Но в искусстве все иначе. В витринах галерей не рекламируют 30-процентные скидки и финальные распродажи. Галереи упрямо цепляются за работы, которые не могут продать. В этой пирамиде цены только растут. Система работает, поскольку качество работ не поддается однозначной оценке, а их самоценность нельзя измерить объективно. Король здесь никогда не остается голым. Забудьте о таланте, творческих способностях и эстетике. Свои люди в мире искусства отбрасывают все эти факторы столь же быстро, как забывают о «Мужчине в золотом шлеме», задумчиво опустившем глаза. В искусстве ценность создается сетями. В отсутствие сетей любая работа, от «Моны Лизы» до безымянного шедевра Баския, сгодится лишь для гаражной распродажи.
Несмотря на то что в мире искусства нет четких критериев результативности, в нем царит порядок. Закономерности, описывающие рынок искусства, позволили нам сделать то, на что я даже не надеялся при запуске проекта. Подобно гадалкам, мы получили возможность предсказывать судьбу почти любого художника и не важно, начинал он на периферии сети или в самом ее сердце. Используя в качестве вводных сведения о первых пяти выставках этого художника, мы выявляли закономерности, на основании которых понимали, где он будет выставляться в последующие десятилетия. Художников, начинавших на периферии, ждал в основном местный и крайне нестабильный успех.
Почему наши прогнозы были так точны? Именно потому, что результативность в мире искусства измерить невозможно. Поскольку нет объективного способа понять, что одно произведение искусства действительно лучше другого, на первый план выходит сеть, которая устанавливает его ценность. В некотором роде это подкрепляет утверждение из первой главы: успех зависит не от вас и ваших результатов, а от нас, ведь именно сеть дает на них коллективную реакцию.
Смотря на все это и думая о молодых художниках, которые мне нравились, я не на шутку переживал особенно за трансильванского художника Ботонда Ресега, которого я знаю более десяти лет. Его невероятные иллюстрации[38] помогли соединить науку с рассказами в моей прошлой книге «Вспышки» (Bursts), а несколько его прекрасных картин украсили мой дом. Я понимал, что наша карта не посулит его карьере ничего хорошего. Многие выставки его работ проходили в галереях на далекой периферии сети.
Как выяснилось, он сам сделал такой выбор. Много лет назад ему предложили место преподавателя в самой престижной в Румынии школе искусств. Казалось бы, он поступил неразумно, отказавшись от такой возможности и вернувшись в наш трансильванский городишко Меркуря-Чук, чтобы посвятить свою жизнь искусству. Этот шаг максимально отдалил его от блистательного центра художественного мира.
Мог ли такой художник добиться успеха? Мы изучили данные, ища художников вроде Ботонда, которые начинали на периферии сети, но все же сумели преуспеть.
И мы их нашли. Таких художников было немного всего 227 из полумиллиона, но они все же пробились в престижные галереи, начав с третьесортных выставочных залов. Они начали с самого низа, совершили прорыв и оказались на вершине. Поскольку нам было интересно, какие факторы способствовали их успеху, мы посвятили несколько недель анализу их карьеры, пытаясь понять, в чем заключалось отклонение от нормы.
Хотя каждый из этих 227 художников прошел свой путь, в нем прослеживалось несколько необычных закономерностей. Все они совершили прорыв довольно быстро, на первом десятилетии своей карьеры, и этим напоминали элитных теннисистов, рейтинг которых стремительно повышался. Теннисисты, добивающиеся лучших результатов, как правило, показывают себя в первых двадцати турнирах. Превосходство в теннисе достигается не постепенным улучшением навыков напротив, молодые теннисисты, которые надеются пробиться в спортивную элиту, имеют выдающиеся навыки и выигрывают матч за матчем.
Поскольку провести оценку навыков в искусстве невозможно, мы задались вопросом: что могло предсказать успех этих 227 художников? Был один фактор: упорные и беспрестанные искания на ранних этапах карьеры. Данные показывали, что эти художники не шли по проторенной дорожке, снова и снова выставляя работы в одних и тех же галереях, а, как говорится, широко раскидывали сети, работая с организациями разной степени престижа, расположенными в разных местах. Случайно ли, специально ли, но все они контактировали с галереями, которые выполняют роль промежуточных станций на пути к центру мира искусства. Иными словами, секретом их успеха были амбиции и готовность искать новые места. Вместо того чтобы упрямо хранить верность нескольким выставочным пространствам, они изучали другие варианты и пользовались преимуществами широкого спектра возможностей.
Поскольку провести оценку навыков в искусстве невозможно, мы задались вопросом: что могло предсказать успех этих 227 художников? Был один фактор: упорные и беспрестанные искания на ранних этапах карьеры. Данные показывали, что эти художники не шли по проторенной дорожке, снова и снова выставляя работы в одних и тех же галереях, а, как говорится, широко раскидывали сети, работая с организациями разной степени престижа, расположенными в разных местах. Случайно ли, специально ли, но все они контактировали с галереями, которые выполняют роль промежуточных станций на пути к центру мира искусства. Иными словами, секретом их успеха были амбиции и готовность искать новые места. Вместо того чтобы упрямо хранить верность нескольким выставочным пространствам, они изучали другие варианты и пользовались преимуществами широкого спектра возможностей.
