Йен и так уже принялся за работу, выпотрошив рыбу одним точным взмахом ножа по брюху и быстрым движением большого пальца. Он пододвинул потроха в сторону Ролло, но тот только снова вздохнул и остался безучастно лежать на опавшей листве, игнорируя лакомство.
Его ведь не поранили? спросил Йен, глядя на собаку и хмурясь.
Брианна бросила на него выразительный взгляд.
Нет, он не ранен. Думаю, он чувствует себя опозоренным. Но ты мог бы спросить, не ранена ли я. Ты вообще в курсе, какие зубы у бобров?
Дневного света почти не осталось, но она заметила, как затряслись его худые плечи.
Ай, сказал он немного придушенным голосом. Я в курсе. Они эммм не покусали тебя? Я хочу сказать, это было бы заметно, если бы тебя погрызли, как древесный ствол. На этих словах у него вырвался смешок, но он попытался замаскировать его кашлем.
Нет, сказала она довольно прохладно. Костер горел бодро, но и вполовину не так, чтобы согреть ее. Поднялся вечерний ветер и коснулся своими ледяными пальцами ее кожи на спине под промокшими брюками и рубашкой.
Опасность была не столько в зубах, сколько в хвостах, сказала она, разворачиваясь на коленях, чтобы подставить спину жару костра.
Брианна осторожно потерла правую руку в том месте, где ее настиг один из плоских мускулистых хвостов, оставив после себя красноватый синяк, тянущийся от запястья до локтя. На пару мгновений ей даже показалось, что сломана кость.
Как будто врезали бейсбольной битой то есть, эээ дубинкой, поделилась она.
Конечно, бобры не нападали на нее намеренно, но она оказалась в воде с перепуганным волкодавом и полудюжиной сильно встревоженных шестидесятифунтовых грызунов ощущения были примерно такими же, как если бы она решила на своих двоих пройтись через автомойку: вихрь слепящих брызг и беспорядочное движение множества объектов одновременно. Ее пробрала дрожь, и она обхватила себя обеими руками, дрожа от холода.
Вот, кузина. Йен поднялся и стянул с себя через голову рубашку из бычьей кожи. Надень.
Она была слишком замерзшей и уставшей, чтобы отказаться от этого предложения. Скромно удалясь в кусты, она сбросила с себя вымокшие вещи и минутой позже вышла к костру в кожаной рубахе Йена и одеяле, обернутом вокруг бедер на манер саронга.
Йен, ты мало ешь, сказала она, садясь к огню и критически осматривая его. Все ребра можно пересчитать.
Их и правда можно было пересчитать. Йен всегда был очень худощавый, почти тощий, но раньше это можно было списать на подростковую нескладность всего лишь результат того, что кости растут быстрее остального тела. Но теперь он стал взрослым, у его мышц была пара лет, чтобы наверстать упущенное. И они в некотором смысле наверстали она видела каждый мускул на его руках и плечах, но позвонки упрямо натягивали загорелую кожу на спине, а тени от ребер в слабом свете костра напоминали полоски песка под водой.
В ответ он дернул плечом и промолчал, сосредоточенно нанизывая почищенную рыбу на обструганные ивовые ветки для жарки.
И спишь ты плохо.
Она сузила глаза, глядя на него через языки костра. Даже в таком освещении было видно глубокие тени под глазами и скулами, несмотря на пестрые индейские татуировки. Эти темные круги все наблюдали уже несколько месяцев ее мать хотела поговорить с Йеном, но Джейми сказал ей пока не трогать парня он сам расскажет, когда будет готов.
Да нет, нормально, пробормотал он, не поднимая глаз.
Был ли он готов или не был, она понять не могла. Но он привел ее сюда. Если он до сих пор не готов, то лучше бы ему, черт побери, поспешить с этим.
Она, разумеется, весь день думала о таинственной цели их путешествия и о том, почему он выбрал ее в компаньоны. Для охоты Йен позвал бы с собой одного из мужчин; хотя она неплохо управлялась с ружьем, были на Ридже стрелки получше, включая ее отца. И всякий справился бы лучше с тем, чтобы поднять медведя из берлоги или подготовить мясо и шкуры для возвращения домой.
Они были на землях чероки; она знала, что Йен часто навещал индейцев и был в хороших отношениях с несколькими деревнями. Но если бы в этот раз дело было в каком-то официальном визите, он бы наверняка попросил пойти с ним Джейми или Питера Бьюли чтобы его индейская жена помогла с переводом.
Йен, сказала она таким тоном, который заставил бы любого мужчину прислушаться. Посмотри на меня.
Он резко поднял голову и озадаченно хлопнул глазами.
Йен, повторила она мягче, мы здесь из-за твоей жены?
На мгновение он замер, и его глаза казались темными и ничего не выражающими. Ролло, лежащий в темноте позади него, неожиданно поднял голову и вопросительно заскулил. Йен очнулся от этого звука, моргнул и посмотрел вниз.
Ай, сказал он ровно. Из-за нее.
Он поправил ветку с рыбой, которую вкрутил в землю рядом с огнем. Бледная рыбья плоть пузырилась и шипела, подрумяниваясь на зеленом дереве.
Она подождала, пока он что-нибудь добавит, но он молчал, только отломал кусок от наполовину прожаренной рыбы и протянул ее псу, призывно щелкнув языком. Ролло поднялся, обеспокоенно понюхал ухо Йена, но затем решился взять рыбу и снова лег, осторожно облизывая горячий кусок, перед тем как проглотить его. Кусок рыбы помог ему прийти в себя и обратить внимание на брошенные в его сторону рыбьи головы и потроха.
