Орфей: Да, госпожа Эриния.
Профессор (негромко, сквозь зубы): Дура.
Эриниярезко повернувшись, в упор смотрит наПрофессора. Короткая пауза, в завершении которой внезапно и резко звонит дверной колокольчик. Присутствующие смотрят сначала на дверь, затем наПрофессора.
(Негромко). Откройте.
ДваПравилаторопливо бросается открывать дверь. Короткая пауза.
(Предупреждающе, ко всем присутствующим). Господа
На пороге появляетсяРейхсканцлер. Теперь он одет в черный фрак, волосы зачесаны набок, в петлице большая белая хризантема. Застенчиво улыбаясь, он останавливается возле двери, затем делает несколько неуверенных шагов по сцене и снова останавливается, нерешительно оглядываясь и, похоже, не зная, что ему делать дальше.
(Громко). Господа!..
ПравилаиЭриниигромко аплодируют. Аплодируя вместе со всеми,Профессорподходит кРейхсканцлеру.
(Широкий жест, громко, обращаясь ко всем присутствующим). Господин Рейхсканцлер!
Аплодисменты становятся громче. Присутствующие подходят ближе, так чтоРейхсканцлероказывается внутри живого полукольца.
Рейхсканцлер (прижимая руку к груди): Господа Господа Я тронут, господа (Кланяется, улыбаясь).
Профессорделает знак присутствующим. Аплодисменты стихают.
(Подходя). Герр профессор (Пожимает руку профессора). Душевно рад, герр профессор, душевно рад (Подходя к Правилам). А, господа Правила (Остановившись и потрепав по плечу одно из Правил, идет дальше). Мое почтение, господа Правила, мое почтение Госпожи Эринии Мое почтение, госпожи Эринии (Подходя к Отцу). Господин лауреат (Пожимая протянутую руку). Прекрасно пишете, господин лауреат Прекрасно, прекрасно, господин лауреат (Повернув голову, вопросительно смотрит на Профессора).
Профессор молча указывает Рейхсканцлеру на Орфея.
Я так и думал. (Подходя). Господин Орфей Именно так я вас себе и представлял. (Пожимая Орфею руку, обращаясь, скорее, к присутствующим, чем кОрфею). Красивый, мужественный, с открытым лицом, бесстрашно проходящий мимо зависти и клеветы, готовый всегда ответить на происки коварного и трусливого врага (Трясет рукуОрфея). Настоящий герой, господа!
ЭриниииПравилааплодируют.
(Отпустив, наконец, рукуОрфея). Надеюсь, это не последняя наша встреча, господин герой?.. (Профессору). А где же наша милая мадемуазель Эвридика?
Профессор: Уже идет, господин Рейхсканцлер.
Рейхсканцлер: Прекрасно, прекрасно, господа (Потирая руки, с застенчивой улыбкой оглядывает присутствующих).
Короткая пауза.
Первая Эриния: Господин Рейхсканцлер. Пожалуйста. Скажите нам что-нибудь, господин Рейхсканцлер.
Вторая Эриния: Скажите, господин Рейхсканцлер.
Третья Эриния: Пожалуйста, господин Рейхсканцлер.
Рейхсканцлер (застенчиво): Мне, право, не совсем удобно, господа. Я немного устал и к тому же мне кажется, что я сегодня, так сказать, не совсем в форме. (Неуверенно). Но если вы настаиваете
Первая Эриния: Пожалуйста, господин Рейхсканцлер.
Одно из Правил: Сделайте нам такое одолжение, господин Рейхсканцлер.
Вторая Эриния: Скажите нам что-нибудь.
Рейхсканцлервопросительно смотрит наПрофессора.
Профессор: Конечно, господин Рейхсканцлер. Скажите нам что-нибудь, как вы это умеете.
Присутствующие негромко аплодируют. Короткая пауза. Заложив руки за спину и сделав по сцене несколько шагов,Рейхсканцлеростанавливается, обведя присутствующих задумчивым взглядом. Аплодисменты стихают.
Рейхсканцлер (тепло): Господа!
ПравилаиЭринииподвигаются ближе.
