Даже не знаю, удача ли это для нас, ответил ей Коул. Если бы ушел раньше, то и орнега не потребовалось бы спасать. Но тогда и не получилось бы допросить его об осколке Антареса.
Жду не дождусь этого допроса, фыркнул Стефан, который плелся позади всех, сунув руки в карманы рабочих брюк. Так и вижу, как протекторы выбивают информацию из эквилибрума, который вполне мог бы попасть в совет префектуры Кальцеона, если бы не вел себя как последняя скотина.
Я и не заметил, как мы оказались возле «Белого луча». Не знаю точно, сколько его отделений существовало по Вселенной. Думаю, что достаточно: нужно же было заоблачникам где-то прятать свое нелегальное добро на продажу. Наверняка все отделения выглядели по-разному, но земное вызывало некоторое восхищение. Эдакая башня из камня и стекла, выполненная в странном архитектурном стиле Армии Света: массивные стены, напоминающие частокол лезвий, широкие окна, вкрапления сияющих точек. В темноте строение наверняка казалось еще величественнее. Люди явно обходили его стороной. Тут работал морок: даже если приземленные и замечали эту громадину, то тут же забывали, стоило отвести взгляд. Человечество само и намеренно выработало защитный механизм, чтобы не ввязаться в общую бойню и не думать о скрывающихся в темноте сплитах. Зачем лишний раз беспокоиться о том, с чем ты все равно не можешь самостоятельно разобраться?
Мы в нерешительности встали перед затемненными входными дверьми. Мимо нас скользили люди. Кое-кто из них бросал слепой взгляд на странную вооруженную группу молодых людей в необычной сине-серебряной форме, но тут же отворачивался. Мы все существовали в одном мире, но в разных его реалиях.
Ну что, так и будем мяться, как страшные школьники на танцах? поинтересовался Стеф, заставляя остальных прийти в движение.
Коул лишь кивнул и толкнул тяжелую створку дверей.
* * *Зрение на краткий миг помутилось, я ощутил чью-то крепкую хватку на плече.
А затем низкий знакомый голос:
Похоже, у вас, протекторов, инстинкт самосохранения совсем стерся после слияния со звездным Светом. Но это понятно, ведь мы и сами такие же.
Я сморгнул пелену и увидел слева от себя Поллукса. Во рту пересохло, голова закружилась. Я не понимал, что происходит. Только что вокруг меня находился холл здания, а теперь пустая квадратная комната, подобная той, в которой я очнулся в прошлое свое пребывание в «Белом луче». Только сейчас руки мои были прикованы к полу светящимися цепями. Те слегка, но ощутимо жгли запястья, и при каждом движении жар усиливался.
Заоблачник сменил свой серо-белый костюм на черный сюртук, из-за которого, в сочетании с мертвецки-бледной кожей и серебряными глазами, он смотрелся бесцветным. Лишь ярко-рыжие волосы кричаще выделялись из всего облика.
Я тряхнул головой, вконец сбивая с себя туман.
Как как я оказался здесь? Я же был
Эквилибрум с тяжестью вздохнул и достал из кармана круглый диск. Тот немедленно завис в воздухе, разделяясь на три зеркала. В них появилось изображение. Съемки города. Судя по всему, записи велись с отражающих поверхностей обычно так дозорные пункты следили за населенными областями и появлением сплитов. Но тут слежка велась не за каким-то участком, а исключительно за нашим отрядом.
Ты ведь понимаешь, протектор, высокомерно заговорил Поллукс, когда я и остальные на записи подошли к «Белому лучу», я знаю обо всех любопытных событиях, что происходят рядом с моим местонахождением. Даже о проходящих мимо люмен-протекторах.
Тем временем зеркала показали, как мы вошли внутрь здания, и стоило нам сделать несколько шагов, как все неожиданно остановилось. Я уж подумал, что это замерло изображение, но тут в кадре с разных сторон появились заоблачники. Лишь мы оставались недвижимы.
Он улыбнулся. Гадко, отвратительно.
Я и не надеялся, что ты сам сюда придешь. Все прикидывал, как же тебя заманить.
Я думал, что после нашей встречи ты решил оставить меня в покое.
Так и было, но лишь из-за договора с Меморой. Или как там ее на самом деле звали?
Так ты и про нее знаешь? Я непроизвольно округлил глаза.
Когда же ты наконец поймешь, что от меня не скрыть никакой информации? едко усмехнулся Поллукс, но тут же очерствел, убирая зеркала. Неужели считал, что сможешь спрятать от меня свой облик?
В его руке появился браслет, подаренный Сарой. Я с ужасом содрогнулся: он видел во мне признаки красного спектра!
В его руке появился браслет, подаренный Сарой. Я с ужасом содрогнулся: он видел во мне признаки красного спектра!
Теперь Поллукс знал, где осколок Антареса.
Тот без всякого интереса оглядел амулет.
Грубая, безвкусно сделанная манипуляция. Я главный торговец механизмами «Белого луча». Амулеты и опасные безделушки моя жизнь и работа. И такая дырявая иллюзия меня не обманет, монструм.
