Билеты меняют посменно два человека белый и негр ребята-врачи прозвали их Белинским и Чернышевским. С Чернышевским не сладить тупой, но сегодня ура! Белинский. Быстро и без доплаты: обратный рейс через четверть часа после прибытия в Портленд. За опоздание можно не волноваться: туда и сюда одним самолетом. Хоть тут повезло. И еще: Белинский может сделать билет в первый класс, в одну сторону, в счет его миль. Хочет он этого? Да.
Самолет до Портленда почти совершенно пуст. А в первом классе он и вовсе единственный пассажир. Стюардесса мужского пола, стюард, можно, наверное, так выразиться, Анатолий подсказывает: бортпроводник приветствует их у входа. Красавец-мужчина в ухе серьга как там? left is right? действует тут это правило? и пахнет изумительно одеколоном. Ароматный стюард! Конечно, какой там бортпроводник!
А билет поменять надо так, чтоб ночевать в самолете. Утром он походит по Нью-Йорку, посидит в Центральном парке, в Метрополитен, если силы будут, зайдет, купит своим подарки. Про Метрополитен он по опыту знает, что не зайдет.
Билеты меняют посменно два человека белый и негр ребята-врачи прозвали их Белинским и Чернышевским. С Чернышевским не сладить тупой, но сегодня ура! Белинский. Быстро и без доплаты: обратный рейс через четверть часа после прибытия в Портленд. За опоздание можно не волноваться: туда и сюда одним самолетом. Хоть тут повезло. И еще: Белинский может сделать билет в первый класс, в одну сторону, в счет его миль. Хочет он этого? Да.
Самолет до Портленда почти совершенно пуст. А в первом классе он и вовсе единственный пассажир. Стюардесса мужского пола, стюард, можно, наверное, так выразиться, Анатолий подсказывает: бортпроводник приветствует их у входа. Красавец-мужчина в ухе серьга как там? left is right? действует тут это правило? и пахнет изумительно одеколоном. Ароматный стюард! Конечно, какой там бортпроводник!
Знаете что, предлагает стюард, давайте посадим леди и мужа ее рядышком с вами.
Замечательная идея.
Видите как? ему хочется, чтобы Анатолию в Америке нравилось.
Стюард помогает старушке усесться, помогает скорей символически, двумя пальчиками, но все же. Хвалит ее косынку: красивый цвет. И то сказать, если б у нас безногая старушка решила полететь в самолете, то ее, вероятно, и на борт не пустили бы: зачем ей летать? Во всяком случае, она бы до самолета не добралась. А первым классом у нас вообще летают одни жлобы.
How can I harass you today, sir? а стюард-то еще и с юмором.
Этого, кажется, даже Анатолий не понял. Тема харасмента домогательств в Америке очень чувствительная, все у них так кампаниями. Вот и переделал стюард how can I help you? чем могу вам помочь?..
Понятно, понятно. Лучше перевести: чем могу вам служить? мягко поправляет его Анатолий.
Тоже верно.
Удивительно, как такие мелочи поднимают настроение. Итак, что будем пить? Он вопросительно глядит на Анатолия тот его не осудит? все-таки доктор при исполнении и заказывает: Кампари со льдом для себя и для Анатолия, апельсиновый сок для его жены.
Первый раз пьянствую в самолете, говорит Анатолий. Мы с вами теперь небесные собутыльники.
Чуть-чуть вермута, пьянством это, конечно, не назовешь.
За окном полная уже темнота, спереди за занавеской что-то жарится и вкусно пахнет, инсулин сделали, таблетки все дали, в руках стаканы за новую жизнь! и тут случается неприятность. Вторая за сегодняшний день после промашки с Портлендом, псих-пограничник не в счет.
Он заказывает еду на всю компанию себе, Анатолию, старушке и щеголяет названиями блюд, переводит с английского и обратно и вдруг их милейший стюард заявляет, что поскольку билет в первый класс имеется лишь у доктора, то господам, которых он сопровождает, полагается только закусочка snack. Как говорится, nothing personal ничего личного, таковы regulations, правила.
