При этом сомневаться в показаниях указанных в приговоре целого ряда очевидцев об убийстве Носова именно Крюковым у суда не было никаких оснований. Эти лица находились в непосредственной близости от потерпевшего и Крюкова, в личности которого ошибку каждый из них исключил в суде.
Что касается версии в судебном заседании Нилова и Кирова о «маске» на лице Крюкова, то, по мнению суда, такое утверждение является несостоятельным, поскольку Киров не разглядел лицо Крюкова, а Нилов скрывает Крюкова, изменив в его пользу свои показания.
Квалифицировав действия Крюкова по части 1 статьи 105 УК РФ, суд исключил при этом из предъявленного Крюкову обвинения как необоснованно инкриминированные квалифицирующие признаки, предусмотренные пунктами «а, е, ж» части 2 статьи 105 УК РФ. А именно, как убийство двух лиц общеопасным способом по предварительному сговору группой лиц, что не нашло своего подтверждения в судебном заседании. Необходимость такого решения суд усмотрел в том, что органами предварительного следствия не были представлены доказательства убийства Крюковым Петренко, насильственная смерть которого по материалам дела наступила от воздействия другого огнестрельного оружия, Крюкову не инкриминированного. Более того, в производстве выстрела из пистолета калибра 9 мм, которым был убит Петренко, Крюков не обвинялся.
Кроме того, общеопасный способ убийства Носова, якобы избранный Крюковым, по мнению органов следствия, заключался в создании Крюковым опасности для жизни посторонних людей. Что не имело места в действиях Крюкова. Как суд установил в судебном заседании, Крюков производил прицельные выстрелы с расстояния около 1 метра именно и только в Носова. Крюков имел для этого соответствующую огневую подготовку в средней, а затем в высшей школе МВД СССР и за длительный период оперативной службы в органах внутренних дел. Кроме Носова от этих действий Крюкова никто другой не пострадал.
Усмотрение суда о необоснованности обвинения Крюкова в убийстве Носова по предварительному сговору группой лиц вытекает из того, что причастность кого-либо, кроме самого Крюкова к убийству Носова органами предварительного следствия не установлена, а Дмитриеву не доказана. Смерть Носова прямо связана лишь с действиями Крюкова, направленными на лишение жизни Носова и ни с чем иным.
Кроме этого, Крюков обвинялся в незаконном приобретении, хранении и ношении огнестрельного оружия пистолета «ТТ» калибра 7,62 мм, то есть в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 222 УК РФ. По этому обвинению Крюков подлежал оправданию за недоказанностью его участия в совершении этого преступления, поскольку по делу оказались исчерпаны все возможности для собирания дополнительных доказательств, то есть в порядке пункта 2 статьи 208 УПК РСФСР.
Основанием для судейского усмотрения явились обстоятельства того, что это оружие органами предварительного следствия не было обнаружено и в суд в качестве вещественного доказательства не было представлено. Время, место и источник приобретения оружия, как было указано в постановлении о привлечении Крюкова в качестве обвиняемого по делу, органами предварительного следствия не установлены. Оказались не установленными эти обстоятельства, подлежащие доказыванию, и в судебном заседании.
Органами предварительного следствия подсудимый Крюков обвинялся, кроме того, по части 3 статьи 30, пунктам «а, е, ж» части 2 статьи 105 УК РФ в покушении на убийство 14 человек, то есть двух и более лиц общеопасным способом по предварительному сговору группой лиц; а также по части 2 статьи 222 УК РФ в незаконном приобретении, хранении и ношении боеприпасов 20 патронов калибра 7,62 мм, неоднократно.
Подсудимый Дмитриев обвинялся по пунктам «а, е, ж» части 2 статьи 105 УК РФ в убийстве Носова и Петренко, то есть двух лиц общеопасным способом по предварительному сговору группой лиц; по части 3 статьи 30, пунктам «а, е, ж» части 2 статьи 105 УК РФ в покушении на убийство тех же 14 человек, то есть двух и более лиц общеопасным способом по предварительному сговору группой лиц; по части 1 статьи 222 УК РФ в незаконном приобретении, хранении, ношении огнестрельного оружия, «приспособленного для стрельбы калибра 9 мм», а также по части 2 статьи 222 УК РФ в неоднократном незаконном приобретении, хранении, ношении боеприпасов 11 патронов калибра 9 мм.
Подсудимый Конев обвинялся по статье 316 УК РФ в заранее необещанном укрывательстве особо тяжкого преступления убийства Носова, Петренко и ранения Чуркина, выразившимся в сборе и уничтожении гильз от огнестрельного оружия, из которого производились выстрелы.
То есть в преступлениях, совершение которых не доказано, по мнению государственного обвинителя, отказавшейся от обвинения Конева и Дмитриева, а Крюкова в соответствующей части. В связи с чем, подсудимые, а Крюков в соответствующей части предъявленного ему обвинения, подлежали оправданию по указанному прокурором основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 208 УПК РСФСР при недоказанности участия в совершении преступлений, если исчерпаны все возможности для собирания дополнительных доказательств.
