Так он и сидел, словно во сне наблюдая за происходящим. А происходило интересное. Сева на ходу сорвал с себя пальто, набросил его на голые девчонкины плечи. Он набросил, а она вцепилась в него посиневшими пальцами, заговорила скороговоркой:
Сева, что это было?! Кто их, Сева?
Значит, знакомы, если знает имя. А вот Митяй девчонку не узнавал, не было такой в Видово. Он бы точно запомнил.
Сева, кто их убил?! Она все еще говорила шепотом, но в любой момент была готова снова сорваться на крик.
Соня, тише! Все хорошо, Соня. Только не кричи.
Соня. Имя некрасивое, а девчонка красивая. Еще бы от крови отмыть К горлу подкатил колючий ком.
Соня, где остальные? Тетя Шура где?
Сева мягко высвободился из девчонкиной хватки, принялся собирать с земли ее одежду.
Убежали Наверное Она говорила, наблюдая за ним сонным, остекленевшим взглядом. Нас тетя Шура ночью разбудила, сказала уходить надо.
Куда вы пошли? Сева протянул ей ее одежду. Оденься, Соня. Мы отвернемся.
За себя пусть говорит. У Митяя сил нет даже дышать, не то что отворачиваться. Он и не стал, просто смотрел прямо перед собой. Ничего не видел, кроме кровавой пелены, которая медленно-медленно рассеивалась.
Мы в город хотели. Девчонка Соня клацала зубами не хуже Костяной башки. Может от холода, а может от страха. Но не дошли Началось всякое
Что началось, Соня? Благородный рыцарь Сева не устоял, обернулся.
Фон Клейст Она продолжала клацать зубами и все никак не могла попасть в рукав вязаной кофты.
Что фон Клейст?.. Голос Севы изменился, появились в нем какие-то странные нотки. То ли тревожные, то ли нетерпеливые.
Это ведь из-за него все, да? В рукав она все-таки попала и теперь пыталась надеть пальто. Вот это все началось из-за его убийства?
Какого убийства, Соня?
Кровавый туман истаял окончательно, Митяй попытался встать на ноги.
Кого убили? повторил Сева. Тревоги в его голосе стало значительно больше, чем нетерпения.
Фон Клейста Соня, уже полностью одетая, медленно сползла по стене и уселась прямо на землю. Кто их так, Сева? взгляд ее остановился на мертвых телах. Остальные два немца тоже остались без голов. Горыныч действовал наверняка. Или это его просто так натаскали много веков назад? Сева, кто их убил?! Все-таки она сорвалась на крик. Сквозь крики доносились обрывочные слова. Митяй расслышал что-то про зверя из лощины. А еще с равнодушной отстраненностью подумал, что если она не замолчит, если Сева ее не успокоит, их могут услышать.
Сева не успокоил. Сева сейчас и сам мало чем отличался от покойника. Что в словах Сони так его встревожило? То, что этого кровопийцу убили? Конечно плохо, Митяю бы хотелось сделать это самому. Но Сева стоял истуканом и ничего не предпринимал. Пришлось действовать.
Девчонку Митяй ударил не сильно, отвесил легкую оплеуху. Просто, чтобы успокоить. Она и успокоилась. Замолчала не от боли, а от неожиданности. Обиженно захлопала длинными ресницами, а потом спросила совершенно спокойным голосом:
Кто ты такой?
Нет, кто ты такая?! Он не хотел огрызаться, это все его поперечность.
Сева, кто это? Она перевела взгляд на блондинчика.
Это сын дяди Гриши. Говорил Сева механическим каким-то голосом, говорил, а сам думал о чем-то другом. Мы нашли его в часовне.
Был в плену у фрицев, уточнил Митяй. Почему-то ему показалось это важным.
Расскажи про фон Клейста, Соня, потребовал Сева. Расскажи все, что знаешь. Сейчас же!
