Так Поплавский сказал, что статья послезавтра нужна!.. Уже завтра! Как же я
Авторы «Мании страны навигаторов» кичились тем, что, в отличие от писак из конкурирующих изданий, тщательнейшим образом проходили до конца все игры, о которых писали в журнале. Фельдмаршал постоянно говорил в своих авторских колонках, что одного прохождения недостаточно: о какой объективности может идти речь, если игра не пройдена минимум четыре, а лучше пять раз?! Только так можно уловить все тонкости; только так в полной мере раскрывается авторский замысел; только так принято делать дела на секретном океанском подводном флоте.
Да говна-пирога, часок погамаешь да напишешь, это, хули ты там не видел! хихикнул Игорёк и добавил: В первый раз, что ли?
Гной прикусил язык и испуганно замотал головой. Разговор нужно было срочно переводить на другую тему.
А ты что будешь делать? Вареза на Митьку, это самое?..
Не, дела есть. Не твоё, короче, дело, Юрец. Иди там, статья-то она, знаешь, это, сама себя не напишет!
Под грохот сваливаемой через стену в раковину посуды Гной с благоговением запустил хозяйский компьютер. Casper зашипел статическим электричеством, показал заставку со звездой и непонятными английскими словами и, наконец, запустил Windows. Юрик восхищённо выдохнул: этим моментом надо было насладиться. Он собирается играть для дела! Не в задротской норе Сергуни, не на мамином дышащем на ладан компьютере, не по полчаса с секундомером, а столько, сколько ему необходимо для вычленения самого главного и объективного из всего, что напихали в игру нерадивые разработчики!..
Тем временем в зал вернулся Игорёк и, не обращая внимания на сожителя, завозился под старым телевизором марки Fujikawa. Кряхтя и грязно ругаясь, он перетыкал какие-то провода, раскидывал по сторонам мусор и возился на полках пока, к шоку Гноя, не выудил из коробки Игровую приставку Playstation!
Это зачем? выдавил из себя Гной, борясь с отвращением.
Чтоб ты спросил, ёпта, хмыкнул игровой журналист. Давай там, это, не отвлекайся. Выводы не забудь!
Не обращая внимания на Юрика, он плюхнулся на пол, включил телевизор и начал играть в какую-то незнакомую игру: там носились какие-то гнусные ушастые зверушки, полыхали взрывы и ощущалось полнейшее отсутствие души. Периодически Игорёк ставил бездуховную поделку на паузу, втягивал обратно в нос коварно выползавшую соплю и чёркал карандашом какие-то пометки на оторванном куске обоев.
Отвлекаться действительно не следовало: близился дедлайн. Гной усилием воли отключился от происходящего, нашёл на рабочем столе иконку упомянутой Игорьком игры «Славянофилье» и дважды на неё кликнул, поудобнее ухватив чёрную от грязи мышь.
Ничего не произошло.
Юрик поворошил завалы на столе, откопал коробочку от «Славянофилья» со странной наклейкой «Лучше играть на мониторе «Геймер РиЖ 2000 Про!», вынул оттуда диск и вставил в дисковод, после чего снова кликнул на иконку.
Ничего не произошло.
Гной с тем же результатом кликнул ещё два раза, после чего в панике замолотил по кнопкам мыши.
Ты чё буянишь, ёпта? осведомился Игорёк, ставя своих бездуховных зверушек на паузу.
Тут Не работает Я не знаю, заблеял журналист.
Так у них всё через сраку, они её такую и продают щас, это. Ладно, не ссы, глянь там скрины в инете, там, короче, понятно всё.
Понятно, впрочем, ничего не было. Кажется, Игорёк предлагал ему написать «статью», не играя в игру. Такие вещи, судя по публикациям «Мании страны навигаторов», были тяжким грехом и, во-первых, не допускались в редакции лучшего в мире журнала, а во-вторых, даже если и допускались, то с немедленным изгнанием виновных из редакции и другими страшными карами. Время, впрочем, поджимало: за заклеенным окном уже снова серело, намекая на скорое возвращение бесконечной зимней ночи. Предстояло сделать серьёзный нравственный выбор.
