Седая оловянная печаль. Зловещие латунные тени. Ночи кровавого железа - Кук Глен Чарльз 19 стр.


 Может, и так.

Эльфы не подвержены простудам. Я дал Морли подобный отчет, как будто разговаривал с Покойником. Рассказывая, я не сводил глаз со своего дружка. Стоит Морли заметить, что получается, будто он бескорыстно помогает мне,  он тут же придумает, как извлечь из этого выгоду. Я знаю его достаточно хорошо и сразу замечаю, когда он делает стойку. Первое, что может взбрести ему в голову,  кликнуть свою шайку и обобрать Стэнтнора до нитки. Это нетрудно. Значительно трудней потом спастись от преследований разъяренных и жаждущих твоей крови богатеев. Правда, не больно он их боится.

Вряд ли они станут так уж переживать из-за генеральского добра, суть в сословных интересах: нельзя допустить прецедент. Все военачальники, адмиралы, колдуны и чародеи примут участие в крестовом походе против Морли и потребуют его примерной казни.

 Итак, налицо три разных преступления,  подытожил Морли.  Воруют раз. Вероятно, пытаются медленно убить генерала два. Массовые убийства три. Воровством уже занимаются, об этом у тебя голова может не болеть. Генерал Мне и доктору необходимо осмотреть его. Что касается другого убийцы, единственный путь продолжать расспрашивать людей, само собой, исключая подозреваемых.

 Не учи ученого, Морли.

 Ладно, надо же, какой обидчивый. Я просто думаю вслух.

 Ты согласен, что Деллвуд и Питерс маловероятные кандидатуры?

 Конечно. Старик прикован к постели, и к тому же у него совсем никаких мотивов.

О генерале я даже не подумал.

 Кид староват для такого темпа и недостаточно силен.

 Возможно, хотя нападать исподтишка и врасплох обычное дело для убийцы, а на это способен и пожилой человек.

 Пожалуй. Дальше Уэйн хочет жениться на деньгах. И кто же остается?

 Чейн.

Жирный, отталкивающий субъект. Я с первого взгляда почувствовал к нему неприязнь.

 И дочка. И возможно, кто-то со стороны. Не говоря уж о тех, кто просто покинул дом, а не пал от руки убийцы.

 Подожди-ка, о чем ты?

 Предположим, Снэйк Брэдон вызвал трех. Где еще один? Кто он такой? Что было написано об этих людях в завещании?

Я не помнил. Одного вычеркнули. Это я слышал. Но если кому-то полагалась часть наследства, даже если он сейчас отсутствовал и все думали, что он ушел насовсем или умер,  у него были веские причины и удобная позиция, чтобы совершить эти злодеяния, а потом вернуться как ни в чем не бывало.

 Кто бы ни убил Хокеса, он направлялся к дому.

 Ты потерял след.

Верно.

 Если это сделал кто-то не живущий в доме, значит он не знает, что генерал сжег завещание.

 И продолжает свое черное дело.

Опять же верно.

 Кто-то пытался зарубить меня.

 Но это могло быть связано с другими преступлениями.

 Морли, отстань, у меня и так уже крыша едет от этой чертовщины.

Он взглянул на меня и криво усмехнулся:

 Точно, рожа у тебя преглупая.

 Я толкусь на месте и тороплю события. Когда нехорошие мальчики нервничают они делают ошибки и сами себя выдают.

Морли хихикнул:

 Сообразительный ты парень, Гаррет. Что, если преступником был Тайлер?

 Запросто.

 Кстати, кухарка. Она торчит здесь четыреста лет, и ей вполне могло прийти на ум, что генеральское семейство обязано выделить ей кусок пожирней, чем старик собирался ей дать.

Что ж, может быть. Тролли это другая раса, и голова у них устроена по-другому. Если кто-нибудь мешает троллю, он просто сметает неосторожного со своего пути.

 Кухарку видели в доме, когда был убит Хокес. Кроме того, даже если лошадь не свалилась под ее весом, следы были бы в метр глубиной.

