Ужин начинается в полночь. Семь жутких историй - Росс Монтгомери 7 стр.


Я нервно улыбнулся:

 У меня машина сломалась. Можно от вас позвонить?

 Ближайший телефон в городе,  сказал старик.  Это в десяти милях отсюда. Но в такую погоду я бы не советовал вам идти туда пешком. Лучше дождаться утра.

От изумления у меня отвисла челюсть.

 Завтра? Но сегодня сочельник! Моя тетушка

 Сочту за честь пустить вас на ночлег, сэр,  сказал старик, заводя меня внутрь дома.  У нас, в Кенсингтонском поместье, редко бывают гости.

Зайдя внутрь, я понял почему внутри дом был в еще более плачевном состоянии, чем снаружи. Стены были покрыты пылью и плесенью, а ковер рассыпался прямо под ногами. Но худшее, что было в доме,  это зловещая атмосфера. Похоже, там произошло что-то ужасное и это что-то буквально витало в воздухе.

 Меня зовут Джаспер,  представился мужчина.  Я присматриваю за Кенсингтонским поместьем. Я могу рассказать вам всю историю дома завтра утром.

Последнее, чего мне тогда хотелось,  это провести сочельник в этом ужасном доме. Но отказываться от ночлега было глупо. Кроме того, ничто не мешало мне встать пораньше, до того как проснется Джаспер, и успеть к своей тетушке на рождественский завтрак.

Джаспер провел меня в крошечную глухую спальню без единого окна, со старой кроватью, застеленной серым от сырости бельем.

 Хозяйская спальня,  сказал он с гордостью.  Уверен, вам будет удобно здесь, сэр. Кричите, если что-нибудь понадобится.

 Уверен, что все будет хорошо,  ответил я.

Джаспер широко раскрыл рот и зачем-то показал свои зубы. Я растерялся, но потом сообразил, что он просто улыбнулся на прощание.

 Не сомневаюсь,  сказал он и закрыл дверь.

Я осмотрел мрачную комнату и поежился. Она была не уютней тюремной камеры. В какой-то момент я даже захотел выйти на улицу, чтобы переночевать в машине, но потом вспомнил, как было холодно снаружи, и решил остаться. «Просто ложись спать,  пробормотал я себе под нос.  Ты скоро уедешь отсюда».

Забравшись в сырую кровать, я выключил свет и заснул.

В полночь меня разбудил странный звук.

Я сразу сел и замер. В комнате было так темно, что я не видел даже своих рук. Снаружи яростно завывала метель, но я слышал и другие звуки.

Царапанье

Звуки раздавались за стеной.

В ужасе я вскочил с кровати и прислушался. Нет, мне не показалось: кто-то действительно царапал стену моей спальни. Но это точно была не крыса или мышь. Я отчетливо слышал медленный, жуткий скрежет человеческих ногтей. Более того, по звукам я даже мог следить за передвижением незнакомца

Но это было не все. Еще я слышал человеческий голос:

 Пожалуйста Пожалуйста

Я стоял, боясь пошевелиться. Сердце бешено колотилось. Скрежет тем временем переместился в коридор и растворился во тьме. Я понял только одно в стенах Кенсингтонского поместья жил узник.

Неужели такое возможно в наши дни?

Наконец я набрался смелости, включил ночник и спешно оделся. Надо было уходить, ничего хорошего меня здесь не ждало. Я больше не хотел оставаться в этом ужасном доме ни на секунду. Я повернулся, чтобы взять свою сумку

И остановился. На прикроватном столике я заметил книгу в черной обложке, на которой было написано:

Тайный дневник Элизы Кенсингтон

Не знаю, почему я сделал это, почему просто не убежал. Но что-то подсказывало мне, что эта книга объяснит все, что здесь происходит. Я поднял книгу, открыл ее потемневшие страницы и прочитал первые строчки, написанные торопливым корявым почерком:


Если вы читаете эту книгу, то знайте две вещи: меня зовут Элиза Кенсингтон и меня держат в плену в моем собственном доме.


Мое сердце забилось с бешеной скоростью. Это был тайный дневник девочки, написанный почти сто лет назад.


Я не знаю, что меня ждет, но здесь, в Кенсингтонском поместье, прямо сейчас совершается ужасное преступление. Если я не оставлю эту записку, то, возможно, никто и не узнает о моей страшной судьбе, а все мои страдания будут напрасны!


Я не мог поверить своим глазам, поэтому присел на кровать и продолжил читать жуткую историю, случившуюся задолго до моего приезда.


Мои родители были лордом и леди Кенсингтонскими, они обожали меня, а я обожала их. Никогда в жизни мне не приходилось встречать более добрых и любящих людей. Они хотели лишь одного, чтобы я всегда была счастлива.

Но неделю назад мой мир разрушился.

Мои родители отправились в морское путешествие. Их корабль попал в страшный шторм и утонул. Никто не выжил и в двенадцать лет я стала круглой сиротой. У меня не было ни братьев, ни сестер, которые могли бы присматривать за мной. Все родственники моего папы давно умерли. Мама рассказывала, что у нее есть два очень дальних кузена, но она никогда их не видела, поэтому разыскать их не удалось.

Так что я была отдана в руки двух самых жестоких существ на свете мистера Боггса и мистера Алсера[4]. Они крестники кузины тети моего папы, единственные живые родственники, которых смогли отыскать юристы. Они оба приехали в поместье сегодня утром, привезя с собой вонючий запах табака и бекона. Они не носят носки.

Невозможно точно сказать, кто из них хуже. Боггс неряшливый, грязный, низкорослый и бесформенный, как мясной фарш. Алсер неразговорчивый, стриженный под горшок, костлявый проныра с жестокими желтыми глазами. Он мозг операции, что многое объясняет.

