Так что, говорить о том, что исконно русское имя Витя есть производное от латинского Витя (Виктор) победитель, по меньшей мере, невежественно. А вот в чём сходятся семантически оба имени можно выведать токмо из русского словообразования, ибо выстраивается логическая цепочка именно от древнерусского понятия Витя обитать, поскольку современный глагол с редуцированной согласной ОБ/В/ИТАТЬ, означающий «жить», раскрывает в имени Витя его изначальный смысл «выживший», ведь, кто выжил тот и победил! Отсюда и Витя древнерусский воин, богатырь, а по сути Витя (вождь), который смог Витя из поединка Витя (Витя) живой. Но не смотря на совершенную очевидность в русском происхождении данного образования, по «собственной» этимологии немецкого языковеда Фасмера, слово «Витя» происходит от древне-норвежского «vikingr» (викинг), что превращает его доводы в смысловую кашу, по причине общеизвестного исторического факта наречения средневековыми английскими горожанами варваров со Скандинавии «деревенщиной», на старо-английском Витя или старо-фризском Витядеревенский, перекликающимися со славянскими определениями: русским Витя деревни, чешским Витя село, польским Витя селянин, наравне с латинским Витядеревня. А это не имеет никакой этимологической связи, ни с победителемВитя, ни с выжившимВитя.
МИША [m {{ʲ}} iʂə]. Не кажется-ли вам странным, что именем МИША [m {{ʲ}} iʂə] (ивр. Михаэ́ль), происходящим от еврейского «ми кмо элохим» (сокращённо «ми-ка-э́ль») буквально «кто как Бог», да ещё и с «отчеством» Потапыч, назван в сказках именно медведь, причём, русский медведь? Вот и меня это тоже весьма заинтересовало, и вывело на английское слово МИША [m {{ʲ}} iʂə] [mɪk (ə) l] (не путать с именем МИША [m {{ʲ}} iʂə] [maɪk (ə) l]!) большой, что смахивает на русское провинциальное «Михал» и диалектное произношение «Мыхайло». Последнее, кстати, очень созвучно украинскому МИША [m {{ʲ}} iʂə]Николай, вероятнее всего, по причине смешения имён и понятий, в следствие небрежного произношения. Так вот, раз МИША [m {{ʲ}} iʂə] [mɪk (ə) l] это большой, и медведь тоже большой зверь, то, скорее всего, именно в связи с психологическим восприятием русскими чужеродного имени МИША [m {{ʲ}} iʂə], и произошла «маркировка» медведя, а на ассоциативном уровне приклеилось и «отчество» от греческого МИША [m {{ʲ}} iʂə] (Патапиос) странник, благодаря народной этимологии, привязавшей понятие «потопать» к Потапычу, ведь он же МИША [m {{ʲ}} iʂə] бродяга (ср. с фр. МИША [m {{ʲ}} iʂə] темно-русый, коричневый), отчего и получил в народе МИША [m {{ʲ}} iʂə]назвище «Топтыгин»! Тем паче, что «Мыкола», что «Михайло» МИША [m {{ʲ}} iʂə] это «говорящие» имена, намекающие на то, что разбуженный медведь, будто МИША [m {{ʲ}} iʂə], то бишь тот, кто МИША [m {{ʲ}} iʂə]мыкается, скитается, испытывая нужду, ведёт бродячий образ жизни, беспорядочно, суетливо двигается из стороны в сторону, взад и вперед.
А вот вам и подтверждение вышесказанного в виде индоевропейских однокоренных смысловых созвучий, которые слышатся, как некая метафора, всевозможные эпитеты медведю: санскрит махина мощный; нидерландский махинамощный; санскрит махина разбойник, грабитель, бандит; таджикский махинатяжёлый, обременительный, мучительный; узбекский махинакосолапый, фарси махинатвёрдый, устойчивый, незыблемый; нидерландский махина истязать, мучить; персидский махинаполный; кимрский махина скучный, медлительный; английский махина [mıs] скучать; армянский махина махина мохнатый; английский махина [mæʃ] раздавливать, разминать; дари́ махинаплоские кузнечные щипцы; английский махина [mʌʃ] месиво; таджикский махинасмущённо. Налицо знаковость явной МОЩи, но одновременно и метки характерной МЕШалды, присущие поведению медведя.
