Не горюй?! Да я в дерьме полнейшем! По уши! Каждый божий день приводят новых сучек: давай-давай и все. А те просто ненасытны им сколько ни дай все мало Ты же не знаешь, какие они на самом деле, твари Агрегат стоять должен, а не простаивать.
Я раскатился негромким собачьим хохотком.
Да ладно тебе, Борис! Не нагнетай. Все кобели бы обзавидовались.
Ага, как же «Обзавидовались». Чушь не мели. Я бы с любым поменялся не глядя. Даже спаррингом быть и то лучше. Эти сучки меня просто доконают
Надо говорить не сучки, а «самки собаки», поправил не без издевки дог. У нас в Каньяда-Негра запрещен сексистский лексикон.
Борис злобно обернулся к нему. А потом ко мне:
Это еще что за чучело?
Здешний штатный охранник.
Борис оглядел нас поочередно и смущенно сморщился.
И ты разгуливаешь по Каньяда-Негра свободно, да еще с охраной?
Так уж вышло.
Борис разинул пасть от изумления:
Да ты, брат, круче мозговой кости.
Иногда бываю.
Борзой надолго задумался. Тут надо уточнить: на этот раз не о себе. Это было совсем непохоже на Красавчика, который не мог пройти мимо ни единой витрины, чтобы не полюбоваться своим отражением. Потом он шевельнул ушами:
А зачем ты здесь, Арап?
За тобой пришел.
Он просиял.
Правда?
Не сомневайся.
Ты молодчина! И храбрец! Пес на все сто. И кишка у тебя не тонка, тут он ткнулся мордой в дверцу клетки. Ну, давай, открывай скорей. Не тяни.
Я покачал головой:
Это все не так просто. Сейчас еще не время.
То есть?
Я показал на дога.
Если я тебя сейчас выпущу отсюда, ему не поздоровится. Да и мне тоже.
И что же делать?
Подождать немного. Я приду за вами обоими.
Обоими?
За тобой и за Тео.
При упоминании этого имени он помрачнел. И замолчал.
Ты что-нибудь знаешь о нем?
Знаю, ответил он. Потом опустил уши, а еще через миг и голову. Кое-что знаю.
Он стал убийцей. Так мне сказали.
Правильно сказали. Борис, словно окончательно обессилев, рухнул на пол, уткнул морду в лапы. Именно в это он и превратился, закадычный твой В подлого убийцу.
Мы отошли в уголок и ворчали еле слышно, чтобы не разбудить соседок. Дог, славный малый, не торопил. Он стоял снаружи и настороже на тот случай, если вдруг появится какой-нибудь бессонный человек. Борис рассказывал мне о том, как его поймали.
Мы с Тео шли себе по улице, в ус, что называется, не дули. Прилично налакались на Водопое, и Тео вздумал проводить меня до дому Он взглянул на меня очень серьезно, как будто сомневаясь, нужны ли здесь дальнейшие подробности. Ты ведь знаешь, что эта ирландская сеттериха Дидо живет неподалеку от дома моих хозяев?
Да, ответил я бесстрастно. Знаю.
Думаю, он и провожание это затеял, чтобы потом влезть к ней в сад. Тео ведь отлично перемахивает через заборы. Он обратил угасающий взгляд к трем своим спящим подругам. Посмотрел бы я на него здесь Как бы он тут попрыгал.
Ближе к делу давай.
Ладно. Значит, мы слегка перебрали анисовой водички: Марго нас почти что выгнала вон. «Хватит, сказала она Тео, хватит тебе. Уматывай отсюда и забери с собой этого хлыща». Ну, мы и побрели до дому, оставляя свои метки на каждом углу Тебе же известно, что я в силу происхождения и внешних, так сказать, данных тяготею больше к правым. Я, в сущности, либерал-консерватор А Тео, который придерживается противоположных взглядов, затянул назло мне «Интернационал».
