Козий.
Если можешь поделиться, лорд, мой король будет рад подарку. Он обожает сыр.
Я распоряжусь на этот счет.
Козий.
Если можешь поделиться, лорд, мой король будет рад подарку. Он обожает сыр.
Я распоряжусь на этот счет.
Ты очень щедр. Домналл снова улыбнулся. И похоже, что твой король-воин предпочитает советников, которые согласны с ним.
У него есть Вулфхельм, презрительно бросил я. Вулфхельм был новым архиепископом Контварабургским и имел репутацию яростного проповедника. Встречаться с ним мне покуда не доводилось.
Я уверен, король Этельстан прислушивается к своим священникам. Он ведь славится набожностью, разве не так?
Как и его дед.
Вот только король Альфред не держал при себе норманна в качестве главного советника. Домналл замялся. Или мне стоит назвать близким другом?
Ты думаешь?
Они вместе охотятся, преклоняют колена в церкви, едят за одним столом.
Ты имеешь в виду Ингильмундра?
Знаком с ним?
Немного.
Красивый молодой человек, как я наслышан?
Молодой, да, отозвался я.
Есть у короля Этельстана и другие шотландец снова помедлил, советники. Когда Ингильмундр в отсутствии, Элдред из Мэрлебеорга всегда даст совет.
Я промолчал. Мне доводилось слышать про Элдреда, молодого воина, снискавшего славу в войне против южных валлийских королевств.
Но Ингильмундр, похоже, главный среди Домналл снова сделал короткую паузу. Среди советников. Тебе известно, что король пожаловал ему обширные земельные владения в Вирхелуме?
Известно.
Ингильмундр был норманнским вождем, который сбежал со своими соратниками из Ирландии и поселился в Вирхелуме, на широкой полосе побережья между эстуариями рек Ди и Мэрс. Там я с Ингильмундром и повстречался в крепости, основанной по приказу Этельфлэд в Брунанбурге, чтобы помешать грабителям-викингам подниматься по Мэрсу. Мне он запомнился как поразительно красивый, молодой, располагающий человек, доверять которому стоит не больше, чем неприрученному соколу. Но Этельстан ему доверял. Он проникся к нему симпатией.
А еще я слышал, продолжил шотландец, что Ингильмундр сделался добрым христианином!
На радость Этельстану, сухо заметил я.
Насколько мне известно, Ингильмундр много чем еще радует короля, с улыбкой промолвил Домналл. Особенно советом насчет Нортумбрии.
И что же это за совет? спросил я. Сам вопрос говорил о моей неосведомленности, но зачем еще Константину посылать Домналла, если не с целью удивить меня?
Нам шепнули, что Ингильмундр провозгласил Нортумбрию диким, необузданным краем, по праву принадлежащим Этельстану. И краю этому требуется сильный правитель. Из норманнов, допустим. Норманн-христианин, который присягнет на верность Этельстану и будет неустанно обращать в истинную веру толпы язычников, населяющих эту северную страну.
С минуту я молчал, взвешивая, насколько правдивы могут быть слова Домналла. Мне они не понравились.
Любопытно, откуда королю Константину известно так много о совете, данном товарищем по охоте? осведомился я.
Домналл пожал плечами.
Лорд Утред, ты ведь получаешь вести из других стран? Вот и мы тоже. А королю Овейну, новому нашему союзнику, он уважительно кивнул в сторону сурового Дифнвала, брата и полководца Овейна, выпало счастье иметь и других приятелей, и кое-кто из них служит Анлафу Гутфритсону. Он помедлили немного. В Ирландии.
Я ничего не ответил, но снова ощутил холодок внутри. Анлаф Гутфритсон, приходившийся Сигтригру и Гутфриту двоюродным братом, был известен как выдающийся и безжалостный военачальник и выгрыз себе пугающую репутацию, победив своих соперников-норманнов в Ирландии. Я не так уж много о нем знал: только что он молод и быстро снискал воинскую славу. А еще что он по праву родства претендует на корону Нортумбрии. Претензия эта не мешала мне крепко спать по ночам, потому как от Ирландии до Эофервика и Беббанбурга вовсе не рукой подать.
В Ирландии, с нажимом повторил Домналл.
До Ирландии далеко, отрезал я.
Тут в первый раз заговорил Дифнвал:
Хороший корабль покрывает расстояние от Ирландии до Страт-Клоты за половину дня. Голос у него был невыразительный и грубый. Даже меньше, добавил он.
И что общего между Анлафом Гутфритсоном и Ингильмундром? задал я вопрос, обращаясь к Домналлу.
Год назад Ингильмундр и Анлаф встретились на острове под названием Мён, ответил вместо него Дифнвал. Встретились как друзья.
Год назад Ингильмундр и Анлаф встретились на острове под названием Мён, ответил вместо него Дифнвал. Встретились как друзья.
Они оба норманны, отмахнулся я.
Как друзья, подчеркнул Домналл.
Я только посмотрел на него, глаза в глаза. Какое-то время у меня не находилось слов. Этельстан ведь не настолько глуп, чтобы довериться Ингильмундру! Хотелось защитить короля, которого я растил и любил как сына, которому помог взойти на трон. Но я поверил Домналлу.
Продолжай, произнес я таким же ровным тоном, как Дифнвал.
Домналл откинулся назад и расслабился, как если бы понял, что доставленное им послание дошло до меня.
Лорд Утред, существуют две вероятности, сказал он. Первая: король Этельстан добавит Нортумбрию к своим владениям и создаст, как этот там называется Инглаланд? последнее слово в его устах прозвучало с издевкой. И поручит управление Нортумбрией другу, человеку, на которого может положиться.