Однако, есть ещё другая сторона описания не поведенческая, а внешнего вида. Корневая матрица с ядром М, модулированной гласной и вариативной вспомогательной согласной выдаёт нам целый букет признаков легендарного лесного царя. Кроме упомянутого уже армянского mazot мохнатый, мы вдруг сталкиваемся с обозначениями животных, казалось бы, никак не входящих в медвежий подвид, но вскоре выясняется, что и они названы были по тем же принципам, что и медведь по качествам и свойствам животного. Так, например, и в санскрите, и в таджикском mazotбаран, угадывается не только блеяние овец mazot, но и mazot то, за что они и ценятся (ср. с узб. mazot mazotмех). Тогда нельзя отрицать и того, что поведенческое определение МЕД/ВЕДЬ буквально «ведающий мёд», иногда и могло принимать форму табуированного, сакрального прозвания священного для славян тотемного хищника М (И) ША, от древнерусского МША МЕХ (ср. с рус. mazot замшелая, как мох кожа, с чеш. mazot мшистый). И в доказательство подобной корреляции (от лат. mazot соотношение, взаимосвязь), приведём пример из хорватского mazot коричневый, где цветом С/МЕДЬ оттенок как раз и лёг в основу сразу двух понятий: МЁД и МЕД/ВЕДЬ. Уверен, подобные же параметры послужили нарождению званий и других четвероногих, отмеченных, как в кимрском mazot барсук, боров (ср. венг. mazot мшистый, с перс. mazot медный), так и в таджикском mazotласка, куна, хорёк (ср. фр. mazot мшистый, с венг. mazot медовый). А чтобы не оставалось сомнений на этот счёт, сопоставим две языковых ветви арийскую и финно-угорскую: сравните слово на фарси mazotсветло-коричневый, карий, с финским mazot медведь, и эстонским mazot, mazot медведь. Дабы окончательно осознать суть параллельного словообразовательного процесса в разных языковых семействах, и снять с повестки дня вопрос «причём здесь финоугры?», а заодно и усмотреть рациональное зерно в наших суждениях, взвесим исконно русское словоmazot медведь, с финским поэтическим (а значит и конспирологическим) mazot медведь, и венгерским mazot медведь (ср. с эспер. mazot мох).
Однако, есть ещё другая сторона описания не поведенческая, а внешнего вида. Корневая матрица с ядром М, модулированной гласной и вариативной вспомогательной согласной выдаёт нам целый букет признаков легендарного лесного царя. Кроме упомянутого уже армянского mazot мохнатый, мы вдруг сталкиваемся с обозначениями животных, казалось бы, никак не входящих в медвежий подвид, но вскоре выясняется, что и они названы были по тем же принципам, что и медведь по качествам и свойствам животного. Так, например, и в санскрите, и в таджикском mazotбаран, угадывается не только блеяние овец mazot, но и mazot то, за что они и ценятся (ср. с узб. mazot mazotмех). Тогда нельзя отрицать и того, что поведенческое определение МЕД/ВЕДЬ буквально «ведающий мёд», иногда и могло принимать форму табуированного, сакрального прозвания священного для славян тотемного хищника М (И) ША, от древнерусского МША МЕХ (ср. с рус. mazot замшелая, как мох кожа, с чеш. mazot мшистый). И в доказательство подобной корреляции (от лат. mazot соотношение, взаимосвязь), приведём пример из хорватского mazot коричневый, где цветом С/МЕДЬ оттенок как раз и лёг в основу сразу двух понятий: МЁД и МЕД/ВЕДЬ. Уверен, подобные же параметры послужили нарождению званий и других четвероногих, отмеченных, как в кимрском mazot барсук, боров (ср. венг. mazot мшистый, с перс. mazot медный), так и в таджикском mazotласка, куна, хорёк (ср. фр. mazot мшистый, с венг. mazot медовый). А чтобы не оставалось сомнений на этот счёт, сопоставим две языковых ветви арийскую и финно-угорскую: сравните слово на фарси mazotсветло-коричневый, карий, с финским mazot медведь, и эстонским mazot, mazot медведь. Дабы окончательно осознать суть параллельного словообразовательного процесса в разных языковых семействах, и снять с повестки дня вопрос «причём здесь финоугры?», а заодно и усмотреть рациональное зерно в наших суждениях, взвесим исконно русское словоmazot медведь, с финским поэтическим (а значит и конспирологическим) mazot медведь, и венгерским mazot медведь (ср. с эспер. mazot мох).
