Мечутся по сцене тени, гремит музыка. Свет гаснет, но спустя какое-то время медленно загорается вновь, но уже спокойный, обыкновенный, привычный. Музыка стихает. Сцена пуста.
Небольшая пауза, в завершении которой дверцы кладовки медленно открываются, и оттуда появляетсяБог, который держит в руках большую книгу.
Бог: Ушли, наконец (Идет по сцене, ворчливо). Забрались в мой камешек, а сам камушек прихватили с собой, да так быстро, как будто за ними гнался Фараон (Положив книгу на журнальный столик). Наверное, уже гуляют сейчас по райским лугам и нюхают эти чертовы асфодели, а ты давай, работай, вкалывай, жужжи опять в уши всему миру, словно надоевшая муха, у которой, к тому же, не все в порядке с головой (Снимает рубашку и швыряет ее в сторону). Ходи, уговаривай, пугай, как будто тебе больше нечем заняться (Снимает и швыряет на пол джинсы и остается в семейных трусах и майке). Человек это Божье наказание, и лучше не скажешь (Исчезает в кладовке и почти сразу появляется вновь, но на этот раз в белоснежной рубахе).
Короткая пауза.
(Застегивая рубашку). Вот и получается, что Бог всегда один, всегда одинок Он как ненужный родственник, которого три раза в год поздравляют с праздниками и посылают открытки. Нужен, то только для того, чтобы можно было выпросить у него денег или попросить, чтобы у соседа лопнула водопроводная труба. (Вновь скрывается в кладовке).
Короткая пауза.
(Появляясь с одеждой, которую швыряет на диван). Никто и знать не хочет, что Бог это вечное одиночество, у которого уже не хватает голоса, чтобы напоминать о себе, когда его начинают забывать (Надевая брюки). Как же все это трудно, если бы кто-нибудь знал!.. Смотреть на эти пустые лица!.. В эти слепые глаза, в которых не мелькнет ни одной мысли!.. Слушать этих идиотов, которые без конца повторяют твое имя и при этом не в состоянии сделать ни одного самостоятельного шага, словно они, в самом деле, слеплены из глупой глины, а не из божественной печали, надежды и ожиданья!..
Пауза, в продолжение которой,Богповязывает талит, надевает ботинки, лапсердак и широкополую шляпу, затем прилаживает к лицу большую бороду и какое-то время рассматривает себя в зеркале.
(Негромко). Ну, вот и все Осталось только соблюсти небольшую формальность, чтобы ни у кого не было повода сказать, что Небеса не делают различий между глупыми фантазиями и серьезными вещами, без чего люди не могут прожить и часа. (Присаживаясь за стол и раскрыв лежащую на столе, книгу, пишет в ней и одновременно, говорит). Сего числа месяца года умер еврей Этингоф и был занесен в Книгу жизни за то, что был безумен перед Богом и не боялся брать на себя ответственность ни за свои слова, ни за свои мысли, ни за свои поступки А еще за то, что потерял всякую надежду, но не поддался ухищрением человеческой глупости, не желая ходить человеческими путями и, наконец, еще за то, что правильно говорил о Боге и не ценил свое спасение больше, чем оно того стоило Никакой другой награды кроме этой, означенный Этингоф не получил по той причине, что он сам уже давно стал себе наградой, о чем в Книге жизни сделана соответствующая запись от сего числа, и месяца, и года (Поднимаясь и захлопывает книгу). Аминь.
Свет начинает медленно гаснуть. Пока он гаснет,Богзабирает со стола Книгу и идет к двери. На пороге Он останавливается и прежде чем исчезнуть, оборачивается и слегка приподнимает шляпу, словно прощаясь со зрителями.
Тьма заливает сцену.
Занавес.
Август 2010 г.
Прощание с Иисусом
Пьеса в 23-х эпизодах
В настоящую пьесу целиком вошла одноактная стихотворная пьеса Уильяма Батлера Йейтса«Голгофа»в переводе Станислава Минакова. Текст Йейтса, включая большинство ремарок, выделен жирным шрифтом.
