И оно необязательно должно иметь к нам какое-то отношение, помедлив, сказала Маэль.
Конечно же, оно имеет к нам отношение, иначе книга не открыла бы его нам. И она назвала нас Сестрой звезд, Сестрой луны и Сестрой ночи, возразила я, хотя сама с удовольствием бы с этим поспорила.
Калеб аккуратно отвел волосы Эме в сторону, обнажая колдовскую метку прямо под линией роста волос. Три треугольника на том же самом месте, где у меня находились звезды, а у Маэль луны.
Пальцы Аарванда скользнули мне под волосы, а затем он словно застыл, обнаружив звезды.
У тебя всегда были эти метки? Он не мог не заметить, как моя кожа покрылась мурашками там, где он до нее дотрагивался.
С рождения, и я родилась в ночь звездопада, твердым голосом произнесла я. И наш отец пропал с книгой той же ночью. Многовато совпадений, на мой взгляд.
Теперь он обводил звезды подушечками пальцев, и эти прикосновения отзывались даже в ногах. Я резко сделала шаг в сторону.
Ты считаешь, что в пророчестве говорится о вас? воскликнул Эйден в мою сторону и недоверчиво расхохотался.
Я этого не знаю и, если честно, надеюсь, что это не так. У этого предсказания не самый счастливый конец.
Маэль положила мне руку на плечо:
Множество детей родилось в точно такие же ночи, и будем откровенны, большинство пророчеств это действительно бред. А это, очевидно, древнее. Урбена казнили в 1634 году. С тех пор много воды утекло.
Наконец-то мы сошлись во мнениях. Аллилуйя, проворчал Эйден. Чудеса все-таки случаются.
Маэль не обратила на него внимания.
Эти слова определенно как-то связаны с теми временами. Вся Европа была охвачена войной. Ришелье пытался положить ей конец и сломить господство Габсбургов. Он был горячим сторонником абсолютизма и ненавидел гугенотов. На все эти планы требовались деньги и деньги Ложи ему как раз прекрасно подходили. Ни до, ни после у вас не было подобных проблем с выживанием, не так ли? поинтересовалась она у Эйдена, который смотрел на нее чуть ли не с восхищением.
Урбен оказался между двух огней, подтвердил он. Возможно, он расспросил ведьму-оракула и получил это пророчество от нее.
Аарванд обошел меня и подвинул книгу ближе к себе. Сосредоточенно изучил страницу.
Вы не нашли никаких других сообщений? Она еще что-нибудь сказала?
Нет. С тех пор она молчит, покачала головой я. Мы пробовали снова заставить ее заговорить, но без толку. Она как будто выполнила свою задачу. Хотя это не означает, что она не скрывает еще больше тайн. Те слова как-то связаны с нами, пусть сколько угодно это отрицают. Что такое «последний свет»?
Старая луна последняя видимая часть месяца перед новолунием, задумчиво объяснил Аарванд. Это смерть луны. Когда восходит солнце, оно затмевает старую луну и торжествует над умирающей ночью. Словно этим было все сказано, он повернулся к Эйдену: Мне надо сегодня слетать в Цаморель и поговорить с Кайей. Она наверняка встревожена нападением Регулюса на Анни Мю.
Лети, ответил Эйден. И передай ей еще раз нашу благодарность. Она не захочет покидать свою страну, но в шато всегда ей рады, если княжне будет грозить опасность.
Не успел Эйден закончить предложение, как Аарванд широким шагом покинул зал, больше ни с кем не попрощавшись. Меня он не удостоил даже взглядом. Калеб быстро чмокнул Эме в щеку и последовал за братом. Растерявшись из-за такого внезапного ухода, я подошла к окну. Вскоре после этого послышался шум, а потом из внутреннего двора замка в сереющее небо взлетели два дракона. Темно-синие крылья Аарванда отливали почти черным цветом, и гладкое изумрудно-зеленое тело Калеба устремилось вместе с ним в сторону леса. Никогда они еще не перевоплощались так близко от шато.
