Да, ответила я честно. Тогда вы дадите мне развод.
Предложение это обдумывалось тщательно. На дожа я не смотрела, но чувствовала, что его тело напряглось и замерло, так застывают кошки, рассчитывая прыжок.
Как именно ты собираешься распорядиться своей свободой?
Закончить учебу и выйти замуж за того, кому отдано мое сердце.
Учебу?
«Нобиле-колледже-рагацце» школа для благородных девиц, учрежденная указом светлой памяти дожа Дендуло.
И кто тот счастливец, что поведет к алтарю дипломированную благородную девицу?
Я покачала головой:
Имя его я хотела бы сохранить в тайне, но можете быть уверены, этот синьор достойнейший из смертных. Самый умный, самый красивый и безгранично добродетельный.
У подножия начиналось представление. Толпа расступалась, и в центре площадки извивались фигурки танцоров. Стоит быть владетелем целого государства, чтоб сидеть на галерке?
Учениц в колледже много?
Всего двадцать.
Значит, среди оставшихся девятнадцати твой синьор без труда выберет себе другую супругу. При его достоинствах это будет нетрудно.
Почему-то я вообразила себе безобразную сцену, как Эдуардо мой Эдуардо! заключает в объятия синьорину Раффаэле, и едва не лишилась чувств. Как он жесток! Не синьор да Риальто, а дож! Но чего ждать от негодяя, пытавшегося убить головонога?
Вы дадите мне развод?
Конечно, дам. Чезаре энергично кивнул, и его рогатая шапка нависла надо лбом. Иметь подле себя супругу, испытывающую ко мне отвращение, то еще удовольствие. Но, прости, не завтра.
А когда?
Лет через пять? Срок он явно сочинил на ходу. Отправлю тебя в монастырь, кардинал Мазератти, в память о знакомстве с твоим батюшкой, подберет заведение подальше от столицы.
И как вы распорядитесь своей свободой? вернула я его вопрос, прозвучавший раньше, и развернулась к собеседнику.
Это мне хотелось бы сохранить в тайне, улыбнулся Чезаре, и его глаза хитро блеснули.
Один-один. Ну что ж, стронцо, не желаешь по-хорошему, будет тебе по-плохому. Не совершенно «злодейски», но изощренно-коварно.
Смущенно потупившись, я прошептала:
Как будет угодно вашей безмятежности, и отвернулась к представлению.
Раз мы пришли к согласию, Филомена, дож расслабленно прислонился к спинке и нашел мою ладонь в ворохе шелка, самое время рассказать мне о том, каким образом синьорина Саламандер-Арденте очутилась на отмели близ острова Николло как раз в момент обручения меня с морем.
Можно назвать это божьим промыслом
Отодвинувшись так далеко, что подлокотник вонзился мне в бок, я пыталась вырвать руку.
Не дергайся, ласково сказал Чезаре, иначе я посажу тебя к себе на колени.
Это противоречит протоколу!
Да кого волнует протокол? Публика жаждет проявлений страсти от двух молодых людей, один из которых красив и не обделен вниманием противоположного пола. Дож улыбнулся и пояснил: Я имею в виду себя.
Мои губы растянулись в оскале:
Попробуй, стронцо. И внимание противоположного пола надолго приобретет для тебя платонический оттенок.
Как разнообразен лексикон благородных девиц! Чезаре дернул меня к себе и обнял левой рукой за плечи. Потерпи, рагацце, сейчас жонглеры закончат и праздник переместится в менее официальные покои.
Чикко возбужденно пыхтела, накапливая жар. Сейчас мы с малышкой кое-что кое-кому устроим.
Артуро! негромко позвал супруг. Ты надел перчатки?
Да, ваша серенити.
Меня больно потянули за волосы у затылка и, когда голова моя отклонилась, синьор Копальди снял с меня саламандру и опустил в стеклянный шарик футляра.
Саламандры, как оказалось, даже мадженто, простые создания. Очутившись в прозрачной сфере, они немедленно впадают в спячку.
Хоть какой-то толк от сморчка-архивариуса, хмыкнул дож. Эта развалина, представь себе, прохлопала все документы, которые касаются синьорины Саламандер-Арденте. Божится, что их похитили у него из-под носа. Как думаешь, Филомена, не твой ли достойный синьор провернул эту кражу?
Эдуардо? Это невозможно! Чтоб наследник да Риальто
Я запнулась, поняв, что только что совершила огромную глупость. Серебристые глаза Чезаре победно блеснули.
Торговый флот да Риальто? А ты вовсе не такая дурочка, как можно было бы подумать. Но кроме достойнейшего из смертных есть еще и бессмертный?
Что?
Чезаре отвернулся к помощнику:
Артуро, почему они вопят?
Торжественная часть закончилась, ваша безмятежность. Публика требует поцелуя.
Понятно. Дражайшая супруга, наша беседа переносится на другое время. Дож встал, потянув меня за собой. Встретимся за столом. Ах, чуть не забыл. Негоже разочаровывать подданных. И пусть утешением тебе послужит мысль, что поцелуй был мне не менее отвратителен.
Понятно. Дражайшая супруга, наша беседа переносится на другое время. Дож встал, потянув меня за собой. Встретимся за столом. Ах, чуть не забыл. Негоже разочаровывать подданных. И пусть утешением тебе послужит мысль, что поцелуй был мне не менее отвратителен.
Мягкие губы Чезаре накрыли мой рот, и я замерла. Без нашлепки ощущения были совсем другими, это раздражало. Супруг, видимо, испытал удивление. Его рот замер на мгновение, потом пришел в движение, и, вместо того чтоб пристойно отстраниться, этот стронцо обхватил меня за талию обеими руками, прижал к себе и
Ваша серенити, бормотание Артуро разбило кокон тишины, в котором я очутилась, еще не время.
