Как пишет А.С. Гучас, «при исследовании развития психологических знаний имеется попытка проследить их самые древние иглубокие зачатки. Как один из источников таких знаний указывается народное творчество. Фольклорная традиция народа уходит вдревние времена. Следовательно, она может быть источником познания психологических воззрений народа далекого прошлого» (Гучас, 1974, с. 91). Причину нереализованности этого аспекта трактовки народного творчества он видит втрудности установления хронологических рамок возникновения фольклорного материала. Но, может быть, она имеет более глубокие основания недостаточность внимания кистории своей культуры иосознания ее ценности?
Для устной народной традиции характерен афористический стиль изложения, что объясняется особенностью афоризма как удобной для запоминания формы мысли. Афоризм характеризуется нерасчлененностью смысла, многозначностью выражения. Отсюда вытекает возможность его разнообразного толкования.
Е.А. Климовым иО.Г. Носковой проведен историкопсихологический анализ фольклорных произведений (Климов, Носкова, 1992; Климов, Носкова, 2002). Воснову исследования положена идея отом, что психологическое знание, вырабатываемое людьми вкаждодневной трудовой деятельности иапробированное опытом, имеет практическое значение ихарактеризуется определенной достоверностью.
Авторы обращаются канализу раннего периода развития знания отруде, зафиксированного впроизведениях фольклора, мифах, «речевых формулах по поводу типичных жизненных ситуаций, ритуалов, обычаев», взаговорах, пословицах, поговорках, впредметах декоративного творчества (Климов, Носкова, 1992, с. 4, 21). Именно эта «аморфная низшая разновидность мифов», наих взгляд, наиболее полно отражает корневые потребности иинтересы людей, является чрезвычайно устойчивой ивоплощается вболее поздних продуктах творческой деятельности народа. Народная мифология органично связана сжизнью, вырастает непосредственно из практической хозяйственной деятельности, отражает условия существования людей на различных стадиях общественного развития. Она включает всебя как примитивные религиозные представления (тотемизм, аниматизм)21, так иотфильтрованные идистиллированные жизненной практикой народа рациональные идеи.
Представляет интерес осуществленный авторами анализ русских пословиц ипоговорок, относящихся ксфере труда. Задача, поставленная висследовании, состояла ввыделении содержащихся впословицах психологических мотивов иидей, соответствующих проблематике современной психологической науки: представлений людей отрудовой деятельности иее роли вжизни общества иразвитии личности; осубъекте труда, его формировании ифункционировании; опринципах испособах рациональной организации трудового процесса. Намечены способы психологического изучения этого специфического исторического источника психологической мысли: 1) выделение пословиц, характеризующих сферу труда, его субъекта, организацию ирезультат трудовой деятельности, отношения, возникающие между ее исполнителями; 2) систематизация, направленная на выявление их семантической структуры; 3) соотнесение поля значений фольклорного материала «с сеткой понятий ипроблем психологии труда как отрасли науки»; 4) количественный анализ частоты повторяемости групп пословиц определенного смыслового содержания, дающий материал, «косвенно свидетельствующий остепени их значимости» (тамже, с. 41).
Результат проведенной реконструкции психологического знания, содержащегося впословицах ипоговорках, может быть представлен следующим образом:
1. Установлено осознание значимости труда как необходимого условия жизни трудового человека («Бобы не грибы: не посеяв, невзойдут»; «Масло само не родится» и т. д.).
1. Установлено осознание значимости труда как необходимого условия жизни трудового человека («Бобы не грибы: не посеяв, невзойдут»; «Масло само не родится» и т. д.).
2. Выявлено нравственное содержание представлений отруде ичеловеке труда:
оценка людьми труда как условия формирования добродетелей («Не то забота, что много работы, ато забота, что ее нет»; «Праздность мать пороков»; «Без дела жить только небо коптить» ит. д.);
осмысление связи общественноценного труда издорового образа жизни («Шевелись, работай ночь будет короче»; «Кто много лежит, утого ибок болит»; «Работай до поту, так ипоешь вохоту» идр.);
определение труда как источника настроения человека, его мироощущения, радости исчастья («Не сиди сложа руки, так не будет искуки»; «Скучен день до вечера, коли делать нечего»; «Он всвятцы не глядит, ему душа праздники сказывает» идр.).
3. Выделены представления об идеальных моделях труда:
критика непроизводительной трудовой деятельности (например, «Три дня молол, а вполтора съел»);
утверждения онеобходимости иценности свободного, ане принудительного, подневольного труда («Уходили сивку крутые горки»; «На мир не наработаешься» идр.).
