Василиса Петровна задумалась По ее красивому и спокойному лицу скользнула тень. Казалось бы, совсем не к месту молодая женщина вспомнила недавнюю сценку, увиденную ей в городском супермаркете. Рядом с кассиршей стоял полупьяный грузчик и весело и беззлобно задирал покупателей:
Граждане, покупайте конфеты, и ваши дети не будут раздеты. Дедушка, а вы почему пива не взяли?
Жена ругаться будет, добродушный дедушка в очереди поправил очки и смущенно улыбнулся.
Не будет, если вы купите ей шоколадку. Порадуйте женщину.
Старичок невольно покосился в сторону стеллажа со сладким. Очередь тихо посмеивалась. Многие покупатели старались придумать ответы на беззлобные подначки веселого грузчика заранее. Это не составляло труда, поскольку его замечания имели отношение только к товару, но не к самим людям. Молоденькая кассирша давилась смехом вместе со всеми. Вскоре в отделе появилась суровая директорша. Услышав святотатский смех во время священного таинства перехода денежных знаков из одного кармана в другой, директорша оскорбилась до глубины души, и веселый грузчик был с позором изгнан из отдела. Очередь мгновенно помрачнела. Люди с каменными лицами платили деньги и спешили на улицу
Василиса Петровна откинулась на спинку кресла. Она закрыла глаза и мягко улыбнулась. Очередная мысль показалась ей довольно забавной. Молодая женщина думала долго, целых две минуты, и когда она снова открыла глаза, в них уже сверкали веселые искорки. Кресло-качалка скрипнула Оно принялась энергично раскачиваться, словно в ней сидел любопытный ребенок, а не взрослый человек. И если бы верхнемакушкинцы не были столь сильно сосредоточенны на своих проблемах, они могли бы услышать, как звонко и заразительно умеет смеяться хозяйка «Сытых боровичков».
Г Л А В А Т Р Е Т Ь Я
Человек-победитель за редким исключением глуп. Как правило, победитель сидит за ханским столом в окружении льстецов, пьет вино побежденного и смотрит на волооких красавиц выплясывающих танец живота. Ему нужен рев бравых военных оркестров, хлесткие газетные статьи, доказывающие закономерность его победы и шумное обожание широких рыцарских масс.
Вы видели, как наш бравый герцог съездил боевой дубиной по забралу графа Пуатье?!.. О, да! А вы видели, как наш не менее богоподобный фараон колошматил хеттов, ворвавшись в их ряды на золотой колеснице?!.. Ну, еще бы! Не-е-ет, победитель глуп не потому, что он достиг своей цели, он глуп потому что теперь у него попросту нет другой цели. Ведь трудно назвать целью вздымание кубка с вином, выслушивание подхалимских речей или ленивое разглядывание полуголых красавиц.
В отличие от своего более удачливого собрата побежденный любит философское уединение. Он ищет его где-нибудь в лесной глуши, удирая от преследующей его азартной собачьей своры. Побежденный давно бросил бесполезный меч, скинул с плеч латы, а с ног тяжелые сапоги, его нижнее белье растерзал колючий кустарник, а в опустевшей голове бьется только одна мысль: дальше, дальше, дальше!..
Побежденный не думает о том, что будет завтра или через час, для него гораздо важнее прожить этот час. По лицу беглеца хлещут мокрые ветви, а его босые ноги до крови растерзали корни и пни. Вот посмотрите, на несчастный беглец путает следы, но делает это так неумело, что едва не нарывается на своих преследователей. Но уставшие руки преследователей уже с трудом держат тяжелые копья, автоматы или космические бластеры. Преследователи-наемники думают о ханском застолье хозяина-победителя и легкомысленных красавицах-танцовщицах. Когда невдалеке снова подозрительно трещит кустарник, они делают вид, что не замечают этого. Им пора домой
Утром беглеца будит неумолчный птичий хор. Умытый легким туманом и прохладной росой лес светел и чист. Человек открывает глаза и оглядывается по сторонам. Он старается не думать о том, что с ним случилось вчера. Постыдный позор поражения похож на бездонную пропасть
Человеку помогают справиться с минутной душевной слабостью голод и утренняя прохлада. Он смотрит на свои босые, разбитые ноги. Беглец ежится и чтобы хоть как-то согреться, встает и принимается колотить себя руками по бокам. Тело болит, но эта боль ничто по сравнению с другой, внутренней, стоящей как тень за его плечами. Человек снова и снова гонит от себя любую мысль. Он старается убедить себя в том, что для него сейчас значительно важнее простые желания: нужно поесть и во что-то одеться
Человеку помогают справиться с минутной душевной слабостью голод и утренняя прохлада. Он смотрит на свои босые, разбитые ноги. Беглец ежится и чтобы хоть как-то согреться, встает и принимается колотить себя руками по бокам. Тело болит, но эта боль ничто по сравнению с другой, внутренней, стоящей как тень за его плечами. Человек снова и снова гонит от себя любую мысль. Он старается убедить себя в том, что для него сейчас значительно важнее простые желания: нужно поесть и во что-то одеться
Беглец идет к людям. Он на ходу подбирает палку и составляет план похищения курицы на ближайшем хуторе. Его взорванный вчерашним поражением мир постепенно сужается до реального: неба над головой, деревьев вокруг и травы под ногами. Беглец уже не боится своих мыслей. Вчерашний день умер, но нужно жить дальше.
