Но ведь все это такие незначительные проступки!
Пока что я побеседовала только с двумя студентами вашей группы, но побеседую и с остальными, чтобы узнать, не возникали ли у них те же проблемы.
Тэрин часто заморгала.
«О чем она говорит? Я что-то пропустила?»
Из какой группы? С кем проблемы? Я не понимаю.
Группа семинара «Несчастные влюбленные».
Тэрин затрясла головой:
Простите, я не понимаю, о чем идет речь.
Профессор Джек Дориан. Можете сказать, каков ваш опыт общения с профессором?
Тэрин выдохнула. Она испытала такое облегчение, что несколько секунд просто сидела и не могла вымолвить ни слова.
Так, значит, это не Лиам, дело в чем-то другом.
Доктор Сакко нахмурилась:
Вы можете что-то о нем сказать?
Почему вы спрашиваете меня о профессоре Дориане?
Потому что на него поступила жалоба от одной из студенток.
От какой студентки?
Я не вправе называть имена, но она, как и вы, посещает семинар девятьсот пятнадцать.
И на что она жалуется?
Она заявляет, что профессор Дориан допустил высказывания сексистского и уничижительного характера. Он допустил их в ее адрес, но и другие студентки в группе были задеты его высказываниями не меньше, чем она.
При мне никогда ничего подобного не происходило.
Возможно, вы в тот день просто пропустили занятия.
Я никогда не пропускаю занятия на семинаре профессора Дориана. Он лучший из всех преподавателей, кого я знаю.
И он ни разу не говорил ничего, что задело бы вас или как-то оскорбило?
Никогда, сказала Тэрин и через небольшую паузу спросила: Что ему грозит, если он действительно допустил нечто подобное?
Все зависит от того, насколько оскорбительными были допущенные им высказывания. Одного предупреждения может быть достаточно. Но если все серьезно, я вправе рекомендовать применить к нему дисциплинарные взыскания.
И он может потерять работу?
Доктор Сакко взяла авторучку и начала вращать ее между пальцами.
Если он действительно допустил серьезное правонарушение да. В наше с вами время Университет старается чутко реагировать на все возникающие у студентов проблемы или, если хотите, запросы. В прошлом на недостойное поведение могли посмотреть сквозь пальцы, но не сейчас, сейчас мы очень серьезно относимся ко всем поступающим к нам жалобам.
И кто вам пожаловался?
Как я уже сказала, я не вправе раскрывать имена.
Это была Джессика?
Доктор Сакко поджала губы так, что они стали похожи на нитку, этого было достаточно.
Значит, она. Тэрин фыркнула. Что ж, я не удивлена.
Поясните.
На одном занятии Джессика вела себя как самая настоящая хамка, и профессор Дориан указал ей на это, причем прямо в аудитории. И кстати, он оценил ее последнюю работу на «С» с минусом. Такие, как Джессика, очень злопамятны.
Она сказала, что профессор Дориан позволял себе сексуально обесценивающие реплики, причем направлены они были именно в ее адрес. Вы были свидетелем такого поведения профессора?
Нет, никогда.
Она заявляет, тут, с вашего позволения, я говорю с ее слов: он сказал, что допускает ситуацию, когда учитель может вступить в любовные отношения со студенткой. Доктор Сакко внимательно посмотрела на Тэрин. Профессор Дориан говорил такое?
Тэрин немного растерялась.
Ну, может, он и говорил что-то в этом роде. Но это было в контексте обсуждаемой на занятии темы. Речь шла о литературных персонажах из заданного на дом чтения. Тэрин тряхнула головой, и сразу стало ясно, как она ко всему этому относится. Знаете что? Эта ее жалоба на профессора вранье. На самом деле целью Джессики была я.
Вы? Доктор Сакко нахмурилась.
На занятии у нас с Джессикой вышло вроде как недопонимание. Все могло зайти далеко. Профессор Дориан вступился за меня и пресек ситуацию. Джессика, ясное дело, разозлилась и перенаправила свою злость на профессора.
Понимаю, сказала доктор Сакко.
Но понимала ли она суть дела?
В кильватере Джессики всегда плыла стайка самодовольных и вечно улыбающихся «фрейлин». Хватит ли духу хоть у одной из них сказать что-то вопреки мнению предводительницы? Тэрин могла оказаться единственной студенткой, которая выступила в защиту профессора Дориана, и в тот момент ей показалось, что она просто обязана это сделать. Он заступился за нее, и теперь она должна заступиться за него.
Профессор Дориан никогда и никоим образом не третировал и не унижал своих студентов. Не знаю, о чем думала Джессика, когда все это затеяла, но ее жалоба неправда. И я подпишу все, что сейчас вам сказала.
То есть вы в этом вопросе на стороне профессора?
На все сто процентов. В жизни не встречала преподавателя, который был бы настолько влюблен в свой предмет. Когда профессор говорит о Ромео и Джульетте или об Энее и Дидоне, ты прямо физически чувствуешь их боль. Он лучший в вашем университете. Если вы уволите его из-за того, что наговорила какая-то испорченная сучка, вы станете символом того, что принижает значение движения «Ми ту».
Доктор Сакко была настолько ошарашена отповедью Тэрин, что первые несколько секунд не могла ничего ответить и просто нервно постукивала авторучкой по столу.
Потом наконец сказала:
Что ж, вы высказали альтернативную точку зрения, я приму ее во внимание.
Мне подписать протокол нашей беседы?
