В квартире было холодно, почти как на улице, и меня стала колотить дрожь. Денис заметил это. Притянул из спальни электрический обогреватель на колесиках, включил, а потом приобнял меня. Прошептал: «Тш, тш, тихо, все хорошо, все будет хорошо». Старичок удивленно глянул на нас, но ничего не сказал.
Будем надеяться, сегодня нас не тронут, решительно заявил мой возлюбленный. А завтра мы все расскажем, скрывать нам нечего.
Он поставил на плиту чайник, достал кружки.
Хотелось бы мне знать, проговорил захмелевший Радий Ефремович, это убийство, связано оно с тем, что Талгат мне рассказал?
А что он вам рассказал?
И тут отставник поведал Денису то, о чем просветил нас вчера возле музея на второй площадке: кража «Коршуна» из МИКа, катастрофа на крыше корпуса как попытка скрыть следы.
Здесь, на Байконуре, об этом многие болтают, утвердительно кивнул наш чичероне. Но это дела давно минувших дней. Почему за это надо вдруг убивать сейчас?
Может, потому, что Талгат своей информацией решил со мной поделиться? А я поделюсь с другими? Как он и просил, продвину ее в Москве?
А что он вам передал?
Целое расследование, как сказал. Переслал файлы на мой адрес. Правда, я их пока не открывал. Интернета в гостинице нет.
Давайте посмотрим! предложил Денис.
Мы взяли кружки и прошли в гостиную. Хозяин перетащил сюда же радиатор.
Я вчера почти не рассмотрела это помещение. Мы почти сразу оказались в спальне.
Съемный панельный уют с восточным колоритом. Багровые обои, диван, застеленный пледом с пантерой. Кое-что, очевидно, привнесено новым хозяином: ноутбук на старом столе, плакат с изображением МКС на фоне Земли. Над столом большая фотография Байконура из космоса: огромная желтая пустыня, внизу речка и перекрестие улиц городка. На фото тонкие нитки дорог космодрома, оспины площадок, действующих и заброшенных, и пометки на разноцветных бумажках от руки: «гагаринский старт», «неделинский старт», «31-я площадка», «старт «Родины», МИК «Коршуна», монтажно-заправочный корпус
Через ноут молодой человек вошел в почту к деду Радию, скачал зазипованную директорию. Там было четыре видеофайла.
Мне почему-то кажется, пробормотал Денис, что ставить в известность полицию, тем более местную, о талгатовском расследовании совершенно не надо.
Посмотрим, что он накопал! с азартом воскликнул дед Радий Ефремович. Прямо сейчас!
Это будет разумно, поддержал мой Диня.
По первым кадрам было очень похоже, что Талгат играл сам перед собой роль крутого блогера-расследователя. Странная роль для отставника, которому за шестьдесят.
Роль, которая стоила ему жизни.
В первом же файле с первых кадров в обычной квартире со стандартно-советской обстановкой появлялся чувак, лицо которого было неумело затемнено, а голос искажен.
Неужели автору невдомек было, что по деталям обстановки, теням и виду из окна место съемки (и, значит, автор) вычислялось на раз?
Однажды меня попросили выйти на мою старую работу, начал на экране человек с затененным лицом. Ночью. Обещали заплатить хорошие деньги. Примерно половину месячной зарплаты.
Кто попросил выйти? спрашивал за кадром Талгат.
Давайте я буду говорить за себя, с достоинством отвечал затененный человек. А если мои работодатели захотят, они сами раскроют свое инкогнито.
А вы кем работаете?
Сейчас я на пенсии, постоянно проживаю в городе Байконур.
А кем трудились раньше?
Оператор мостового крана в МИКе монтажно-испытательном корпусе.
Вас туда попросили выйти на ту самую ночную работу?
Именно.
И что требовалось вашим работодателям?
Передо мной поставили задачу перегрузить орбитальный корабль ну, то есть «Коршун» на тележку, то есть на транспортный агрегат. Это такой специальный автопоезд с тягачом грузоподъемностью около ста тонн. Прошло все нормально, мастерство не пропьешь. Ребята внизу «Коршун» в МИКе талями закрепили, я его подхватил и на транспортный агрегат переставил. Его там опять закрепили и сразу из ангара увезли.
Дело ночью было?
Дело ночью было?
Да, ночью.
Почему именно ночью понадобилось работать?
Этого я не знаю.
Вы говорите, «Коршун» из МИКа увезли. Куда?
Говорят, «Мрия» как раз в ту ночь на «Юбилейный» наш аэродром прилетела. Да что там говорят! Я сам видел, как она там садилась.
А вот люди, которые вам помогали «Коршун» цепляли, на автопоезд перегружали вы их знаете? Раньше видели?
Нет, никогда.
Значит, вы перегрузили орбитальный корабль из МИКа на автопоезд, и его увезли. И все?
Нет, не все. Мне велели ждать. А потом, уже под утро светло совсем стало та же тележка ну, автопоезд привезла к нам в МИК другой «Коршун». Внешне он вроде бы такой же был но другой. Тот, что с вечера увезли, он летавший, с обгорелой плиткой, заслуженный. А этот макет, видимо. И намного легче первого.
Легче? Как вы узнали?
Я же чувствую по крану своему, какое усилие.
И что вы сделали с этим подменным кораблем?
Я его на то же самое место, наверху ракеты «Родины», установил.
То есть, по сути, вы один орбитальный корабль другим подменили?
Да, получается так.
А что потом?
Со мной расплатились и домой отвезли. Одного, на машине.
