СПЛЕТНИК ТОКИОВ императорской семье прибавление
Ее императорское высочество принцесса Изуми (на фотографии) прибыла вчера вечером в Международный аэропорт Нарита. На ней была повседневная одежда легинсы и толстовка. На месте событий присутствовала императорский блогер Джунко Иногасира. «Ее образ явно не вписывался в нормы протокола. Но хуже, что принцесса даже не поприветствовала толпу. Многие ждали ее прилета в течение нескольких часов, но она тут же исчезла, не обратив на них никакого внимания. Кроме того, персонал аэропорта поделился со мной, что принцесса грубо обходилась с назначенным лично для нее императорским гвардейцем, когда они остановились воспользоваться уборной».
Опьянил ли принцессу ее новый титул? Уборщик Чи Инаро так не считает. Он встретился с принцессой во время вышеупомянутой остановки. В эксклюзивном интервью для «Сплетника Токио» Инаро восторженно отзывался о принцессе. «Невероятно красивая девушка само воплощение грации. Она вытерла руки моим платочком. С торжественным видом он продемонстрировал нам белую ткань, хранящуюся теперь под стеклом. Я бы хотел оставить его себе на память, но мой сын хочет продать его с аукциона. Он говорит, что теперь это полотенце стоит целое состояние». Действительно: на момент публикации стоимость лота составляла ¥2 000 000. Эти деньги Инаро планирует отложить на пенсию.
С момента прибытия принцесса не покидает императорских владений. Управление Императорского двора отказалось отвечать на какие-либо вопросы о ней. Нам ничего больше не остается, кроме как гадать, почему принцессу держат взаперти
9
Прошло уже семьдесят два часа моего пребывания в Японии, а к императорской планке я ближе не стала. На самом деле, в развитии я явно отстаю.
Снизу вверх смотрю на Марико. Марико оценивающе смотрит на меня сверху вниз. В ее медового цвета глазах холод.
Сосредоточьтесь, Ваше Высочество. Тон ее голоса как бы намекает: я все делаю не так. А взглядом она сравнивает меня с лейкопластырем, найденным в чьем-то салате. Из присутствующих здесь благодушно улыбающийся господин Фучигами и жутко трудолюбивый и вежливый дворецкий. Он вытянут как струна. Капли дождя разбиваются об оконное стекло.
Передо мной лежат приборы. Делаю глубокий вдох, чувствуя, как натягивается на выдохе ремень. Этим утром Марико разодела меня в твинсет и плиссированную юбку.
Перевожу взгляд на стол. На нем стоит набор хрустальных бокалов, сверкающее столовое серебро и фарфоровые тарелки, украшенные золотой хризантемой. Моя рука тянется ко второй вилке слева. Господин Фучигами сквозь зубы втягивает воздух. Он одет в строгий костюм. Его аккуратно уложенные волосы серебристого цвета разделены пробором.
Моя рука меняет направление. Марико хмурится.
Марико напоминает Мэри из «Аббатства Даунтон» грубая, немного равнодушная и строгая к ошибкам. Она движущая сила моих вечерних трехчасовых уроков по этикету. Мы разбираем поклоны и разные способы выражения благодарности, примеряем платья и перчатки. Из ее холодного отношения делаю вывод: я ей не нравлюсь. Примечание: как члену королевской семьи мне запрещено голосовать, иметь при себе наличные и пользоваться социальными сетями.
Нас не будет с вами на свадьбе, говорит она.
Свадьба премьер-министра Адачи уже через неделю. И мой первый официальный долг присутствовать на этом торжестве.
Именно, подтверждает ее слова господин Фучигами. Да эти двое явно в сговоре. Вы будете сидеть с вашим отцом. И этикет вы должны знать.
