Оказалось, что на местах совершения преступлений были обнаружены микроследы краски. А именно:
При изучении следов, связанных с местом нападения в ночь на 21 октября (эпизод 25), идентичные микрочастицы краски были найдены в трёх местах:
в мазке на заборе, в том месте, где через него перелезал преступник;
в размазанном грязевом следе на калитке в ограде заднего двора;
на постельных принадлежностях.
Эксперты затруднились с определением точного цвета краски ввиду малого размера частиц, однако, по их мнению, он был тёмным и относился к буро-синей части спектра.
По нападению в ночь на 29 октября (эпизод 26) эксперты выявили идентичные микрочастицы краски в следующих местах:
чешуйки краски в волосах Маргарет Хэйворт, жертвы изнасилования;
микрочастицы краски на предметах мебели в спальне потерпевших и постельном белье;
микрочастицы краски в шкафу с банными и постельными принадлежностями, который, по утверждению потерпевших, открывал преступник;
частицы краски на шнурках, которыми связывались жертвы;
такие же точно частицы краски на предметах мебели в гостиной, куда насильник перевёл Маргарет Хэйворт.
Цвет краски синий.
Изучение улик, связанных с нападением в ночь на 10 ноября (эпизод 27), позволило обнаружить микрочастицы краски в двух местах:
хорошо различимые в микроскоп хлопья на шнурках, которыми обездвиживались жертвы;
такие же точно следы на ботинках Деборы Кент.
Цвет краски синий.
По мнению криминалистов, микроследы краски, обнаруженные на уликах в эпизодах 26 и 27, были идентичны. Частицы, выявленные при изучении улик из эпизода 25, были очень на них похожи, и с большой долей вероятности можно было говорить о едином источнике их происхождения, но полной гарантии эксперты дать не могли. Они допускали, что следы на заборе являлись скорее серыми, чем синими, да и сами микрочастицы были меньшего размера, чем те, что удалось выявить на постельных принадлежностях (речь идёт об эпизоде 25). Специалисты провели большую работу по уточнению типа краски и её точного колера эти детали могли бы существенно помочь при изобличении преступника, если бы удалось выявить его связь именно с такими красками.
По мнению специалистов, человек, оставивший упомянутые следы, работал с краской для внутренних работ, имевшей колер «Ditzler PPG 13589» или «Ditzler PPG 13602». Это довольно близкие оттенки и затруднение специалистов понять можно они работали с очень маленькими частицами, оценка цветности которых являлась во многом субъективной. Краска предназначалась для нанесения при помощи распылителя (аэрографа), на что указывали малые размеры частиц. Это не была автоэмаль, специалисты были в этом уверены. Автоэмали заметно отличаются по составу от строительных красок у них выше адгезионные свойства, они устойчивы к ультрафиолету, в них присутствуют антикоррозионные компоненты и пр. так что специалисту не составит труда разобраться, с какой именно краской он имеет дело.
Надо сказать, что данная информация имела большое значение. Оформительские работы с аэрографами были для того времени довольно редки, поскольку большинство маляров обходились традиционными кистью и валиком. С распылителями работали дизайнеры при создании необычных интерьеров с полутонами, переходами цветов, выделениями тонких деталей (букв, символов и пр.). Другими словами, это была не рядовая «малярка», а работа высокооплачиваемая и штучная, если можно так выразиться.
Установление того, что насильник из восточного Сакраменто во время нападений осенью 1977 г был каким-то образом связан со строительными работами, во время которых использовался аэрограф и мелкодисперсные краски строго определенного колера, являлось серьёзным открытием. Для того времени использование в отделочных работах распыляемых красок являлось не совсем тривиальным делом и не находило широкого распространения. Данный факт имел как важное ориентирующее следствие значение, так и большую доказательную силу в случае обнаружения подозреваемого, соответствующего известным поисковым критериям.
И вот теперь получалось, что Гиена работал оформителем, либо, если говорить более корректно, появлялся в тех местах, где работали оформители с распылителями краски. Это открытие наводило на очень любопытные размышления.
А именно: во-первых, получало очень простое объяснение то, как преступник мог «выходить на след» некоторых из своих первых жертв, связанных с военно-воздушными базами. Читатели наверняка помнят странную деталь, отмеченную в книге I некоторые женщины были связаны с авиабазами «Мазер» (в г. Ранчо-Кордова) и «Тревис» (в г. Фэйрфилд) (например, Хизер Уилльямс, жертва нападения 6, танцевавшая в офицерском клубе, или Фрэнсис Вудс, жертва 5, являвшаяся офицером резерва. Косвенную связь с авиабазой «Мазер» имела и первая из известных жертв Кэри Франк, являвшаяся дочерью офицера военно-воздушных сил и часто встречавшая его у ворот базы). Одно время Группа «Западня» всерьёз рассматривала версию о причастности Гиены к вооруженным силам, хотя эта связь опровергалась тем, что жертвы нападений, совершенных после осени 1976 г., никакого отношения к ВВС уже не имели. Поскольку Пентагон активно нанимал гражданские компании для проведения строительных работ самого разного профиля, преступник совершенно легально мог проникать на военно-воздушные базы, не являясь кадровым военнослужащим.