(Задушевно). Я часто спрашиваю себя, господа, ради чего мы принимаем на себя это непосильное бремя трудов и подвигов, которое давно бы уже сломило дух менее стойкий и решительный?.. Зачем мы бросаемся в огонь, лезем под землю, переплываем моря или спускаемся в преисподнюю, вызываем на бой бездну, не зная ни сна, ни покоя, готовые пожертвовать всем, даже самой жизнью? (Обведя присутствующих взглядом, берет за лацкан пиджака одно из Правил). Ну, скажите мне хотя бы вы зачем?
Правило (скромно): Мы не знаем, герр Рейхсканцлер.
Рейхсканцлер (отпуская Правило): А ведь здесь нет никакого секрета. Мы делаем это только затем, что у нас нет другого выбора. Затем, друзья мои, что в один прекрасный день Провидение взыщет с нас, если мы станем пренебрегать его святой волей! (Повышая голос). Затем только, что у нас нет другой судьбы, кроме этой! (Смолкает).
Отец (выкатившись вперед, с восторгом): Браво, герр Рейхсканцлер!
ПравилаиЭринииаплодируют. Воспользовавшись этим,Орфейотступает к лестнице, затем, ступенька за ступенькой, начинает медленно подниматься на балкон. Короткая пауза.
Рейхсканцлер (задумчиво): И вот я часто думаю, а кто же, если не мы с вами? Кто, если не мы, каждый на своем месте, с радостью вынося все тяготы и невзгоды, устремив взор в наше общее будущее, которое мы уже сегодня по праву называем своим? (Кричит). И кому еще можем мы доверить свою жизнь и судьбу, если не своему собственному сердцу и своим собственным рукам? На кого еще нам положиться, если не на самих себя? Кто, если не мы?
ПравилаиЭринииаплодируют.Орфейостанавливается, дойдя до последней ступеньки лестницы.
Поэтому пусть каждый из вас ответит сам, легкое ли это дело, ковать победу, в то время, когда земля уходит у тебя из под ног и враг уже готов нанести тебе смертельный удар?.. Но ради нашего будущего мы готовы вытерпеть и не такое! Пусть льется грязь и свистят брошенные нам в спину камни, мы все равно будем идти вперед, пока не достигнем своей цели, исполняя наш долг, который возложило на нас Провидения!..
Собравшиеся аплодируют. Короткая пауза.
(Глухо). Но как же они ненавидят нас, эти жалкие, эти ничтожные людишки, погрязшие в пустых мечтах и нелепых фантазиях! Как же тяжело нам порой бывает идти, теряя друзей и близких и видя вокруг одни только гадкие, мерзкие, отвратительные рожи!.. (Исступленно кричит). Рожи! Рожи! Рожи!.. О, как они будут нас поносить и грозить нам вслед кулаками, перевирая наши слова и радуясь каждой нашей оплошности, каждому нашему неверному шагу, готовые разорвать нас, стоит нам оступиться!.. Слышите?.. Слышите? (Озираясь, громким шепотом). Слышите? (Смолкнув, замирает).
ПравилаиЭринииозираются по сторонам, прислушиваясь. Небольшая пауза.
(Громким шепотом). Этот шепот, идущий из всех дыр и щелей, этот злорадный смех, это шушуканье, которые сопровождают каждый наш шаг?.. О! Случись что, и все они будут показывать на нас пальцами и говорить: это не мы! Это не мы! О, это не мы! Нет, нет! Мы только исполняли приказы. Мы только сидели дома и читали газеты. Мы только блудили, жрали эклеры, ездили на курорты и заставляли своих тупоголовых детей учить Катехизис. И будут швырять в нас грязью и поливать нас помоями. Гнать и клеветать. Оскорблять и унижать (Кричит). О, Господи!.. Господи! Слышишь ли ты меня? (Замирает, закрыв лицо руками).
Пауза.
Одна из Эриний (жалобно): Господин Рейхсканцлер
Рейхсканцлер (рыдая): О, Господи! (Падает на колени, подняв в небо лицо и руки). Господи!.. Если бы я верил в Тебя, то сказал бы Тебе: Господи! Ты знаешь сердце мое, потому что оно открыто Тебе и стучит в такт Твоим словам. Потому что лишь Ты один мне порука в том, что мы творим святое дело, которое приближает наше будущее!.. Только Ты один, Господи! Ты и ведущее нас Твое Провидение!.. (Рыдает, закрыв лицо руками).
