Босяцкие баллады - Таёжный Волк 11 стр.

На шнифах испытал вентуру,
с капелой он бегал по хатам;
за кражи попадал в ментуру,
но не рыгнул лишнего гадам

Раз кентами на дело пошли,
подыбали по набою фазана;
без гамона в малину вошли,
лаче помыли ланцы сазана.

Затем они укатили с хутора,
шометом свалили на тачке;
в манзели дуванили бутора,
а реста затырили в заначке.

Но таче сявка киданул шару,
с барыгой устроил он макли:
с котла гнида вертанул сару,
за фишки замарал он пакли.

Рачил витать гусем пухлым,
восе тайком ограбил шайку;
сице стал он вором тухлым,
позабыл с кем ломал пайку.

С марухой он решил удрать,
но салом пятки не смазали:
вскоре гада пришли убрать,
цветные лапы ему связали.

Мусора смели его с чардом:
захезали шмотки да фанзы;
затем загнали его в нардом,
ждали там шкодника ранзы

Надел он да клеймо духаря,
разначил метлу без отказа;
но не пойти суке на сухаря,
повидает вилы без отмаза!

Воры ксиву послали в кичу:
ждут в кишлаке его босяки:
на тряпки ему порвут гычу,
спросят в натуре за косяки

Снова к стене прижали суки,
в кандалы мне сковали руки;
снова кранты вышли уркану:
осе ментами принят на бану
По делам сторицей раскован
да в кишлак норице засован;
нема хоть базаров на шанец,
а ломается, блядь, червонец!

Снова загремел я в запретку
да вершаю на небо в клетку;
снова хата заперта на засов,
слышу гам конвойных псов
Ведут гады шмоне и допрос,
байду и понты гонит барбос;
по новой таранят под венец,
и припаян, блядь, червонец!

Мне состряпали два талмута,
и отмазов нема ни от хомута:
на семь годков влеплен срок,
и трёшник нацеплен за скок
На хате жду нынче автозека:
этапом на кичу погонят зека;
видно там и прикатит конец,
ведь на ушах, бля, червонец!

На сябера вина лежит дотла,
кто стырил из нашего котла:
за башли сице спорол косяк,
и я в доску пустил как босяк
Но драный сука не дал дуба,
заканал в ментовку, и труба:
с потрохами выбит засранец,
и на фоксе, блядь, червонец!

Стоит урыть его свене базла:
прокатил под крысу и козла;
из за него мне пайку шамать,
на нарах банта сего шлямать
Нету никаких вантажей бесу:
над ним вилы торчат на весу;
в спину гана дышит крантец,
а мне мотать, бля, червонец!

Кратко покуражит на халяву:
уркам вскоре тусану маляву:
тыквой о столб и дать гавке,
не отмажут себя и в лягавке
Со дна хоче достанут сучару,
кодла троче задаст ему жару:
во жбан его заскочит свинец,
и заплатит, бля, за червонец!

Черти на заре псов нагнали,
велоче меня в угол загнали
и снова поставили в лацию.
Надели они оковы на деста,
увели с тырбажем от места
и затворили меня за рацию.

Не удрал со своей кентухой,
попался я со всей лантухой
и конторой снова я зарачен.
Сцыкали гонцы подле хазы,
тигаля задать не имел мазы
и в трюме сыром я заначен.

С чефиром сижу на шконце,
за решетом гляжу на сонце,
и не пускают меня в монду.
Закрыли тормоза на замки,
жизнь мою ставят в рамки,
и кругом они делают ронду.

В торбах страдаю от кахты,
роками не дают мне рахты
и псы наглые вечно травят.
Не подогнали ко мне дачку,
осе дубаки дают мне пачку
и со всех сторон они давят.

Борзеют в кичмане догами,
козлы метут всегда рогами
и снова куму сдают шкурки.
На понты вора берут хором,
часто мусорья дерут дором
и со мной играют в жмурки.

Шанца нет пойти на сухаря,
грозят повесить да глухаря
и на волю поставить точку.
Но не спалил хавиру подло,
не накатал телегу на кодло
и на тварей покатил бочку.