 Но может, она травит старика?

Я пожал плечами:

 Средства и возможность у нее есть, но я не улавливаю смысла. Она вырастила генерала, я сказал бы, что она по-своему привязана к нему.

 Ты прав,  фыркнул Морли.  Этак мы ни к чему не придем. Ложись-ка баиньки, а я пойду поброжу.

 В спальню не заходи,  предупредил я.  Там ловушка: топор для незваных гостей.

Я решил улечься на перине. Пол гардеробной чересчур жесткий. Может, потом переберусь.

Морли кивнул. На лице его мелькнула улыбка.

 Пусть лучше к тебе наведается хорошенькая девчушка. Так куда интереснее.

Что верно, то верно.

22

Кто-то настойчиво стучал в дверь. Мне казалось, я не спал просто задумался, однако за окном уже рассвело. Проклиная пришельца, я перевернулся на другой бок: не выношу, когда меня будят. Но проснулся.

Я продрал глаза, потянулся, как старая легавая,  и подскочил, будто мне в задницу булавку воткнули. Я увидел нечто невозможное, немыслимое.

Загадочно улыбаясь, в спальню вплыла блондинка. Я выпучил глаза, не в силах произнести ни слова.

Она присела на краешек кровати, посмотрела на меня. Спокойно так вошла и села ничего с ней не случилось. Я поднял глаза мое защитное приспособление на месте тяжеленный топор готов упасть на голову любому, кто попадется в ловушку, и залить кровью полкомнаты. Да, топор наготове, а толку чуть: она открыла дверь, но устройство не сработало.

По спине у меня побежали мурашки. А если бы это была не моя прелестная и загадочная поклонница, а кто-нибудь, преследующий несколько иные цели? Я вообразил себя зарезанным в собственной постели, похожим на наколотого на булавку жука.

Пока я боролся с неприятными видениями и выкарабкивался из постели, блондинка исчезла, не воспользовавшись, однако, дверью в коридор, в которую не переставал барабанить какой-то невежа. Он прямо-таки вывел меня из себя.

Я собрался с духом, прихватил палку и пошел взглянуть, кто беспокоит меня в неурочный час не важно, сколько сейчас времени на самом деле.

Я собрался с духом, прихватил палку и пошел взглянуть, кто беспокоит меня в неурочный час не важно, сколько сейчас времени на самом деле.

 Деллвуд! На этот раз что стряслось?

 Ничего, сэр. Но сегодня утром вы собирались к генералу, сэр.

 Да. Извиняюсь. Так разоспался, все на свете позабыл и остался без завтрака. Черт побери. Ладно, все равно надо садиться на диету. Дайте мне десять минут привести себя в порядок.

Вояка с недоверием взглянул на меня видно, сомневался, что я управлюсь меньше чем за год.

 Да, сэр. Я встречу вас там, сэр.

 Прекрасно.

Стареешь, Гаррет. Лишь через полчаса я через верхний этаж прошел к генералу.

Я недоумевал, куда подевалась блондинка. Недоумевал, куда подевался Морли и почему я до сих пор не убрался восвояси. Здешняя публика мне не по зубам. Как бы то ни было, я не собираюсь жертвовать жизнью за истину и справедливость. Слинять бы отсюда, а через годик вернуться и посмотреть, как обстоят дела.

Словом, настроение у меня было приподнятое.

Деллвуд ждал в коридоре перед генеральской дверью. Он впустил меня. Повторился обычный ритуал. Деллвуд вышел. Кид подбросил дров в камин, так что в комнате стало невыносимо жарко, и удалился вслед за Деллвудом. Я вспотел. Генерал пригласил меня садиться. Я сел.

 Деллвуд ввел вас в курс дела?

 Вы о ночных событиях? Я осведомлен. Как вы думаете, что происходит? И почему?

 Как ни странно, кое-какие соображения у меня есть.

Я рассказал ему о предложении Снэйка, об условленной встрече и как я нашел его.

