Как странно! Она привыкла узнавать все в интернете, а про это шоу прочитала на доске объявлений, словно по-прежнему была девочкой из XX века. Серый мокрый вечер стал радужным, как огромный пузырь на плакате. Пусть это детское представление, но она пойдет туда и увидит все своими глазами!
«Ну и что изменится в твоей жизни? поинтересовался внутри кто-то скептический. Посмотришь, как они рождаются и лопаются сто раз уже видела. Ты откладывала деньги на новые сапоги (правая нога промокла), а вместо этого потратишь их на мыльные пузыри. Как мило!..».
Пошел вон, сказала Алеся вслух. И голос заткнулся.
Билет оказался недорогим. Место в третьем ряду единственное из уже проданных в центральном секторе словно ждало ее, Алесю. Горело на экране призывно и весело.
Сколько лет ребенку? спросила билетерша.
Ребенок перед вами, ответила Алеся, не испытывая ни малейшего смущения.
А, понятно, тетенька кивнула. И словно бы действительно поняла.
«Как же приятно быть самой собой, подумала Алеся. Ведь я могла наврать про ребенка и потом мучилась бы ворохом комплексов, а кто был бы в этом виноват? Только я сама».
В гардеробе тоже поинтересовались: «Вы одна?»
Да, она была одна взрослая, которая пришла на детское шоу. Только по недоразумению за это не предусмотрена статья в административном кодексе. Ведь это так ненормально! Взрослая, которая осталась ребенком. Не карлик, не лилипут с оболочкой все в порядке, хоть и мало от нее радости: ростом не вышла, лицом не удалась. Никто, блин, не смотрит с вожделением
В зал долго не пускали. По фойе шумными волнами перекатывались дети. Прятались за колоннами, размахивали светящими и пищащими игрушками, каких не было в Алесином детстве, хвастались друг перед другом, ссорились, мирились, ныли: «Ма, ну когда?..» И все так и норовили врезаться в нее: взрослый, особенно чужой взрослый, это всего лишь предмет, досадная помеха в игре. Алеся взирала на эти «волны» с холодным любопытством и все ждала, когда шевельнется внутри нежность или хотя бы зависть нет, ничего. Ну не хотелось ей быть на месте одной из этих мамаш: приторно ворковать, кричать с истеричной ноткой, в десятый раз объяснять своему чаду, что «сейчас придет тетя и пустит нас», а потом усаживать, утихомиривать, вытирать носы, булькать водой и на самом интересном месте услышать: «Хочу пи-пи». Не ее это счастье!..
«Волны» прибили Алесю к выставке под названием «Советский образ жизни». От нечего делать она стала разглядывать стеклянную витрину. Как это часто бывает, туда напихали что ни попадя от буденовок с красными звездами до книжки о Кашпировском. Был тут и транзистор, который Алеся сама крутила в детстве, и пионерские галстуки, которые она еще успела поносить, и тройной одеколон, которым когда-то пользовался папа, и олимпийские талисманы с улыбающимся мишкой, которые недолго собирала Старшая Сестра. Были тут и незнакомые предметы, назначение которых она никак не могла угадать.
Бок о бок с ней завис мужчина, вероятно, чей-то папа, а может, и дед: Алеся не смотрела ему в лицо.
Интересно, что это? пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь, но смутно надеясь, что незнакомец подскажет ей.
Больше всего предмет напоминал инструмент из гаража.
Не знаю, мягко ответил сосед. Я тут ничего не знаю.
Ну уж это враки! Алеся быстро глянула на него. Возраст угадывался с трудом тридцать, сорок?.. Растительность на лице той стадии, когда еще рано говорить о бородке, но поздно о небритости. Глаза серо-голубые, спокойные и добрые. А когда он улыбнулся, Алеся поняла, что никто еще не улыбался ей по-настоящему. Вот так, тепло и радостно, словно ей одной предназначенной улыбкой. Он был некрасив, и это тоже говорило в его пользу. Красивых мужчин она терпеть не могла.
Утром ей казалось, что главным событием дня станет шоу мыльных пузырей. Она ошиблась. Главным событием стала встреча с Любимым.
Художница Светлана Мищенко-Сапсай.
Аншлаг это всегда приятно для артистов и публики. Но полный зал детей отдельная история. Море, загнанное в бутылку
Алеся сидела, стиснутая меж двух мамаш с трехлетками на руках. Впереди на отдельных местах восседали близнецы (родители наконец научились одевать их по-разному). Сзади устроилась еще одна семейка: мать, похожая на замученную Обезьянку из мультика, и двое сыновей. Старшему было лет двенадцать, и на комментарии он не скупился Где же в этом зале растворился тот, кто ничего не знает о советском прошлом? Так ответить мог только иностранец, но этот вариант исключался, хотя она и не могла бы объяснить почему. И все же было в его лице что-то странное, что-то не от мира сего И странная власть над ней: вот сказал он глупость, пошутил неудачно а она поверила Чей он папочка, интересно знать? Нет, совсем не интересно, какое ей дело!..