Волка не держат на крюке,
фуцаном не стал на трюке,
и не сколют падлы гопаря!
Не дам сучне меня согнуть,
мне лучше копыта загнуть,
и во славе я двину лопаря!

На ветки наденут кайданы,
по этапу заведут майданы,
и там ожидает меня цинта.
Но в лабет попадут менты,
зеку вмале помогут кенты,
и до чалки нарежу я винта!

Махра на дубке, чихна и лакши
в кельдыме кураж день и ночь;
не гнём спину, не трём и пакши
в кантовке будем срока волочь!..

Мы чалимся в кичмане строгом,
что стал нашей хавирой родной;
сюда не вместе загнаны сроком,
но все мы связаны долей одной.

Ганевами катим всей кентурой
в кагале неман поганых мастей;
никак мы не ладим с ментурой
в отрицаловке до самых костей.

Нам по хрену мильтонов режим,
и сами держим на зонах власть;
задарма ломаем пайку и лежим,
и готовы за фасон репы класть!

Не сколоты в неволе мы суками,
зане плавает путём наш кодляк;
свои законы держим мы зубами
и правилкой спросим за подляк!

На колени воров не поставить:
С этой мастью не разбираться,
Хоть в жмурки с нами играйте!
К племени козлов не отправить:
С такой целью надо убираться!
Вы карцера замки отпирайте!

Готовы на чулане клопа давить:
Нам в падлу рогами упираться,
Душняком сколь ни спирайте!
Готовы на кадушке дуба ловить,
С голяком наглухо запираться!
Вы карцера замки отпирайте!

Николи не покатим на делянку
косанём или влезем под крова;
николи не оставим западлянку
с лопухами не распилим дрова!

Босяки не берут лопаты, кайло,
не идут на биржу и в придурки:
сколько и ни дерут гады хайло,
не мантулят и не шнырят урки.

Мы не продаём волю за хавку,
не выполняем нормы мусоров:
без конца вот и делают давку
в шизняк и бур таранят воров.

Но не в масть канает гнуловка
не становят быдлом и шахами;
из босоты локш тянет кумовка,
раз мы не катим и росомахами

На колени воров не поставить:
С этой мастью не разбираться,
Хоть в жмурки с нами играйте!
К племени козлов не отправить:
С такой целью надо убираться!
Вы карцера замки отпирайте!

Готовы на чулане клопа давить:
Нам в падлу рогами упираться,
Душняком сколь ни спирайте!
Готовы на кадушке дуба ловить,
С голяком наглухо запираться!
Вы карцера замки отпирайте!

Махра на дубке, чихна и лакши
в кельдыме кураж день и ночь;
не гнём спину, не трём и пакши
от работы присно валим прочь!..

На том краю, по ту сторону заборов
за шаги залихватские мы закрыты;
в тылу стальных прутьев и запоров,
на нарах казённых годами забыты

В продолах чалки на дозоре конвой,
и с вышек маячат вдоль по ниточке
Лямку мы тянем за конторы стеной,
зеками торчим на особой крыточке

На всех штанцы полосатые да роба,
и заперты замками острожные норы
Козырные каторжанцы мы до гроба,
со сроков букетами фартовые воры

Босотой сице заброшены за бортом,
всю дорогу раз мы нарушаем закон,
но только воля загашена за фортом,
за свободу раз мы шканаем в загон

Много сидельцев пухнет за решкой,
и разных мастей бывают арестанты:
кто уркаганцем чапает, кто пешкой;
кому по фене цинта, а кому кранты

Колёса мы катим по тропе блатной,
в доску почитая шпанские понятки;
испокон веку нам зона дом родной,
там и держим кичманские порядки

Братвою мы скованы одной долей,
и с иной кастой срам навести коны;
не встанем на колени под неволей
мы строго соблюдаем свои законы!

На кишлаке мы кровные отрицалы:
у накипи со штабом вечный разлад;
не правят нами, не крутят бейцалы,
не сменят на зоне чёрный расклад!