Ингильмундру, буркнул я.
Домналл вскинул руку, как бы призывая меня не спешить высказываться.
И кто бы ни управлял Нортумбрией, продолжил он, будь то Ингильмундр или кто-то другой, Этельстан будет стремиться обезопасить свою северную границу. Он станет строить новые бурги и укреплять существующие. И постарается, чтобы в этих бургах размещались люди, всецело преданные ему.
Естественно, это был намек на Беббанбург.
У короля Этельстана нет причин сомневаться в моей преданности, возразил я.
И ему захочется, чтобы эти люди были христианами, продолжил Домналл, как если бы не слышал моих слов.
Я промолчал.
Вторая вероятность, шотландец налил себе еще эля, заключается в том, что Ингильмундр добивается поста правителя Нортумбрии и, укрепившись в Эофервике и дождавшись, когда Этельстан уедет в далекий Винтанкестер, пригласит к себе Анлафа Гутфритсона. Норманнам нужно королевство, так чем плохо то, которое называется Нортумбрия?
Я пожал плечами:
Ингильмундр и Анлаф перегрызутся, как два хорька. Королем может быть лишь один, а никто из них не готов уступить другому.
Домналл кивнул, соглашаясь с моим доводом:
Вот только при наличии общих врагов даже хорьки способны стать друзьями. В качестве примера он мотнул головой в сторону Дифнвала.
Тот не улыбнулся.
У Анлафа Гутфритсона есть дочь, незамужняя. А Ингильмундр не женат. Валлиец повел плечами, давая понять, что доказал аргумент Домналла.
Вот только в чем этот аргумент заключается? В том, что Этельстан хочет Нортумбрию? Он всегда хотел. Что Этельстан поклялся не вторгаться в Нортумбрию при моей жизни, а теперь нарушил клятву? Это так, но Этельстану еще предстояло объяснить мотивы своего поступка. Что Ингильмундр вероломный норманн, имеющий собственные виды на Нортумбрию? Так они есть и у Константина. И у всех на пути стоит одно серьезное препятствие Беббанбург.
Я знаю, что Беббанбург можно завоевать. Несколько веков назад мой предок взял форт, а потом я захватил эту твердыню, но любой враг, будь то сакс, норманн или скотт, найдет Беббанбург крепким орешком. Я усилил и без того мощную оборону своего дома. Единственный верный способ овладеть им расположить флот напротив беббанбургского берега и армию у ворот, отрезав тем самым подвоз припасов, взяв нас, таким образом, измором. Либо осада, либо предательство.
Чего ты хочешь? задал я Домналлу вопрос, стремясь покончить с этой неприятной встречей.
Мой король предлагает тебе союз, тщательно подбирая слова, сказал шотландец. И вскинул руку, предупреждая мои возражения. Он готов дать клятву никогда не нападать на тебя и, более того, прийти на помощь в случае вторжения. Домналл выждал, ожидая от меня ответа, но я молчал. И он даст тебе в заложники своего старшего сына.
Его сын уже был у меня заложником.
Принц Селлах шлет привет. Он добром поминает тебя.
И я его тоже.
Селлах оказался моим заложником много лет назад, когда Константин решил заключить перемирие между Альбой и Нортумбрией. Перемирие устояло, юный принц прожил у меня год, и я проникся к нему симпатией. Впрочем, подумалось мне, теперь Селлах уже мужчина средних лет.
И чего хочет от меня король Константин за это? уточнил я.
Ему нужна Камбрия, ответил Домналл.
Которая отойдет к Страт-Клоте? Я поглядел на Дифнвала. Камбрия граничила с этим малым королевством, и трудно было представить, что король Овейн потерпит шотландских воинов на своей южной границе. Никто из моих собеседников не ответил, поэтому я снова перевел взгляд на Домналла. Только Камбрия?
Королю Константину, заговорил Домналл предельно осторожно, нужны все земли к северу от Тинана и Гедена.
Я улыбнулся:
Он меня в скотта решил обратить?
Случаются вещи и похуже. Домналл улыбнулся в ответ.
Константин и прежде заявлял территориальные претензии, упирая на то, что построенная римлянами поперек Британии великая стена, протянувшаяся от реки Тинан на востоке до Гедена на западе, является естественной границей между скоттами и саксами. Весьма дерзкая заявка, которой Этельстан, как я знал, будет сопротивляться всеми силами. Если ее удовлетворить, Беббанбург превратится в шотландскую пограничную крепость, а передо мной, хоть это и осталось невысказанным, выдвинут требование присягнуть на верность Константину.
«Нортумбрия! подумал я. Бедная Нортумбрия!» Маленькая и скверно управляемая страна, со всех сторон граничащая с более сильными народами. К северу живут скотты, к югу саксы, и те и другие хотят прибрать ее к рукам. Норманны из Камбрии, этой западной нортумбрийской области, скорее всего, предпочтут скоттов, но обитающие в Восточной Нортумбрии саксы научились бояться шотландцев и видят самую надежную свою защиту в мощи Беббанбурга.
А что станется с Беббанбургом? спросил я.
Король обещает, что крепость будет принадлежать тебе и твоим преемникам вечно.
Вечность большой срок.
А Беббанбург крепость на все времена, возразил Домналл.
Но как к этому отнесутся шотландские христиане? осведомился я. Долго ли они согласятся терпеть язычество?
Король Овейн, снова заговорил Дифнвал, с уважением относится к верованиям норманнов в нашей стране.