Борис пропел это вполголоса, не сводя опасливого взгляда со спящих сучек. Потом почесал за ухом.
И таким манером дошли мы до проезда Рата, где повстречали потаскушку Сюзи. Остановились для очередной метки, и тут рядом затормозил фургон. Оттуда выскочили какие-то люди и схватили меня за ошейник.
И ты не отбивался?
Даже не гавкнул. Я пацифист, к твоему сведению. Собаки моего класса конфликтов избегают. Кроме того, я чуял опасность, которой пахло от этих людей. И потому решил подождать, как там дальше развернутся события.
А Тео?
Я же говорю он был крепко навеселе. Может, даже больше, чем я, однако оказал сопротивление. И лаял, и даже хотел цапнуть того, кто его схватил. Только эти из фургона которые, дело свое знали. У них наготове были проволочные петли накинули на шею и поволокли. Чуть не задушили Ну и вот. Привезли сюда.
Как спаррингов вас не использовали?
Поначалу было и это. Нас обоих запихнули в одну клетку, а вскоре вытащили. Тео вывели на ринг, заставили драться сразу с несколькими противниками. Он сперва отказался, но пришлось. И, наверно, у него это хорошо вышло, потому что вскоре я увидел, что он возвращается весь в крови и глаза налиты, и с клыков капает. Однако живой и даже хвостом виляет. Думаю, он дрался за свою жизнь, как настоящий дикий зверь. Но больше я его не видел.
Почему?
Потому что следом на ринг вывели меня. Нет, но ты представь только такое! Вообрази и прочувствуй! Вывели драться кого? Меня! Меня, который выиграл конкурс «Собака Года» Меня, который
Давай к сути дела.
А суть дела в том, что против меня поставили страхолюдного питбуля сущего монстра: коротконогий, приземистый и квадратный, как комод, слюни до полу и рожа интеллектом не тронута. Такие чудища только среди питбулей бывают Нет, ты представь только.
И что же было дальше?
А дальше я, чуть увидел его, брякнулся без чувств. Взял и упал в обморок. Подумал сперва, что это инфаркт. Голова пошла кругом, в глазах потемнело и хлоп на пол. Коллапс.
Не свисти.
Клянусь.
У собак не бывает коллапсов.
А вот у меня случился.
А-а
Пришел в себя уже в клетке и мало-помалу припомнил, как там все вышло. Питбуль очень растерялся, замер на полпути, стал озираться на людей, словно спрашивая: «И чего мне теперь с этим делать?» Ну и вскоре один из них смекнул, что если такого пса таких кровей, статей и родословной вязать с породистыми суками, то щенков можно будет сбывать за отличные деньги И тут я избавился от ринга и он с отвращением поглядел на спящих собак. И попал из огня да в полымя.
И в этом месте взял меланхолическую паузу. В лунном свете его худая узкая морда, казалось, осунулась еще больше, прекрасные золотистые глаза помутнели.
Знал бы я, что меня ждет такое, договорил он со вздохом, кинулся бы на этого питбуля и живьем его сожрал.
Чтобы обнадежить Бориса, я хотел было посвятить его в план, который более или менее сложился у меня голове, но не успел. Как ни старались мы беседовать потише, наши ворчания и приглушенные взлаивания в конце концов разбудили трех сук. И произошло это в тот самый миг, когда сторожевой дог вошел в ангар и велел закругляться и валить.
Милый, что там такое? сонно тявкнула одна.
Ничего-ничего, любовь моя, ответил Борис. Друзья в гости заглянули.
Как это ничего? Что за гости в такой час?
Я слышал, как Борис шумно сглотнул.
Они уже уходят, сказал он уныло.
И очень хорошо, что уходят, потому что у меня на тебя виды.
И у меня, гавкнула вторая.
И у меня, подала голос третья.
Все три окончательно проснулись и легкой трусцой приблизились к нам. Точнее к Борису, потому что мы с догом стояли по другую сторону решетки.