Мурцовки топаем хавать в морилах
не прокатим под рогатых и пахарей;
по гроб жизни повитаем в правилах
менты не согнут бетушных захарей!

Ни в сторону мы не повернём масть;
выставим того, кто крутит варганку;
за беспредел махну разорвём пасть;
отоварим того, кто сыграет поганку!

Конда при мутиловах качает права,
и на толчке мы все рамсы разводим;
при пошлых делах канает расправа:
и на ланцет мы подлячных засадим!

А кто путёвым заходом срока чалит;
чеснягой кандёхает, не порет косяк;
за корефанов мазу тянет и не валит,
то базаров нет он фартовый босяк!

Не поганцы мы, не сучня и фраера,
не находимся и в стаде лоховской;
крадунцы мы, жульмане и шулера,
и кандёхаем по страде воровской!

Вне закона витаем до жизни конца
и соблюдаем искони свои понятия;
гнести босоту нет по жизни шанца:
на истовом пути шпанская братия!

Николи не сумеют сломать власти:
не согнёмся, скорее дадим дубаря;
с лохами дышать нам не по масти:
по тропе зверей ходим на глухаря!

Мы не горбим и шарахаем работяг:
за дела восе стопоримся мусорами,
но не боимся мы призона и ментяг:
фасон держим да остаёмся ворами!

Сколько раз цапали да сажали нас,
по бурам и трюмам таранили суки;
сколько раз буцкали, брали на бас,
но по фене были нам всякие муки!

Всю дорогу зоны топчем сроками,
да качуха пристанью стала нашей;
не сгибаем колени перед врагами:
давим рогов и отвергаем легашей!

Зубами держим наш закон и масть;
тянем в общак и постоим за брата,
но за косяки мы сотворяем шмасть
и перед порчами захлопаем врата!

А коли шкуру свою жиган сбросит
и шавкой станет, падлячим вором,
то нет отмаза, и правилка спросит:
перцу мы дадим, замочив амором!

Со строгача выкатил я днесь,
а пятерик свой отпахал весь;
вылетел с каторги как зверь,
сице шастаю на воле теперь
Гады пасли меня за забором,
но остался я прежним вором:
не смогли псы меня сломать,
и по новой стану я воровать!

На кичах я поганцем не стал,
ни разу на коленца не встал;
не испорчен за пане и тангу,
и долу не скатился по рангу.
Урке в падлу завязать узлом
да кольми паче идти козлом:
трудом не стану руце марать
и по новой стану я воровать!

Нет у меня семьи да родичей,
не имею ни крова над гычей;
дует ветер в моих ширманах;
ландаю в партаках и шрамах.
Без работы по улицам брожу,
бугай снова дыбаю за кражу:
с утра лохи спешат рабовать,
и по новой стану я воровать!

Снова один я канаю на рога,
не взирая на три свои срока;
снова я рискую своей волей,
раз связан с босяцкой долей.
Но геморы все тихо прокачу,
от бродяжных дел не откачу;
от крахов не стоит пасовать,
и по новой стану я воровать!

Снова суки держат на мушке,
чтоб застать меня в ловушке;
снова на воле покоя не дают,
как собаки, на меня осе лают.
Новый срок мне сице грозит,
но волка ничего не тормозит:
на ментов и чалку наплевать,
и по новой стану я воровать!

Гордо я продолжу свой путь,
и вовсе не хочется свернуть;
не стану я грести за бодягой,
а в доску поканаю бродягой.
Ремесло вора сице не брошу,
до фине поволоку сию ношу;
не по мне назад когти рвать,
и по новой стану я воровать!

Не вкатил я в нечистую муть,
сице стал на тернистый путь;
висят надо мной тучи густые,
раз не канаю на лучи пустые.
По законам волчьим я хлыву,
по жизни вольницей я слыву;
гордо стою один против всех,
с лица не стираю дикий смех.

Шагаю я без родины и флага,
шастаю я без керина и врага;
сам себе я краль и господин,
в жизни я играл всегда один.
Не имел вовсе жены и детей,
не в составе я лохеров сетей;
нету за мною гнезда и двора,
набита на спине звезда вора.