Первое и Второе Правила (бросаясь к Рейхсканцлеру и пытаясь поднять его): Герр Рейхсканцлер!.. Герр Рейхсканцлер!..
Дав себя поднять,Рейхсканцлерпродолжает рыдать.
Профессор (Эринниям): Успокойте, пожалуйста, господина Рейхсканцлера (Рейхсканцлеру). Успокойтесь, успокойтесь, господин Рейхсканцлер. Будьте мужчиной.
Рейхсканцлер (всхлипывая): Не могу, герр профессор.
Эриния: Ах, зачем же вы нас так огорчаете, ваше высокопревосходительство? (Взяв Рейхсканцлера за руку, осторожно ведет его к креслу). Ну, разве можно так перегружать себя работой? Это просто преступление, господин Рейхсканцлер, просто преступление. (Усаживая Рейхсканцлера в кресло). Вам надо как следует отдохнуть и тогда все снова будет в порядке.
Дав себя поднять,Рейхсканцлерпродолжает рыдать.
Профессор (Эринниям): Успокойте, пожалуйста, господина Рейхсканцлера (Рейхсканцлеру). Успокойтесь, успокойтесь, господин Рейхсканцлер. Будьте мужчиной.
Рейхсканцлер (всхлипывая): Не могу, герр профессор.
Эриния: Ах, зачем же вы нас так огорчаете, ваше высокопревосходительство? (Взяв Рейхсканцлера за руку, осторожно ведет его к креслу). Ну, разве можно так перегружать себя работой? Это просто преступление, господин Рейхсканцлер, просто преступление. (Усаживая Рейхсканцлера в кресло). Вам надо как следует отдохнуть и тогда все снова будет в порядке.
Короткая пауза.
Рейхсканцлер (сквозь слезы, жалобно): Ах, герр профессор, герр профессор!.. Вы благородный человек, герр Профессор. Благородный человек Но если бы вы только знали, что чувствует сегодня это израненное сердце, когда цель так близка, что кажется, что еще немножко, еще совсем немножко (Закрыв лицо руками, заливается слезами).
Эриния (с состраданием): Господин Рейхсканцлер, господин Рейхсканцлер (Обмахивает Рейхсканцлера платком).
Пауза, в продолжение которойОрфейотходит вглубь балкона и скрывается за одной из дверей. Сразу же вслед за этим из соседнего номера появляетсяЭвридика. Держась за перила, она не спеша спускается в зал по левой лестнице.
Рейхсканцлер: Благодарю вас. Спасибо. (Достав платок, вытирает слезы, затем негромко, все еще умирающим голосом). А вот, кажется, и наша мадемуазель Эвридика (Эринии). Скажите мне, что я не ошибся.
Эриния: Да, господин Рейхсканцлер. Это она.
Рейхсканцлервытирает лицо и громко сморкается. Обернувшись, присутствующие смотрят на спускающуюсяЭвридику. Небольшая пауза.
Рейхсканцлер (убрав платок, машет Эвридике рукой): Мадемуазель Эвридика!.. Мадемуазель Эвридика!.. (Неожиданно резво поднявшись с кресла, идет навстречуЭвридике, игриво). Здравствуйте, милая мадемуазель Эвридика Хотите знать, как говорят французы?.. Кто никогда не ждал женщину, тот не знает, что такое ожидание Не правда ли? (Смеется).
ЭриниииПравиланегромко смеются.
(Окружающим). Не правда ли это очень остроумно, господа?
Окружающие одобрительно смеются. Короткая пауза.
(Эвридике, живо). А вы знаете, что это платье вам очень к лицу? (Обернувшись, Профессору). Не правда ли, господин Профессор?.. (Эвридике). Нет, нет, в самом деле. Очень мило Вы прекрасно сегодня выглядите, милая.
Эвридика (остановившись на последней ступеньке): Спасибо, господин Рейхсканцлер.
Профессор (Эвридике, холодно): Вам следовало появиться десять минут назад.
Эвридика: Но мне надо было привести себя в порядок, господин Профессор.
Профессор: Если не ошибаюсь, у вас была для этого целая вечность. (Понизив голос). Я же просил, черт возьми, неукоснительно соблюдать все мои распоряжения.