Я округлил глаза и пожал плечами, всем своим видом демонстрируя, что я в недоумении.
Ну к чему эта лишняя скромность?! воскликнула Милана. Борислав Григанский сегодня не пришел в школу. А Деграун всем рассказал о вашей дуэли! Об этом теперь галдит вся школа! Ты мой герой, Ярослав! лицо Милы буквально светилось от счастья.
Герой? в замешательстве уставился я на нее.
Да! Деграун рассказал из-за чего Борислав вызвал тебя ну дуэль! Я польщена! Ты отстоял не только свою честь, но и мою.
Мне речи Миланы почему-то показались неискренними, как и ее радость. Словно бы он заранее готовилась к этому разговору и продумывала, что будет говорить. Не знаю, может из-за ее родителей теперь и саму Милу я воспринимаю как притворщицу, хотя в прошлой жизни мне так совсем не казалось.
Я выдавил из себя улыбку и вопросительно уставился на нее, она явно звонила не только по этому поводу.
Я сегодня устраиваю вечеринку, я уже говорила, будут почти все из нашего класса, ну кроме изгоев. И ты, как главная звезда, тоже должен быть!
И снова мне пришлось удивляться. Как это вдруг из вчерашнего изгоя, которого все опасались, я стал звездой? Даже Деграун, вон, и тот меня вдруг прославлять начал. Просто удивительно как у подростков все быстро меняется.
На вечеринку, да еще и с одноклассниками мне конечно же не хотелось, но я в этом увидел для себя возможность.
Родители меня не отпустят, сказал я, сделав несчастное лицо.
Совсем-совсем? расстроилась Мила.
Ну Не совсем. Я могу улизнуть, но мне нужно, чтобы кто-то забрал меня на дороге из поместья.
Так! решительно воскликнула Мила. До вечеринки два часа. Я успею приехать и забрать тебя на дороге с нашим охранником, и он же потом отвезет тебя обратно. Готов?
Готов! кивнул я.
Значит, через час мы будем! Если что, я на связи, радостно воскликнула Мила и отключилась.
И все-таки как же мне повезло с этой вечеринкой. Во-первых, у меня будет алиби я сбежал из дому на вечеринку к Милане, свидетелей будет достаточно, пусть даже мне и придется отлучиться на несколько часов, но это я придумаю, как объяснить. Во-вторых, место расположения дома Арнгейеров весьма удобно буквально пятнадцать минут ходьбы, и я буду у гостиницы.
Я выглянул в окно, Савелий был еще в поле обозрения, но уже ушел ближе к парадному входу. Поэтому я осторожно открыл окно, убедился, что не привлек внимания, а после потянул стихию огня из камина.
Решетка держалась на четырёх массивных болтах, в качестве огненного заклинания я выбрал «огненный луч». Оно имеет малый диаметр поражения, практически точечный, но обладает весьма высокой температурой. Таким лучом можно избавиться, например, от металлических наручников. Как боевое заклинание оно малоэффективно, так как чем дальше нужно направить луч, тем ниже его температура. Но если направить впритык и иметь высшую категорию силы, «огненным лучом» запросто можно прожечь человека насквозь. Правда, в большинстве случаев это заклинание используют в быту, есть и подобного действия артефакт.
Собравшись с силами, я сконцентрировался на жаре, исходящем из камина, произнес заклинание и пальцем нарисовал в воздухе две маленькие руны. Почувствовав, как скапливается тепло на кончике указательного пальца, и поспешил направить луч огня на один из нижних болтов.
Время действия заклинания, как и температура накала зависела от категории силы чародея. Мне хватало сил, поэтому через три минуты болт раскалился до красна, а после, пока тот не успел остыть, я ударил по нему воздушным клинком.
С первого раза у меня ничего не вышло. Болт оказался довольно прочным. Я попытался вытащить его с помощью воздушного лассо, но и тут не хватало силы слишком тонкая работа, с лассо куда проще работать с большими объектами.
По-хорошему мне бы в данном случае больше подошли бы старые добрые инструменты или простые бытовые строительные артефакты, которые хранились у Савелия в мастерской.
Но инструментами будет слишком шумно, да и ключи придется просить у Савелия, а он в этом плане дотошный. Наверняка подойдёт смотреть что и зачем я беру, а потом будет расспрашивать о том, зачем это мне понадобились инструменты, потому что именно он занимается починкой всех вещей в доме.
Мне ничего не оставалось, как продолжать пробовать избавиться от решетки с помощью чар. Я все же надеялся, что у меня получиться быстрее. Но наконец первый болт поддался и сломался напополам. Второй ломать я решил другим способом, с помощью заморозки, но этот вариант оказался еще хуже предыдущего. У меня не хватало сил заморозить болт и ударить по нему так, чтобы он сломался. Пришлось снова возвращаться к первоначальному варианту. В конце концов я добил и второй болт, но обнаружил, что прошло уже полчаса. К счастью домработникиов не было в поле зрения, и никто из них не видел моих манипуляций с решеткой. Только один раз Савелий прошелся туда-сюда за метлой, очевидно теперь метет парадную дорожку.
Последний болт я откручивал вручную, усилив руку заклинанием земли. Я раздирал пальцы, они быстро замерзали, но с последним болтом я расправился быстрее остальных. Правда, теперь на пальцах теперь остались красные кровавые мозоли, но зато теперь решетка висела на одном болте и спокойно отдвигалась. Пора было бежать.
