Семеро из нас посменно охраняют лагерь, принялась монотонно рассказывать Мэл. Другие четверо отвечают за вылазки и разведку. Один следит за теми спящими, что были нашими родными и которых мы забрали с собой. Остальные занимаются бытовыми вопросами. Завтра посмотрим, где ты можешь пригодиться нам больше всего
Но завтра я ухожу.
Мэл не стала оборачиваться, но удивленно затихла.
У меня семья в Орегоне, шепотом объяснила я. Я пришла сюда, чтобы немного отдохнуть, поболтать с людьми, собрать припасы. Только и всего.
Ты не найдешь семью, равнодушно отозвалась Мэл, поправляя упавшие на лицо волосы. Потому что не сможешь преодолеть и половины пути до Орегона в одиночку. Банши мигрируют, выслеживают неспящих, питаются ими. Хочешь знать, как тебе найти семью? Никак. Впору искать новую семью, Джеремия. Мы вот уже нашли.
Говоря мне все это, Мэл не моргнула и глазом. После секундного затишья она продолжала сосредоточенно возиться с бумагами. Голос ее больше не напоминал мне о вате: холодный, решительный, он рубил любую правду, как ледокол. И эта правда, как и секира ее слов, оказалась весьма болезненной.
Говоря мне все это, Мэл не моргнула и глазом. После секундного затишья она продолжала сосредоточенно возиться с бумагами. Голос ее больше не напоминал мне о вате: холодный, решительный, он рубил любую правду, как ледокол. И эта правда, как и секира ее слов, оказалась весьма болезненной.
Куда ты? услышала я себе вслед, выходя из фургона. Я еще не осмотрела твой порез.
Делайте с моей кровью что хотите, но лично я ухожу.
Эти слова дались мне не так просто. От перспективы снова оказаться один на один с тишиной леденела кровь. Мне показалось, что в спину себе я услышала смешок, но уже спустя секунду поняла, что не показалось, когда услышала еще и это:
Завтра в девять утра кто-нибудь из наших ребят зайдет за тобой. Постарайся не проспать.
Я надменно фыркнула и, поправив рюкзак, завернула за угол вагончика. К нашему приходу в лагерь на улице уже стемнело, но я решительно шагала к воротам, когда вдруг ударилась носом о грудь Криса Роуза.
Что с тобой?
По моему лицу растекался жар, и даже северный ветер не мог умалить его. В груди клокотало от гнева, а глаза глаза щипало от тоскливого осознания: я действительно вряд ли доберусь до семьи. Осилить путь через леса и банши без оружия, в одиночку до самого Орегона, а потом и до Невады, до своего брата Эшли. О чем я только думала?
Джейми!
Я опомнилась и задрала лицо вверх. И в чувства, и в замешательство меня привела хватка сильной руки, обвившей мою талию, чтобы удержать на месте. Я тут же вырвалась и отпрянула, уставившись на Криса.
Не трогай! огрызнулась я, и Крис мирно поднял руки над головой.
Куда ты собралась? поинтересовался он дружелюбным тоном, обходя меня по кругу так, чтобы отрезать путь к воротам.
Куда угодно, лишь бы подальше отсюда, проворчала я, смотря на него исподлобья. Куда ты меня привел?! В тюрьму? Хочешь, чтобы я стала одной из твоих подчиненных, прошла подготовку и дальше собирала мир по кусочкам? Для этого вы меня спасли? Надо было сначала меня спросить! У меня и свои планы есть. Так что уйди с дороги и
Тихо!
Это прозвучало как командирский приказ, а не как просьба. Так всегда говорил со мной отец, строя из себя самодержца, стоило мне перебрать пива на школьной вечеринке.
Не знаю, что там тебе наговорила Мэл, у которой язык как помело, приглушенно заговорил он, успокоившись. Но у нас лагерь, а не тюрьма. Нам просто нужна помощь, Джейми. Любая помощь. И если ты сейчас уйдешь, это будет как минимум некрасиво.
Некрасиво?!
Крис переступил с ноги на ногу, так как будто действительно был смущен. Но только «как будто».
Ты нам обязана.
Да пошел ты!
Я решительно шагнула вперед, искренне веря в то, что вот-вот ударю его по лицу, каким бы прелестным оно мне ни казалось. Заподозрив это, Крис снова вскинул руки ладонями вверх и попятился. Теперь голос его звучал гораздо мягче:
Мы спасли тебе жизнь. Я, Грейс, Барби и Тото. Помнишь?
Помню, процедила я.
Услуга за услугу, Джейми.
Я не просила ни о какой услуге и уж тем более не соглашалась брать ее в кредит.
Но взяла.
Хочешь, выскажу тебе свою благодарность сломанным носом?
Крис хихикнул, и его серьезности поубавилось. Мгновенно расслабившись, он снова подошел ближе, а я инстинктивно подалась назад как два магнита с одинаковыми полюсами, отталкивающиеся друг от друга.
Почему ты так категорична? вдруг спросил он, и я едва не прыснула со смеху, поражаясь тому, как он додумался спросить о таком. Дело даже не в плате за спасение. Я сказал так, чтобы заставить тебя задуматься Сама поразмысли: здесь безопасно, много людей, тут ты найдешь полезное для общества занятие. У нас ты выживешь, понимаешь?
МЗВ. Точно. Черт бы его побрал!
В чем смысл выживания, если я позволю своей семье умереть? И, поймав на себе многозначительный взгляд Криса, я неохотно добавила: Если они еще не мертвы, конечно.
Если и впрямь нет, прошептал он, то ты всегда успеешь к ним вернуться. Либо они спят, либо обратились в банши. И Мэл до сих пор не осмотрела твою руку, он кивком указал на мою неуклюже замотанную ладонь, и я тут же спрятала ее за спиной. У тебя травма, нет оружия и нет никаких сил, включая моральные. Побудь с нами хотя бы неделю, а дальше решишь, заметано?