Когда меня отпустили, я пошатнулась на ватных, ставших слабыми ногах и опустила занесенную для пощечины руку.
Почему моя слюна не отравлена? Это было бы так чудесно!
Дож смотрел на меня со странным удивленно-сокрушенным выражением:
Прости, дорогая, мне нечем тебя утешить.
Что?
Мне понравилось.
И стронцо Чезаре, насвистывая под нос, удалился. Видимо, чтоб уязвить меня еще больше, в его правой руке подпрыгивал стеклянный футляр со спящей Чикко.
Умница, сказала Маура, ведя меня под руку по длинному коридору, держалась как настоящая королева.
Он забрал мою саламандру!
Но ведь не убил? Карла держала меня под другую руку. Улыбнешься пару раз или заплачешь, и тебе ее вернут.
Он не дает мне развод.
А ты потребовала развода прямо на троне?
До или после поцелуя?
И чертовки захихикали.
Меня чуть не стошнило, соврала я.
Нечем тебе тошнить, отрезала Таккола и сунула мне в рот печеньице.
«Значит, голова кружилась от голода, решила я, энергично жуя. И слабость от этого, и путаные мысли. Одной водой жив не будешь».
Куда мы идем?
Переодеваться. За ужином дож с догарессой могут выглядеть менее официально.
И умыться тебе надо, вздохнула Панеттоне, с краской я переборщила.
А я говорила!
Потому что лестница длинная, с подножия лица донны догарессы не рассмотришь.
Ужин пропустить можно? перебила я разгорающийся спор. Попросить что-нибудь принести в спальню?
Такое поведение расценят как приглашение в постель, фыркнула Карла, и десятки предупредительных рук втолкнут к тебе тишайшего супруга.
Хоть будет возможность поговорить с ним без лишних ушей.
Поговорить? Именно!
Лица Такколы под маской видно не было, но я была уверена, что фрейлина гаденько ухмыляется.
В спальне я бросилась на кровать и закрыла глаза, позволяя окружающим делать со мной все, что они сочтут нужным. Щеки ощущали прохладу мокрой ткани, которой меня протирали, волосы потрескивали от костяных гребней и щеток, туфельки сняли, чтоб надеть другие.
Смертный, бессмертный. Чезаре хотел узнать о вампире. За ужином я должна поведать супругу ровно то, что заставит его отложить исполнение супружеского долга.
Карла, тихонько позвала я.
Да, драгоценная донна.
Как именно вампиры зачаровывают смертных?
Тишина меня удивила, и я открыла глаза. На постели рядом со мной сидела синьорина Маламоко, а синьорина да Риальто как раз запирала двери спальни за последними горничными.
Что именно ты хочешь знать, Филомена?
Все, что поможет мне изобразить жертву.
Маура присела рядом с подругой, ей тоже было интересно.
Глаза, сказала Карла. Сначала вампир ловит твой взгляд, так, что ты не можешь его отвести, а потом как будто проникает в твою голову.
Как при этом выглядит сам вампир?
Как красавчик, хихикнула Маура, но испуганно прикрыла рот ладошкой.
Вот сама и рассказывай, обиделась Таккола.
Подруга пожала плечами и сняла маску.
Если бы нашей аквадоратской Львице требовалось противостоять экселленсе, тут, разумеется, ей понадобилась бы твоя консультация. Но Филомене лишь нужно знать, как не устоять. Поэтому, пожалуй, у меня получится лучше. Итак, вампир замирает, как кошка перед прыжком, его глаза начинают мерцать красным, пока не становятся похожи на рубины. Он не шевелится, не дышит, не моргает.
Что чувствует жертва в этот момент?
Карла ослабла настолько, что ей пришлось опереться на трость.
Но она устояла?
Да, и сиятельный Лукрецио проникся к ней уважением.
А жертва? Тот, кто не устоял?
Этого никто не знает. Карла сняла алую маску и бросила ее на покрывало. В том числе и синьор, которого ты собираешься провести.
Этого никто не знает. Карла сняла алую маску и бросила ее на покрывало. В том числе и синьор, которого ты собираешься провести.
Сев на постели, я серьезно посмотрела на подруг:
Рагацце, я собираюсь освободиться из-под власти стронцо Чезаре любым способом. Мне нужна ваша помощь, но еще больше нужна уверенность, что о планах моих не будет доложено дожу.
В мою сторону камешек? хмыкнула Таккола. Что ж, Филомена, я с тобой.
А как же твои начальники из Совета?
Они наблюдают. Я свободна играть на любой из сторон этой супружеской войны, и выбираю твою.
И я, Маура захлопала в ладоши, разумеется, я за войну! Мы выдадим Филомену за Эдуардо, красавчик дож устроит отбор невест, и тогда я поборюсь за место. Он ведь хорошо целуется?
Карла закатила глаза. Синьорина да Риальто обожала разыгрывать из себя «прелесть какую дурочку», мы ей это прощали.
Тишайший Муэрто с отвращением сбросил парчовый кафтан и запустил драгоценной шапкой в люстру:
Ты не предупредил меня, что девица не немая!
Потому что ты велел мне все время находиться рядом с ней! Я едва успел забрать у стеклодувов футляр для саламандры!
Крошка-ящерка дремала в сосуде, который Чезаре аккуратно пристроил на письменном столе, окружив с трех сторон корешками книг, чтоб прозрачный шарик не скатился на пол.
Не немая, болтливая, да еще и влюбленная! Не в меня, заметь.
Именно последний факт вызывает твое раздражение?
Чезаре уселся на стул и один за другим стянул золотые сапоги.