И сколько же времени они останутся двойниками? Надо точно определить дозу: на час, на два Узнать, возможен ли нежелательный физиологический распад в многолюдном месте
Вот разумные слова не мальчика, но мужа, сосед не помнил обид. Правда, нужен именно мальчик. С этим мы и будем разбираться. Пока что, обратился он к Анюте, ступай-ка и, сладенькая, обзванивай вчерашних. Чтобы наличествовали тут в полном сборе, он посмотрел на командирские часы, находились за нашим столом к десяти ноль-ноль и не трепались покуда. Под страхом выедания их соловьиных языков.
У них же у всех работа, простонал Амбигуус.
Сапожники без сапог, поразился Гастрыч. Больняк себе не выпишут. Скажи, что предприятие важное, с ароматами склепа. Что в их интересах. Что сапоги привезли китайские или тушенку. И мы сразу же организуем большой совет. Хотя к чему нам большой? Маленький
Он огляделся по сторонам.
Лупа есть? спросил он у хозяина.
Вроде, была, тот отправился на поиски.
Глазник и без лупы, недоуменно хмыкнул Гастрыч.
Это я глазник, безнадежно напомнил Извлекунов, весь выпотрошенный и помятый. Он нарколог.
Тем более нужна. Чертей рассматривать. Классифицировать.
Амбигуус проник в комнату сына, зная, что у того лупа есть точно: надо же марки разглядывать, а не только лизать.
Батя, доброе утро, потянулся младший Артур и настороженно сел в постели. Уши побаливали.
Доброе, говоришь? недобро отозвался отец, забирая исполинскую лупу. Тогда поднимайся и пошли. У нас начинается большая коммерция. Ты нам понадобишься как консультант.
Я? Артур Амбигуус хлопал заспанными глазами. Веки щелкали, когда смыкались и размыкались. Во рту у него пересохло, пробивало на хавчик.
Сказано же тебе. Пойдем, позавтракаешь
11. Гау-ди-гамус игитур
Амбигуус-младший, выйдя из детской, с немалым удивлением обнаружил вчерашних гостей.
Ну, вы и гудеть, похвалил он собравшихся, забыв поздороваться. Одна всего спит.
Действительно: Оранская крепко спала в дивном диванном углу, утомившись от разговоров и пререканий со звездами и грибами.
Ты, парень, вчерашние грибы помнишь? осведомился Гастрыч, зависая над неумытым поросенком Амбигуусом-младшим. Да не дрожи, пока не стремак, я не про поляну твою дурацкую спрашиваю. Ты там станешь царем и директором. Я тебе толкую про сортирные грибы.
Помню, пробормотал тот.
Вот тебе лупа, Гастрыч бесцеремонно отобрал у Артура-старшего лупу и вручил младшему. Тех, что ты видел, там больше нет. Иди и внимательно посмотри по периметру, не пробиваются ли где новые. Такие маленькие, белые точки. Их надо беречь, как зеницу ока. Иди и смотри.
Я повешу такой плакат у себя в кабинете, съязвил Извлекунов, прислушиваясь к взволнованной телефонной болтовне хозяйки.
Отлить сначала можно? мрачно спросил тинейджер, перетаптываясь.
Можно даже мимо писнуть, позволил Гастрыч, уминая давно выжившую из ума булку. Горе от ума. Пожалуй, и нужно. Там ведь, в моче, всего полно, до черта питательного мочевина, фосфаты, белок, сахар, оксалаты, бактерии Я подозреваю, что именно так они и зарождались, эти грибочки. Как жизнь на планете. В сочетании с прочими факторами. Его речь пополнилась новым ученым словом. Вообще, она обогащалась не сама по себе; цитаты, выражения и термины вспоминались, когда требовала ситуация, или вдруг, являясь крылатыми, налетали откуда-то стаей ворон. Сидя некогда в камере, Гастрыч пересекался с беззащитными, оступившимися учеными в разнообразных аспектах пересечения, и нахватался не только заразы, но и лексики.
Младший Амбигуус пошел, куда собирался. Вернувшись, он столкнулся с мамой.
Всем позвонила, та возбужденно отчитывалась перед Гастрычем, уже негласным командиром и командармом. У Краснобрызжей поднимется давление, а у Кушаньевых заболеет ребенок.
Хлопотунья ты наша! Держи пирожок! похвалил ее сосед. Одновременно он вытянул руки и мертвой хваткой вцепился в Крышина и Ключевого, с которых всего услышанного было достаточно, и они на цыпочках пробирались к выходу. Призрак суда над принудительным мужеложеством бродил, но, хоть и был понадежнее призрака коммунизма, реальность казалась страшнее. Я же предупредил, с укором молвил Гастрыч, обращаясь к школьным блондинам, и так, подвывернув, сжал им предплечья, что оба партнера присели в полуприсеве.
Младший Амбигуус решил дождаться, когда взрослые все объяснят ему сами. Нынче он в институт не пойдет, это дело виделось ясным.
Мам, мне бы пожрать чего, попросил сын, ибо его после марок и прочей отравы все так, сильнее и сильнее, пробивало на хавчик.
Пожри, сынок, с готовностью согласился вместо мамы сосед. Видишь на кухне большую кастрюлю? Зацепи себе полстакана и выпей. Да в холодильнике пошарь, закусить.
Артур Амбигуус не без сомнения воззрился на бульон, похожий на тот, что остается после пельменей. Там плавали какие-то волокна.
А это обязательно? Что это за варево?
Без этого вообще никак. Ни крошки не получишь. И в угол, на битый кирпич с каменной солью.
