Многие романисты наших дней стремились дать исчерпывающую картину эпохи. Амбиции эти достаточно новы, и они не наблюдались в прежние века, когда любые попытки «суммировать» осуществляли скорее теологи, философы или энциклопедисты. Появлением своим подобные амбиции обязаны как выдающимся достижениям Бальзака и Толстого, так и развитию массовой культуры.
Мартен дю Гар не ставил в центр своего повествования ни яркого героя (такого, как Жан-Кристоф)[260], ни группу людей, объединенных одной идеей (как в «Людях доброй воли»)[261]. Свой роман-поток он выстроил вокруг истории одной семьи или, точнее, двух семей: семьи католиков Тибо и семьи протестантов Фонтаненов. Ему казалось, что противостояние этих двух конфессий не только существует и сегодня, в XX веке, но продолжает играть большую роль в жизни общества, и он не ошибся.
В «Ругон-Маккарах» Золя семейные связи достаточно искусственны и не очень-то прочны, поскольку клан описывается вплоть до самых дальних родственников. В «Тибо» семья это отец, два его сына, Антуан и Жак, а в конце еще и внук, и мы знаем совершенно точно, кто такие эти Тибо: представители крупной французской буржуазии и католики. Достоинства у них общие огромная работоспособность, сильная воля, стойкость, но и недостатки у них тоже общие интеллектуальная гордыня, жестокость, упрямство. «Все Тибо могут хотеть, с гордостью говорит Антуан Жаку. И именно поэтому мы, Тибо, все можем преодолеть. Обогнать других! Утвердиться в жизни! Это необходимо. Необходимо, чтобы эта тайная сила нашей природы вырвалась наконец наружу».
У «Семьи Тибо» не только иная, чем у «Людей доброй воли», структура, иной костяк, у «Семьи Тибо» и плоть, в которую облечен костяк, совсем иная. Ромену хотелось описать скрытые движущие силы общества: разные конфессии, тайные кружки, предпринимательство, эротизм. Для Мартена дю Гара главная проблема та же, что он ставил в «Жане Баруа»: во имя чего столько страданий? В чем смысл всего этого? И вообще есть ли этот смысл?
Что касается конструкции романа в целом, то она довольно свободная. Мартен дю Гар не очень озабочен хронологией и не описывает события из жизни персонажей в строгой последовательности. Он берет какие-то отдельные эпизоды, разделенные долгими промежутками, в которые вроде бы ничего не случается, и разрабатывает эти эпизоды во всех подробностях. Он напоминает Жида склонностью к хронике происшествий и к странным персонажам. В первой части эпопеи история и общество либо вообще не вмешиваются в жизнь героев, либо вмешиваются совсем мало. Все происходит на бесцветном фоне может быть, потому, что для юного существа важнее всего внутреннее развитие, формирование личности. К концу повествования, наоборот, на первый план выходят война, международная революция. Индивидуальности раздавлены, но мир равнодушный мир продолжает существовать.
Стоит, пожалуй, вкратце выделить самые важные эпизоды романа.
В «Серой тетради» мы знакомимся с семьей Тибо. С отцом кавалером ордена Почетного легиона, бывшим депутатом, вице-президентом Нравственной лиги по охране младенчества, основателем и директором благотворительного Общества социальной профилактики, казначеем Союза католических благотворительных обществ Парижской епархии, человеком властным и набожным. А также с двумя его сыновьями молодым врачом Антуаном и лицеистом Жаком. Действие романа начинается в день, когда Жак не вернулся домой из лицея. Один из учителей, аббат, обнаружил в парте Жака серую тетрадь, в которой ученик вел нежную переписку с одним из друзей, юным протестантом Даниэлем де Фонтаненом. Дружба мальчиков была истолкована самым гнусным образом, и они сообща решают убежать из дому. Нет ничего труднее, чем описывать подростков, но тем более достоверным представляется описание подростков у Мартена дю Гара. Такой же тонкостью и живостью отличается у него образ матери Даниэля, мадам де Фонтанен, добродетельной гугенотки, жены давно оставившего семью и живущего в свое удовольствие Жерома де Фонтанена. Даниэль, когда вырастет, станет очень похож на отца, но пока неистовство страстей приглушено присущей юности мягкотелостью.
В следующем томе, названном «Исправительная колония», отец помещает Жака в наказание за побег и дружбу с протестантом в основанную им же самим исправительную колонию для мальчиков. Антуан, подозревая, что с Жаком в этом «религиозном учреждении на берегу Уазы» плохо обращаются, является туда без предупреждения и втайне от отца, но его подозрения не подтверждаются. Вот только брата видит совсем не таким, каким тот был раньше: теперь Жак угасший, послушный, безразличный, будто сломленный но чем? Постепенно Антуану открывается, что младшего брата медленно разрушают «гибельная праздность», душевное одиночество, постоянный надзор даже в туалете и страх перед теми низкими людьми, от которых мальчик зависит. Антуан решает рассказать о бедственном положении Жака отцу и наталкивается на дьявольскую гордыню и фанатизм старика, но не сдается. «Воля у этого молодца просто не-у-кро-ти-мая», думает он о себе. Он спасает Жака, но отныне тот находится в постоянном конфликте со своей семьей и с тем классом, из которого вышел. Характеры у Антуана и Жака одинаково сильные, что свойственно всем Тибо, только старший брат искренне считается с потребностями и законами общества, а младший, наоборот, настроен враждебно по отношению к обществу.