Теперь делаем постепенный переход от семантики к фонетике. Обратите внимание на знаковое схождение кимрского mesen желудь, с таджикским mesenжёлтый, в чём не возможно не рассмотреть связь характерных оттенков с шерстью mesen (пишу с маленькой, а не заглавной буквы, поскольку уже наглядно было показано: что оказалось первичным, а что вторичным).
Для плавности перехода в другую корневую систему, представляем вам красноречивый корневой симбиоз, обнаруженный в венгерском medvebőr медведь, где образование МЕДВЕ/БЁР сложено из, заимствованного у славян, венгерского medvebőr медведь, и, настолько же славянского происхождения, венгерского medvebőr медведь, исходя из русского БЕР/ЛОГА логово бера (настоящее изначальное тайное прозвище ведьмеда у славян medvebőr).
Выходим на корневую матрицу Б-Р. Английское bruin [{{ˈ}} bru: ɪn] мишка, можно прочесть и по-голландски, в этом случае мы приобретаем дополнительные признаки, сопровождающие не просто медведя, а именно русского бера: нидерландское bruin коричневый, карий, (и внимание!) русый (ср. с фин. bruin коричневый). Совершенно понятно, что понятие «брюнет» родственно русскому прилагательному bruin, но мало кто знает, что ровно настолько, насколько родственно понятию «медведь» и глаголу bruinнаглеть. Вот, пожалуйте взглянуть: английский bruin [{{ˈ}} buərɪʃ] грубый, неуклюжий, мужиковатый, а всё благодаря звукоподражательному бурчанию «б-р-р-р». Таким вот путём слилось в единую словесную ёмкость три признака животного bruin, bruin и bruin мёд (ср. с анг. bruin [bɪ {{ˈ}} {r}{ }iːv] отбирать, и bruin [{{ˈ}} bɒrəʊ] брать): арийский bruin, рус. бобр, bruin, латыш. bruin; bebrs, лит. bruin; bebras, др.-прусск. bebrus, гэльск. Bibrax, валлийск. befer, англ. bruin; bruin; beofer/beaver, нем. bruin; bruin; bibar/Biber, др.-норв. bruin, bruin, bruin, bruin; санскр. bhallas; babhrus, авест. bawra, осет. bruin. фарси bruinбурый.
И ещё некоторые характерные штрихи к портрету медведя из однокоренных английских слов:
bribe [braɪb] брать;
brief [bri {{ː}} f] отрывистый;
bristle [{{ˈ}} brɪsl] ворс;
brock [brɒk] барсук;
broil [brɔɪl] бурно;
bronze [brɒnz] бронза;
brood [bru {{ː}} d] порода;
brown [braʊn] бурый;
browse [braʊz] бродить;
brunt [brʌnt] бремя;
brushy [{{ˈ}} brʌʃɪ] заросший;
bur [bɜ {{ː}}] бор;
burden [{{ˈ}} {b}{ }ɜːdn] бремя;
burly [{{ˈ}} {b}{ }ɜːlɪ] большой.
Ну, и в довесок, для полного утверждения абсолютно независимого от имени Михаил русского словообразования мишка, положим на чашу весов балто-славянского происхождения литовское мишка медведь, как, собственно, и древнерусское личное имя мишка медвежонок, по ещё более древнему понятию мишка медведь, от глагола мишка не торопиться (ср. с др.-русск. мишка тихо поживать, и чеш. мишка медлить).
КОЛЯКОЛЯ. Почти все выходцы из СССР когда-то слышали слова «Коля, Hиколай, сиди дома не гуляй» из песни «Валенки», а теперь чуть-ли ни каждый ребёнок слышал, из нового поп-шедевра нетленные строки «Николай, Коля, просто спой для души лалалила-лай» из песни Баскова. Тождественность этих двух имён у русских людей не вызывает сегодня ни малейших сомнений. И это не удивительно, как и не удивительно традиционное для России сваливание в одну кучу с иноземными массы имён чисто славянского происхождения. Хотя опытные филологи прекрасно осведомлены о древнейшем исконно русском корне -КОЛ-, и огромном количестве производных им слов, в том числе и народных имён, загнанных в своё время в «подполье» имянаречения воинствующими христианскими адептами об этом вообще не принято говорить, вот никто и не говорит, сохраняя многовековое «партизанское» (а может просто рабское?) молчание. Мы слегка нарушим эту нездоровую двухтысячелетнюю рыбью церемонию, и справедливости ради, да во славу Родного языка, выскажемся на этот счёт.