Ну, добро, младший Амбигуус был славен беспощадностью к себе и товарищам. Он мог употребить любой незнакомый продукт, хотя бы и в химической лаборатории.
Полстакана! напомнил отец. Больше не пей, оставь.
Да, сын задержался на пороге, совсем забыл. Белые точки там есть. Штук восемь. Похожи на грибные шляпки.
Гастрыч ликующе ударил в ладоши.
Так победим! проревел он ленинским броневиком. Это они и есть! Ты иди, иди, завтракай.
Юноша выполнил в точности все, как ему было велено. Вытер губы ладонью, предварительно сплюнув мелкую брызгу.
Супчик какой-то, откомментировал он. Стравить охота.
Варенье забыла поставить, всплеснула руками мать.
Амбигуус-младший подошел к холодильнику, отворил дверцу.
Угу, сказал он разочарованно. Ну и хрена тут пожрать? Сыр уже с плесенью, к стыду родителей, он взялся перечислять. Масло пожелтело. Как охра, желтое. Яйца четыре штуки, воняют сметана недельная подвинься вообще какая-то пакость, давно протухшая это у меня не отравишься, а у вас за милую душу, милые родичи подвинься, тебе говорят! он, наконец, обратил внимание на стоявшего рядом, тоже активно интересовавшегося содержимым рефрижератора.
Обратив такое внимание, он попятился и уперся в кухонный стол поясницей. Заведя руку за спину, студент стал нащупывать нож. Он увидел себя самого, Амбигууса-младшего, сильно проголодавшегося и не очень удивленного своим присутствием здесь, среди прочих Амбигуусов, да и гости его не смущали.
Кто это? прошептал первый.
Где? оглянулся второй.
Я про тебя говорю, уточнил Артур. Откуда ты взялся? Ты брат мне?
Кто это? прошептал первый.
Где? оглянулся второй.
Я про тебя говорю, уточнил Артур. Откуда ты взялся? Ты брат мне?
Брат, заверил его двойник и выбрал, наконец, старинную сметану. Взял ложку, доел и тут же бросился на плантацию. Изнутри донесся щелчок: Амбигуус номер два заперся. То ли сметана была действительно несвежей, то ли пищеварительная система скопировалась не полностью, неудовлетворительно, но продукт не усвоился.
В дверь позвонили педиатры Кушаньевы.
Очень кстати, встретил их хозяин. Наш ребенок остро заболел.
Мы ничего не понимаем, пожаловалась та, что была Кушаньева и которой суждено было сыграть важную роль в дальнейшем развитии событий.
Сейчас поймете.
Артур Амбигуус-старший повел их к уборной и постучал в дверь.
Ответа не последовало.
Ты живой? крикнул Гастрыч, вставший позади.
Тишина.
Ломай дверь, приказал сосед, и сам же сломал ее ударом мамонтовой ноги. Внутри было пусто, но речь шла о самом помещении, чего нельзя было сказать о сосуде.
Даже воду не слил, укоризненно хмыкнул сосед, под настроение приветствовавший гигиену. Да, полстакана только соседку напугать. Иные нужны масштабы, иные пропорции и концентрации
12. Первое прощание
Все, кроме Оранской, забывшейся тревожным и ненадежным сном, расселись в столовой за опостылевшей скатертью. Оранская, судя по медленным движениям глаз под веками, пребывала в фазе поверхностного сна, а то и вовсе не спала, а что-то там себе соображала, и это был наихудший вариант. Не исключено, что она просто прислушивалась к разговору.
Золотая жила, констатировал Гастрыч, вздымая брежневские брови. Он окинул присутствующих таким взглядом, как будто только что совершил важное открытие, о котором никто не подозревал. И не только совершил, но даже успел реализовать его на практике.
Эльдорадо, подсказал окулист Извлекунов, немало напуганный недавними угрозами этого страшного, как постепенно выяснялось, человека.
Рано радуешься, вздохнул сосед, не понявший слова, которого не знал, и решивший, что глазастик, осознавший свое место, заговорил о себе в третьем лице. Первая половина слова его не смутила. Какое-то Эльдо обрадовалось. Мало ли, какие бывают кликухи. Но это ему на руку, он их подтянет, и вместе они подвинут всех жаб.
Амбигуус-младший ел яичницу.
Это будет покруче наших, нахваливал он с набитым ртом. И главное, мне понравилось: сразу к холодильнику. Так и поперся. Он скопировал мой отходняк.
Есть надо всякому, назидательно молвила мать, и Краснобрызжая согласно кивнула. И она, и супруги Кушаньевы уже прибыли; их вкратце посвятили в ночные события, и Гастрыч, перейдя в безопасный режим, застращал их щадящим манером. Огромное Краснобрызжее тело было просто пропитано ужасом за свою сохранность; теловладелица поклялась молчать и помогать деньгами, продуктами, связями и лекарствами в общем, всем, что сумела нажить. Она не смела вообразить своего удвоения.
Кушаньевы, пока не раздвоились сами и не переругались по поводу одного тонкого педиатрического вопроса, не поверили. Зато теперь они сидели с побитым видом и страшно жалели, что связались с Амбигуусами.
Никогда не следует мешать общественное с личным, шепнул жене Кушаньев. Работа работой, а быт он у каждого свой. Нечего по гостям шляться; тем более к малознакомым людям.
Ты вспомни, как торопился, негромко прошипела та. Как прихорашивался пыль пускать Как у тебя не ладилось с галстуком. Как ты орал на меня из-за сраного воротничка Как покушать спешил, ненасытная фамилия
Зачем брала? злобно спросил Кушаньев. Оставалась бы Питьевой
Ссора тлела; после повышенных доз двойники не отличались от прототипов и, похоже, не собирались исчезать.