Я оделся, распихал сапоги по карманам пальто, и прихватил свой школьный рюкзак, где еще покоились деньги, полученные от Ольги Вулпес. Отцу я не успел их отдать и сегодня они мне больше понадобятся, к тому же вскоре Свят получит выплату за патент, и мы сможем оплатит взнос по займу. Как объяснить отцу. Куда я дел деньги, я решил подумать потом.
Собравшись и убедившись, что с моей стороны улицы никого нет, я вылез из окна и ступил на небольшой каменный выступ, разделявший два этажа. Еще раз убедившись, что никто меня не видит, осторожно прошелся по выступу, придерживаясь за решетку.
Прыгать я не решился, несмотря на то, что под окнами были сугробы. А еще немного спустился, перешагнув на выступающий наличник окна первого этажа, продолжая при этом держаться за край холодной решетки.
Но вдруг, заслышав, как энергично поскрипывает снег под чьими-то ногами, замер.
Залезть обратно я бы уже не успел, только бы привлек внимание своим мельтешением. Спрыгнуть тоже не мог наделал бы много шума, да и мое приземление сразу бы заметили. Поэтому я остался висеть, застыв, как каменный истукан, в надежде, что шагающий Савелий меня не заметит.
Домработник, что-то весело и беззаботно насвистывающий себе под нос, бодро размахивая метлой, шагал в сторону хозяйственных помещений. Я в это миг даже не дышал, и казалось вот-вот он поднимет взгляд и все пропало. Но погруженный в собственные, явно веселые мысли Савелий, ушел, скрывшись в сарае. А я поспешил спрыгнуть.
Обуваться было некогда, поэтому быстро создав вихрь, я замел сугроб, в который спрыгнул и провалился по колено, а после, пригибая голову, чтобы меня не заметили из окон, бросился прочь.
Добежал до парадного входа, пригнулся так, чтобы не попасть в поле зрения «глаза». Тут лежала лопата, а дорожка была не дочищена, значит Савелий сейчас вернется.
Я быстро обулся и уже особо не осторожничая и не переживая, что меня заметят, бросился к крепостной стене, небрежно заметая ветром свои следы. Прибежал к дверце, ведущей в застенки, толкнул ее, она данным давно не запиралась, но скрипела зараза, как старая избушка на курьих ногах.
Скрип зловеще разнёсся, как мне показалось, по всей округе. Но к счастью я уже успел. Я пробежался по застенкам в кромешной тьме, добежал до лестницы, которая вела на саму стену с южной стороны. Еще несколько минут пришлось на карачках ползти по самой стене, и только добравшись до северной лестницы, я снова спустился и через узкую брешь в стене наконец-то выбрался на волю.
Была и другая проблема. Вся округа просматривалась из поместья, и весь приближающийся транспорт, и всех людей можно было видеть с верхних этажей поместья как на ладони. И окно отцовского кабинета как раз выходило на дорогу, ведущую в новый город, а сейчас родители как раз закончили обедать, и он наверняка поднялся в кабинет.
Но отступать было некуда. Поэтому я просто вышел на дорогу и шел, надеясь на удачу и на то, что никто из домашних меня не заметит. Но при этом весь путь держал руку на зеркале связи, если меня все-таки увидят, первое что они сделают, мне позвонят.
Не успел я пройти полкилометра по дороге, как вдалеке завиднелся темно-синий тетраход Милана успела очень вовремя.
Тетраход затормозил рядом со мной, задняя дверь распахнулась, и я увидел радостное, улыбающееся лицо Милы.
Запрыгивай скорее, лукаво улыбнулась она.
Я конечно же залез, сумев наконец-то выдохнуть. Побег удался. Теперь оставалось самое сложное, помочь Якобу покинуть Славию.
До вечеринки оставался целый час. Все мои мысли были заняты организацией побега Якоба, а время тянулось непозволительно медленно. Мы сидели с Миланой в большой гостиной, прислугу она распустила, оставив только угрюмого охранника, который бродил вокруг особняка.
Гостиная была по-праздничному украшена лентами и фонарями с светоносной ойрой, играла приглушённо камерная музыка из ойра-фона. Несколько столов, заставленных разнообразными закусками.
Милана была сегодня необычайно хороша: нежно бежевое кружевное платье, светлые волосы убраны наверх, делавшие ее похожей на молодую женщину, а не на девочку, минимум украшений и косметики. Мила весло щебетала, то и дело радуясь тому, что я пришел, но я ее слушал вполуха, продолжая думать о своем.
Ты не пришел сегодня в школу, и я так расстроилась, всплеснула Мила руками, вырвав меня из раздумий, больше всего мне хотелось, чтобы пришел именно ты. Я хотела устроить вечеринку на выходных, но мама утром позвонила и сказала, что они возвращаются через три дня. Пришлось все срочно переносить.
Не влетит от родителей за эту вечеринку? поинтересовался я.
Они знают, пожала плечами Мила, мама позволила, правда я сказала, что будет несколько человек и немного приврала, но это пустяки.
Я поджал губы и кивнул, значит Арнгейеры уже скоро вернуться. Инесс мертва, а они продолжат жить как ни в чем не бывало, учитывая, что это именно они помогали чернокнижникам. Именно из-за них погибла Элеонора Вулпес и чуть не погиб я. Неожиданно сам для себя обнаружил, что я презираю родителей Милы. А еще злюсь на себя за то, что не убил их тогда, когда собирался. Но будущее стало настолько непредсказуемым, что сделай я это, возможно на месте Инесс тогда был бы я.