В итоге Стизор, практически не раздумывая, ткнул пальцем на одну босую девушку, которая выглядела не старше двадцати лет, но накопленная мудрость в глазах свидетельствовала, что она едва ли младше Стизора. Девушки в этих землях, то ли в силу своего невысокого роста, то ли за счет какой-то магии, все выглядели гораздо младше своих лет. Поэтому об их истинном возрасте можно было только гадать, а когда спустя месяцы обитания среди них у островитян складывалось впечатление, что они уже научились точно разгадывать их возраст, в этот момент появлялась девочка, которая выглядела лет на пятнадцать, захватчики прибавляли к этой своей оценке на всякий случай еще пятнадцать лет, но для большей уверенности добавляли еще пять лет и высказывали свое предположение о ее возрасте в тридцать пять лет, а в итоге выяснялось, что ее внучке уже пятнадцать, а дочке через пару лет наступит тридцать пять.
Друг мой! положил свою широкую ладонь на плечо Стизора Гонфрид. Ты уверен? Посмотри на эту женщину с грудью. Я готов уступить ее тебе, раз сам не заметил раньше.
Я не за женской грудью сюда прибыл, сухо и с глубокой тоской в голосе напомнил ему Стизор.
Тогда эти груди я забираю себе! торжественно заявил Гонфрид.
У вас уже есть дом, милый лорд, пытался протестовать Лоуси.
Я переезжаю, громко захохотал Гонфрид, и смех его, граничащий с истерикой безумца, ясно дал понять всем, что сейчас не время для споров.
Лоуси обронил короткие фразы на местном наречии, девушка, которую выбрал Гонфрид, что-то пыталась возразить, но старец поднял с земли камень и с силой швырнул в нее, продолжая изливать какие-то ругательства. Та ловко, с грацией лесной кошки увернулась от камня, буркнула какое-то проклятие на старика и потопала, поднимая пыль своими деревянными сандалиями, в сторону своей хижины.
Кабак Гонфрида выдался на славу, как искренне подметил Стизор. Он даже попытался создать атмосферу таверн с их родных земель, развесив черепа разных животных на стенах на фоне мехов хищных зверей. Он даже наладил пивоварение, результат которого после годовалого путешествия вдали от дома показалось его другу вполне пригодным к употреблению. Захмелев от напитков после долгой дороги, Стизор разоткровенничался и в один момент даже не давал вставить слово своим старым друзьям, но вскоре крепко обнял всех и попросил проводить его до хижины.
Там его ожидала хозяйка дома, которая приготовила в глиняном кувшине теплую воду, которой на крыльце она собственноручно омыла ему ноги. Стизор, который до жути боялся щекотки, пытался возразить, но его скромные познания слов местного наречия под влиянием пива не позволили ему внятно объяснить уязвимость его стоп, а женщина повторяла имя Лоуси и озиралась по сторонам. Решив, что этот старик запугал всех и держит своих соплеменников в неописуемом ужасе, Стизор согласился на формальную часть, но был крайне удивлен тем, что, когда мягкие ладони девушки нежно коснулись его ног, он не испытал чувства отторжения, ему не было щекотно в этот раз.
Ядреное пиво, вслух проговорил мужчина, оправдывая отсутствие щекотки.
После этого он снял свою одежду и принялся омывать все свое тело, начиная с головы, шеи, рук и плеч. В этот момент закончилась вода. Женщина низко поклонилась, юркнула с крыльца за угол дома и тут же вернулась с новым кувшином теплой воды. В этот раз вода была не столь комфортной, как в первом кувшине, видимо, не успев остыть должным образом, и немного обжигала тело Стизора, но мысль о том, что обжигающая вода еще сильнее обжигает паразитов на теле, придала ему сил. По крайней мере, так его подбадривала бабушка, когда в младенчестве купала его, а он жаловался на температуру воды.
Умывшись, Стизор обернулся тонким полотенцем вокруг талии, взял свой меч и прошел в дом. Там маленький мальчик лет пяти и девочка одиннадцати лет стояли посередине хижины и низко поклонились ему, когда он вошел. Стизор крепче схватился за полотенце, дабы исключить его несанкционированное падение на пол при детях, а второй рукой прикрыл зачем-то свой живот и машинально поклонился в ответ, но, тут же опомнившись, махнул тыльной стороной ладони, словно пытаясь прогнать их. Дети молниеносно исчезли за перегородкой, которая делила хижину на две части.
Учти! громко пригрозил мужчина. Чтобы они не шумели!