Что там за шорох в кустах, слышите?.. Тише! Пожалуйста, тише. Это беглец возвращается к своим собратьям. Ему не рады, его не ждут, но у него нет иного выхода
В «Сытых боровичках» царила ночь. Витька Кузьмин сидел возле распахнутой двери котельной, установив берданку меж колен. Ночной страж «Боровичков» курил, прислушиваясь к металлическому громыханию в котельной. Иван Ухин менял паровые трубы. Работа не торопила, но вчера Иван, явно перебрал лишнего, экспериментируя с настойкой, и теперь ему не хотелось выслушивать дома нелицеприятную критику жены. Ивану помогал его старший сын Петр. Судя по коротким, незлым замечаниям отца, работа спорилась.
Витька выбросил окурок и плюнул ему вдогонку.
Вань, у тебя выпить нет? окликнул он соседа.
Нет, Иван крякнул от натуги. Петька, ровнее держи, черт!
Сейчас я ее, пап сказал Петька. Руку убери Ага, пошла!
Последнее замечание наверняка относилось к упрямой гайке, с которой отец и сын возились последние пять минут.
Вань, тогда, может быть, я домой сбегаю, а ты вместо меня покараулишь?
Настойчивость Витьки объяснялось простой причиной он не пил уже целую неделю. Перерыв в любимом занятии казался ему огромным и пустым, как железная бочка рядом с красным пожарным щитом.
Из котельной, неторопливо прикуривая на ходу, вышел Иван Ухин.
Ну, ее к шуту, эту водку, Витька, рассудительно заметил он. Я в последнее время только по делу пью. Настойку от лишнего веса изобретаю.
То-то я гляжу, ты в последнее время с лица осунулся, усмехнулся Витька. Изобрел, значит?
Нет еще. А худоба моя от нервов.
Жена пилит?.. легко догадался Витька. И что бабы к водке пристают? Как будто их пить заставляют.
Дело не в бабьих инстинктах, Иван солидно покашлял в кулак. Я недавно одну книжку читал, так там пишут, что один ученый за свою идею на костер пошел. Джордано Бруно, кажется
Попы сожгли? помрачнел Витька.
Имя Джордано Бруно показалось ему смутно знакомым.
Не наши попы, уточнил Иван. Чужие. Иезуиты то есть.
Витька вспомнил церковь в Меловой. Больше всего его возмущал тот факт, что хозяйка «Сытых боровичков» самая умная и красивая в мире женщина имела к стройке самое непосредственное отношение.
Наши попы не наши, какая разница? недовольно буркнул Витька. Они все иезуиты. Человека сожгли. А за что? За идею! Темнота, одним словом
Витька силился вспомнить, чем прославился упомянутый Джордано Бруно и не мог.
Свет, падающий из дверного проема котельной, заслонила вторая рослая фигура.
Слышь, пап, ты вчера такой идейный был, что до полного оппортунизма дошел, обратился Петр к отцу. Мать говорит, что до кровати ты уже ползком добирался.
Цыц у меня! огрызнулся Иван. Молод еще отца учить.
Да я что? Петр присел рядом с отцом. Я ничего
Мужики молча курили и каждый думал о своем. Темно-красные от ржавчины руки отца и сына были похожи на руки индейцев.
Петр осмотрел свои руки и сказал:
На охоту хочется
Он стал похож на индейца еще больше, когда повернулся в профиль и Витька увидел его горбоносый, хищный профиль.
В заповедник охотиться пойдешь? не без ехидства уточнил Витька.
Зайцами и тут пахнет. Что мне в заповеднике делать?
Мужики замолчали.
Да-а-а!.. через минуту громко и многозначительно протянул Иван.
Что, да? не без надежды спросил Витька.
Ничего. Я так
Окружающий мир казался Витьке тесным и темным, как чулан. Он с трудом подавлял алкогольную тоску и злился на неизвестных ему попов-иезуитов. Три дня назад Витька столкнулся в Меловой с только что прибывшим в село священником. К удивлению деревенского неудачника, у священнослужителя было юное лицо с реденькой, рыжеватой бородкой и чистый, умный, хотя и немного настороженный, взгляд. Встреча произошла в магазине. Витька покупал пиво. Поп стоял сзади Витьки и как он успел заметить, расплачивался с кассиршей за конфеты и консервы.