Йен поджал губы, и с минуту по его лицу будто бы бежали наполовину сформулированные предложения, прежде чем он решился заговорить.
Ты ведь знаешь, что я думал на тебе жениться.
Он бросил на нее быстрый и прямой взгляд, и Брианна ощутила странный укол осознания. Он всерьез размышлял об этом. И хотя, без всяких сомнений, он делал предложение из самых чистых побуждений он был молодым мужчиной. До настоящего момента ей и в голову не приходило, что он, конечно, взвесил каждую деталь, которая последует за этим предложением.
Он продолжал смотреть ей в глаза, тем самым подтверждая противоречивый факт, что он и в самом деле рисовал в своем воображении картины их близости и он совсем не возражал против такой перспективы. Она пересилила желание отвести глаза и покраснеть это дискредитировало бы их обоих.
Сейчас, внезапно и впервые, она увидела его как молодого мужчину, а не забавного молодого кузена. Она ощутила жар его тела, оставшийся в мягкой кожаной рубахе.
Ну, это был бы не самый худший вариант развития событий, сказала она, стараясь копировать его ровную интонацию. Он засмеялся, и темный пунктир его татуировок утратил свою мрачность.
Нет, сказал он. Но, наверное, не лучший. Лучший это Роджер Мак, ай? Но я рад слышать, что я не худший вариант. Все лучше, чем Ронни Синклер, так ведь? Или хуже, чем адвокат Форбс?
Ха-ха, чертовски смешно. Она отказалась поддаваться его дразнящим шуткам. Ты был бы, по крайней мере, третьим в списке.
Третьим? Этот факт привлек его внимание. Что? Кто был бы вторым? Кажется, его задела мысль о том, что кто-то мог быть лучшим вариантом, и она засмеялась.
Лорд Джон Грей.
О? Вот как. Ай, думаю, это был бы неплохой выбор, ворчливо согласился он. Хотя он, конечно Йен резко замолчал и бросил опасливый взгляд в ее сторону.
Она ощутила ответный укол опасений. Знал ли Йен о нетрадиционных вкусах Джона Грея? Ей показалось, что он должен таким странным было выражение его лица. Но если нет, это не ее дело раскрывать секреты Джона Грея.
Ты встречал его? спросила она с любопытством.
Йен отправился вместе с ее родителями спасать Роджера от ирокезов как раз перед тем, как лорд Джон объявился на плантации ее тети, где она и встретилась с этим джентльменом впервые.
О, ай. Он по-прежнему выказывал некоторую опаску, хотя и расслабился немного. Несколько лет назад. Его и его сына. То есть приемного сына. Они останавливались на Ридже ненадолго во время путешествия по Вирджинии. Я заразил его корью. Неожиданно он широко улыбнулся. Ну или, по крайней мере, он заболел корью. Тетушка Клэр выхаживала его. Ты ведь и сама встречала его, да?
Да, в Риверане. Йен, рыба горит.
Она действительно горела, и он выхватил палку из огня с коротким гэльским ругательством, одновременно махая обожженными пальцами, чтобы остудить их. Потушенная в траве, рыба оказалась вполне съедобной, хотя и немного хрустящей по краям. Вместе с пивом и хлебом ужин получился достойным.
Так ты встречала сына лорда Джона в Риверане? спросил он, возобновляя их диалог. Его зовут Уилли. Неплохой паренек. Он свалился в нужник, добавил Йен задумчиво.
Свалился в нужник? переспросила она со смехом. Звучит так, как будто он не очень сообразительный. Или он просто был настолько маленьким?
Нет, он был вполне нормального размера для его возраста. И вполне разумный для англичанина. Видишь ли, это случилось не совсем по его вине. Мы наблюдали за змеей, а она спустилась по ветке прямо в нашу сторону, и ну, в общем, это был несчастный случай, подытожил он, бросая Ролло еще один кусок рыбы. Значит, ты его лично не встречала?
Нет, и мне кажется, ты намеренно меняешь тему разговора.
Ну так и есть. Хочешь еще пива?
Она приподняла бровь, глядя на него, так просто он от нее не отделается, но кивнула, принимая кувшин.
Они немного помолчали, допивая пиво и наблюдая, как последние следы дневного света растворяются в темноте, а в небе зажигаются звезды. Запах елей стал сильнее, живица нагрелась за день. Вдалеке раздавались одиночные выстрелы бобровых хвостов о воду пруда очевидно, бобры были наготове и передавали сигналы, на случай если они с Ролло решат вернуться после наступления темноты, подумала она с иронией.
Йен накинул второе одеяло себе на плечи, чтобы защититься от ночного холода, и лежал в траве, глядя на купол неба над головой. Она наблюдала за ним, ничуть этого не скрывая, и знала, что он это заметил. Несколько мгновений его лицо было абсолютно безмятежным лишенным своего обычного оживления, но не настороженным. Он размышлял, и она сознательно давала ему на это время. Стояла осень, ночей теперь хватает на многое.
Она жалела, что ей не пришло в голову расспросить Клэр о девушке, которую Йен звал Эмили, ее индейское имя состояло из множества слогов и было непроизносимым. Ее мать говорила, что она была маленькой. Красивой, хрупкой и стройной и очень умной.
Была ли маленькая и красивая Эмили мертва? Брианна думала, что нет. Она провела достаточно времени в этом веке, чтобы понаблюдать за тем, как мужчины справлялись со смертью жен. Они горевали и оплакивали свою потерю, но не вели себя так, как вел себя Йен.