Рядом с Люциусом, тихо произнес он и отпрянул от меня, словно я могла обжечь его своими пальцами. Я покачала головой, собрав всю свою храбрость. Он должен узнать, что я чувствовала. Как и я сама должна это понять.
Спроси меня, скучаю ли я по Люциусу? Сердце бешенно билось о грудную клетку, с каждой секундой мое дыхание ускорялось, пока я ждала его вопроса.
Меня это не касается. Через несколько дней ты станешь его женой. Выйдешь за него замуж.
Все равно спроси меня. Пожалуйста. Он спорил сам с собой. Его глаза пытались не смотреть на меня. Но я не отпускала его. Я встала перед ним. Прошу.
Он обреченно вздохнул и спросил меня.
Это прозвучало механически. Прозвучало так, словно его слова были тяжелее свинца. Такими же тяжелыми они были для меня, когда я ответила:
Я наслаждаюсь каждым его прикосновением.
Ложь? он прозвучал неуверенно, и я печально улыбнулась.
Я думала, ты уже знаешь меня. Он пожал плечами и вновь отвернулся.
Что такое?
Ничего.
Я разоблачила его ложь осуждающим фырканьем.
Я просто боюсь пострадать. Я не привык проявлять слабость.
Неужели я причиняю тебе боль? осторожно спросила я, едва ли желая получить его ответ.
«Да», прошептал мой собственный голос. В тот вечер, за ужином, я видела его лицо. Мне было больно от каждого поцелуя, к которому принуждал меня Люциус. Он смотрел на меня, и я поняла это по потемневшему золоту его глаз.
Да.
У меня перехватило дыхание, когда я устремила свой взгляд на горизонт.
Сияющие огни за туманной завесой напомнили мне его глаза. То немногое, что освободило меня из темноты.
«Как иронично», подумала я, усмехнувшись. Мужчина, который так сильно ранил меня, был единственной причиной, по которой я все еще держалась.
Спроси меня, сказала я, прислушиваясь к своему сердцу. Оно зависело от него. Глядя на него, я точно знала. Спроси меня, скучаю ли я по тебе.
Нет, решительно ответил он. Пожалуйста.
Я не позволила сбить себя с толку. С другой стороны, теперь он казался таким далеким, что я испугалась, что проиграла. Неправильно истолковала каждый знак. Но что еще я могла потерять?
Я не позволила сбить себя с толку. С другой стороны, теперь он казался таким далеким, что я испугалась, что проиграла. Неправильно истолковала каждый знак. Но что еще я могла потерять?
Свою свободу?
Свое сердце?
Это все, что я еще могла потерять.
Прошу, прошептала я и ждала, пока он спросит меня. Бесконечные секунды тревоги.
Наконец он освободил меня.
Я могла бы сказать ему правду. Признаться, как часто я думала о нем. Что мои глаза останавливались на его губах, а мое сердце жаждало его взгляда. И
Нет.
Нет? Услышала, как он недоверчиво усмехнулся, и обнаружила надменность в его чертах. Тот самый взгляд, который доводил меня до белого каления. Он шел ему больше, чем грустная улыбка, которая была на нем несколько мгновений назад. Это заставило меня облегченно выдохнуть.
Ты хочешь правды, вот она.
Наверное, я это заслужил. Он не выглядел подавленным, а загорелся знанием того, что стояло за моей ложью.
Было приятно на миг забыть обо всем, что связывало нас с ролями, которые предопределила нам судьба. Теперь мы были просто Этаном и Самантой.
Думаю, теперь я могу задать еще один вопрос.
Почему это?
Потому что это была очередная ложь.
Ты уверен?
Да. Он кивнул и сделал решительный шаг ко мне.
Я не отпрянула.
А теперь правду. Что с твоим сердцем?
Моим сердцем? Я не знала, что должна ответить, и непроизвольно схватилась за место над левой грудью, которое яростно пульсировало под моей ладонью.
Да, твоим сердцем?
Эм-м размышляла я, тщательно подбирая слова. Он не стал бы так быстро раскрывать мне свою тайну. Не с этой надменной ухмылкой.
Каким-то образом ты, принц лжи, сумел его поймать.
Что поймать? Его ухмылка рассыпалась в прах.
Это дикое сердце. Мое сердце, которое, казалось, билось все быстрее по мере того, как наши лица приближались друг к другу. Быстрая тень мелькнула на его лице, а потом он стал серьезен.
Твое сердце принадлежит ветру, София, и не должно он запнулся, принадлежать принцам.
У меня есть только ты, Эрик. Внутри этих стен у меня остался только ты.
Я вздрогнула от картин, которые пронеслись перед моими глазами. Они образовались в густом тумане, протискиваясь на ткань ночного неба. Их лица и голоса выкрикивали мое имя.
Да здравствует королева. Королева София. Наследница ветра.
Это забавно, сказал он, смеясь над моими мыслями. Кто бы подумал, что принц влюбится в стэндлерку.
Влюбится? прошептала я, словно кто-то ударил меня в живот. Жар прилил к моим щекам, пока я искала его глаза. Они ускользали от меня, и я с трудом прочитала в них подтверждение того, чего так жаждало мое сердце.
Я имею в виду, между стэндлерами и медными жителями тысячи различий.
Тысячи, подтвердила я, тяжело дыша и тоже отводя взгляд. Я, должно быть, неправильно поняла и покраснела от бессмысленного желания, чтобы он действительно это сказал.
Он принц, капитан.
Почему он должен влюбиться в стэндлерку?
Тысячи и ни одной. Я почувствовала его руку, ищущую мою. Когда нашел ее, поднял и мягко притянул к себе, словно желая выполнить следующее танцевальное движение.