В следующем томе, названном «Исправительная колония», отец помещает Жака в наказание за побег и дружбу с протестантом в основанную им же самим исправительную колонию для мальчиков. Антуан, подозревая, что с Жаком в этом «религиозном учреждении на берегу Уазы» плохо обращаются, является туда без предупреждения и втайне от отца, но его подозрения не подтверждаются. Вот только брата видит совсем не таким, каким тот был раньше: теперь Жак угасший, послушный, безразличный, будто сломленный но чем? Постепенно Антуану открывается, что младшего брата медленно разрушают «гибельная праздность», душевное одиночество, постоянный надзор даже в туалете и страх перед теми низкими людьми, от которых мальчик зависит. Антуан решает рассказать о бедственном положении Жака отцу и наталкивается на дьявольскую гордыню и фанатизм старика, но не сдается. «Воля у этого молодца просто не-у-кро-ти-мая», думает он о себе. Он спасает Жака, но отныне тот находится в постоянном конфликте со своей семьей и с тем классом, из которого вышел. Характеры у Антуана и Жака одинаково сильные, что свойственно всем Тибо, только старший брат искренне считается с потребностями и законами общества, а младший, наоборот, настроен враждебно по отношению к обществу.
В томе «Пора расцвета» Антуан знакомится с роскошной еврейкой Рашелью и познает с ней чувственное наслаждение, и у него не возникает при этом никакого ощущения греха. Жак тем временем поступает в Эколь Нормаль и ссорится с Даниэлем. Молодой человек одновременно «флиртует», как говорили в те времена, с сестрой Даниэля Женни де Фонтанен и с сироткой-квартеронкой Жиз, которая выросла в доме Тибо и воспринималась обоими братьями как младшая сестренка. После ссоры с Фонтаненами Жак исчезает, и семья долгое время не знает, где он. Антуан вскоре становится блестящим врачом, он гордится своей профессией, ставит точные диагнозы, успешно лечит пациентов и способен проявлять доброту по отношению к больным, потому что доброта это также одна из форм терапии («День врача»). Все в романе, что связано с профессиональной деятельностью Антуана, написано и читается замечательно.
По чистой случайности, благодаря письму, которое прислал Жаку на домашний адрес его бывший преподаватель из Эколь Нормаль, Антуан узнает, что уже три года, как его пропавший младший брат опубликовал в журнале новеллу под названием «La Sorellina»[262]. Опубликовал под достаточно прозрачным псевдонимом, не оставляющим сомнений, что ее автор именно Жак Тибо. Никто другой не мог этого написать. Новелла открывает Антуану глаза на Жака: герой рассказа любит свою сестру (Жиз) кровосмесительной любовью и одновременно другую девушку (Женни) любовью духовной. Хотя сам Антуан оказывается выведен в новелле достаточно неприглядно, он не перестает любить брата и, с намерением привезти Жака к постели умирающего отца, едет в Швейцарию, где тот, начав писательскую карьеру, живет в революционно настроенной среде, и живет довольно счастливо. «Смерть отца» безжалостная книга. Болезнь и физическое разрушение старика Тибо описаны с жестокой скрупулезностью, и цель писателя тут показать полное разоружение гордеца перед лицом болезни и убожество положения человека в мире. Не связанная с религией ужасающая проповедь. Ад, который можно пощупать.
«Что я знал о нем? думал Антуан. Знал только со стороны обязанностей отцовских Верховный жрец в общественной сфере, почитаемый и грозный. Но он-то, он, каким был он, когда оставался сам с собой, кем он был?.. И что знал он обо мне? Еще меньше, чем я о нем! Ровно ничего не знал!»[263] У отца и сына не было общего языка, у них не было возможности словесного обмена: двое чужих. «А сейчас уже слишком поздно, подводит Антуан итог своим размышлениям, все кончено, навсегда кончено». И это перекликается с «Пустыней любви» Мориака, где так прекрасно описана трагическая невозможность общения между двумя близкими людьми.
«Лето 1914 года». После смерти отца Жак снова возвращается в Швейцарию к оставленным друзьям, революционерам-интернационалистам, которые чувствуют, что мир на грани войны, и борются за то, чтобы сделать войну невозможной. Ненавидя класс, из которого вышел, буржуазию, Жак готов пожертвовать всем ради «дела». Несмотря на публикацию своей новеллы (а может, именно в связи с этой публикацией), Тибо-младший понимает, что никогда ему не стать великим художником что искусство для него всего лишь клапан для выпускания пара, средство освободиться от страстей. Не состоявшись как литератор, он отдается революционной деятельности со всей истовостью, присущей Тибо, испытывая разочарование за разочарованием. По тому, что человек говорит, нельзя судить о его нравственных достоинствах. Жаку открывается, что не бывает на свете революционеров и буржуа, белых и черных, а бывают, по выражению Бриана[264], хамы и не хамы, рожи и приятные физиономии, политики и мистики. За исключением нескольких рьяных проповедников и нескольких прекрасных специалистов, Жак Тибо, хоть и родился в буржуазной семье, на голову превосходит свое окружение. Именно он совершенно искренне хочет бороться с обманом, надувательством, нетерпимостью, классовой ограниченностью и военными преступлениями. Глава группы единомышленников Мейнестрель оказывается ни на что не годным руководителем, к тому же озабоченным своим физическим недостатком. Это попросту разрушитель и нигилист, вовсе не стремящийся защитить мир.