Ладно, пошла к чертям собачьим, дуться будешь там. Затем она вспомнила, что во время процедур должна молчать, и лежала тихо, кипя от злости. Она слышала, как Флоренс вышла из комнаты. Десять минут спустя она вернулась и какое-то время просто стояла, созерцая зеленоватое невидящее лицо, затем принялась снимать маску.
Подготовка продолжалась в ледяном молчании, следуя давно устоявшимся многочисленным ритуалам. Лицо разглядывалось, как под микроскопом, с величайшим вниманием. Волосы подвергались нешуточным испытаниям. Объект обработки находился в умелых и тактичных руках. И во время всех этих весьма интимных манипуляций Флоренс и мисс Беллами сохраняли полное молчание и не выдавали своих чувств даже мимикой. И лишь когда все процедуры были закончены, мисс Беллами распахнула дверь перед своими придворными.
В прошлом на церемонии присутствовали Пинки и Берти: первая в роли особо доверенного лица, второй в качестве советника на последних этапах ритуала. Сегодня они не явились, и мисс Беллами вопреки всякой логике ощутила раздражение. Хотя былая ярость и улеглась, осадок все же остался, осел в глубине подсознания. И она понимала: достаточно малейшего повода, чтобы гнев вновь выплеснулся наружу.
Чарльз прибыл первым и застал ее уже полностью одетой. На ней красовался алый шифоновый наряд, довольно замысловатое сооружение с драпировками и свободно свисающими полосками ткани, тактично маскирующими талию и бедра. Низкий вырез декольте в самой «интригующей» своей точке украшали орхидеи и бриллианты. Бриллианты присутствовали также в виде брошей и застежек, сверкающими сталактитами свисали из ушей, искря и переливаясь, обхватывали шею и запястья словом, она была ослепительна, великолепна.
Ну? спросила Мэри и взглянула на мужа.
Дорогая! нежно произнес Чарльз. Я потрясен.
Что-то в его голосе заставило ее насторожиться.
Тебе не нравится, пробормотала она. Ну, говори, что не так?
Да все просто потрясающе. Ты ослепительно хороша.
Флоренс открыла флакон с новыми духами и перелила его во флакон венецианского стекла с пульверизатором. В воздухе поплыл такой густой насыщенный аромат, что он казался почти видимым. Чарльз слегка поморщился.
Считаешь, я слишком уж разрядилась, да, Чарльз? спросила мисс Беллами.
Всегда и во всем полагался только на твой вкус, ответил он. И выглядишь ты шикарно.
Тогда чего ты скривился?
Да этот запах. Пожалуй, с ним перебор. Он ну
Что ну? Что с ним не так?
Ну, немного не соответствует кругу, в котором мы вращаемся.
Но это самый эксклюзивный и дорогой парфьюм на рынке.
Мне не слишком нравится это слово, «парфьюм». Но в данном случае оно вполне соответствует.
Сожалею, высоким, почти визгливым голосом начала Мэри, что ты находишь мой выбор слов столь не аристократичным.
Но, Мэри, дорогая!
Флоренс завинтила крышечку пульверизатора и поставила его рядом с на четверть опустошенным флаконом новых духов на туалетный столик. А затем прошла в ванную комнату.
Чарльз Темплтон взял руки жены в свои и покрыл их поцелуями.
Ах, заметил он. Вот это и есть твои настоящие духи.
Последние капли.
Придется подарить тебе еще.
Мэри сделала вид, что хочет убрать руки, но он не отпускал.
Сделай мне одно одолжение, сказал он. Ладно? Никогда ни о чем не просил.
Но Чарльз, дорогой! нетерпеливо воскликнула она. Что именно?
Не надо пользоваться этими духами. Они такие вульгарные, Мэри. Вся комната ими уже пропахла.
Она окинула его гневным взглядом. Вся кожа в пятнышках и веснушках. На носу выступила мелкая сеточка вен, глаза маленькие водянистые. То было лицо старика, причем очень непривлекательное.
Не говори глупостей, она выдернула руки.
Тут в комнату постучал, а затем и вошел Уорендер. Увидев Мэри Беллами, он несколько раз восторженно воскликнул:
Вот это да! И столь искренне восхитился ее нарядом и внешним видом, что вся злоба у мисс Беллами тотчас улетучилась. Она целиком сосредоточила свое внимание на нем и полностью игнорировала мужа.
Вы такой сказочно милый и божественно добрый, пропела она и поцеловала его в ухо.
Полковник побагровел от смущения и пробормотал:
Нет, ей-богу!
Чарльз подошел к подоконнику. Жестянка с ядом для вредителей всем еще стояла там. В этот момент в комнату снова вошла Флоренс. Чарльз указал ей на жестянку. Флоренс выразительно закатила глаза.
Тогда он спросил:
Послушай, Мэри, ты ведь оставляешь окна открытыми, когда опрыскиваешь этой дрянью растения?
О, ради бога! раздраженно воскликнула мисс Беллами. Ты что-то имеешь против спреев, Чарльз? Тебе определенно надо показаться психиатру, бедняжка ты мой.
Но это опасно. Я тут специально приобрел брошюру обо всех этих распылителях, и там сказано, что это чертовски опасно! Даже показал Морису. Да ты сама почитай, дорогая, если мне не веришь. Спроси у Мориса. Ты ведь не считаешь, что она должна оставаться в неведении, правда, Морис?
Уорендер взял жестянку и уставился на наклейку с изображением красного черепа с перекрещенных костей, а также на надпись под ними.