Во-вторых, становилось понятно, почему многие нападения Гиены произошли в домах либо выставленных на продажу, либо, напротив, недавно купленных. На эту тему немало говорилось в книге I и даже рассказывалось о том, что правоохранители додумались до предположения, согласно которому насильник из восточного Сакраменто либо непосредственно связан с риэлторской компанией, либо приходит на место будущего нападения под видом клиента такой компании. Версия сама по себе была здравой, хотя и несколько запоздалой, но её отработка, как мы знаем, результата не принесла. Теперь же, в конце 1977 г., имело смысл вернуться к этой версии в немного другой редакции: проверять надлежало не только риэлторов и их клиентов, но и строительных рабочих, привлекаемых к отделочным работам. Потому что косметический ремонт часто заказывают не только после приобретения дома, но и перед его продажей. Последнее позволяет заметно повысить цену.
Правда, существовал нюанс, требовавший объяснения. Почему микрочастицы краски появились только в 25-м по счёту нападении, а не ранее? Ответом могло быть два: либо потому, что ранее их попросту не было, либо их не заметили. Вопрос этот, конечно, требовал уточнения, и поэтому перед криминалистами была поставлена задача пересмотреть улики, собранные при изучении мест предыдущих вылазок Гиены, и разобраться с тем, присутствовали ли на них микроследы краски или нет?
Правда, существовал нюанс, требовавший объяснения. Почему микрочастицы краски появились только в 25-м по счёту нападении, а не ранее? Ответом могло быть два: либо потому, что ранее их попросту не было, либо их не заметили. Вопрос этот, конечно, требовал уточнения, и поэтому перед криминалистами была поставлена задача пересмотреть улики, собранные при изучении мест предыдущих вылазок Гиены, и разобраться с тем, присутствовали ли на них микроследы краски или нет?
Чтобы к этому вопросу более не возвращаться, сразу сообщим правильный ответ. Микроследы аэрозольной краски жёлтого цвета для внутренних работ присутствовали на месте преступления, совершенного 18 октября 1976 г. (это эпизод 8). Однако во время проверки улик в 1977 г. начале 1978 г. их найти не удалось. Трудно сказать, почему так получилось, но получилось именно так. Эти частицы были обнаружены много позже, а потому данная информация никакого влияния на ход проводимого расследования не повлияла.
В 20 часов 2 декабря диспетчер центральной телефонной станции PBX приняла лаконичное сообщение. Позвонивший мужчина буднично произнёс: «Сегодня вечером я совершу ещё одно изнасилование» (дословно: «Ill commit another rape tonight») и повесил трубку. Повторных звонков не последовало. К сожалению, телефонная линия не была оснащена звукозаписывающей аппаратурой, что исключило возможность опознания звонившего по голосу. Ввиду краткости звонка не удалось установить и номер телефона, с которого он был сделан. Диспетчер записала сообщение и передала его старшему смены, как того требовала должностная инструкция в отношении любых поступающих угроз и сообщений о чрезвычайных ситуациях, в т.ч. и криминальных. Далее эта информация была передана службе шерифа округа и дежурному диспетчеру Департамента полиции города Сакраменто.
Роксанна МакМил, та самая 36-летняя владелица дома Ревелсток драйв, с рассказа о которой началась эта глава, вечером 2 декабря, примерно в 23:30, легла спать в комнате 6-летней дочери, младшей из трёх её детей. Немногим ранее, около 23 часов, её муж отправился к другу, где собиралась компания для игры в бридж. Старший сын, которому уже исполнилось 14 лет, в ту ночь остался у друга, что можно понять: 2 декабря было пятницей, и на следующий день не надо было идти в школу. Третий ребёнок 8-летняя девочка спала в соседней спальне.
Около половины третьего ночи Роксанна повернулась в кровати и увидела стоящего рядом мужчину. Тот не будил её, просто тихо стоял, и как только женщина повернулась к нему лицом, включил фонарик. Он направил луч света в глаза Роксанне, ослепив её, и негромко прошептал: «Вставай и иди со мной, иначе я убью твоего мальчика». Возможно, он сказал что-то другое, но общий смысл был примерно таким.
Схема, демонстрирующая географию нападений Гиены в районах восточнее Сакраменто по состоянию на первую декаду декабря 1977 г. Числа соответствуют номерам преступных эпизодов в их хронологической последовательности; штрихованная область «А» показывает зону локализации на площади менее 0,4 км2 пяти нападений насильника, произошедших в период с июня 1976 г по март 1877 г в Ранчо Кордова (эпизоды 1, 3, 6, 8 и 15); точка «28» обозначает место нападения на Ревелсток-драйв в ночь на 3 декабря 1977 г.
Неизвестный видел лежавшую в кровати рядом с Роксанной дочь и принял её за мальчика, поскольку девочка была коротко стрижена.
Женщина поднялась с кровати и в эти мгновения получила возможность увидеть незнакомца. Тот был в лыжной шапочке, скрывавшей лицо, короткой куртке с трикотажной резинкой на поясе, тёмных штанах. На руках его были надеты тонкие хирургические перчатки. В правой руке мужчина сжимал фонарик, а в левой несколько длинных обувных шнурков. Оружия не было заметно, но сомнений в том, что неизвестный вооружён, не возникало.