Конечно, парень и не подозревает, насколько это неловкая ситуация. Он думает, что мы все просто друзья. Мы дружим со средней школы, и вроде бы нет ничего странного в том, что я увидела их с Джуд. Вместе.
Но Джуд же говорила, что мы одно целое. Самое цельное целое.
А теперь она вполне себе целое с Мейсоном.
Снова.
Привет! говорю я слишком громко и машу рукой. На беду, когда я подняла руку, с моего плеча сползла одна из ручек сумки-шоппера, и прямо к ногам Мейсона вывалились две пачки «Тэдди Грэмс[5]» и одна упаковка тампонов «Тампакс».
Ненавижу свою жизнь.
Надо отдать должное Мейсону его не смутило ни печенье, ни средства женской гигиены. Если честно, от этого совершенно не легче. Если бы он был придурком, падающим в обморок при виде тампонов, я бы хоть в чем-то почувствовала превосходство.
Улыбаюсь, забираю свои покупки и запихиваю обратно в сумку.
Спасибо. Это не мое. Ни печенья, ни То есть, я ем печенье, и тампонами пользуюсь, но эти эти тетины.
Не беспокойся, успокаивает меня Мейсон. У меня есть сестры.
Точно, вспоминаю я, но смотрю не на него, а на Джуд.
Она улыбается Мейсону, но я вижу, что она зажата и нервно перебирает пальцами по его руке.
Я не могу заплакать на этой искусственной улице напротив забегаловки, с тампонами и коробкой печенья в сумке. Киваю, и показываю пальцем на дом тети.
Ну, надеюсь, лето проходит хорошо. Мне мне пора. Увидимся!
Я продефилировала мимо них с достоинством, на которое вообще способен тот, кто рассыпал тампоны на любимую девушку и парня, которого эта девушка предпочла.
Я захожу за угол. Вибрирует телефон на этот раз сообщение о той, от кого я так долго его ждала.
Джуд написала всего лишь:
Прости.
Я не отвечаю и на всех парах мчусь к тете.
Открываю дверь, кидаю сумку рядом с негималайской салатницей, прохожу в гостиную и плюхаюсь в неудобное кресло. Лицо все еще горит.
На экране по-прежнему Каллум и Елена, в этот раз они не занимаются ничем непристойным, и их не запугивают противные британцы. Вместо этого они скачут на конях по горам, вокруг них возвышаются скалистые холмы, и они исчезают в тумане.
При взгляде на них в моей груди что-то екнуло, и вдруг я вспоминаю о письме в сумке. Приглашение, которое я отвергла из-за Джуд.
Телефон снова вибрирует. Я не стала смотреть. Показываю на экран.
Вот ради этого я бы отдала миллион долларов. А горячего парня забирай себе.
Ви окидывает меня взглядом и моргает так, будто только что осознала, что я вернулась. Она хихикнула и тряхнула головой.
Ааа, точно-точно. Шотландия. Разве тебя не приняли в шотландскую школу?
Я киваю. Крупный план: Каллум и Елена скачут по долинам и ущельям, зеленых каменистых холмов становится все больше, из облаков пробивается солнце, на заднем фоне сероватый отблеск океана. Будь я там, на коне в горах в 1780-х, я бы точно не столкнулась с Джуд и Мейсоном. И ни в кого бы не полетели тампоны. Я была бы совсем другим человеком.
Ну вот! восклицает тетя. Она вскакивает с кресла и отправляется в прихожую за печеньем. Даже не придется путешествовать во времени, чтобы попасть в Шотландию.
Она берет коробку, возвращается в гостиную и недовольно морщится, потому что я купила обычное печенье, а не привычное ей низкокалорийное. Но она пожимает плечами и все равно открывает коробку.
Всего лишь полет на самолете, говорит она, жуя медвежат с корицей. Будь у тебя загранпаспорт и достаточно денег, ты могла бы полететь туда уже завтра.
Я перевожу взгляд на нее, а потом снова смотрю на экран. Она права. Шотландия не сказочное место. Это реальность. Туда относительно легко попасть. И там есть школа, в которую меня уже приняли.
Ага, соглашаюсь я, не отрывая взгляда от телевизора. Сердце тяжело бьется.
Уехать отсюда. Никогда больше не видеть, как Мейсон и Джуд целуются в раздевалке. Не слышать: «Ну я же говорила» от Дарси, не видеть сочувствующих взглядов Ли.
Сменить место жительства. Начать все заново.
Я.
В Шотландии.
Глава 4
Мы возвращаемся к разговору о Шотландии?
Папа стоит у плиты c лопаткой в руке сегодня у нас «блинная среда» и между его бровями пролегает морщинка. Я показываю ему пачку бумаг.
Не о Шотландии, а о шотландской школе. Пап, ты же учитель. А Анна консультант по профориентации. Мы же живем и дышим образованием.
Он не успел ответить я опередила его и начала листать распечатки. Прошло несколько дней после ситуации с Джуд и прозрения у тети Ви, и я уже превратилась в специалиста по запросу финансовой поддержки.
Я нашла нужную страницу, достала из пачки и помахала ей:
В Грегорстоуне предлагают все виды стипендий. И это одна из лучших школ в мире, пап. Они выпускают королей, принцев и премьер-министров. И в этом году они впервые принимают девушек! Я буду учиться в первом в истории женском классе, так что, можно сказать, войду в историю. Может, моя фотография даже будет в учебниках!
В шотландских учебниках, отмечает папа.
Я киваю.
Вообще замечательно. Ты что-нибудь знаешь об истории Шотландии? Она такая сумасбродная! Храбрая сердцем и я рука об руку
Папа улыбается, как я и ожидала. Он поворачивается к плите и качает головой.
Я киваю.