Такие вещи вообще не должны продаваться, сказал полковник. Лично я так считаю.
Вот именно. А потому, Мэри, скажи Флоренс, чтобы она выбросила эту гадость.
Поставь банку на место! крикнула Мэри. О боже, Чарльз, какой же ты зануда и упрямец! С места не сдвинуть!
Тут она схватила пульверизатор с духами и бросила его прямо в руки Уорендеру.
Стой здесь, дорогой, сказала она. Не подходи близко, иначе на моем платье появятся пятна. Боже, до чего ж восхитительный аромат! А теперь давай! Брызгай, не жалей!
Уорендер подчинился приказу. Она стояла в облаке красного шифона с высоко поднятым подбородком, широко раскинув руки в разные стороны.
Давай, Морис, подстегнула Мэри его и в экстазе закрыла глаза. Лей, не жалей!
Боже милостивый, еле слышно пробормотал Чарльз.
Уорендер взглянул на него, страшно покраснел, отставил флакон в сторону и вышел из комнаты.
Мэри и Чарльз взирали друг на друга в полном молчании.
Вся комната пропахла духами «Врасплох».
Глава 3
Поздравления с днем рождения
Мистер и миссис Чарльз Темплтон так и застыли у дверей гостиной. Входящие в дом гости продирались через толпу фотографов из журналов и газет, в нижней части лестницы была установлена передвижная камера для киносъемок, блокирующая первые ступеньки. Новоприбывшие улыбались или задумчиво смотрели в объективы, вспышками выхватывающие их лица из толпы. Затем, сопровождаемые горничной, они приближались к холлу, где на пороге их встречал Грейсфилд. Он громогласно объявлял их имена, и гости проходили в дом.
Приглашенных на вечеринку было не так уж и много человек пятьдесят. Зато они составляли элиту лондонского театрального мира, и тут уже количество резко переходило в качество. Следует отметить, что по пути на эту коктейльную вечеринку гости, несмотря на присущую им живость и пристрастие к разного рода представлениям, разговаривали мало. Нет, они проходили в дом под музыку, ибо мисс Беллами, встречающая их в алькове большого салона, пригласила безупречное во всех отношениях инструментальное трио.
Хотя в обычной жизни виделись они очень часто, среди гостей бытовала тенденция: выражать крайнее удивление и восхищение при встрече. Каждый спешил поздравить мисс Беллами с днем рождения, а заодно отпустить комплимент по поводу ее внешности. Некоторые даже брали ее за руку и отступали на полшага, чтобы получше разглядеть эту ослепительную красоту. Одни изумлялись вслух и довольно громко, другие почти интимно бормотали ей комплименты на ушко. Затем они по очереди пожимали руку Чарльзу, и самые добросердечные делали над собой некоторое усилие и давали понять, что очень рады его видеть, в то время как другие отчетливо намекали, что Чарльз человек не их круга.
Хотя в обычной жизни виделись они очень часто, среди гостей бытовала тенденция: выражать крайнее удивление и восхищение при встрече. Каждый спешил поздравить мисс Беллами с днем рождения, а заодно отпустить комплимент по поводу ее внешности. Некоторые даже брали ее за руку и отступали на полшага, чтобы получше разглядеть эту ослепительную красоту. Одни изумлялись вслух и довольно громко, другие почти интимно бормотали ей комплименты на ушко. Затем они по очереди пожимали руку Чарльзу, и самые добросердечные делали над собой некоторое усилие и давали понять, что очень рады его видеть, в то время как другие отчетливо намекали, что Чарльз человек не их круга.
Когда прибыли Пинки и Берти, мисс Беллами приветствовала их великодушно.
Я так рада, сказала она им обоим, что вы все же решили прийти. Поцелуй, последовавший за этим, был лишен обычно присущей ему сердечности, и приберегался мисс Беллами для сугубо благотворительных целей. Мало того, от этого поцелуя почти неуловимо веяло угрозой. Очевидно, Берти и Пинки должны были воспринять его как некий тайный знак, и они (пусть и нехотя) сделали это. Ну а затем подошли к Чарльзу, который излучал гостеприимство и был подчеркнуто любезен с ними обоими.
Они прошли по просторной гостиной, и за ними следовали две дамы, рыцарь, трое далеко не простых простолюдинов, еще один рыцарь с дамой и, наконец, Монтагю Марчант и Таймон Гэнтри.
Ричард, исполнявший привычную роль неофициального приемного сына, встречал гостей в самом конце помещения. Там он должен был проводить их через узкое бутылочное горлышко коридора в обеденный зал и оранжерею. Он также помогал нанятому на стороне бармену и служанке с напитками, пока горничная и Грейсфилд занимались приемом гостей внизу. Ричарду было как-то не по себе. Он выходил на ленч в город, вернулся довольно поздно, и ему не представилось удобного случая поговорить с Мэри до прихода первых гостей. И он понимал, что получилось нехорошо. О том свидетельствовали верные признаки, из них самым зловещим было легкое подергивание в уголках рта во время знаменитой треугольной улыбочки Мэри. Наверняка произошла еще одна ссора, подумал Ричард и тут же нашел подтверждение этой догадки, взглянув на Чарльза его руки немного дрожали, а лицо пошло красными пятнами.
Помещение постепенно наполнилось людьми. Но Ричард по-прежнему не сводил глаз с двери, ожидая появления Аннелиды.
К нему подошел Таймон Гэнтри.