Вы не сможете найти поддержку в членах семьи, добавляет Марико. Должно быть, она подглядывала за мной во время первого ужина, когда Еси «взял меня под свою ногу». Несмотря на монаршую кровь, знания не передаются по наследству. Так, взбодрись, Изуми. Тянусь к тарелке с сэмбэй[42], стоящей в центре стола. Рисовые свежеприготовленные крекеры еще не остыли. Больше никаких крекеров. Блюдо мгновенно исчезает со стола. У меня отвисает челюсть: Марико взяла его в заложники. Какой вилкой едят рыбу? кивает она на стол.
Снова смотрю на столовые приборы. Передо мной: крошечная, маленькая, средняя и большая вилки. Применяю стратегию исключения отбрасываю неправильные варианты ответов. Крошечная это вилка для устриц. Чуть больше для салата. Остаются средняя и большая. Пятьдесят на пятьдесят. Неплохо. Вдруг меня осеняет:
Вот этой. И гордо поднимаю прибор.
Брови Марико ползут вверх.
Вы уверены?
Я уверена? отвечаю вопросом на вопрос.
Вы правы. Она выглядит не слишком довольной, зато тарелка с сэмбэй возвращается на стол.
Господин Фучигами делает шаг вперед, откашливаясь.
Возможно, нам пора позаниматься японским. Огенки дес ка? сходу начинает он.
Марико скрещивает на груди руки, готовая наслаждаться шоу. Дворецкий уносит приборы.
От столового этикета ко второму языку. Пытаюсь прийти в себя. Кроме экспресс-курса по культуре и манерам поведения за столом я должна брать уроки японского. Мне нужно запоминать хирагану, катакану[43] и самые распространенные фразы вроде «генки дес» «все хорошо». Прекрасный ответ на его вопрос «Как ваши дела?». По правде говоря, это какая-то смесь из спряжения глаголов и попыток правильно произнести небный звук «д». В придачу японский язык иерархичен, и обращение к человеку зависит от того, в каких вы с ним отношениях.
Господин Фучигами одобрительно кивает.
Оджозу дес. Он кивает в сторону стола. Рядом с сэмбэй стоит блюдо с сухофруктами и орехами. Нани ка мешиагаримасу ка?
Опускаю голову, извилины работают на всю.
Ано Это гениальное слово заполнитель пауз в японском, значит примерно то же, что «э-э-э». Часто пользуюсь им.
Нани ка мешиагаримасу ка? Хотите что-нибудь поесть? сжалился надо мной господин Фучигами.
Хаи, воспрянула я духом. Ринго га суки дес. Оппаи табетаи! Перевод: Мне нравятся яблоки. Я хочу съесть много яблок. Вот только Лицо господина Фучигами становится красным, как помидор. Он отводит взгляд в сторону. Марико чуть не подавилась. Дворецкий роняет хрустальный стакан. Он не разбивается, но падает на тарелку, и от бесценного фарфора отлетает осколок. Что-то не так? взволнованная, спрашиваю я. Господин Фучигами до сих пор прячет глаза.
Марико потирает бровь:
Вы неправильно произнесли слово «много».
«Много»? Это же оппаи, разве нет? И еще несколько раз повторяю «оппаи», чтобы разобраться.
У Марико глаза на лоб лезут.
Прекратите. Повторять. Это. Слово.
Ваше Высочество, тихо, медленно, осторожно поправляет меня господин Фучигами. Правильно «иппаи». А слово, которое вы только что произнесли, означает Он молча переводит взгляд на Марико.
У Марико глаза на лоб лезут.
Прекратите. Повторять. Это. Слово.
Ваше Высочество, тихо, медленно, осторожно поправляет меня господин Фучигами. Правильно «иппаи». А слово, которое вы только что произнесли, означает Он молча переводит взгляд на Марико.
Марико также предпочитает не называть перевод вслух. Ее рука поднимается до уровня груди и указывает на
Ой. Мои глаза округляются. Я только что горланила «сиськи, сиськи, сиськи» перед императорским камергером и моей фрейлиной. Ой! В животе все сжимается. Простите, шепчу я. Дворецкий испарился.