Я споткнулась и каким-то рывком ввела себя в поворот, прильнув к его груди. Внезапно он оказался так близко ко мне.
Так близко, что я могла ощутить его дыхание.
Я не должен так себя чувствовать, сказал он, осторожно убирая прядь с моего лица. Но я больше не могу противиться этому.
Он опустил взгляд на мои губы. Я вздрогнула от импульса, который подталкивал меня все ближе и ближе к его лицу.
Кончики наших носов почти соприкасались, а воздух вокруг нас, казалось, вот-вот взорвется. Я слышала, как он потрескивает. Чувствовала, как кровь пульсирует в голове, когда его пальцы спускались по моей щеке и ложились на мою шею. Он улыбнулся. Его улыбка была так прекрасна, что я поклялась себе никогда не забывать этот вид. Давление его пальцев на мою шею было нежным, но интенсивным. Как и его движения в танце. Я поддалась ему, хотя были тысячи причин этого не делать.
Тысяча и ни одной.
Его губы искали мои. Так нежно, так осторожно, словно я самая хрупкая на свете. Сдержанно. Совсем не похоже на ту требовательную жесткость, которая обычно обжигала мои губы. Он, скорее, действовал вопросительно.
Могу я?
Да, отвечала я, касаясь пальцами выреза его рубашки. Я ощущала его кожу под подушечками пальцев. Бархатистую кожу. Кипящий жар. Он пульсировал по моему телу; и я ответила на его поцелуй, прижимаясь к нему все сильнее. Я почувствовала, как его губы растянулись в улыбке. Затем он обхватил меня за талию и прижал к себе. Я положила руки ему на шею. Позволила его волосам просочиться сквозь мои пальцы. Снова и снова, пока кончики моих пальцев не начало покалывать.
Могу я?
Да, отвечала я, касаясь пальцами выреза его рубашки. Я ощущала его кожу под подушечками пальцев. Бархатистую кожу. Кипящий жар. Он пульсировал по моему телу; и я ответила на его поцелуй, прижимаясь к нему все сильнее. Я почувствовала, как его губы растянулись в улыбке. Затем он обхватил меня за талию и прижал к себе. Я положила руки ему на шею. Позволила его волосам просочиться сквозь мои пальцы. Снова и снова, пока кончики моих пальцев не начало покалывать.
Его кожа была мягкой и теплой. И ощущалась больше того, что я жаждала. Я приоткрыла рот. Он последовал моему призыву. Точно зная, чего хотел. Он хотел меня. А я хотела его.
Я не знала, как много он значил для меня на самом деле. Могла только догадываться.
Осторожно он отстранился от меня и посмотрел в мои глаза.
Я ответила на его взгляд и запомнила его лицо. Каждый рубец, каждый волосок бороды и ямочки по бокам от его полных губ.
Я все время хотел это сделать, прошептал он. И потом снова поцеловал меня.
И снова. Так нежно.
Затем требовательнее.
Пока вокруг нас, казалось, не взорвались звезды.
54
Проклятье. Проклятье!
Лезвие сверкнуло у моего горла. Я почувствовала его тупую сторону, когда она полоснула по моей коже. Ужасное ощущение.
Сделай что-нибудь, завизжала я, когда человек позади меня чуть сильнее дернул за волосы и вызывающе полоснул кинжалом по горлу.
Да, сделай что-нибудь, подлый вор! прошипела женщина, которую Элиа выбрал. Элиа думал, она будет легкой добычей, чтобы забрать у нее одежду для маскировки. Он все спланировал. Не выпускал больше ее из виду. Он наблюдал.
Изучал. И когда она вышла из «Танцующего трактирщика», мы пошли за ней.
Но то, что она была проворной и хитрой и тоже разбиралась в ножах, хвастун не ожидал. Она еще сильнее потянула меня за волосы. Я стиснула зубы, когда меня окружил ее аромат. Лилия и дым. Что-то не сочетаемое. Как назло, мы наткнулись на психопатку, которая бродила по этим переулкам. От той, кто играла на публику, ничего другого я, наверное, и не должна была ожидать.
В свете луны я увидела побелевшее лицо Элиа. До сих пор наша попытка проникновения удавалась. Но теперь мы должны были потерпеть неудачу только потому, что Элиа был таким жадным, маленьким медным пальцем.
Он поднял руки, пытаясь успокоить женщину.
Ладно, ладно. Давай поговорим.
Так ты хотел поговорить, когда пытался обокрасть меня таким же коварным образом, как обокрал бровастого Джо? огрызнулась она.
Нет, я
Нет, я передразнила она и плотнее притянула меня к своей пышной груди. Ты проиграл, дружок. Здесь я устанавливаю правила.
И что ты хочешь сделать, а? с трудом произнесла я из-за лезвия, прижатого тупой стороной к моей коже.
«Не той стороной», хотела спровоцировать я ее. Но предпочла промолчать.
Я хотела бы преподать вам урок. Вам, маленьким стэндлерам. С этими словами она плюнула на мое обнаженное плечо так, что я дернулась от отвращения. Теперь все кончено. Она нас узнала. Теперь она могла нас выдать. Ее жест доказывал, что она не слишком высокого мнения о нас. Точнее, совсем никакого.
Пожалуйста, мы просто хотели
Мне все равно, чего вы хотели, прошипела она. Я только знаю, что вы не можете уйти безнаказанно. Не после того, как вы здесь так высокомерно расхаживали. И пусть люди в старом оловянном дворе могут быть подлецами. Мы все же знаем разницу между ржавчиной и грязью. Почему вы решили, что можете самоуверенно бродить здесь, будто у вас есть специальное разрешение? Кем вы себя возомнили? Она снова сплюнула. А теперь идем, грязный стэндлер. Станцуй для меня. Ты ведь так любишь это делать!