Браслет со звоном отлетел в другой конец комнаты. Поллукс угрожающе навис надо мной.
Впрочем, ты мог и не стараться. Я уже давно знаю, кто ты и что натворил. Та орнега, с которой ты сговорился, очень долго не хотела отвечать на вопросы. Хотя я задавал их максимально четко. Самыми разными способами. Но даже это было не так важно, ведь про твое состояние монструма нам слила Мемора еще в Аргентионе.
Мои кулаки крепко сжались, и по запястьям прошелся сильный жар от наручников.
Что ты с ней сделал? сердито спросил я.
Эквилибрум держался крайне холодно, но я чувствовал, как внутри него бурлит гневный огонь.
Где разум Антареса, протектор? жестко спросил тот. Я знаю, что вы с орнега его искали. Могу судить по произошедшему в Соларуме, что ты его таки нашел. Осколок все еще здесь, на Терре. И я получу его.
Тут Поллукс нагнулся и ткнул меня пальцем в грудь.
И тот, который ты у меня украл. Расскажешь, как и зачем запихал в себя Непогасимого?
Где ты его взял? спросил я. Его считали мертвым пять тысяч Генезисов, и лишь ты смог найти часть Антареса.
Сначала Поллукс не двигался, будто обдумывал мои слова, но затем вытащил из-за пояса длинный стальной стержень, от вида которого у меня в животе похолодело. Заоблачник щелкнул орудием, и с одной его стороны пошли темные потоки, напоминавшие дымные нити, устремленные вверх.
Не люблю марать душу, сообщил он. Но для тебя сделаю исключение.
Не подходи, предостерег я, отступая на шаг.
Спрашиваю еще раз: где его разум?
Не дождавшись ответа, эквилибрум решительно шагнул вперед. Цепь не позволила мне отпрянуть, и удар был нанесен точно в шею. Перед глазами поплыли темные круги от яростной боли, прокатившейся по мышцам. Я стиснул челюсти, чтобы не закричать, но тяжелый хрип все равно вырвался.
Как только звон в ушах спал, я услышал ленивые рассуждения Поллукса:
Но я все не могу взять в толк: ради чего вы решили прийти сюда? Неужели за орнега?
Новая порция черни пришлась в плечо. Заряд отлично чувствовался даже через ткань мундира. Меня тряхнуло, но жар наручников казался практически незаметным на фоне наполнившей тело боли.
Где осколок? Что ты с ним сделал?
Я поднял сердитый взгляд на заоблачника. Гнев наконец-то проступил в его глазах, словно серебро раскалилось от жара.
Ответ тебе не понравится.
А ты попробуй.
Он приблизился, при этом крепко схватив меня за лацканы свободной рукой. Я всмотрелся в его выразительное лицо. Слегка сгорбленный нос, глубокий шрам на правой стороне и полные гнева глаза. Они лучше всего показывали состояние его души, которая искрила неподдельным бешенством, но на миг на самый краткий миг я уловил и опасение. Явно не за свою жизнь но тогда за что? Что могло вызвать страх у отступника, который никогда не боялся идти против целой Армии Света?
Где он? вновь надавил заоблачник.
Кому ты хочешь продать его разум? выдавил я.
Поллукс нанес новую атаку по позвоночнику, и она оказалась намного больнее, чем прошлые. Я закричал и упал на пол. Даже когда боль отступила, меня продолжало трясти и жар растапливал кожу. В голове помутилось.
Заоблачник безжалостно навис надо мной.
Естественно, ты не погибнешь. Последнее, чего я хочу, сгубить часть Антареса. Но вот твои спутники не имеют никакой ценности, сухо произнес он. Их здесь и без того больше, чем нужно. Интересно, конечно, складывается, опять мы в той же ситуации, что и в прошлый раз. Ирония. Их жизни и даже твоя ничто в сравнении с Антаресом. Даже я мелочь рядом с ним. А потому я верну его, чего бы мне это ни стоило. Осколок может находиться только здесь. Он может принадлежать только мне.
Он вновь замахнулся, но я успел перехватить его руку. Моя ладонь заливалась красным светозарным огнем, обжигающим кожу заоблачника. Поллукс выронил стержень от боли. Я же увидел его душу: над головой висело черное солнце, окольцованное оранжевой короной света. Вечное затмение. А под ним, в каменистой земле, был глубокий овраг, доверху заполненный сломанными механизмами из стали и стекла. Они пытались работать, выполнять свое предназначение, но не могли. Лишь беспомощно гудели, щелкали и выплевывали искры. По трещинам в камне текла лава, почему-то алая. Она медленно стекала в овраг, пытаясь расплавить покореженную сталь, но та с шипением не давалась. Прямо у моих ног оказался Центр души большая и погнутая птичья клетка с красным кубическим узором на прутьях. Заметив открытую дверцу, я вскинул голову к затмению и увидел на его фоне кружащую птицу серебряную и механическую.