А ты Поплавскому не скажешь?
Игорёк громко испортил воздух, не отвлекаясь от игры. Гной, вздохнув, открыл браузер Internet Explorer и стал рассматривать скриншоты «Славянофилья» там всё было очень плохо. Кажется, кто-то взял Diablo II и неумело перерисовал её, нарядив всех героев в косоворотки; даже на статичных картинках было видно, что черти выглядят неубедительно, а у главного героя имеется странная борода торчком, как у царя в любимом фильме Гноевой мамы про Ивана Васильевича, меняющего профессию. «Статья» действительно начала складываться сама собой, хотя кое-какие сомнения ещё оставались.
Игорёк, там если объективно, то плохо получится.
Хозяин притворно ахнул и схватился за сердце, не прекращая нажимать кнопки на душепагубном джойпаде другой рукой.
Вот это да, волки говно сделали. Пиши, короче, это, как есть. Иначе не простит, это, его величество читатель!
Устыдившись, Гной открыл Word и набросал объективный обзор в установленном формате: графика оставляет желать лучшего, интересность ниже среднего, звук Он задумался и хотел было снова спросить Игорька, но потом решительно написал: «Максимально негативные эмоции вызывает звук ведь наши далёкие предки издавали совершенно другие звуки, которые» Тут Гноя понесло. Судя по скриншотам, «Славянофилье» было не просто плохой игрой это было издевательством над славной историей Родины; средоточием фактических ошибок, вдвойне непростительных отечественному разработчику, обязанному назубок знать все отличия кривичей от вятичей Всё это казалось Юрику, в жизни не получившему больше тройки по истории, личным оскорблением. К этому моменту он уже понял, что Игорёк был прав (а Фельдмаршал нет): вовсе не обязательно проходить игру восемь раз, чтобы понять про неё всё самое главное. Настоящая объективность не знает преград и презирает придуманные непонятно кем ограничения! Он раздухарился настолько, что перестал обращать внимание на издаваемые Игорьком звуки и запахи; обзор тёк ладно, как красивая народная песня. Гной гвоздил невесть что возомнивших о себе игроделов: «жалкая поделка», «объективные недостатки», «полное отсутствие положительных моментов», страшное проклятье «коммерческий продукт», он уже страшно удивился бы, если бы ему напомнили о знакомстве с игрой только по скриншотам. Даже с «выводами» на этот раз проблем не возникло: он снова перечислил все объективные недостатки, добавив великодушно в конце: «Игра могла бы быть сносной, если бы не графика, звук и интересность». Отдельно помогал вымышленный космический богатырь: Гной видел игру как бы его глазами и ежеминутно морщился от омерзения.
Он поставил последнюю точку, выдохнул и огляделся по сторонам. За окном снова было темно, несколько часов пролетели как один миг. Вот оно, благоговейно подумал он. Гной всегда морщился, слыша заклинания об «увлечении любимой работой»: ничем, кроме боевой фантастики и «Мании страны навигаторов», он не увлекался; к людям с другими интересами относился с лёгким (и никогда ничем не выдаваемым) презрением. Но теперь Даже злоключения в поезде выглядели прелюдией к этому просветлению.
Предстояло, впрочем, самое сложное: выставить «Славянофилью» оценку. В «Мании страны навигаторов» это был нарочито мутный и многоступенчатый процесс нельзя было, условно, просто поставить понравившейся игре пятёрку; такие вещи считались «субъективизмом» и строго карались. Нет, оценка выводилась по сложной математической формуле из других математических формул: графика, например, оценивалась по семибалльной шкале, а звук по четырёхбалльной; всё это надо было хитро перемножить и вывести среднее арифметическое, из которого потом вычесть день недели и оценку предыдущей серии игры, если таковая имелась. Читатели журнала тонко чувствовали фальшь и устраивали в письмах многостраничные истерики, когда оценка игры на сотую долю балла отличалась от установленных параметров: звучали угрозы перестать читать журнал, обвинения в продажности и упрёки в субъективности.
