Он мог бы неделю стараться, но худшего подхода к Вулфу не придумал бы.
Глава 5
Вулф, сидя рядом со мной, медленно водил головой из стороны в сторону, и я решил было, что он просто откажется отвечать и все. Но нет.
Как это неудачно, мистер Колвин, произнес он.
Что?
То, что вы все портите. Ваши люди до сих пор вели следствие оперативно и эффективно, и вы сами превосходно описали ситуацию, хотя, думаю, на данном этапе слово «предположение» было бы более уместно, чем «вывод». Вы даже проявили
Я задал вам вопрос! Отвечайте!
Непременно. Вы даже проявили незаурядную храбрость, имея дело с двумя миллиардерами и послом, и я не могу винить вас за желание произвести на них впечатление, используя по отношению ко мне более резкий тон и всякое отсутствие манер. При всем при этом я, не задумываясь, послал бы вас к черту, если бы не одно «но»: я очень хочу уехать отсюда домой. Поэтому предлагаю вот такой modus operandi: я сделаю заявление. У вас тут есть стенографист. Когда я закончу, вы можете задать вопросы, на которые я, возможно, отвечу.
Я уже задал один. Начните с ответа на него.
Вулф терпеливо покачал головой:
Я предложил сделать заявление. Разве это не является общепринятой процедурой?
Шериф, который вернулся к группе у двери, вставил:
Может, он хочет в суде отвечать на вопросы?
Окружной прокурор проигнорировал это и подтолкнул очки к переносице.
Давайте делайте свое заявление.
Да, сэр. Вулф постарался скрыть самодовольную ухмылку, ведь он и вправду очень хотел домой. Одиннадцать дней назад мне позвонили из Вашингтона и сказали, что со мной желает побеседовать мистер Дэвид М. Лисон, помощник госсекретаря. Мистер Лисон, с которым я не был знаком, сообщил, что для посла Келефи, только что прибывшего в нашу страну, организуется рыбалка и что посол выразил желание отведать свежей форели, приготовленной Ниро Вулфом. В связи с этим он спросил, не соглашусь ли я присоединиться к этому мероприятию. Мистер Лисон сказал, что будет мне крайне признателен. На тот момент я был занят сложным делом и не смог дать ответ. Мистер Лисон перезвонил спустя два дня и потом еще раз через три дня, и я согласился поехать, после чего он дал мне все необходимые пояснения. В ходе этих переговоров ни один из нас не поднимал иных вопросов.
Лисон не писал вам об этом?
Нет. Обо всем было условлено по телефону. Вчера утром мы с мистером Гудвином выехали из моего дома в Нью-Йорке на моем автомобиле и прибыли сюда около шести часов вечера. Мистер Гудвин сопровождает меня, потому что всегда это делает, и об этом я заранее предупредил мистера Лисона. Мы пообедали в этой комнате вместе с остальными и разошлись по своим спальням около десяти часов вечера. Ни я, ни мистер Гудвин раньше не встречались ни с одним из приглашенных и не имели с ними никаких частных бесед вечером или ночью. Этим утром мы поднялись довольно поздно и позавтракали вдвоем в этой же комнате в половине десятого. Нам сообщили, что остальные пятеро ушли на рыбалку еще до восьми утра. После завтрака я отправился на кухню, чтобы начать приготовления к ланчу, а мистер Гудвин стал собираться на рыбалку. С этого момента о передвижениях мистера Гудвина нужно спрашивать у него самого, что вы наверняка уже сделали. Я находился на кухне до окончания ланча. Там же и поел. Вскоре после часа дня я пошел к себе в комнату и оставался там до тех пор, пока не пришел мистер Гудвин с известием о том, что он обнаружил тело мистера Лисона.
Во сколько это
Прошу вас, я скоро закончу. Вы намекали тонко, но тем не менее намекали на вероятность того, что существует связь между убийством мистера Лисона и борьбой за нефтяные концессии, о которых договаривается здесь посол Келефи. Уверен, что в ходе следствия вы еще вернетесь к этому в личных беседах, и раньше или позже кто-нибудь обязательно упомянет инцидент, который произошел за этим столом вчера во время обеда. Например, о нем может рассказать мистер Гудвин, поскольку он невольно оказался вовлечен в это происшествие. И потому я сам сейчас о нем расскажу. Мистер Браган установил стол и рассадил гостей так, что мистер Феррис и мистер Гудвин едва не зажарились прямо у нас на глазах. Альтернативой кремации была только невоспитанность, и поэтому, оставив стол, они пошли играть в бильярд. Я не говорю, что это имеет какое-то отношение к убийству, но инцидент был примечательный, и я сообщаю о нем только потому, что хочу избежать обвинений в сокрытии фактов. Вулф закрыл глаза и снова открыл их. Это все, по-моему. Могу только добавить, что понимаю затруднительность вашего положения. Все подтверждает гипотезу о том, что убийца один из тех, кто находится в этом доме. Всего нас здесь одиннадцать человек. Трое слуг это, скорее всего, безнадежно. Остается восемь. Миссис Лисон в высшей степени маловероятно. Остается семь. Посол Келефи, его жена и мистер Паппс вне вашей юрисдикции, вы не можете ни допросить их, ни тем более задержать. Остаются четверо. Мистер Браган и мистер Феррис влиятельные и богатые люди, которых опасно задевать, не имея неопровержимых доказательств. Вы же не хотите рисковать своей головой. Остаются два человека, мистер Гудвин и я. Итак, я понимаю ваше стремление обвинить нас, но это бесполезно. Не тратьте на нас свое время и силы.