Вообще замечательно. Ты что-нибудь знаешь об истории Шотландии? Она такая сумасбродная! Храбрая сердцем и я рука об руку
Папа улыбается, как я и ожидала. Он поворачивается к плите и качает головой.
Я думал, этот вопрос уже закрыт, малышка. Пару недель назад ты категорически отказывалась ехать.
Папа называет меня малышкой, когда хочет повоспитывать, а такое случается частенько. Иногда я размышляю о том, каким бы он был, будь рядом мама. Но это несправедливо по отношению к нему как будто я его предаю. Словно мне его недостаточно.
Я оставляю бумаги на столе, встаю за ним и кладу ему руки на плечи:
Ну, я я передумала. Я много размышляла и окончательно убедилась, что отказалась поспешно. Испугалась, потому что это кошмарно далеко, но чего тут бояться? Это же чудесно.
Я подвинулась ближе и добавила:
И пап, это все-таки школа! Я же не собираюсь весь год таскаться за какой-нибудь рок-группой.
Он усмехнулся, глянув на меня через плечо:
Если честно, мне кажется, что с рок-группой я бы смирился быстрее. Это я бы понял.
Улыбаюсь, хлопаю обеими руками ему по плечам и отхожу.
Ну, может, я так выражаю бунтарство. Странное дело у таких родителей-бунтарей такая некрутая дочь.
Я думаю, что ты та еще бунтарка, парирует папа, подбрасывая блинчик. Я даже решил, что мы можем сходить в поход. Только мы вдвоем, как раньше. А еще я видел объявление о выставке минералов и драгоценных камней на следующей неделе в Хьюстоне. Должно быть здорово. Сто лет на них не ходил.
Я смотрю на него:
Пап, ты что, пытаешься подкупить меня наукой?
Разве что совсем чуть-чуть, признается он, а затем кивает в сторону Гуса, моего младшего братика, сидящего в высоком стуле и радостно стучащего ложкой по подносу.
Если ты уедешь, с кем же я тогда буду ходить в походы? Он плоховато умеет ставить палатку. А как-то я его попросил собрать хворост ты бы видела, какой он устроил бардак.
Гус выкрикивает что-то похожее на «ПАЛАТКА!», я треплю его за щечку.
Семейная честь расставлять колья для палатки переходит к тебе, братишка.
Гус улыбается и пускает слюни, наклонив голову и пытаясь засунуть в рот мои пальцы. Папа вздыхает у меня за спиной.
Ты же не если это из-за Анны или Гуса, или ты думаешь
Я прервала его, подняв руку:
Нет. Трагического контекста здесь нет.
Три года назад папа женился на Анне, а в прошлом году у них появился Гус. Конечно, все круто изменилось: вот я единственный ребенок, живу с отцом-одиночкой, потом у меня появляется мачеха, а теперь в доме живет еще и младенец. Но эти перемены только положительные. Я подхожу к обеденному столу, беру коробку хлопьев и отсыпаю горсточку Гусу. Он снова награждает меня улыбкой. Мое сердце тает, я взъерошиваю его рыжеватые волосы. Гус больше похож на Анну, чем на нас с папой у нас обыкновенные карие глаза и каштановые волосы.
Он едва ли не лучшее, что со мной случалось. Дома я никогда не чувствовала себя неуютно или не в своей тарелке, так что мое желание поменять школу никоим образом не связано с этим.
А больше всех я буду скучать по тебе, Страшила! я воркую с Гусом, который что-то лепечет в ответ и запихивает горстку хлопьев в рот. Я вздыхаю он еще слишком маленький, чтобы понимать отсылки к поп-культуре.
Падавану нужно время, отвечает папа. Я улыбаюсь.
Он отличный отец. Замечательный. И мысль о том, что мне придется уехать от него, хоть и на время, висит надо мной черной тучей. Точнее, уехать от него, Анны и Гуса. Если бы я так не любила семью, уезжать за границу было бы куда проще.
Дело только во мне, объясняю я, и это почти целиком правда. Отчасти мое решение связано с Джуд, но я не решилась поделиться этим с папой. Он бы спокойно отреагировал на то, что мне нравятся девочки, но все так сложно и запутано, и я не хочу говорить об этом, пока сама во всем не разберусь.
Джуд писала мне несколько раз с тех пор, как я застукала ее с Мейсоном рядом с домом Ви. Я не знала, что ответить, и убедила себя в том, что все равно слишком для этого занята мне нужно сосредоточиться на Грегорстоуне.
И это абсолютная правда. Я покину дом, брошу привычную жизнь. Звучит пугающе. Да, какая-то часть меня, может быть, просто сбегает. Но другая часть приходит во все больший восторг при взгляде на брошюру из школы.
Сев обратно за стол, я отодвигаю сервировочную салфетку и раскрываю папку с информацией о разных школах, постукивая пальцами по фотографиям. Школа Сент-Эдмунд в Эдинбурге шикарное место. Жить в городе, который находится в тени древнего вулкана? Определенно что-то новенькое.
Школа Сент-Леонард большое просторное здание из красного кирпича на траве, зеленее которой я еще не встречала. Недалеко от Сент-Эндрюсского университета он тоже красивый. В Шотландии, похоже, было полно святых, в честь которых назвали учебные заведения.
Грегорстоун раньше был поместьем. Это величественное кирпичное здание, возвышающееся среди холмов, со стенами, покрытыми плющом и атмосферой Хогвартса. Я влюбилась в него, как только увидела, когда в прошлом году от нечего делать подыскивала школу.
Я подвинула листы ближе к себе, и поняла, что в кухне стало тихо.
Подняла глаза. Папа смотрит на меня со странным выражением лица.
Ты же не собираешься говорить мне, что я похожа на маму? спрашиваю я. Он улыбается и покачивает головой.