Это его «сейчас же» прозвучало так грозно, что, если бы Митяй сохранил способность пугаться, то непременно бы вздрогнул. Вот Соня вздрогнула, втянула голову в плечи. Захотелось ее погладить по волосам. Возможно, если бы на них не было крови, Митяй бы так и сделал.
Это его «сейчас же» прозвучало так грозно, что, если бы Митяй сохранил способность пугаться, то непременно бы вздрогнул. Вот Соня вздрогнула, втянула голову в плечи. Захотелось ее погладить по волосам. Возможно, если бы на них не было крови, Митяй бы так и сделал.
Все хорошо, прости. Тебе больше ничего бояться. По волосам ее погладил Сева. Погладил и в растерянности посмотрел на свою испачканную ладонь. Расскажи по порядку.
Не по порядку, а по дороге, буркнул Митяй. Я, между прочем, батю в лесу одного бросил.
Дядю Гришу?! Глаза Сони сделались еще больше.
Ты прав. Сева собрал автоматы, два оставил себе, два протянул Митяю. Возьми, пригодится.
Кто бы сомневался, что пригодится!
Дайте мне! На Сонином лице читалась решимость. Дайте, я умею обращаться с оружием.
Они не стали спрашивать, откуда у нее такие умения, Сева молча протянул ей автомат, а потом не попросил, а потребовал:
Рассказывай, Соня. Расскажи все, что ты знаешь.
Какое-то время она шла молча, наверное, собиралась с мыслями, а когда наконец заговорила, голос ее звучал твердо:
Нас разбудила тетя Шура, сказала, что нужно срочно уходить, что в усадьбе случился пожар и вообще творится что-то страшное. Это же дядя Гриша ее предупредил, да?
Сева молча кивнул. Соня тоже кивнула.
Я так и подумала. Тетя Шура ничего толком не объяснила. Я спросила, где Ольга Владимировна и Таня, а она только рукой махнула. Мы решили, что они ушли без нас. В деревню. А сами мы в деревню не пошли, потому что никого мы там не знаем. Понимаете?
Они ничего не ответили. На лице Севы играли желваки, он хотел знать, что с Танькой, но боялся спросить.
Мы решили идти в город. Так нам показалось правильно.
Соня, расскажи про фон Клейста! не выдержал Сева, а потом добавил чуть спокойнее: Пожалуйста.
Он мертв, скала Соня. Он мертв, я точно это знаю.
Как он умер?
Подорвался. Соня словно бы разговаривала сама с собой, ни на кого не смотрела. Он подорвался в своей машине. Сработала бомба. Она перешла на шепот, как будто кто-то другой мог подслушать их разговор.
Подорвался Митяй думал, что уже видел Севу всяким. Оказывается, ошибался Сева выглядел так, будто только что сам превратился в упыря. Бескровная кожа, черные дыры зрачков, бессмысленный взгляд.
Погоди! Митяй решил вмешаться. Ему показалось, что это очень важно взять на себя разговор с Соней. Сева не справится, Сева уже умер там в машине фон Клейста. Погоди, погоди! Давай-ка по порядку! Откуда ты знаешь, что он подорвался? Кто его подорвал?
Про Таньку пока лучше не спрашивать, Таньки там вообще могло не быть. Мало ли
Вы услышали взрыв?
Нет, мы увидели пожар. Соня куталась в пальтецо, но зубы ее больше не выбивали чечетку. Мы боялись идти по дороге, поэтому шли по лесу, но дорогу держали в поле зрения, чтобы не заблудиться в темноте. Было темно
Хорошо, было темно, вы шли по лесу, поддержал ее Митяй. И что?
И увидели зарево. Впереди что-то горело. Тетя Шура хотела обойти это место стороной, чтобы не приближаться, но я решила, что нужно посмотреть.
Упертая какая девчонка! Посмотреть она решила. Сам бы Митяй тоже посмотрел. Как мимо такого пройти?
Это была машина фон Клейста.
Откуда ты знаешь, что это была его машина? заговорил Сева не своим, каким-то постаревшим голосом.