Эйден ни слова не сказал по поводу их резкого исчезновения и просто склонился над картой.
То есть мы проигнорируем послание книги? уточнила Маэль почти с облегчением.
Эйден ни слова не сказал по поводу их резкого исчезновения и просто склонился над картой.
То есть мы проигнорируем послание книги? уточнила Маэль почти с облегчением.
Естественно. У нас и так достаточно проблем, требующих решения, прозвучал его ответ. И твоя точка зрения кажется мне очень логичной. Тогда были сумасшедшие времена. Ришелье едва не уничтожил Ложу. Урбен стал не единственной жертвой.
Я бросила последний взгляд на слова в книге. Под текстом вспыхнули новые буквы. Это слово оказалось мельче, но все-таки легко читалось.
«Камелот».
Сбитая с толку, я нахмурилась. В тот момент гримуар еще не мог существовать. У меня в голове раздался смех книги. Маэль склонила голову набок, будто пыталась сосредоточиться. Оглянувшись на меня через плечо, она молча прочла новое слово. И, ни слова не сказав о нем Эйдену, захлопнула гримуар.
После того поспешного ухода Аарванд больше в шато не появлялся. Вместо этого посыльные носились один за другим, а спустя четыре дня вернулся Калеб с отрядом солдат, чтобы совместно с дюжиной людей Эйдена встретить Эша. Армия Конгрегации прибывала и сейчас продвигалась к Броселианду. Одна ее часть приплыла на кораблях из Великобритании, а другая прошла через большие ворота во Франции. Выжившие колдуны и ведьмы со всей Европы. Когда эта новость добралась до нас, все до единого женщины и мужчины ликовали и обнимались. Я не сомневалась в Эше, однако теперь мне начинало казаться, что наше спасение действительно становилось возможным. И радость омрачалась лишь тем, что Аарванд не мог или не желал разделить ее со мной. Князь забрал Кайю из Цамореля и вместе с ней руководил расстановкой войск в районе Анапура. Я радовалась, что он не привел ее в шато, и одновременно ощущала странное разочарование в нем. Чувство, о котором старалась не задумываться.
С тех пор как мы узнали, что армия Конгрегации прибудет со дня на день, замок превратился в гудящий улей. Во всех комнатах прибрались. Даже в деревне подготовили все дома для ведьм и колдунов. Надолго они не задержатся, однако прежде чем мы все отправимся на Керис, чтобы сразиться с Регулюсом, им необходима пара дней отдыха.
Снова и снова я откладывала на потом то, что мне предстояло обязательно сделать, но сегодня этот час настал, и Эме пошла со мной. Перед «Le Coq» мы остановились, глядя на старый и такой родной фасад. Последние месяцы не сказались на граните песочного цвета и деревянных балках, но, невзирая на это, дом казался покосившимся, как будто вместе со своими жильцами и сам утратил силу.
Мы поднялись по ступенькам, и Эме приложила ладонь к двери.
Intaricus scripti. Дверь со скрипом открылась, словно только нас и ждала, и выдохнула нам навстречу облако пыли.
Щелчком пальцев распахнув ставни, я впустила внутрь воздух и свет. Тут ничего не изменилось, как если бы Роза, Тереза и Адриан только что вышли за дверь. Но Роза и Тереза мертвы, а Адриан уехал.
Эме дотронулась рукой до моего плеча:
Я проверю, все ли в порядке наверху. Ты справишься?
Всё нормально.
Они погибли не навсегда, ты же знаешь.