Действующие лица истории Иешуа:
Иисус, сын плотника из Назарета
Мария, его мать
Иосиф, его отец
Иаков, его брат
Сатан, искуситель
Первый Сосед
Второй Сосед
Иаир Начальник синагоги
Смерть
Первый ученик
Второй ученик
Действующие лица истории Йейтса:
Первый музыкант
Второй музыкант
Третий музыкант
Лазарь
Иуда
Марфа
Первый римский легионер
Второй римский легионер
Третий римский легионер
1.
Тьма, в которой начинают медленно проступать очертания внутреннего убранства галилейского домаМарии и Иосифа. В глубине завешенный овечьей шкурой стенной проем, за которым иногда раздается блеянье овец. Через него актеры попадают на сцену и уходят с нее. Стол, несколько скамеек и две или три грубо сработанные табуретки, вот и вся мебель, которую мы видим на сцене.
Долгая пауза. Из небольшого окошка, затянутого слюдой, едва пробивается с улицы тусклый свет.
Между тем откуда-то издалека начинает доноситься музыка, которая становится все громче. Наконец, на сцене появляются триМузыканта, играющие на барабане, флейте-сопелке и цитре.
Длится пауза, в продолжение которойиграющиеМузыкантыостанавливаются у стенного проема, едва видимые в сумерках, окутывающих глубину сцены.
Между тем откуда-то издалека начинает доноситься музыка, которая становится все громче. Наконец, на сцене появляются триМузыканта, играющие на барабане, флейте-сопелке и цитре.
Длится пауза, в продолжение которойиграющиеМузыкантыостанавливаются у стенного проема, едва видимые в сумерках, окутывающих глубину сцены.
Наконец, музыка стихает.
Музыкантыпокидают сцену.
Вместо них, на сцене появляетсяИешуа.
Говорит, обращаясь к сидящим в зале зрителям.
Иешуа: Я плотник Иешуа из Назарета, которому известен простой способ, как стать счастливым. Надобно сказать, я сам долго смеялся, когда узнал, где прячется этот секрет. Оказалось, что для того чтобы стать счастливым достаточно всего лишь пройти сквозь смерть и боль, как проходят через туман или полуденную жару Все прочее фантазии, глупость и бредни. (Уходит)
На сцене сразу появляетсяМария:
Мария: А я Мария, мать Иешуа. Если бы не его вечные фантазии, мы жили бы до сих пор долго и счастливо, не зная забот. (Уходит).
На сцене появляетсяИосиф.
Иосиф: А я его отец. Я научил его, как обращаться с дубом, сосной, осиной, ясенем и пихтой, которые похожи на людей и так же светятся, и так же согревают тебя, и так же ждут прикосновенья твоей ладони. Когда бы он разбирался так же хорошо и в людях, все было бы иначе. (Уходит).
На сцене появляетсяИаков.
Иаков: Я брат Иешуа, Иаков. Когда мне сказали, что его больше нет, я обрадовался, потому что подумал, что никто на свете уже больше не будет читать мне свои надоевшие поучения, заставлять приносить воду и убирать в загоне за овцами. (Уходит).
На сцене появляетсяМарфа.
Марфа: А я Марфа, та, которой не досталось даже места рядом с этой историей, хоть я ее заслужила, может быть более, чем другие. (Уходит)
На сцене появляетсяЛазарь.
Лазарь: Я Лазарь, воскрешенный Небом за мой веселый нрав и мягкую улыбку, и вновь умерший при виде несовершенства божьего творенья. (Уходит).
На сцене появляетсяИаир.
Иаир: Я Иаир, начальник синагоги. Моей рукой написано письмо, которое погубит Иешуа, не дав ему и рта раскрыть при этом, прихлопнув словно мартовскую муху Случись подобное еще хоть сотню раз, я повторил бы это слово в слово. (Уходит).
На сцене появляетсяСмерть.