Потому что это была его машина! Соня снова перешла на крик, и Митяй предупреждающе дернул ее за рукав пальто.
В ней были Сева осекся. В ней кто-то был?
Я не знаю, сказала Соня шепотом. Я думаю, там был фон Клейст. Подойти близко не получалось от жара, но мне кажется, я видела внутри какой-то силуэт.
Силуэт или силуэты?! Теперь уже Сева сорвался на крик.
Я не знаю. Соня поежилась. Мне кажется, что там кто-то был в огне, но тетя Шура не позволила нам подойти ближе. Она сказала собаке собачья смерть! И я с ней согласилась! Мы все с ней согласились! Я думаю, там были двое. Пусть бы их там было двое!
Замолчи! рявкнул Сева, и Соня испуганно вздрогнула, посмотрела вопросительно сначала на Севу, потом на Митяя, спросила, ни к кому из них конкретно не обращаясь:
Что происходит? Что вообще здесь происходит? В усадьбе случилось что-то страшное. Тетя Шура не дала нам ни секунды лишнего времени. Мы видели, как горит часовня. Мне кажется, я слышала музыку, но не видела ни единого человека. Почему никто не тушил пожар? На Гремучий ручей напали партизаны? Ведь так?
Ты в порядке, блондинчик? Спросить нужно было как-то по-другому и другим тоном, но по-другому Митяй не умел.
Сева ничего не ответил, он стоял недвижимый, взгляд его уставился в одну точку. Митяй понимал, почему. Ему и самому было жаль Таньку. Вот до слез жаль! Беда в том, что плакать он разучился. И вообще, думать нужно о живых, а не о мертвых. Вот батя его живой. Пока Но на всякий случай он попробовал быть обычным добрым человеком, поэтому сказал успокаивающе:
А вдруг это была не его машина. Мало ли таких машин у фрицев.
Не получилось успокоить, даже крупицы надежды дать не получилось. Все испортила Соня.
Это была его машина! сказала она упрямо.
Откуда тебе знать, если ты ничего не разглядела? Митяй начинал злиться. В кои-то веки он попробовал быть хорошим, и вот ему мешают творить добро. Почему ты в этом так уверена?
Тетя Шура так сказала. Обеими руками Соня вцепилась в автомат, взгляд у нее был решительный. Казалось, сейчас ее уже ничем не напугать.
А твоей тете Шуре откуда это знать? Тоже еще нашлась специалистка!
Она знала! Соня больше не смотрела на него, она смотрела на Севу. Приблизиться не пыталась, но смотрела очень внимательно. Она знала, что там взрывчатка, в его машине.
Откуда? На мгновение в пустом Севином взгляде мелькнула искра. Откуда она могла знать?
Ей рассказал тот, кто это сделал. Вот откуда!
Батя? спросил Митяй. Его батя такой он и бомбу может под фашистского ублюдка подложить, и мир с ног на голову перевернуть, чтобы его найти.
Нет. Соня посмотрела на него с легким удивлением. Это Ефим, шофер из города. Ты его не знаешь, а Сева знает. Он был из подполья, задание у него было такое подорвать фон Клейста с бургомистром. Сначала он хотел подложить бомбу в доме, чтобы наверняка, но тетя Шура сказала, что в доме всегда есть кто-то, кроме немцев. То мы с Таней, то ее бабушка. А Ефим он не такой, он не мог рисковать мирными людьми.
И он подложил бомбу в машину фон Клейста, сказал Митяй с кривой ухмылкой.
Фон Клейст должен был лично отвезти бургомистра на вокзал в город. Когда в усадьбе начался пожар, Ефим решил, что нужно действовать и подложил взрывчатку. Чтобы эти гады не сбежали, не ушли от наказания! Я надеюсь, что они там все сдохли в этой машине: и фон Клейст, и его сестра-ведьма, и бургомистр! И я не понимаю тебя Сева! Ты же тоже всегда этого хотел! Что изменилось теперь?