Рассмотрев уголовное дело по существу, суд оправдал:
Конева по статье 316 УК РФ;
Дмитриева по пунктам «а, е, ж» части 2 статьи 105; части 3 статьи 30, пунктам «а, е, ж» части 2 статьи 105; части 1 статьи 222; части 2 статьи 222 УК РФ;
Крюкова по части 3 статьи 30, пунктам «а, е, ж» части 2 статьи 105; части 1 статьи 222; части 2 статьи 222 УК РФ за недоказанностью участия в совершении этих преступлений.
Крюкова суд признал виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 УК РФ, и назначил ему наказание в виде лишения свободы на длительный срок в исправительной колонии строгого режима.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев в судебном заседании дело по кассационным протестам государственного обвинителя и заместителя прокурора области, кассационным жалобам адвокатов осужденного, оставила приговор областного суда без изменения, а кассационные протесты и жалобы без удовлетворения.
В своём определении[82] суд кассационной инстанции указал, что приговор в отношении Крюкова, Дмитриева и Конева постановлен законно и обоснованно. Доказательства, положенные в основу приговора были исследованы в судебном заседании, приведены в приговоре в соответствии с материалами дела, им дана судом надлежащая оценка.
Потерпевшие И. и А. в судебном заседании показали, что были очевидцами того, как Крюков произвёл в Носова с близкого расстояния несколько выстрелов, тяжело ранив в живот, отчего он впоследствии скончался. Такие же показания дал на следствии потерпевший Ч., показания которого были оглашены и проверены судом в связи с его смертью. Носова в суде показала, что ей в больнице Носов говорил, что в него стрелял Крюков. Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что смерть Носова наступила от пулевых ранений живота с повреждением внутренних органов и левой нижней конечности, осложненных кровопотерей и почечной недостаточностью. Доводы об алиби Крюкова были внимательно исследованы судом и мотивированно отвергнуты судом как несостоятельные. Судебная коллегия находит, что вывод суда о доказанности вины Крюкова в убийстве Носова сделан правильно, действия его получили верную юридическую оценку по ст. 105 ч. 1 УК РФ. Оснований для отмены приговора по доводам кассационных жалоб адвокатов Е. и Р. судебная коллегия не находит.
Доводы кассационных протестов о неправильной переквалификации действий Крюкова со ст. 105 ч. 2 п.п. «ж, е, а» УК РФ на ст. 105 ч. 1 УК РФ нельзя признать правильными, поскольку в суде наличие квалифицирующих признаков не подтвердилось. Прокурор в суде от обвинения Дмитриева, которому вменялось совершение убийства в группе с Крюковым, отказалась. Суд в приговоре мотивировал отсутствие в действиях Крюкова общеопасного способа убийства и судебная коллегия с ним в этом согласна. Участие Крюкова в убийстве Петренко не установлено. От обвинения Конева по ст. 316 УК РФ прокурор отказалась за недоказанностью его вины в этом, равно как и от обвинения Крюкова и Дмитриева по ст. 222 ч. 2 и по ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п.п. «а, е, ж» УК РФ.
Выводы суда в части оправдательного приговора обстоятельно мотивированы. Суд привёл доказательства, послужившие основанием для оправдания и доказал мотивы, объясняющие, почему суд отвергает доказательства, на которых было основано обвинение. Оснований для отмены приговора по доводам кассационных протестов судебная коллегия не усмотрела. Таким образом, приговор получил силу закона относительно уголовного дела, по которому был вынесен.
Итак, сопряжение принципов вины и невиновности в приговоре как решении суда о невиновности или виновности подсудимого, позволило суду сделать единственно правильный вывод о невиновности подсудимых Конева, Дмитриева и Крюкова в преступлениях, которые они не совершали и виновности подсудимого Крюкова в совершенном им преступлении. Причём, именно в том объёме предъявленного Крюкову обвинения, в котором его виновность в совершении конкретного преступления, требовавшего верной юридической переквалификации, подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств и только в ходе судебного разбирательства. Несмотря на отказ государственного обвинителя прокурора, имевший место по результатам судебного разбирательства уголовного дела, от обвинения в отношении Конева и Дмитриева, а также существенного объёма предъявленного Крюкову обвинения, суд в ходе судебного разбирательства установил, изложив в приговоре, обстоятельства уголовного дела, послужившие основанием оправдания подсудимых. Суд установил, изложив в приговоре, и доказательства, подтверждающие основания оправдания подсудимых. Суд установил, изложив в приговоре, также мотивы, по которым отверг доказательства, представленные стороной обвинения. Суд не допустил включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданных, признав несостоятельность результатов уголовного преследования Конева и Дмитриева в полном объёме предъявленного обвинения, а Крюкова в соответствующей части предъявленного ему обвинения.