Ну все, дроздец мне, проскулил Борис.
Грех тебе жаловаться, брат, присвистнув, сказал дог, восхищенный этим зрелищем. Я бы с тобой поменялся в любую секунду.
Меняйся, только прямо сейчас, сказал Борис, а потом перевел на меня затравленный взгляд. Вытащи меня отсюда, Арап, ради всего святого, вытащи. Говорю же не выдержу я здесь больше.
За невозможностью развести руками ничего, мол, поделать не могу я только махнул хвостом. Дела же обстояли таким образом: в нетерпеливом ожидании замерли три суки. Все три чертовски хороши. Одна та, что проснулась первой, потрясающая колли, статная и длинноногая. Собачье подобие Шарлиз Терон, чтоб вам понятней было. А две другие ну, что тут скажешь? тоже красотки. Афганская борзая с пышной гривой, длинной шерстью на ушах и с такими ногами, что, казалось, на ходу они выделывают танцевальные па. И толстенькая, но крепкая биглиха: есть, как говорится, за что подержаться. Все великолепны, каждая в своем роде. И на расстоянии в двадцать лап источали запах сук в охоте.
Ну-ка, ну-ка, что у нас тут, сказала Шарлиз или как ее там звали по-настоящему и принялась облизывать Бориса. Ничего, надо сказать, не упуская из виду.
Ой, перестань, сказал он. Мне щекотно.
Щекотно ему, слыхали, девчонки? Какой неженка, а?
Слыхали-слыхали, афганка, колеблясь на ходу всем телом, зашла спереди и отставила хвост, давая Борису обнюхать себя.
Давайте ему покажем, что такое настоящая щекотка, встряла и биглиха. У нас вся ночь впереди.
И не говори, подружка!
Борис в тоске прижался к стене:
Я немного устал, девочки Правда. С ног валюсь. Слабость одолела.
Шарлиз посмотрела на него насмешливо. Как умеют смотреть только суки в сознании своего сокрушительного превосходства.
Вот мы все сейчас и проверим, питаешь ты к нам слабость или нет.
Слушай, а давай не сейчас, а? Немного погодя Дайте же мне восстановиться немного
В просьбе отказано! Мы же не виноваты, что ты у нас такой хорошенький.
Хочу от тебя щеночка, добавила афганка.
Я бы сказала троих или четверых, уточнила биглиха. Как оно и положено.
Вот-вот. С тебя причитается по три-четыре щеночка каждой.
Борис в ужасе застонал:
Я же занят, не видите, с друзьями разговариваю пролепетал он.
Мы оказались под оценивающим прицелом трех пар глаз. Вероятно, и дог, и я получили «зачет», потому что три хвоста завиляли в едином ритме. Что твои олимпийские чемпионки по синхронному плаванию.
И друзей своих давай сюда, игриво промурлыкала Шарлиз с чисто сучьим бесстыдством. Попробуем вшестером сыграем, так сказать, секстет.
У людей бывает круглый стол, а у нас будет клетка, высказалась афганка.
Борис с надеждой глянул на нас с догом:
Ну, это произнес он угасающим голосом. Заходите, братцы, заходите
Биглиха явно, что называется, запала на меня. Прижав мордочку к прутьям, смотрела на меня маслеными глазами.
А ты откуда, такой крепыш, взялся?
Это мой приятель Арап, подогрел Борис ее интерес. Чемпион. Ага. Собственной персоной.
Нет, правда? она многообещающе заморгала. Обожаю чемпионов. А второй? Тоже вроде не хилячок? Крепкие мускулы и длинный язык. Мням!
Краем глаза я видел, что сторожевой пес колеблется принять ли участие в празднестве или нет, а Борис взирает на него с надеждой: может, он сегодня возьмет на себя часть его светского бремени. Однако дамочки раскатали губу прежде времени. У меня на уме было другое.