Именно, ничего личного. Он требует себе тройную порцию еды, дополнительных вилок, ножей, подходит еще стюардесса, морщит лоб, трясет головой, что же они, не понимают?
Оставьте их, они правы, просит Анатолий. Тоже мне Грушницкий! Оставьте. После нашего бардака, если что-то делается по правилам
Нет уж, он им покажет mother of Kuzma!
Но, как всегда в таких случаях, ни личность Кузьмы, ни кто его мать, американцам узнать не удастся. Выкрикивая свои резкости, он в какой-то момент нелепо оговаривается, он и сам не понимает, где именно, но, конечно, безграмотная ругань, да еще с акцентом, смешна. Стюард сука! широко улыбается, стюардесса отворачивается, от смеха подергивает плечами. Остается махнуть рукой.
Скандал разрешается никому уже не хочется есть, но что-то им все же дают, и они едят и часа полтора спустя он встает по нужде и через занавесочку, отделяющую первый класс от обычного, слышит, как жалуется стюард: почему они так пахнут, русские? Какой-то специфический запах.
Ты бы попробовал из Йошкар-Олы в Москву, потом Шереметьево, семнадцать часов лететь Нашел дезодорант в первом классе все есть, опрыскался. Унизительно. Ладно, плевать.
Вот и Портленд. Командир корабля от лица экипажа благодарит вас Баптисты уходят вперед. Он, старушка и Анатолий последние в самолете, сейчас приедет каталка. Старушка не такая уж и старушка, шестьдесят пять лет просит мужа о чем-то тихо. Причесать ее. Он забирает у них все, что есть, выходит наружу, в холл. Вот он, их сын, один. Достойный, по-видимому, человек. Уставший, тут много работают, очень много.
Встреча сына с родителями. Мать слепа и без ног видел ее он такой? Объятье с отцом лучше отвернуться, не слушать и не подглядывать. Тут не принято жить с родителями. А если бы инженеру и хотелось, жена б не дала, старики должны жить отдельно. Поместят их в хороший дом, язык не повернется назвать его богадельней. Нам и самим так удобней, говорят старики. Сползание со ступеньки на ступеньку, в Америке все продумано. Его подопечные, впрочем, начнут уже с самого низа.
Это наш доктор, говорит Анатолий сыну.
Очень приятно, рукопожатие, усталый рассеянный взгляд.
Все, прощайте, не до него им теперь, да и ему через пятнадцать минут возвращаться. И тут вдруг забыли чего? баптисты:
Доктор, пойдемте, пойдем!
Двое юношей увлекают его за собой туда, туда! по эскалатору вниз. Что случилось? Он прибегает в зал выдачи багажа и ищет глазами лежащее тело ничего, все стоят.
Багаж у них потерялся, вот. Братцы, они ведь все братцы стоило ли его звать? Некому заполнить квитанции? Вас же встречают.
Встречающих не отличить от вновь прибывших: те же, не омраченные ничем лица. Никто не знает английского? Не могут адрес свой написать? А говорят еще: страна забвения родины. Нет, даже букв не знают. Давно в Америке? Четыре года.
Американцы, объясняет один из встречающих, такие добрые! Они с нами як с глухонемыми.
Багажа у баптистов тридцать шесть мест, по два места каждому полагается.
Пока он возился с бумажками, самолет его улетел. Следующий ранним утром, через шесть с половиной часов, он опять без труда меняет билет, он и должен был утром лететь. Теперь куда в гостиницу? Пока доедет, пока уляжется пора будет подниматься. Да и стоит гостиница долларов пятьдесят. Как-нибудь тут. Душ принять, конечно, хотелось бы ничего, перебьемся, переодеться-то не во что.