Господин Фучигами смотрит на часы.
Мне нужно у меня сейчас встреча. Смотрю на старинные настенные часы. Вместо чисел время показывают зодиакальные животные. Мы планировали заниматься еще час, вплоть до обеда с отцом.
Простите! чуть не кричу я. Господин Фучигами поспешно кланяется и уходит. Было бы чересчур просить о зрительном контакте.
Мы закончили, резко заявляет Марико и спешит за ним.
В полном одиночестве отхожу от стола. Бреду из столовой в гостиную. В черном с позолотой зеркале ловлю свое отражение. Я до сих пор выгляжу здорово макияж прекрасно держится, волосы все так же уложены. Но так обычно и бывает: снаружи хорошо, а внутри плохо.
Подхожу к передней. Переобувшись в туфли, выхожу за дверь и сажусь на бетонную ступень. Обхватываю руками колени. На душе мрачно, я растеряна. Дует прохладный ветер, моросит. Но меня защищает навес. Мое внимание приковывает какое-то движение это Акио. Он, как всегда, привлекателен. Ветер слегка треплет его влажные волосы. На нем черное пальто. В общем, он годится для обложки Vogue. Да без разницы. Все равно бесит.
Заметив меня, он хмурится, взгляд становится сердитым. Вчера я проспала, и экскурсию в заповедник с дикими утками и рыбную вечеринку пришлось перенести. Позже по просьбе Акио мне в комнату принесли часы. Скрещиваю руки и так же хмуро смотрю на него. Теперь его взгляд еще мрачнее. Уверена: это он призывает против меня темные силы. Взаимно, приятель. Взаимно.
Я отворачиваюсь от него и тайком вытаскиваю из бюстгальтера телефон. Патологическая привычка делиться своими провалами с Нурой берет надо мной верх. Набираю ей сообщение:
Я: Сегодня я неправильно произнесла одно слово и по ошибке сказала камергеру, что хочу есть сиськи.
Дожидаясь ответа, кручу телефон в руках, гадая, как там поживает БАД. Как жалко, что я не могу следить за ними в социальных сетях: у них закрытые аккаунты, а господин Фучигами заставил меня удалить все мои страницы. Таков протокол. А еще на территории императорских владений запрещены масс-медиа. Никаких таблоидов. Никаких газет. Никакого телевидения.
Наконец на экране высвечивается имя «Нура».
Нура: Пф. С каждым может случиться.
Я: Я не уверена, что справлюсь.
Нура: Не согласна.
Нура: Помнишь, как однажды в «Сытом медведе» Глори сказала, что ты не съешь весь пирог? Я поспорила с ней, и ты взяла и съела.
Я: Ты хочешь сказать?..
Нура: Я хочу сказать, что верю в тебя.
Я: То-о-очно. Ведь быть принцессой то же самое, что есть пирог.
Нура: Нет. Но ты по-прежнему потрясающая. Мужчины плачут у твоих ног. Женщины мечтают быть тобой. Птицы падают с небес, ослепленные твоей красотой.
Нура: Так лучше?
Я: Немного.
Нура: Вот и хорошо.
Нура поддерживает меня. Она еще ни разу меня не подводила. Ну ладно, разве что однажды, когда сказала мне сбрить брови, а потом нарисовать их. Гудит телефон.
Нура: Все еще жду фотографию того телохранителя.
Глори: И я.
Хансани: Уж будьте любезны.
Она добавила девчонок в общий чат. Я незаметно оборачиваюсь. Акио смотрит куда-то вдаль, держа руки в замке. Держу в руках телефон щелк и фото отправлено. Вдруг он поворачивает голову.
Нани о шите имасу ка? Вы только что сфотографировали меня?
Я поднимаюсь, отряхивая юбку.
Конечно, нет. В моем голосе звучит: «Да никогда в жизни».