Неожиданно в карьере Ботонда наметились перспективы. Видите ли, он не только прекрасно умеет наносить мазки на холст он из тех людей, с которыми встречаешься за кружкой пива и которым сразу симпатизируешь и доверяешь. С этим человеком не просто дружишь с первой встречи едва поговорив с ним, ты уже готов отдать ему ключи от собственной квартиры. Ботонд рожден для построения сетей, и он укрепил этот навык, основав местную некоммерческую галерею, где выставляются работы выдающихся художников. Благодаря этому он налаживает связи с ними самими, а также с их кураторами и галеристами. Более того, несмотря на скромные доходы, он путешествует при любой возможности и ночует у друзей в далеких городах, где он может общаться с проводниками в «элитный клуб».
Все эти качества помогли Ботонду достичь невероятного по крайней мере по нашей карте. Работы, которые он создает в далеком трансильванском городке, теперь выставляются в престижных галереях Нью-Йорка. Как он этого добился? Мой друг быстро понял, что холсты, на которые он наносит краску, формируя крупные, размытые изображения в приглушенных тонах, представляют собой лишь билет на вечеринку. Только от него зависит, сумеет ли он использовать сеть, устанавливая контакты с максимальным числом гостей на этой вечеринке.
Итак, хотя несложно потерять надежду, шагая не по проторенному пути, важно помнить, что успех любого человека определяют социальные и профессиональные сети, а не одна география. Сети открывают возможности, отчасти потому, что их связывают мощные узлы люди, которые хорошо умеют хм устанавливать связи. Такие люди с удовольствием используют свои связи, чтобы поддерживать людей и идеи, которые кажутся им ценными. Они замечают в социальных структурах возможности, которые упускают все остальные. Устанавливайте контакты с такими людьми.
Не забывайте, результаты должны подкрепляться возможностями. Пора покончить с распространенным заблуждением, что наверх нужно упорно пробиваться со дна. Если бы результативность во всех профессиональных сферах оценивалась так же четко, как в теннисе, такая стратегия работала бы. Однако человеку не подняться по корпоративной лестнице, не доказав, что он лучший в своем деле. Нужно привлечь к себе внимание начальства, престижной галереи или перспективного работодателя.
Как? Замените корпоративную лестницу социальным мостом. Мы не работаем в изоляции, даже если нам так кажется. Предложенное нами определение успеха как коллективного феномена побуждает нас оценивать, как наша работа влияет на окружающих. Если мы хотим, чтобы внешний мир стал ближе, нужно найти сетевые узлы, которые ускорят наше движение к успеху. Нужно изначально стремиться к вершинам. Именно так поступают абитуриенты Лиги плюща и умелые молодые теннисисты. Именно так поступают прославленные художники. Именно так поступают коммуникабельные люди. Какой бы ни была наша сфера, дисциплина или отрасль, если мы хотим преуспеть, мы должны работать с сетями. Как гласит первый закон успеха, чем сложнее измерить результативность, тем менее она важна.
И насколько сложно измерить результаты?
Описывая первый закон, я намеренно остановился на двух противоположностях успеха индивидуальном спорте, где результативность измеряется точно и педантично, и изобразительном искусстве, где измерить результативность невозможно. Множество профессий находятся между этими крайностями, поэтому для большинства из нас успех определяется не единственным фактором. Если вы адвокат, продавец, учитель или инвестиционный банкир, важны как результаты, так и сети, хоть и в разной степени.
В следующей части книги мы поговорим об этой промежуточной территории. Не имея единого критерия для выявления и награждения лучших из лучших, мы неосознанно используем несколько критериев, оценивая друг друга как качественно, так и количественно. Иными словами, мы полагаемся на здравый смысл.
Проблема в том, что здравый смысл нас постоянно подводит.
Второй закон
Результативность ограничена, но успех безграничен.
Второй закон описывает скрытые факторы, которые определяют наши решения. Он говорит нам, почему эксперты обречены на провал, когда пытаются выбрать лучшие вина или самых успешных скрипачей. Закон объясняет, почему конкуренты Тайгера Вудса играют в известной мере хуже, когда он на поле, и почему последний собеседуемый почти всегда получает должность.
4. Сколько стоит бутылка вина? Как мы принимаем решения, когда не можем определиться?
В дегустационном зале в свете люминесцентных ламп поблескивают чистейшие бокалы. На столах, вокруг которых толпятся судьи, стоят бутылки вина. Бутылки пронумерованы и заключены в черные пластиковые футляры, скрывающие красивые этикетки. Безымянные вина разливаются по бокалам, красивые как никогда. Золотисто-розовые, бордовые, бледно-янтарные, они подцвечивают строгий зал. Судьи поднимают и раскручивают бокалы, чтобы изучить текстуру вина, прежде чем вдохнуть аромат и попробовать вкус. Нахмурив брови, они пытаются различить все аспекты каждого из букетов. Они ставят галочки и делают пометки в своих оценочных листах. Иногда они пробуют вино дважды. Как бы то ни было, они подходят к своей работе с научной серьезностью[39].