Смерть: Я Смерть его, которая стоит перед его крестом какое уж столетье не зная отдыха, не зная передышки, забыв про сон и потеряв надежду, а вместе с ней навек утратив веру, что все под небом движется как надо. (Уходит.)
На сцене появляетсяИуда.
Иуда: А я Иуда, тот, который продал Иешуа за звонкие монеты. И чтобы там потом ни говорили, но у меня для этого были серьезные основанья, с чем согласится всякий знающий меня (Уходит.)
На сцене появляютсятри легионера.
Три легионера: А мы солдаты, принявшие его последний вздох, чтобы убедиться лишний раз, что мир всего только игра, в которой кости раздают Судьба и Случай. (Уходят).
На сцене появляютсяМузыканты, изображающиеТолпу.
Толпа: А мы толпа, которой нету дела до ваших интересов и забот. Зато мы знаем толк в любовной дури, в вине, в деньгах, в еде, в приятном разговоре, в недолгой славе, и в прочем, без чего жизнь делается скучной и нелепой. (Убегают).
2.
Сцена пуста.
Медленно гаснет обычный и вместо него сцену заливает мертвый, лунный свет, который будет до конца пьесы сопровождать сцены, которые играют герои поэмы Уильяма Батлера Йейтса.
Откуда-то издалека доносится пока еще едва слышная музыка. Затем на сцену один за другим выходятМузыканты.
Первый Музыкант:
Первый Музыкант:
Недвижна в серебре луны,
Касаясь перьями волны,
Стоит фигура белой цапли.
Ей рыбьи пляски не нужны.
На сцене появляется Лазарь.
Второй Музыкант:
Бог не распят для белой цапли.
Лазарьиостальные подхватывают:
Бог не распят для белой цапли.
Третий Музыкант:
В какой-то дивной полудрёме
Что нужно ей от мира, кроме
Седой луны? Ей, белой цапле,
Меж грёзами на переломе
На сцене появляетсяИуда.
Второй Музыкант:
Бог не распят для белой цапли.
Иудаподхватывает:
Бог не распят для белой цапли.
Лазарь:
Бог не распят для белой цапли.
Все вместе:
Бог не распят для белой цапли.
Первый Музыкант:
Не вечна полная луна
В серп превращается она,
А сумасшедшей белой цапли
Нам участь грустная ясна.
На сцене появляютсяТри легионера.
Второй Музыкант
Бог не распят для белой цапли.
Иудаподхватывает:
Бог не распят для белой цапли.
Лазарь:
Бог не распят для белой цапли.
Легионеры:
Бог не распят для белой цапли
Все вместе:
Бог не распят для белой цапли!
3.
Лазарь, ИудаиТри легионераскрываются, танцуя и продолжая повторять:Бог нераспят для белой цапли. Вслед за ними скрываются иМузыканты.
Гаснет заливающий сцену лунный свет.
Сцена погружается в молчание.
Мария (появляясь на пороге, с трудом, словно только что пробудившись ото сна): Опять!.. Опять!.. Опять!.. (Иосифу). Все тот же сон Ты слышал?
Иосиф (появляясь на пороге): Что?
Мария: Музыканты Они опять тут были, я их видела И опять они говорили о каких-то глупостях, но мне все равно стало страшно(Сердито). Почему, когда надо, ты никогда ничего не слышишь?
Иосиф (рассматривая, лежащие на столе сандалии): Я, кажется, задремал.
Мария: Нашел подходящее время. (Опускаясь на скамью, помедлив). Мне самой снился сегодня сон, как будто к нашему дому пришла наша синагога и хотела, чтобы мы ее впустили во двор.
Иосиф: Нашу синагогу?
Мария: Да, нашу синагогу. Представь себе.
Иосиф: Она бы не поместилась на нашем дворе.
Мария: А я тебе о чем толкую?
Иосиф (опускаясь на скамью и беря в руки сандалии): Ты ведь знаешь, что говорят о снах пророки?.. Каждый получает такие сны, которые заслуживает Мне кажется, это правильно.