Я кивнула. Ведьмы верили в вечный круг освобождения и возрождения. Наша энергия никогда не уходила безвозвратно, она лишь менялась, и тем не менее тяжело терять любимых. Я медленно прошагала к барной стойке. Здесь я сидела вечером перед свадьбой Эзры. Здесь он нашел меня и отвел домой. Роза не стала ни удерживать меня, ни осуждать. Я начертила узор в пыли, которая осела на темную гранитную столешницу. Жалела ли я о том, что тогда случилось? Однозначно нет. Я хотела Эзру, пусть и знала, что на следующий день он женится на Веге. Но больше не могла и не желала дарить свое сердце мужчине, которого не смогу получить. И хорошо, что мы наконец прояснили этот момент с Аарвандом до того, как ввязались бы во что-то, обреченное на провал.
Purgatio, произнесла я, наблюдая, как дом со скоростью ветра принялся сам наводить чистоту. Тряпка протирала столы и стулья, метла подметала пол. Кран пустил воду и вымыл пританцовывающие стаканы, которые затем обернули и высушили два полотенца. Я же зашла на кухню, оставленную Адрианом в безупречном порядке, и там сама взяла в руки тряпку, чтобы почистить раковину. Когда Эме спустилась по лестнице вниз, все было готово к приему новых жильцов. Она прислонилась к кухонной двери:
Уверена, Адриан вернется. Тут его дом. Он принадлежит его семье. Адриан женится на ведьме, и они вырастят здесь своих детей.
Уверена, Адриан вернется. Тут его дом. Он принадлежит его семье. Адриан женится на ведьме, и они вырастят здесь своих детей.
Ты увидела это в хрустальном шаре?
Сестра пожала плечами.
А для нас туда не заглядывала? все-таки задала следующий вопрос я. Ты ведь тоже считаешь, что пророчество говорит о нас, правда? Несмотря на то, что рассказывала Маэль про Ришелье.
Не хочу знать наше будущее, призналась она. Но да, я так считаю. Однако никто не в курсе, где находится Камень судьбы, если он в принципе когда-то существовал. Так что исполнить пророчество мы не можем. Эме отвернулась, а я не стала допытываться. У нас пока были и другие варианты, как победить Регулюса.
Пойдем домой, поиграем на нервах у Маэль. Пусть потихоньку заканчивает. Я подала руку Эме, и мы не спеша пошли обратно по улицам Пемпона. Повсюду царило оживление, и почти создавалось впечатление, что все как раньше. Неподалеку Аделаиза гоняла трех офицеров Аарванда с матрасами в руках. Двое рыцарей Ложи починили печь в маленькой пекарне и угощали нескольких ведьм канеле небольшими кексиками с карамелизированной корочкой. Ингредиенты они наверняка выпросили у Аделаизы. На рыночной площади другие маги и колдуны играли в буль[3]. Я заметила Манон, которая показывала одному из офицеров Аарванда, как правильно бросать шар, и помахала ей.
Здорово, что у нас есть эти дни, тихо сказала Эме. Неважно, что нас ожидает. Вот за это стоит бороться, а знаешь, что, по-моему, лучше всего?
Что?
Никто из нас еще пару месяцев назад не поверил бы, что ведьмы, маги и демоны будут сидеть за одним столом, играть друг с другом и уж тем более вместе сражаться, и все же это возможно.
Жаль только, что в планы на будущее это не включишь. Ты говорила об этом с Калебом? спросила я, скосив глаза и наблюдая за своей серьезной старшей сестрой. О том, что вы будете делать, если мы победим Регулюса?
Черты ее лица исказила печаль.
Нет. Мы просто с благодарностью принимаем каждый день.
Не думаю, что я бы так смогла.
Она криво усмехнулась:
Избавиться от него гораздо сложнее. Слова «нет» в его лексиконе не существует. У меня не было шансов.
Я улыбнулась:
У него тоже. Ты его околдовала.
Да, и рада этому. И всегда буду благодарна за то, что он мне подарил. За каждую минуту, хоть я его и потеряю а это неизбежно. Так или иначе.
Я сжала ее ладонь. Остаток пути мы молчали, обе погрузившись в свои мысли. Маэль ждала нас с дико взлохмаченными волосами, размазанными рунами из хны на лице, сверкающими глазами и раскрасневшимися щеками.