Утром ей казалось, что главным событием дня станет шоу мыльных пузырей. Она ошиблась. Главным событием стала встреча с Любимым.
Художница Светлана Мищенко-Сапсай.
Аншлаг это всегда приятно для артистов и публики. Но полный зал детей отдельная история. Море, загнанное в бутылку
Алеся сидела, стиснутая меж двух мамаш с трехлетками на руках. Впереди на отдельных местах восседали близнецы (родители наконец научились одевать их по-разному). Сзади устроилась еще одна семейка: мать, похожая на замученную Обезьянку из мультика, и двое сыновей. Старшему было лет двенадцать, и на комментарии он не скупился Где же в этом зале растворился тот, кто ничего не знает о советском прошлом? Так ответить мог только иностранец, но этот вариант исключался, хотя она и не могла бы объяснить почему. И все же было в его лице что-то странное, что-то не от мира сего И странная власть над ней: вот сказал он глупость, пошутил неудачно а она поверила Чей он папочка, интересно знать? Нет, совсем не интересно, какое ей дело!..
Клоуны на сцене смешили малышню, выдувая радужные пузырьки и колотя друг друга по головам.
Ой, умора, оборжаться, сказали сзади.
Алеся вынуждена была согласиться с вредным мальчишкой. Пока это напоминало примитивное увеселение ползунков, а не «итог многолетних экспериментов известной международной компании».
Ма, носками пахнет, пожаловался младший брат. Этот придурок ботинки снял.
Мать, похожая на Обезьянку, не выдержала и шепотом всыпала обоим, что подействовало минуты на две.
Теперь из трубочек мастеров вылетали настоящие гиганты, похожие на арбуз, если бы арбуз был покрыт радужной оболочкой и колыхался в воздухе. Яркие, упругие, от прикосновения пальца они взрывались тысячами капель и орошали сцену. Малышня визжала от восторга. Алеся тоже смотрела зачаровано: вот такие ей никогда не удавались! У нее прямо руки зачесались самой обмакнуть трубку в зеленоватую жидкость, выдуть гигант и оказаться под его каплями «Хоть бы со мной поделились! думала она безнадежно. Ну самым маленьким флакончиком!».
Весело будет тому, кто станет это убирать, заметили сзади.
Когда мастера начали фехтовать стаканчиками пенного «мороженого», очень похоже имитируя выпады, строгий критик сменил гнев на милость:
Ну хоть это прикольно
Тоном умственного превосходства он разоблачал брату все фокусы, чудовищно привирая, конечно, но кто бы его уличил? Замолчал и по-настоящему увлекся он, когда полетели матово-белые шары, которые не лопались, а буквально истаивали в воздухе.
«Никогда о таком не слышала», думала Алеся. В интернете для праздных бездельников содержатся подробные инструкции, как сделать пузыри максимально яркими и долговечными, всунуть в них предмет, выдуть их на морозе, поймать на шерстяную варежку Но вот как превратить их в дым такого она не встречала!
Мастера жонглировали пузырями, катали их с горки, навешивали целые грозди, быстрым движением петель порождали радугу над головой и все равно конец был один: пузыри лопались или истаивали Никакой самый хитрый раствор не давал пузырю долгую жизнь!
Детвора с задних рядов толклась у сцены, тянула ручки к радужным сферам, лопала их и тянула снова «Им ничуть не грустно им весело, думала Алеся. Никого не терзают мои вопросы». А клоуны уже пускали пузыри прямо в зрительный зал, и даже взрослые тянулись к ним, чтобы лопнуть; даже тот противный мальчишка Да какой он противный? Он просто стеснялся, потому что считал себя чересчур солидным для такого мероприятия Напоследок в зал бросили золотое конфетти, и дети ловили его как утешительный приз: мыльные пузыри ведь не унесешь. А взрослые ругались: «Не бери эту дрянь!». Алесе никто не мог запретить, и три золотые штучки она взяла на память.
У вас блестки в волосах, сказал знакомый голос.
Естественным движением, словно уже много раз он касался ее волос, мужчина, не помнящий советского прошлого, протянул руку и убрал запутавшееся конфетти.
«Незатейливый жест, простой поступок изменяют мироощущение героев. Вместо ожидания страха неизвестного они начинают радоваться еще непознанному».
Спасибо, ответила Алеся.
Перед представлением я внимательно оглядел зал, сказал мужчина. Мы с вами единственные взрослые, кто пришел сюда без детей.