 Деллвуд предположил, что шнурок взят из вашего кабинета.

 Шнурок душителей? Да. У меня есть такой, достался в наследство от отца. Он имел дело с этой сектой в начале века, когда был молоденьким лейтенантом. Его направили бороться с пиратами, они тогда совсем обнаглели. В шайке одного зарвавшегося бандюги как раз были убийцы-душители. Шнурок валялся там вместе с хлыстами.

Я проверил.

 Теперь его там нет.

Я ни капельки не удивился, генерал тоже.

 Кто мог взять его?

 Кто угодно и в любое время: я много лет не прикасался к этому хламу.

 Кто знал о его существовании?

 Все слышали мои байки об отцовских приключениях. И о приключениях других Стэнтноров. После смерти сына я ничего не жду от будущего и утешаюсь воспоминаниями о славных делах прошлого.

 Я понимаю вас, сэр.

Старик просиял:

 Вы служили под его началом?

Осторожно, Гаррет. Не давай заговорить себе зубы.

 Нет, сэр. Но от ребят слышал о нем много хорошего. Это чего-нибудь да стоит.

Особенно учитывая, как солдаты обычно отзываются об офицерах.

 Да, да.

Душой он был уже в другом времени более счастливом, во всяком случае теперь оно казалось счастливым: так уж у нас мозги устроены перекраивают историю, как им вздумается. Внезапно он очнулся. Видимо, прошлое было усыпано не только розами.

 Кошмарная ночь. Расскажите мне об этих мертвецах.

Я изложил ему свою теорию, что их вызвал Снэйк.

 Возможно,  сказал он.  Весьма вероятно. Колдуны и не на такое способны. Чернявка-Невидимка, была такая подлая ведьма, забавлялась тем, что вооружала необученных солдатиков и ждала, что из этого выйдет.

Имя колдуньи ничего для меня не значило, я знал только, что теперь ее диковинный псевдоним взяла себе другая ведьма. По-настоящему ее зовут, кажется, Генриетта Слэдж.

 Что-нибудь конкретное вы можете доложить мне, мистер Гаррет?

 Пока нет.

 Есть подозреваемый?

 Нет, сэр. Все подозреваемые. Мне не удается разобраться в ситуации. Я еще недостаточно хорошо знаю людей.

Он взглянул на меня, словно хотел сказать, что надо жить по военному девизу: с трудностями справляемся, не сходя с места, с невозможным через минуту.

 Что намерены делать теперь?

 Осмотреться получше. Беседовать с людьми, пока не приду к определенным выводам. Надо вытрясти из них правду. Ночью мне пришло в голову, что убийцей может оказаться один из покинувших дом. Видимо, он намерен как ни в чем не бывало вернуться к чтению завещания.

 Нет. Все, кто последовал за мной после ухода в отставку, подписали соглашение. Долю в наследстве имеют лишь оставшиеся в поместье.

Я потерял всякое уважение к старику. Он подкупил их, связал договором, чтобы не остаться в одиночестве. Он вовсе не был филантропом, он был всего лишь жалким эгоистом. Внушительная внешность лишь маска, за ней скрывается некто весьма неприглядный.

Я потерял всякое уважение к старику. Он подкупил их, связал договором, чтобы не остаться в одиночестве. Он вовсе не был филантропом, он был всего лишь жалким эгоистом. Внушительная внешность лишь маска, за ней скрывается некто весьма неприглядный.

Я не стал бы называть это прозрением, но интуиция не обманывала меня. Передо мной сидел низкий старикашка, искусно прячущий свою подлинную сущность.

Я взглянул на него повнимательней. Цвет лица сегодня утром опять скверный. Улучшение прошло, старик снова на прямой дорожке в ад.

Не твое дело судить его, Гаррет, одернул я себя.

Но потом напомнил себе, что именно этим, восстановлением справедливости, я и занят в данный момент.

Кто-то постучал в дверь. Я так и не успел решить, имею ли право осуждать генерала, а он, видимо, собирался оправдываться.

Назад Дальше