Девушка молча смотрела ему в глаза, словно пыталась прочитать в его взгляде, о чем он хотел сказать. Стизор, раздосадованный своей неудачной попыткой что-то объяснить человеку, не владеющего их языком, прошел вглубь комнаты и лег на кровать, сооруженную из того же материала, что и вся хижина. В этот момент девушка потушила лучину, освещающую комнату, подошла к кровати и хотела лечь рядом с ним, но Стизор оттолкнул ее и жестко произнес «нет» на местном наречии. «Найди себе другое место для сна», добавил он уже на своем родном языке. Хозяйка дома ушла спать к детям.
Учти! громко пригрозил мужчина. Чтобы они не шумели!
Девушка молча смотрела ему в глаза, словно пыталась прочитать в его взгляде, о чем он хотел сказать. Стизор, раздосадованный своей неудачной попыткой что-то объяснить человеку, не владеющего их языком, прошел вглубь комнаты и лег на кровать, сооруженную из того же материала, что и вся хижина. В этот момент девушка потушила лучину, освещающую комнату, подошла к кровати и хотела лечь рядом с ним, но Стизор оттолкнул ее и жестко произнес «нет» на местном наречии. «Найди себе другое место для сна», добавил он уже на своем родном языке. Хозяйка дома ушла спать к детям.
Засидевшись до глубокой ночи, Гонфрид также пошел в свою новую хижину, где на пороге дома его также встретила девушка, которую он выбрал днем в качестве своей новой служанки, с кувшином воды. Гонфриду также омыли ноги, как в доме на соседней улице часами ранее омывали ноги его друга. Только в данном случае воин ограничился мытьем ног и прошел в хижину, где там стояла девочка девяти лет с длинными и необычайно густыми волосами, такими же темными, как у ее матери. Она поклонилась гостю и отступила в сторону. Гонфрид взял за руку мать девочки и потянул в сторону кровати, но та попыталась выдернуть свою кисть из его цепких пальцев, за что получила разгневанный взгляд мужчины.
Или ты! громко произнес мужчина, силой ткнув пальцем в грудь девушки. Либо она! перевел свой указательный палец на девочку Гонфрид, и его новая рабыня покорна пошла за ним, хотя и не поняла его слов, но язык жестов и решимость во взгляде не оставили ей выбора.
Ульяна: Дождь
Всех жизней ему уже не хватит.
Вину свою тогда лишь загладит,
Когда найдет он сил в себе
Улыбнуться магу и судьбе.
Сквозь пение птиц в лесу и шелест листвы многовековых деревьев доносился звонкий смех девушек, которые беспечно шли по лесной тропе. Одеты они были в легкие летние платья, в руках несли букеты из различных цветов и трав, на первый взгляд которые выглядели не сочетающимися по цвету, но в то же время сейчас заслужили бы внимание знатного флориста. Одна из девушек шла босиком, хотя было видно, что они не из крестьянских семей и могут позволить себе достойную обувь на свои стройные девичьи ножки.
Веселый разговор и смех девушек тут же прекратились, когда им дорогу преградили несколько всадников, которые выехали с лесной тропы, примыкающей к основной дороге. Всадники тут же обступили девушек и начали подшучивать над ними, предлагая прокатиться вместе. Были они вооружены прямыми мечами, за поясом у всех торчали длинные ножи, у одного за спиной висел огромный боевой топор. Все были одеты в черную одежду, грудь, руки и ноги были защищены кожаной броней.
Убирайтесь! достаточно уверенным, но в то же время дрожащим голосом крикнула босая девушка, встав перед своей подругой. Вы призваны сюда защищать наш народ, а не разбойничать здесь
Ха! Мне нравятся дерзкие, подведя свою черногривую лошадь вплотную к девушке, ответил один из воинов. Посмотрим, как ты будешь петь, после того как я научу тебя уважать мужчин.
Девушка молчала, но осталась на месте и смотрела прямо в лицо угрожающему ей мужчине с глубоким шрамом через всю щеку.
Хватит! потребовал другой всадник, который до сих пор стоял чуть поодаль, в отличие от остальных воинов вместо одного прямого меча у него за спиной висели два изогнутых.
Выглядел он моложе остальных, но, как и у всех, лицо его было изрезано морщинами и шрамами. Он подъехал поближе к девушкам, практически своей лошадью растолкав остальных. Остановившись возле них, он замер, пристально вглядываясь в зеленые глаза девушки. Та не отводила свой взгляд.
Меня зовут Ансгар, представился он. Прошу прощение за моих друзей. Вы совершенно правы, мы здесь для вашей защиты, и Торгуф шутил на самом деле. Но в одном он точно прав собирается дождь, и вам лучше поехать с нами, дабы не простудиться в ваших тонких платьицах.
Нет, прошептала девушка своей подруге, которая стояла за ее спиной.
Мы дойдем сами, твердо заявила вторая.
Я не могу допустить, чтобы столь очаровательные создания простудились, ответил Ансгар и протянул руку девушке, наклонившись к ней. Я гарантирую вам полную безопасность. Не бойтесь. Мы не причиним вам зла.