Я должна была признать, что в речах Криса таился некий соблазн. Почему-то он очень хотел, чтобы я осталась, и от этого остаться хотелось и мне. Полные губы, обаятельная улыбка Я чувствовала, что вот-вот сломаюсь и дам слабину. Заметив это, Крис ловким движением стянул кевларовую перчатку и протянул мне правую руку в знак доверия. Кожа у него оказалась чуть шероховатой, а пальцы горячими я почувствовала все это тогда, когда все же пожала ее в ответ, приняв решение, желанное сердцу, но отвратное рассудку.
Заметано.
5. Изумрудный город
Я не помню, как Тото непричесанный молчаливый брюнет, который вечно бегает за Крисом, как собачонка (не потому ли его прозвали Тотошкой?) проводил меня до корпуса с душем. Вода приятно окатывала тело, отвыкшее от хороших условий и чистоты. В первые минуты она без конца окрашивалась подо мной в грязно-коричневый цвет с алыми проблесками остатками запекшейся крови Верити и немного моей собственной. Тугая повязка с терпкой мазью на руке, которую я все-таки позволила наложить Мэл, мешала мыться, но душистое лимонное мыло меня раздобрило. Божественный запах!
Чем светлее становилась моя кожа под воздействием мочалки и пены, тем больше прояснялся мой разум. Вместе с грязью я будто избавлялась от ненужных мыслей.
«Ни о чем не беспокойся. Наслаждайся цивилизацией, пока можешь. Ты найдешь семью. А сейчас просто расслабься».
Сложно было сказать, когда я принимала нормальный душ в последний раз, не считая ванны, набранной из дистиллированных бутылок. Сейчас вода тоже шла с перебоями, прохладная с совсем холодной, холодная с кипятком, но все-таки это был настоящий душ. С тем самым цитрусовым мылом, шампунем и махровым полотенцем, в которое я завернулась после того, как окончилось мое получасовое омовение.
Переодевшись в чистую одежду, я в счастливом беспамятстве дошла до палаток. К тому моменту стояла уже глубокая ночь, и я добиралась на ощупь. Упав без разбора на первую же кровать, я обняла подушку и молниеносно уснула.
Еще никогда я не спала так крепко, особенно в окружении незнакомых мне людей. Все испортила лишь вспышка боли, от которой я проснулась. Лоб, от висков до самого затылка, горел огнем.
Ой! вскрикнула я, тут же распахнув глаза. На моем животе лежал кулек с печеньем, ананасовым соком и крекерами, прилетевший мне прямо в голову.
С добрым утром, хмыкнула Барби, стоящая в центре палатки со скрещенными на груди руками. Это моя постель.
Я сонно сощурилась и, приняв сидячее положение, проследила за взглядом Барби. Она смотрела аккурат на ту постель, что я заняла ночью в полуобморочном состоянии.
И поэтому надо швыряться в меня завтраком? буркнула я, растирая ноющий лоб. Извини. Я не знала. К сожалению, экскурсия не входила в мой вчерашний урок по правилам постапокалиптического мира.
Барби поморщилась и проигнорировала замечание. Я встала, смяв под собой одеяло, и невольно засмотрелась на него. Розовое с вышитыми ромашками. Переносицу наполнил цветочный аромат. Блондинка с именем Барби и розовым одеялом
Уже девять утра, нарушила она ход моих мыслей. Грейс ждет тебя снаружи. У тебя есть пятнадцать минут на завтрак. Поторопись!
Сверкнув на меня сапфировыми глазами, Барби направилась к выходу из палатки. Прямой хвостик на затылке, в которой были затянуты ее волосы, вилял из стороны в сторону на каждом шаге. Прежде я не приглядывалась к ее лицу вблизи, но теперь же заметила: ни грамма косметики, но и без того чистая кожа, броские черты. Виски с обеих сторон выбриты, а перегородку заостренного носа украшало маленькое колечко.
Обычно она милая, честное слово!
От неожиданности я едва не пролила на себя пакетик с соком. У третьей кровати в палатке стояла миниатюрная златовласая девушка с огромными глазами карего цвета и круглым лицом, похожим на персик.
Меня зовут Флейта, застенчиво улыбнулась она. И да, отвечу сразу: я играю на флейте. Я бы и тебе как-нибудь сыграла, но в прошлый раз Барби чуть не бросила мой инструмент в костер
Флейта, эхом повторила я, позабавленная. И после этого ты говоришь, что Барби милая?
Флейта засмеялась в ответ и пожала плечами.
Ну, по крайней мере, она старается Если не спать на ее постели.
Это была случайность, смущенно оправдалась я и, распаковывая пакетик с крекерами, пересела на другую постель, уже точно свою. Слишком устала и не посмотрела, куда ложусь. Все очень плохо, да?
Думаю, да, Флейта села рядом. Но так как нас тут и без того мало, а тебя притащил сюда сам Роуз, она вряд ли будет долго ерничать.
В животе урчало. Стоило на язык упасть первому крекеру, как мой желудок взвыл еще громче. Я принялась есть и спросила Флейту с набитым ртом:
Почему?
Барби влюблена в Криса, поделилась Флейта с такой непринужденностью, словно эта новость была у них на повестке дня. Я поперхнулась. А так как Крис у нас очень заботливый, Барби это разделит и будет заботиться о тебе тоже. Скоро она станет плюшевой, как мишка из сувенирного магазина, вот увидишь.
Думаю, да, Флейта села рядом. Но так как нас тут и без того мало, а тебя притащил сюда сам Роуз, она вряд ли будет долго ерничать.