 Так! Эта та самая девочка, да?  спросил Боггс, зловеще ухмыльнувшись и обдав меня перегаром.  Коротышка, за которой мы должны присматривать?

Я была шокирована, ведь это было первое, что сказали люди, которые должны опекать девочку, потерявшую родителей. Но мама и папа всегда учили меня быть вежливой с другими, какими бы плохими они ни были, поэтому я поприветствовала их самой теплой улыбкой.

 Здравствуйте, дяденьки!  сказала я.  Очень приятно поз

 Закрой варежку, задрыга!  резко перебил меня Алсер.  Давай кое-что проясним прямо здесь и сейчас: мы не хотим тут находиться! Из-за тебя наша беззаботная холостяцкая жизнь подошла к концу, и тебе придется сильно постараться, чтобы загладить свою вину.

Я не могла поверить своим ушам этим двум избалованным ленивым крысам было наплевать на меня.

Я не могла поверить своим ушам этим двум избалованным ленивым крысам было наплевать на меня.

 В таком случае,  сказала я,  можете убираться отсюда. Простите, что потратила ваше время. Не смею больше задерживать.

Боггс и Алсер обменялись взглядами и рассмеялись.

 Никуда мы не пойдем!  сказал Боггс.  Мы твои опекуны, девочка А это значит, что до восемнадцати лет ты наша собственность! Твои тупые родители не оставили нам ни цента, но мы уже придумали, как заработать на тебе

 Совершенно верно!  сказал Алсер.  У нас большие планы на тебя, моя девочка. Огромные планы!

На этих словах они затолкнули меня в спальню и заперли дверь. Сейчас я слышу, как они внизу пьют вино моих родителей и кричат на слуг.

Понятия не имею, что ждет меня впереди. Может, они отправят меня в работный дом? Отрежут мне волосы и отдадут их продавцам париков? Сделают меня своей рабыней? Но что бы ни случилось, я должна помнить, что я из рода Кенсингтонов. Мы сильные и никто не может нас сломить.

День 1

Сегодня утром Боггс и Алсер выбили дверь в моей спальне и, не церемонясь, стащили меня с кровати.

 Живо спускайся вниз, коротышка!  закричал Боггс.  Пора учить уроки.

Я растерялась:

 Какие уроки? Сегодня воскресенье, и мои учителя по естественным наукам и математике приедут только завтра.

 Естественные науки? Математика? Брр Забудь про этот мусор. С сегодняшнего дня ты будешь заниматься исключительно по Кенсингтонской системе.

Я ничего не слышала про Кенсингтонскую систему, про нее вообще никто и никогда не слышал. Боггс и Алсер изобрели ее вчера вечером за выпивкой. Боггс хотел назвать ее «Системой Боггса», а Алсер «Системой Алсера». Но в итоге им удалось найти компромисс.

 Такой хорошенькой маленькой девочке, как ты, книги не принесут никакой пользы,  пояснил Алсер.

 Тебе пора наконец-то стать настоящей леди, на которой захочет жениться богатый принц.

 Совершенно верно,  хихикнул Боггс.

 Он женится на тебе, а нам заплатит кругленькую сумму за знакомство с тобой.

Я наконец раскрыла их коварный план. Они планируют дождаться моего совершеннолетия, чтобы потом продать меня какому-нибудь иностранному принцу, как корову или лошадь!

Я окинула их негодующим взглядом:

 Нет, нет, нет. Я не хочу быть принцессой.

 С читай, что тебе не повезло!  сказал Боггс.  Но мы твои опекуны и поэтому будем обучать тебя по Кенсингтонской системе, несмотря на твое желание!

 Начнем с этой отвратительной одежды,  сказал Алсер и брезгливо потрогал мое платье.  Первое правило Кенсингтонской системы: только лучшее!

С этого момента, по их мнению, я должна с утра до вечера носить бальные платья и быть идеально накрашенной. Я вырывалась и царапалась, но все было бесполезно. Они затянули на мне корсет, который впился в бока так, что я едва дышала, а потом натянули узкие туфли на высоком каблуке, которые до крови впились в мои лодыжки, так сильно, что я завыла от боли. После этого они сожгли мою одежду в середине гостиной и заставили меня смотреть на это.

 На сегодня достаточно. Первый урок окончен,  крикнул Алсер.  Возвращайся в свою комнату.

Они снова оставили меня в темной спальне, но на этот раз мое тело разрывалось от боли так, что я не могла ни пошевелиться, ни заснуть. Дорогой дневник, какие мучения они приготовили для меня на завтра?

День 2

Когда утром я спустилась с Боггсом и Алсером вниз, то пришла в ужас от увиденного: все окна были заколочены, а двери закрыты на замок.

 Что вы наделали?  воскликнула я.  Как мне теперь выходить на улицу?

 Тебе не надо никуда выходить!  рявкнул Боггс.  Второе правило Кенсингтонской системы: дом принцессы ее крепость!

С этого момента я буду сидеть взаперти в Кенсингтонском поместье от рассвета до заката. Я стану узником в своем собственном доме и не покину его, пока не выйду замуж.

 Вы не сделаете этого!  зарыдала я.  Когда мои друзья узнают

 С этого момента у тебя нет друзей,  злобно хихикнул Алсер.  Третье правило: достойная леди всегда одна!

Отныне мне нельзя ни с кем разговаривать, даже со слугами, только с Боггсом и Алсером. Если кто-то заговорит со мной или даже окажется со мной в одной комнате, его сразу уволят. Боггс и Алсер установили на стенах сотни зеркал, чтобы слуги всегда могли заметить, что я приближаюсь.

Это стало последней каплей. Мои родители научили меня драться до конца за свои права. Я гневно топнула ногой:

Назад Дальше