У вас такие милые неправильности, нахально ответил он. Зря скрываете.
Хорошо, что она замоталась шарфом, иначе бы пришлось отсвечивать вмиг покрасневшим лицом. Юля пошарила глазами вокруг пассажиры усиленно делали вид, что их нисколько не интересует разговор этих двоих, сидящих напротив друг друга, но тщательно замаскированные улыбки и слишком безразличные глаза говорили об обратном.
Вам никто не давал права меня оскорблять, пробубнила она в шарф. Юля не была красавицей, и прекрасно об этом знала. На скуластом лице между широко расставленным глазами выпирал длинный, с горбинкой, нос. Губы тонкие, а волосы жиденькие. Нет, она не была прямо страшной, и зеркало не трескалось, когда она в него смотрелась, но и красоткой, в истинном понимании этого слова, себя тоже не считала. Даже с очень большой натяжкой.
Я вас не оскорблял, искренне удивился нахальный попутчик. Я художник.
И какая связь?
Я вижу то, чего не видят другие. Или видят, но не так.
И что же вы видите?
Вы красавица.
Всё! Это была последняя капля. Так издеваться над собой она никому не позволит. Художник, блин! Идиот и хам!
Она встала и стала пробиваться к выходу, хотя выходить ей только через остановку. Вывалившись из маршрутки, Юля, скользя на плохо расчищенном тротуаре, побежала по улице. Спустя пятнадцать минут, всклокоченная и раскрасневшаяся от быстрого бега, забежала в офис. Начальница недовольно поджала губы, демонстративно показывая на часы. День начался просто ужасно!
***
Вечером Юля сидела перед телевизором и смотрела старый американский фильм. Черно-белый, с красивыми и статными актерами.
Ну почему я не такая? Юля с завистью смотрела на актрису Грейс Келли. Интересно, а такая как я, могла бы стать принцессой Монако?
Представив себя принцессой в роскошном платье, делающей книксены, ей вдруг стало смешно. Смех быстро перешел в плач. Долгий и горький.
Лето. Автобусная остановка
Юля стояла на остановке. Нетерпеливо поглядывала на часы. Подрулила машина, из нее высунулось небритое лицо. Улыбающееся и до боли знакомое. Она сразу вспомнила его, ибо такие нахалы и их оскорбления так просто из памяти не стираются то самое мурло из маршрутки! Художник, мать его за ногу! Воспоминания полугодичной давности шевельнулись обидой. Пикассо недоделанный!
Здравствуйте! улыбнулся Пикассо.
Юля отвернулась. Неизвестно, что он сейчас брякнет. Может еще чего похуже?
Девушка, нам есть о чем поговорить с вами! настаивал мужчина.
О чем? О том, какая я страшная? Не трудитесь, я знаю, ответила Юля. Вы мне об этом уже сообщили. Это было мило. И очень тактично!
Я не говорил, что вы страшная! возразил он. Я сказал
Послушайте! перебила его она. Я прекрасно помню, что вы мне сказали. Нет никакой нужды повторять. Проезжайте, мой автобус подъехал!
Действительно, сзади уже вовсю сигналила Газель, возмущенная тем, что ей не дают беспрепятственно подъехать и высадить людей.
Может, я вас подвезу? предложил Пикассо.
Нет! выкрикнула она.
Но он и не думал уезжать. Люди, стоящие на остановке, стали громко высказывать свое справедливое недовольство.
Да сядь уже к нему! Тоже мне недотрогу из себя строит! Знаем мы вас, проституток! заголосила какая-то бабка.
Я не проститутка! покраснела Юля.
Да ты одолела уже! Предлагают же подвезти! Ты чё тупишь?! выкрикнула девица с проколотым носом и фиолетовыми волосами.
Ты как разговариваешь, малолетка?! возмутилась Юля.
Какой-то мужик подошел к машине и заорал на художника. Матерно, что-то там про его маму и папу, которые спьяну сбабахали это чудо. Больше досталось маме, которая, по мнению мужика, имела наглость это самое чудо недоносить, а потом еще и уронить. Несколько раз.
Маршрутка истошно сигналила. Люди орали.
Чисто психологически это было невыносимо. Юля решительно рванула дверь, уселась на переднее сиденье.
Чё встал?! гневно сверкнула она глазами. Поехали, пока нас тут не порвали!
Пикассо с улыбкой вырулил на дорогу. Вслед неслись проклятия.
***
Куда?
Туда!
Машина остановилась возле огромного офисного здания. Двигатель мерно работал. Юля озадаченно смотрела на Германа (именно так звали хамоватого художника). Услышанное по дороге никак не укладывалось в голове, больше походило на очередную издевку.
Я тебя правильно поняла? Ты написал мой портрет по памяти и вывесил его на всеобщее обозрение? На какой-то там выставке?