Вы закончили?
Да. Если вы желаете получить заявление от мистера Гудвина, он
У нас уже есть его версия событий. Естественно, она полностью согласуется с вашей. Судя по тону окружного прокурора, на мирное сосуществование надеяться не приходилось. Для протокола: я отрицаю ваши голословные утверждения, будто мы стремимся обвинить вас, по вашему выражению. Мы стремимся только к одному, а именно: выяснить, как произошло данное убийство. Вы говорите, что расстались с Гудвином утром, когда пошли на кухню?
Вы закончили?
Да. Если вы желаете получить заявление от мистера Гудвина, он
У нас уже есть его версия событий. Естественно, она полностью согласуется с вашей. Судя по тону окружного прокурора, на мирное сосуществование надеяться не приходилось. Для протокола: я отрицаю ваши голословные утверждения, будто мы стремимся обвинить вас, по вашему выражению. Мы стремимся только к одному, а именно: выяснить, как произошло данное убийство. Вы говорите, что расстались с Гудвином утром, когда пошли на кухню?
Да.
И было это около десяти часов утра.
Почти ровно в десять.
Когда вы увидели его в следующий раз?
Незадолго до одиннадцати часов он заходил на кухню за сэндвичами себе на ланч, после чего ушел. Затем я увидел его, когда он пришел ко мне в комнату и рассказал о том, что нашел тело мистера Лисона.
Колвин кивнул:
Ориентировочно в час тридцать. (Очки.) Гудвин признает, что был один в течение примерно сорока минут после того, как вы ушли на кухню. Он говорит, что был в этой комнате, подбирал себе снасти и экипировку, но у него было достаточно времени, чтобы выскользнуть через боковую дверь, добраться до участка номер четыре, найти секретаря Лисона и разобраться с ним. После чего ему оставалось только появиться на веранде и показаться на глаза миссис Келефи и миссис Лисон. Или, как вариант, у него были причины полагать, что секретарь Лисон задержится на рыбалке после назначенного часа. Тогда, пройдясь на юг и встретившись на тропе с мистером Паппсом и послом Келефи, он мог лесом вернуться, обойти коттедж, найти секретаря Лисона, который, возможно даже, дожидался его по предварительной договоренности, и убить его.
Вулф вскинул брови:
Разве он сошел с ума? Я знаю, порой мистер Гудвин действует импульсивно, но это, по-моему, переходит все границы.
Да, убийство переходит все границы. Колвин стал говорить еще громче. Можете приберечь свой сарказм, Вулф. Догадываюсь, что в Нью-Йорке он вызывает восторг, но здесь, в сельской местности, он не ценится. Если Гудвин сделал это, то у него, конечно же, должен иметься мотив. Сейчас я не готов назвать его, но вижу массу вариантов. Вам нравятся деньги. Что, если секретарь Лисон мешал кому-то, и тот человек предложил вам большую сумму за то, чтобы вы помогли избавиться от помехи? Он знал, что вас просят приехать сюда и что у вас с Гудвином будет отличная возможность выполнить задание. Поэтому вы в конце концов согласились на просьбу Лисона и прибыли сюда. Совсем не обязательно, чтобы Гудвин или вы внезапно обезумели.
Пф! вздохнул Вулф. Нелепые построения имеют место в процессе следствия, мистер Колвин, но лучше не болтать попусту, пока они не подкреплены хотя бы одним фактом. Это чистый вздор! У вас есть мое заявление. Вы можете и дальше предаваться фантазиям, но меня оставьте в покое. Давайте начистоту. Вы считаете меня лжецом?
Да!
Тогда нет никакого смысла продолжать это. Вулф встал со стула, который все это время поддерживал не более восьмидесяти процентов его седалища. Я буду у себя в комнате, поскольку не имею ни малейшего интереса продолжать общение. Исключение составляет известие о том, когда я смогу уехать домой. Поскольку всю информацию от мистера Гудвина вы уже получили, он вам также не понадобится. Пойдем, Арчи. Он сделал шаг.
Подождите! скомандовал Колвин. Я не закончил с вами! В своем заявлении вы ничего не упустили?
Вулф, сделавший еще один шаг, притормозил и повернул голову:
Нет.
Вы упомянули примечательный инцидент, если воспользоваться вашим выражением. А других примечательных инцидентов не было?
Нет. Во всяком случае мне о них неизвестно.
Ни одного не было?
Ни одного.
То есть вы не считаете примечательным то, что, приехав сюда, чтобы приготовить форель для посла Келефи ведь вы приехали именно ради этого? вы почему-то не взяли для готовки ни одной рыбины из улова посла, когда рыбаки принесли вам и повару свои корзины? Этот факт, по-вашему, ничуть не примечателен?
Плечи Вулфа приподнялись на четверть дюйма и опустились.
Не особенно.
А по-моему, весьма примечателен. Колвин с каким-то остервенением набросился на Вулфа. Повар Самек говорит, что на корзинах были таблички с именами. Вы лично отбирали из них рыбу. Браган поймал десять форелей, и вы взяли девять из них. Из девяти рыбин Ферриса вы взяли шесть. Паппс принес семь, и из его корзины вы взяли пять. У посла Келефи было восемь рыбин, все хорошего размера, и вы ни взяли ни одной. Они так и остались на кухне. Самек показывал их мне. Насколько я мог судить, это отличная рыба. Вы отрицаете это?