Другой конец Земли само по себе это давно перестало приносить удовольствие. Он бывает в городах с красивыми названиями Альбукерке, например, или Индианаполис, и что? Везде в Нью-Йорке ли, в Альбукерке, тут ли одно и то же красные полы, красно-белые стены, идеальная ровность линий, тонов, ничто не радует глаз слишком, и ничто его не оскорбляет. И всюду, как часть оформления, негромко Моцарт, симфонии, фортепианные концерты, не из самых известных, в основном вторые, медленные, части. Кто играет? Орегон-симфони, Портленд-филармоник, какая разница? Не эстрада, не блатные песенки. А как-нибудь так устроиться, чтоб совсем тишина? Разборчивый пассажир пожалуйста, никто не удивлен можно посидеть в комнате для медитаций. Посидеть, полежать. Медитаций? Именно так, размышлений, у нас вон в аэропортах часовни пооткрывали но поразмышлять и неверующему полезно, опять ничьи чувства не оскорблены.
А курить можно в вашей комнате медитаций? вдруг спрашивает он, сам себе удивляясь.
Курить? Он с ума сошел? Курить нельзя ни в одном аэропорту Америки.
Вопрос про курить отрезает всякую возможность неформального разговора, показывает им, что он человек опасный. Ладно, ладно, он будет курить в отведенных местах, на улице.
Аэропорт совершенно пуст. Можно хоть сумку свою тут оставить? Нет, ручную кладь надо брать с собой. Что, каждый раз? Даже не пробовать тут улыбаться, all jokes will be taken seriously, вологодский конвой шутить не любит.
Порядок есть порядок, он понимает. У них и медицина от этого изумительная, в сто раз лучше нашей, и все же глупо. Укладывать вещи на черную ленту помогает ему толстый седой негр, без неприязни, работа такая. Кажется, негр ему даже сочувствует. Наверное, сам потому что курит.
Опоздал, теперь до утра, объясняет он негру, возвращаясь с улицы второй уже или третий раз.
Just one of those days, man повторяет тот. По-русски сказали б: Бывает. У негра глубокий бас.
Он доходит до места, откуда видно шоссе там едут редкие машины, не быстро и не медленно, у верхней границы дозволенного, и вспоминает, как перемещался по окрестностям Бостона с друзьями, а иногда и один. И в каждой встречаемой им машине, он знал, сидит человек, ценящий свою жизнь не меньше, чем он свою, и жизнь, и сохранность автомобиля, и оттого, как правило, осторожный, предупредительный, не презирающий себя за готовность уступить. Стоит ли прожить свою жизнь или хотя бы часть ее почему-то хочется сказать: последнюю тут? Тут правильно выбрасывают мусор и правильно ставят машины, научиться этому можно, проще, чем английскому языку. Не в одной безопасности дело. Он представляет себя пожилым, почему-то совсем одиноким может, оттого что в данную минуту одинок в маленьком местечке на океане, у соседей его красные грубые лица, но сами они не грубы, они говорят про него: здесь живет доктор такой-то, им приятно, что их сосед врач. Они устояли в жизни, и он устоял, а сколько раз могли сбиться!..
От усталости мысль его сворачивает в сторону: цыганка сегодня утром ему напророчила счастье. Будешь тут счастлив! Есть ли в Америке цыгане? они, кажется, всюду есть, нет, связь с доисторическим временем здесь обеспечивают индейцы впрочем, индейцев-то он за годы уже полетов и не видал одни диковинные названия наподобие Айдахо, и вот он снова проходит досмотр и уже лежит на красном полу, всюду линолеум, тут в комнате медитаций промышленный ковролин, и думает: я участвую в бессмысленной деятельности, а вечность есть, конечно, прав был отец, есть вечность, и осмыслено только то, что имеет проекцию в эту самую вечность, свою в ней часть. Лечение людей неважно каких имеет проекцию в вечность, хоть и живут его пациенты не вечно, а иногда и совсем чуть-чуть. И встреча с друзьями, не состоявшаяся сегодня, имеет. И слушанье музыки, и разглядывание природы А остальное как это его дурацкое зарабатывание денег what a waste! Отчего английские слова приходят первыми в голову? Ведь не так хорошо он знает язык, да и в русском немало синонимов для впустую: даром, втуне, вотще, понапрасну, всуе Много слов: вхолостую, попусту, без нужды, зазря, почем зря