В результате при отсутствии государственной стратегии бюджет становится беззащитным перед корпоративным лоббированием. С 2006 года гособоронзаказ уверенно превышает выручку от экспорта оружия, что сделало его привлекательным для раздела.
Лоббизм становится основным средством, определяющим выбор поставщиков.
«Нас просто не пускают делать ракеты для самолетов и ПВО, рассказывает замгенконструктора ОКБ «Новатор» Вячеслав Горбаренко. В Генштабе сложились лоббистские структуры, и их деятельность приобрела системный характер. Офицеры, которые служат в Москве при штабах, в 50 лет выходят в отставку. Им надо думать, чем жить дальше. Поэтому они становятся лоббистами тех или иных предприятий. В результате на вооружение и в производство попадают не самые лучшие изделия. После одного из конкурсов, который мы проиграли, ко мне подошли и прямо сказали: «Ну, куда вы лезете со своими ракетами? Делаете их для ВМФ вот и делайте! Что из того, что ваши лучше? Что же теперь все КБ «Факел» (традиционный поставщик ВВС и ПВО) нужно закрыть и распустить?»[7]
Апофеозом лоббизма стало поручение производства «Булавы» разработчику, который до того занимался только производством ракет сухопутного базирования, требования к которым принципиально отличаются от ракет морского базирования, которой является «Булава». Это представляется главной причиной хронических неудач данного проекта.
Ключевая для развития России задача принципиального изменения взаимоотношений ОПК с остальной экономикой для превращения его из затратной компоненты в локомотив технологического, хозяйственного и социального развития всерьёз даже не ставится.
Гладко было на бумаге
Несмотря на все усилия и призывы, доля современной техники в армии, по оценкам экспертов Минобороны, не превышает 20 % по сравнению с 6080 % в армиях развитых стран.
В 2009 году Россия имела 3,9 тыс. боеголовок на 814 стратегических носителях (против 5.6 тыс. американских боеголовок на 1,2 тыс. носителях), а также 13 стратегических бомбардировщиков Ту-160 и 63 бомбардировщика Ту-95МС.
Принципиально важно, что спутники оптической, инфракрасной и радиолокационной разведки США делают уязвимым мобильный стратегический комплекс «Тополь», на который возлагалось столько надежд. Их перемещение может полностью контролироваться США с момента выхода каждой машины из ангара, что повышает вероятность ее уничтожения. Основная часть шахтных ракетных установок уничтожена, а расположение остальных хорошо известно нашим противникам.
Серьезные проблемы имеются в сфере производства баллистических ракет и их носителей: за 20002007 годы произведено лишь 27 ракет (втрое меньше, чем за «лихие 90-е») и лишь 1 Ту-160 (против 7 в 90-е). В последние годы в военно-воздушных силах резко снизилось число истребителей до 650 единиц в 2010 году, из них 55 % старше 15 лет, а 40 % имеют возраст от 5 до 10 лет. Производство новых самолётов приостановлено; утрата технологий литья топливных баков из магниевых сплавов заставляет ставить на МиГ-29 более тяжелые клепаные баки, что резко ухудшает их боевые качества. Авиационный парк был пополнен в 2010 году за счет забракованных из-за низкого качества и возвращенных Алжиром летательных аппаратов МиГ-29 СMT.
По официальному заявлению Минобороны, в 2010 году нельзя было поднять в воздух до 200 единиц МиГ-29 почти треть всех истребителей. Современный же бой по своим тактико-техническим характеристикам могут вести только МиГ-31. Так называемая «глубокая» модернизация авиатехники затягивается: за год удается модернизировать 1 Ту-160 и 1517 Су-27.
Радиоэлектронные средства безнадежно устарели.
С 1994 по 2010 годы армия не получила ни одного комплекса С-300 (они производились только на экспорт). Сегодняшние системы ПВО произведены в 70-е-80-е годы и полностью исчерпают свой ресурс к 2015 году, но даже их модернизация не позволит им вести бой с современным противником.
Темпы развертывания С-400 пока недостаточны для прикрытия ими значительного воздушного пространства в 20072012 году ВВС получили 6 дивизионов этой системы.
Военно-морской флот также находится в плачевном состоянии. К 2015 году в его составе сохранится примерно 60 подводных лодок и кораблей I-го и II-го ранга, все устаревших образцов. Черноморский флот уже, по сути, представляет собой не флот, а эскадру.
В последние годы ситуация, тем не менее, улучшается.
В частности, в 2012 году российская армия получила от промышленности 40 боевых самолетов (Су, МиГ и «Як-130») и 127 вертолетов (средний Ми-8 в транспортной и транспортно-боевой модификации, тяжелый Ми-26, боевые Ми-28Н, Ка-52 и легкий учебный «Ансат»).
В рамках поставки техники ПВО армия получила в 2012 году 34 локационных станции. Выполнены также поставки автомобильной техники марки «КамАЗ» и «Урал». Промышленность выполнила свои обязательства по модернизации танка Т-72 и по поставке оперативно-тактических ракетных комплексов «Искандер».
Зенитно-ракетные войска ВВС получили в 2012 году также 12 комплексов «Панцирь-С1» двумя партиями по 6 машин.