Я тебя правильно поняла? Ты написал мой портрет по памяти и вывесил его на всеобщее обозрение? На какой-то там выставке?
Не на какой-то там, а на своей! поправил Герман с улыбкой.
С какой целью? Опозорить? допытывалась Юля.
Юля, может хватит уже, а? Герман перестал улыбаться. Хватит комплексовать на ровном месте!
Я не комплексую! возразила девушка.
Комплексуешь! уверенно ответил он. Можно просто отдавать себе отчет относительно своей нестандартной внешности, а можно загоняться из-за этого, постоянно сравнивая себя с другими. У тебя как раз второй случай.
Я себя ни с кем не сравниваю, соврала она и отвернулась к окну. Тема внешности для нее была всегда болезненной, и она себя действительно сравнивала с другими, не в свою пользу, конечно. А может и правда, сама себе что-то там придумала и теперь переживает? И на самом деле не все так плохо?
Ладно, тон Германа смягчился. Так как насчет посмотреть картину? Кстати, ты же не против, что я написал твой портрет?
Очень мило! Ты сначала написал портрет, затем его вывесил, а теперь спрашиваешь: не против ли я? Надеюсь, в плане создания своих работ ты более последователен?
Да! рассмеялся Герман. Так что?
У меня работа, Юля была не против посмотреть. А если совсем честно, то она была категорически не против!
Галерея открыта до восьми. А ты до которого часа работаешь?
До шести.
Отлично. Значит, в шесть я буду ждать тебя здесь.
***
Герман толкнул широкие стеклянные двери, и они оказались в просторном помещении. Девушка-администратор поздоровалась и удивленно посмотрела на Юлю, затем перевела вопросительный взгляд на Германа. Тот кивнул.
Она самая. С картины, загадочно шепнул он. Девушка с пониманием закивала и заулыбалась.
Юля с любопытством разглядывала экспозицию. Картины были всюду. Большие и маленькие. Разные. Освещенные светом неярких софитов. Вот африканский мальчик в шортах, сидящий на корточках перед соломенной хижиной. В больших темных глазах застыло удивление. А вот усталый старик с морщинистым лицом, в выгоревшей на солнце рубахе, оглядывающий свои владения пшеничное поле. А вот крохотная рыжая девчушка со смешными косами, с выражением счастья на веснушчатом лице, прижимающая к себе двух котят, таких же рыжих. А вот и рыдающая старуха, почерневшая от горя и обнимающая покосившийся могильный крест Всюду были картины. А в них обычные человеческие эмоции: счастье и печаль, гнев и радость, сострадание и жестокость.
Герман вместе с Юлей переходил от полотна к полотну, молча, наблюдая за ее реакцией. По залу тенями, бесшумно, ходили немногочисленные в этот вечерний час посетители выставки. И тут Юля увидела себя
Да! Это была она, Юля. Без прикрас, как есть. Неровный длинный нос, широко расставленные серые глаза. Тонкие, ниткой, губы. Вязаная шапка и кашне, щедрыми слоями обмотанное вокруг шеи. Темный пуховик с капюшоном, отороченным искусственным мехом. За спиной ободранная спинка сиденья, кусок заиндевевшего окна.
Юля всмотрелась в маленькую табличку под рамой «Девушка в маршрутке»
Какая интересная барышня! услышала она за спиной. Отодвинулась, украдкой посмотрела на пожилую, интеллигентного вида, пару.
Чудо как хороша! воскликнула седовласая женщина в очках.
Весьма мила, определенно мила! подтвердил ее спутник, высокий старик, с тростью в холеной руке. Юля отошла еще на шаг. Покрутила головой в поисках скрытых камер. Это какой-то прикол, да? Всю жизнь она считала себя гадким утенком, а тут такие комплименты
Пара постояла немного, разглядывая ее, нарисованную. Затем направились к другой картине хмурому мальчишке, стоящему по колено в воде и держащему в худеньких руках длинное удилище.
К ее портрету тотчас подошла другая пара, молодая. В рваных джинсах и кедах с разноцветными шнурками. Руки обоих были покрыты татуировками в виде рун. Им бы в клубах тусоваться, а они картины рассматривают Видно, забрели случайно, от нечего делать.
Парень наклонился и громко прочитал:
Девушка в маршрутке Ага, так я и поверил. Да сразу видно модель, позировала в студии. Такие в маршрутках не ездят!
Ничё такая! Симпотная! сказала девушка, тыча в сторону картины татуированным пальцем.
Норм телка! согласился парень. Но ты лучше. Ты просто огонь!
Оба засмеялись, приветливо кивнули подошедшему туристу азиатской внешности и направились к выходу. Турист направил объектив своей шикарной камеры на картину. Восторженно приговаривал на японском, щелкая затвором.