На оценку в итоге ушло чуть ли не больше времени, чем на основной текст. Гной потел и менял значение «интересность» с 2.3 на 2.6 и обратно; долго мучился с «графикой» (авторы журнала уверяли, что графика для них не имеет никакого значения, но Юрик давно подозревал в этих заявлениях лукавство) и окончательно залип на графе «ценность для жанра». Смысла её он никогда не понимал; со «Славянофильем» получалось то так, то этак: с одной стороны, русское Diablo для жанра, вне всякого сомнения, ценно; с другой положительная ценность для жанра как-то противоречила конструктивной критике из основного текста. Зря вот, думал Гной, все думают, что работа игрового журналиста проста (на самом деле он не знал ни одного человека, который бы так думал: на игровую, да и не только, журналистику всем было конкретно плевать). Тонкая грань объективности, ответственность перед читателями Он вздохнул и поставил в графе «ценность для жанра» ноль.
С заголовком, который он оставил на потом, получилось гораздо проще: «Крепкий середнячок». С руганью в адрес игры из основного текста он сочетался не очень, зато выглядел солидно и крайне объективно.
Готово! воскликнул Юрик и потянулся.
Стул, на котором он сидел, опрокинулся на пол, а сам Гной треснулся затылком о пепельницу, наполненную засохшими использованными презервативами.
Ты это, не облокачивайся, спинка сломана, запоздало заметил с пола Игорёк.
Пока Юрик кряхтел, морщился и тёр голову, хозяин квартиры пробежал глазами текст «статьи» и неопределённо хмыкнул. Гной замер и завороженно на него уставился. В эти секунды решалась его профессиональная судьба.
Нихера ты дал, неопределённо сказал Игорёк.
Что? Что?! Необъективно?! засуетился игровой журналист.
Вместо ответа Игорь Шварцнеггер стремительно открыл почтовую программу Bat, выбрал из списка адрес Поплавского, приложил к письму файл с обзором «Славянофилья», отстучал в графе «Тема письма» смайлик с усами:{ и нажал «Отправить».
Гной хрюкнул.
И что теперь
Язык заплетался, пальцы онемели.
Не ссы в трусы, Юрец! Добро, это, пожаловать в игровую журналистику!
Ворота лысого ура
Жизнь быстро вошла в поначалу непривычный для Гноя, но, видимо, обычный для игрового журналиста ритм. Дни слились в один замурованные окна квартиры поначалу сильно давили на психику, а потом стали восприниматься как должное («Нахуй тебе окна, это», как-то заметил хозяин). Играть было вроде как можно сколько влезет, но не хотелось, плюс половина дисков у Игорька не запускалась вообще, а вторая половина была изуродована «русификацией» до неузнаваемости: оказалось, что «Ворота лысого Ура» это на самом деле ролевая игра Baldurs Gate, о которой Гной много слышал и всё когда-нибудь планировал поиграть. Неясно, дело было в Уре или в самом Юре, но игра оказалась на редкость нудной и явно обладающей даже не нулевой, а отрицательной ценностью для жанра. Со звуком тоже были огромные проблемы: русификаторы его просто вырезали из игры, чтобы не мешал.
Игорёк постоянно куда-то исчезал на неравномерные промежутки времени; возвращаясь, он приносил с собой каждый раз разный набор предметов как будто необходимых для разгадки особо заковыристой головоломки в игре Full Throttle. Батон хлеба, пачка дисков с намалёванным на них фломастером словом ANAL, не первой свежести зубная щётка (для Гноя), упаковка сушёного супа Gallina Blanca, конверты с купюрами разного достоинства, разноформатные компьютерные железки. Откуда-то постоянно брался странный алкоголь: пиво «Балтика медовое» (которое Игорёк настойчиво и неизменно называл «Балтика хуёвое»), водка с опечатками на этикетках, даже кастрюля вонючего самогона его журналист выставил за оконную раму на мороз, объяснив, что Дядьвитя попросил взять на сохранение конфискат. С сохранением получалось, правда, не очень: Игорёк несколько раз в день зачерпывал из кастрюли эмалированной кружкой, отпивал и с хохотом блевал в раковину.