Однако заметен и объем недопоставок: в 2012 году Минобороны выставило за срыв условий госконтрактов претензии на общую сумму 14,5 млрд. руб. Среди «должников» пресловутый «Оборонсервис» и его дочерние «Спецремонт» и «Авиаремонт», Оборонно-промышленная компания, ОАО «Туполев», ОАО «Амурский судостроительный завод», «Янтарь» и «Севмаш».
В 20142015 годах Минобороны предполагает получить первые два «Мистраля» и на основании опыта их эксплуатации принимать решение о развитии сотрудничества с Францией.
Тем не менее, простое ознакомление с дореформенными (2007 года) планами поставки вооружений свидетельствует об их катастрофическом провале.
Так, предполагалось, что к 2015 году ВВС получат 50 модернизированных стратегических ракетоносцев Ту-160 и Ту-95 МС (хотя и допускалось, что в это время они в силу технологического прогресса уже будут не нужны). На боевое дежурство намечалось поставить несколько десятков шахтных пусковых установок и свыше 50 грунтовых подвижных ракетных комплексов «Тополь-М». Было обещано наладить серийное производство стратегических подводных ракетоносцев проекта 955 «Борей» (ракета для него «Булава» так и не освоена), которых будет построено более 6, осуществить в основном превращение российского флота в океанский, создать космические системы разведки, связи и ретрансляции. В 2015 году государственная программа вооружения предусматривала закупку 12 вертолетов «Черная акула» к трем (по некоторым данным 5) имевшимся в строю в 2007 году.
В армии и на флоте к 2015 году предполагалось заменить 45 % имевшейся в 2007 году боевой техники, что должно было обойтись в 5 трлн. рублей.
«Новые» планы, зафиксированные в Государственной программе вооружения на 20112020 годы, также вызывают сильнейшие сомнения (что наряду с засильем посредников и управленческой дезорганизацией уже привело к намерениям ее полной переделки).
Прежде всего, эта программа исходит из неправдоподобно оптимистичных макроэкономических оценок, согласно которым федеральный бюджет будет продолжать купаться в деньгах до 2020 года включительно, цены в реальном секторе экономики будут расти незначительно, а разработка новой техники и ее запуск в производство будут осуществляться беспрецедентно быстро. Плачевное состояние оборонно-промышленного комплекса России, не имеющего внутренних резервов и на глазах утрачивающего способность к производству все новых видов оружия игнорируется полностью.
Нереальность всех этих предпосылок превращает программу вооружений из нормативного документа в пропагандистское заклинание.
Принципиально важной является несбалансированность программы по времени: в первые пять лет (20112015 годы) ее расходы должны быта равны 5,4 трлн. руб., а во вторые (20162020) уже не менее 15 трлн. руб Вряд ли Государственная программа вооружения исходит из срыва России в гиперинфляцию; в противном случае усиление военного бремени на экономику мирного времени станет для нее (даже при продолжении умеренного экономического роста) заведомо непосильной и из локомотива развития превратится в тормоз.
Нереальность всех этих предпосылок превращает программу вооружений из нормативного документа в пропагандистское заклинание.
Принципиально важной является несбалансированность программы по времени: в первые пять лет (20112015 годы) ее расходы должны быта равны 5,4 трлн. руб., а во вторые (20162020) уже не менее 15 трлн. руб Вряд ли Государственная программа вооружения исходит из срыва России в гиперинфляцию; в противном случае усиление военного бремени на экономику мирного времени станет для нее (даже при продолжении умеренного экономического роста) заведомо непосильной и из локомотива развития превратится в тормоз.
В этой связи существенным представляется практическое отсутствие экономического обоснования величины расходов, предусмотренной Государственной программой вооружения. По имеющимся данным, расчет стоимости гособоронзаказа проводился на основе данных финансового блока Минобороны, неадекватность которых представляется очевидной, так как уже после принятия программы привела к жесточайшим конфликтам с предприятиями ОПК по поводу цен, доходившим до публичных скандалов.
Уже говорилось о том, что весьма сомнительными выглядят многочисленные программы создания новых вооружений и военной техники, весь цикл разработки и освоения выпуска которых должен уложиться в рамки действия госпрограммы, а то и ее второй половины. В условиях, когда Минобороны демонстрирует неспособность оценить контрактную стоимость даже давно выпускаемой продукции, прогнозы стоимости еще не существующей продукции выглядят заведомо неправдоподобными.
Надо отметить, что в развитых странах (включая США и Великобританию) существенное удорожание программ создания перспективных вооружений является обычно практикой. В нашей же стране, с практическим отсутствием финансового контроля и несовершенной политикой госзакупок, это удорожание может быть кратным. По крайней мере, именно таким оказывается удорожание таких проектов, как атомные подлодки проектов 885 и 955, пресловутая «Булава», ракетный комплекс «Искандер», С-400, некоторые космические проекты и гражданский «СуперДжет», изготовляемый ООО «КБ Сухой».
При этом плановые сроки реализации проектов, предусмотренных Государственной программой вооружения, вызывают сильнейшие сомнения.
Так, уже в текущем, 2013 году для войсковых испытаний должно быть поставлено 14 истребителей пятого поколения Т-50, а произведенные серийно машины должны поступить в ВВС в 2015 году. При этом на конец 2012 года существовало лишь четыре «прототипа ПАК ФА». В США время от первого полета прототипа до поступления в войска первой серийной машины оставило 14 лет; российские военные, по непонятной причине, считают возможным сократить этот срок до 3 лет.