На этом видеофайл обрывался.
Следующий файл начинался с самого Талгата. Он был одет по-зимнему, в парку и ушанку с опущенными ушами. Светило яркое солнце, и отставник снимал сам себя видимо, с помощью палки для селфи.
Мы с вами находимся на космодроме «Байконур», на взлетно-посадочной полосе аэродрома «Юбилейный». Здесь я, Талгат Мусабаевич Садыков, военный пенсионер и подполковник в отставке, работаю в настоящее время охранником. Изо рта говорившего вырывались облачка морозного пара. Взлетно-посадочные полосы «Юбилейного», основная и запасная, специально были построены для орбитального корабля типа «Коршун». Именно сюда его некогда, в середине восьмидесятых, доставляли из Подмосковья с помощью тяжелого бомбардировщика. Именно здесь после запуска ракетой «Родина» с Байконура он совершил свою первую (и, как впоследствии оказалось, последнюю) самостоятельную посадку. Именно отсюда его возила транспортная «Мрия» на авиасалон в Ле Бурже в 1989 году. И именно отсюда, со взлетки «Юбилейного», он с помощью все той же «Мрии» отправился однажды ночью в свой последний полет. Куда? Об этом никто не знает, но говорят, что в Китай. И я в ту ночь работал здесь и был свидетелем его погрузки на «Мрию» и первых минут полета.
Талгат повернулся, ракурс сменился.
За моей спиной вы видите ажурную конструкцию это так называемый ПУА-сто, или подъемно-установочный агрегат. Он специально был построен для перегрузки «Коршуна» здесь, на аэродроме, а потом долгое время не использовался. В течение пары недель до операции специальная бригада восстанавливала его и подготовила к работе. А затем, в ту ночь, я своими глазами видел, как транспортный агрегат колесный автопоезд с прицепом привез сюда из монтажно-испытательного корпуса по специальной дороге орбитальный корабль. С помощью ПУА-сто «Коршун» сняли с транспортного агрегата и переставили сверху на фюзеляж «Мрии». Закрепили. В операции принимал участие целый боевой расчет, десятки человек. Кое-кого из них я знаю лично и пытался уговорить рассказать на камеру о том, как дело было. Практически все отказались. Господь им судья. Но вот один человек на условиях анонимности согласился.
Камеру выключили, а потом снова включили, и ракурс теперь оказался иной. То же аэродромное поле, мороз, солнце, парок изо рта. Спиной стоит мужчина в богатой песцовой шапке с ушами, в парке с меховым воротником. Лица его совершенно не видно только пар, клубящийся над шапкой.
Я подтверждаю то, что рассказал Талгат. Да, в ту ночь мы перегрузили здесь «Коршун» на «Мрию». Даже странно, что это удалось с отвычки и без тренировок. Но сумели.
Вам заплатили за работу?
Естественно.
А что за люди всем командовали?
Извините, но об этом я говорить не буду.
Хорошо, спасибо и на том.
Снова в кадре возникло лицо Талгата:
В итоге в ту ночь «Мрия» с «Коршуном», укрепленным сверху, совершила по полосе пробную рулежку и пробежку. А еще через пару часов тяжелый самолет украинского производства взял курс в неизвестном направлении. Куда он полетел? Где в итоге приземлился? Боюсь, это остается загадкой.
Обрыв записи.
Обрыв записи.
Следующий файл был совсем крошечный, и экран совершенно темный, не разглядеть. Сюжет длился всего двенадцать секунд, и было видно, как огромный транспортный самолет, поверх которого, прямо на фюзеляже, установлен «Коршун», разгоняется в полутьме по взлетно-посадочной полосе.
В директории имелся и еще один видеофайл. Денис запустил его. На нем пошла картинка МИКа с разрушенной крышей того самого, у которого мы стояли позавчера. В углу кадра висел логотип Главкосмупра. Снимали с вертолета. Слышался звук двигателя и стрекот винта. А поверх Талгат пустил свой комментарий:
Как мы видим, вся крыша гигантского сооружения полностью обвалилась. И это, как официально считается, произошло из-за нескольких тюков рубероида, складированного в одном месте? Или из-за керамзита, намокшего от дождей? Очень и очень сомнительно! А теперь посмотрите: внизу ангаров, под обломками крыши там же ничего нет! Там, на полу гигантского корпуса, и вправду виднелся только строительный мусор. Нам говорят, что все останки тяжелой ракеты «Родина» и орбитального корабля «Коршун» все было порезано на металлолом и вывезено. Но вот кадры, сделанные, как говорят, непосредственно после катастрофы.
Пленка закончилась, и теперь понеслись, одна за другой, фотки, снятые внутри ангара.
Засыпанные строительными обломками циклопические сооружения ракеты.
Торчащий из-под груды пыли, кирпичей и арматуры вроде бы нос «Коршуна».
А автор продолжал вещать за кадром:
Да, корпус «Родины» под грудой металла хорошо виден. Но где ее уникальные, мощнейшие двигатели РД-170? Спасательная команда не сфотографировала ни одного. Не оттого ли, что еще до катастрофы они были предусмотрительно демонтированы и вывезены той же «Мрией» в Китай? А вот под завалами обломки «Коршуна». Мы видим один только его нос. Ничего больше. Ни крыльев, ни двигателей ничего. Не оттого ли, что перед нами всего лишь макет? Доставленный для прикрытия из другого МЗК монтажно-заправочного корпуса? А настоящий орбитальный корабль уже давно вывезен в неизвестном направлении?