4. Вскрыты идеи, касающиеся нормативов итребований эффективной организации трудовой деятельности:
чередования труда иотдыха («Мешай дело сбездельем, проживешь век свесельем»; «После дела игулять хорошо»);
правильной технологической организации труда (например, «Лежа не работают»);
необходимости учета функциональных возможностей исостояний работника, ихконтролирования иуправления ими, избегания чрезмерных усилий, переутомления, «призыв кстепенности иритмичности вработе», систематичности ипостепенности как условиям длительного сохранения трудоспособности («Ретивый надсадится»; «Горяченький скоро надорвется»; «Лошадка сленцой хозяина бережет» идр.);
«важности плана, замысла», проектирования конечного результата труда («Фасон дороже приклада»; «Как скроишь, так итачать начнешь»; «Не трудно сделать, датрудно задумать»; «За один раз дерево не срубишь»; «Сегодняшней работы на завтра не покидай»);
умения регулировать работу во времени, правильного отношения квремени («Куй железо, пока горячо»; «Век долог, дачас дорог» идр.).
5. Описаны представления оспособах организации коллективной деятельности ипсихологии управления («В согласном стаде волк не страшен»; «У семи нянек дитя без глазу»; «От беспорядка исильная рать погибает»; «Порядок дела не портит» идр.).
6. Рассмотрены представленные впословицах мотивы труда («Послал бог работу, даотнял черт охоту»; «Былабы охота, авпереди еще много работы» идр.).
7. Выделены личностные качества, определяющие, согласно сложившимся представлениям, успешность труда:
волевые («Терпенье итруд все перетрут»; «Муравей невелик, агоры копает» идр.),
нравственные добросовестность, трудолюбие («Дело шутки не любит»; «Делать какнибудь, так никак ине будет»).
8. Охарактеризованы сложившиеся вобщественном сознании мнения онеэффективном труде иего причинах:
неправильное распределение обязанностей («Один ссошкой, асемеро сложкой»; «Двое пашут, асемеро руками машут» идр.);
попытка «одновременного выполнения действий разного содержания», отсутствие концентрированности трудовых усилий на чемлибо одном («Либо ткать, либо прясть, либо песни петь»; «За все браться ничего не сделать» идр.),
негативные качества работника леность («От лени опузырился»; «Кто ленив, тот исонлив»; «Сонливого не добудишься, ленивого не дошлешься» идр.), болтливость («Работа сзубами, аленость сязыком»), неумение достичь нужного результата («У него дело из рук валится» идр.).
9. Выделены сложившиеся врусской культуре представления об индивидуальнопсихологических различиях субъектов труда, о«взаимосоответствии требований профессии ичеловека» («Всяк годится, дане на всякое дело»; «Волк не пастух, свинья не огородник»; «Молодой на битву, старый на думу», «Иной охоч, дане горазд, иной игоразд, дане охоч» идр.), оправе «человека на индивидуальный стиль деятельности, натворческую самостоятельность исвоеобразие» («Мас тер мастеру не указ»; «Всякий мастер про себя смастерит» идр.).
10. Установлены психологические моменты, касающиеся осознания ценности профессионального мастерства иуважения кего носителям («Не кует железо молот, кует кузнец»; «Коли не коваль, так ирук не погань»; «Не учась илаптя не сплетешь» идр.), понимания необходимости передачи опыта профессиональных умений изнаний, обучения профессиональному мастерству («Учи других исам поймешь»; «Мудрено тому учить, чего сами не знаем»), признания роли мастеранаставника («Всяк мастер на выучку берет, дане всяк доучивает») (тамже, с. 4245).
Авторы делают вывод, что причины тщательного сохранения народом древних слоев человеческой мысли, атакже продолжения их существования всовременной культуре, их глубоко рациональный вневременной смысл иособая функциональная роль вжизнедеятельности человека иобщества. Живучесть пословиц ипоговорок как чрезвычайно ценного источника народной мудрости обусловлена тем, что они (1) создают наглядный образ, выполняющий функцию «эталона социального поведения»; (2) содержат «диагностические портреты, помогающие разобраться влюдях, дать им общественную оценку как членам общества, как труженикам»; (3) носят обобщенный характер ивсилу этого пригодны для разных «типовых ситуаций»; (4) имеют глубокий смысл; (5) будучи лаконичными по форме выражения, легко воспринимаются изапоминаются. Характеризуя вцелом пословицы ипоговорки как источник изучения психологических знаний отруде итрудящемся, Климов иНоскова пишут, что они представляют собой «знаковые (вербальные) орудия для фиксации социального опыта, необходимого для воспитания новых поколений тружеников, для выбора наиболее рациональных способов организации коллективного ииндивидуального труда, подбора иоценки работников» (тамже, с. 47).
Психологические знания, формирующиеся вдревнерусской культуре, представлены также впервых письменных памятниках XIXVII вв. Вработах Климова иНосковой предпринята попытка реконструкции психологического знания отруде иего субъекте врусской летописи «Повесть временных лет» (первая половина XI в.). Вкачестве материала для исследования служили высказывания оличностных качествах людей всвязи спрогнозированием их деятельности.
В частности, влетописи обнаружено, говоря современным научным языком, «описание диагностического исследования личности военачальника, проведенного вцелях обоснования государственного прогноза ирешения: продолжатьли войну сним или откупиться любой данью?». Авторы считают, что втексте источника фактически содержится указание на связь свойств личности иее поведения втипичных (модельных) обстоятельствах, «идея освязи личности идеятельности»22 (Климов, Носкова, 1992, с. 52).