Ваших слов достаточно, но если ко мне снова поступит жалоба на профессора Дориана, мне придется еще раз с вами побеседовать.
Тэрин встала и пошла к выходу из офиса, но в дверях остановилась.
Вы расскажете профессору о том, что я вам сказала?
Нет, наша беседа носит конфиденциальный характер.
Значит, он никогда не узнает о том, что она за него заступилась. Это будет ее маленькой тайной.
Пока.
11. Джек
На выходных Чарли прислал Мэгги и Джеку еще один буклет с рекламой велопутешествий по Брайс-Каньону, с фотографиями туристов на тандемах или с поднятыми бокалами вина на совместных с другими туристами ужинах. Все они были самых разных возрастов, от миллениалов до ровесников Чарли.
И прямо на одной такой фотографии Чарли написал: «Представьте, что это мы!»
В свои семьдесят Чарли был в отличной форме, он регулярно катался на велосипеде и ходил в спортзал.
Черт, почему бы нам это не сделать? спросил он по телефону. Я впишусь сразу, как только вы будете готовы. Ребята, давайте, как говорится, карпэ диэм, пока у нас еще есть диэм, который мы можем карпэ[10]. В тот вторник светлые перспективы Чарли начали несколько затуманиваться. Из-за боли в спине он не мог поднимать тяжести, и Джек заехал к нему, чтобы заполнить корзину поленьями для дровяной печи.
Доктор сегодня утром звонил, как бы между прочим сказал Чарли, пока Джек укладывал очередное полено в корзину. Хочет, чтобы я прошел дополнительные тесты.
Джек отряхнул ладони от древесной пыли:
Что за тесты?
Ну, для начала МРТ-сканирование.
И зачем это?
Говорит, что рентген показал кое-какие отклонения в моем позвоночнике. Но не сказал, какие именно.
Джеку как будто ледяную иголку в сердце воткнули.
Мэгги знает?
Не хочу ее беспокоить, у нее своих забот хватает.
Это может быть из-за рубцевания после того падения с велосипеда несколько лет назад. Ты ведь позвоночник тогда сломал.
Не важно, из-за чего, мне назначено на четверг.
Джек редко задумывался о том, что Чарли стар и ему, соответственно, недолго осталось. Они были знакомы пятнадцать лет, Чарли всегда был воплощением здоровья, и его неминуемая смерть для Джека была некой абстракцией в далеком и смутном будущем.
По дороге обратно в кампус Джеку совсем не хотелось думать о том, что у Чарли возникли серьезные проблемы со здоровьем, и тем более не хотелось думать, как это повлияет на Мэгги.
С телефона поступил сигнал о новом сообщении. Джек открыл его, пока ждал зеленый свет на перекрестке. Сообщение пришло от некой Элизабет Сакко. Имя ничего Джеку не говорило, но у СМС был адрес университета.
Джек открыл сообщение и, пока читал, напрягался все больше и больше.
Уважаемый профессор Дориан,
согласно моей должности в университете, я обязана реагировать на все сигналы о гендерной дискриминации, включая сексуальные домогательства и словесные оскорбления. В мой офис поступила жалоба на то, что вы нарушили «Раздел IX».
Краткое резюме инцидента:
Согласно поданной жалобе, на семинаре «Несчастные влюбленные» вы в процессе обсуждения литературных произведений, где учителя-мужчины имели романтическую связь со своими ученицами, допустили неуместные замечания.
Наш университет серьезно относится к подобного рода заявлениям, соответственно я хотела бы назначить вам встречу и обсудить этот вопрос. Вы вправе прийти на встречу со своим адвокатом или юридическим консультантом.
В дополнение к вышесказанному, буду признательна, если вы не станете с кем бы то ни было обсуждать этот вопрос.
Надеюсь на ваш скорый ответ.
Вернувшись в офис, Джек сразу открыл веб-сайт университета, и вот она: «Доктор Элизабет Сакко. Управление по вопросам равенства и соответствия требованиям университетов. Раздел IX». Джек и думать забыл, что в университете есть офис, работа которого целиком посвящена рассмотрению жалоб о сексуальных домогательствах.
Эта жалоба на него полная чушь. Его никогда не обвиняли в нарушении этических норм.
Эта жалоба на него полная чушь. Его никогда не обвиняли в нарушении этических норм.
Прежде чем ответить, Джек несколько минут просто сидел за столом и старался собраться с мыслями. Если ответ будет звучать так, будто он оправдывается, это может оттолкнуть доктора Сакко еще до их разговора. Если ответ будет пренебрежительным, ее может оскорбить сам факт, что он не отнесся к поданной на него жалобе всерьез.
Джек выбрал нейтральный тон и написал доктору Сакко, что готов с ней встретиться на следующий день в любое удобное для нее время. Остаток дня его преследовало не поддающееся объяснению чувство вины, как будто он и в самом деле совершил нечто предосудительное. В голове крутились самые мрачные варианты, и даже появилось дурное предчувствие, что эта жалоба на него превратится в снежный ком и заживет своей жизнью. Что, если доктор Сакко примет сторону студентки? Джек не сомневался, что жалобу подала именно девушка. Что, если из него захотят сделать жертвенного ягненка? Принесут в жертву на алтарь толерантности. Какая ирония, ведь он всегда был горячим защитником прав женщин, а теперь его могут поставить на одну доску с такими типами, как Харви Вайнштейн. Или он зря паникует? Возможно, все не так плохо, да, Элизабет Сакко среагировала на заявление, но расследовать слухи это ее работа, только и всего.