Да, но как именно мне это сделать? продолжала допытываться Ника.
Просто мысленно прикажи ему взлететь, отозвалась инструктор. И повторяй этот приказ снова и снова.
И все?
Нет, не все. Поставь триммеры руля направления в нейтральное положение.
Но мы же это все только что делали! в отчаянии воскликнула Ника.
Поставь триммеры в нейтральное положение и открой боковые заслонки воздушного охлаждения двигательного отсека, заученно повторила инструктор.
Открыты, стиснув зубы, заставила себя ответить Ника, мысленно уговаривая аэролит поднять авион в воздух.
Летный камень никак не отзывался. По крайнее мере Ника этого не чувствовала. Впрочем, она не была уверена, что вообще должна что-то чувствовать. В школе им не рассказывали о том, как происходит работа с аэролитом, говорили лишь, что этот процесс очень индивидуальный.
Но Нике почему-то казалось, что ее аэролит должен будет как-то отозваться, когда она начнет с ним летать.
Отожми стояночный тормоз, повторяла тем временем мадам эр Винна. Проверь синхронность обоих тормозов Застопори хвостовое колесо Начинай руление
Чувствуя, как в груди разливается ощущение обреченности, Ника послушно выполняла указания мадам эр Винны, заранее зная, что ничего не изменится.
Она не прекращала мысленно взывать к своему аэролиту, но по-прежнему не ощущала никакого отклика.
Резкий рывок и резкая остановка.
Что теперь? повернулась Ника к инструктору.
Взгляд мадам эр Винны был загнанным, но на выручку пришла нужная цитата из учебника.
При трудном старте необходимо выпустить посадочные щитки на пятнадцать градусов и поставить ручку управления щитками в нейтральное положение
Ника стиснула зубы и скорректировала посадочные щитки.
А теперь, продолжила мадам эр Винна, поставь триммеры в нейтральное положение
Ника потеряла счет мучительным попыткам. Другие учебные авионы уже поднимались в воздух, а старая развалюха, которую выдали Нике, все никак не могла вырулить на взлетную полосу.
Наконец девушка кое-как вывела летную машину на исходную точку. Глубоко вдохнула, опустила гогглы на глаза и до упора выжала рычаг мощности.
Наконец девушка кое-как вывела летную машину на исходную точку. Глубоко вдохнула, опустила гогглы на глаза и до упора выжала рычаг мощности.
Авион заскрипел, заскрежетал, потом тяжело, неохотно покатился по взлетной полосе. Его трясло и заносило влево, и Нике приходилось выравнивать его с помощью педалей.
При разбеге необходимо выдерживать направление, избегая случайного нажима на тормозные педали, выдала еще одну цитату мадам эр Винна.
Ника только закатила глаза.
Скорость никак не нарастала. Двадцать пять узлов А нужно сорок, чтобы совершить взлет!
У меня не получается разогнаться, сквозь стиснутые зубы процедила Ника.
Выжми педали посильнее, предложила инструктор.
Ника удержала готовое сорваться с губ ругательство. А сама бы она не догадалась! К тому же педали и так выжаты до упора!
Взлетная полоса заканчивалась. Уже не спрашивая совета у своего горе-инструктора, Ника затормозила, с трудом развернула неповоротливую машину и начала новый разгон, сосредоточенно думая об аэролите и мысленно упрашивая его поднять авион в воздух.
Летный камень словно услышал ее мольбы и, когда взлетная полоса снова грозила вот-вот закончиться, разогнал-таки летную машину до сорока узлов, и та с натугой взлетела. Впрочем, казалось, что авион в любой момент готов рухнуть на землю: он летел низко, то и дело как-то судорожно дергаясь и практически не слушаясь штурвала.
После отрыва необходимо выдержать самолет над землей до скорости шестидесяти узлов по прибору и перейти на набор высоты, раздался дрожащий голос мадам эр Винны.
«Как же управлять таким авионом? с ужасом подумала Ника, когда летная машина и не подумала реагировать на ее действия. И как на таком вести воздушный бой?»
Это всегда так трудно? напряженно процедила она, безуспешно пытаясь поднять авион выше.
Со временем привыкаешь и становится легче, ответила мадам эр Винна.
Авионы других учениц послушно закладывали в высоте круги над авиодромом, а Никина развалюха летела медленно и неохотно и едва не терлась брюхом о землю. Мучение, а не полет. Ничего общего с тем восторгом, который Ника себе воображала.
Снижаемся! скомандовала наконец мадам эр Винна, когда первые учебные авионы начали приземляться на авиодром.
Ника с трудом подавила вздох облегчения от того, что это испытание заканчивается. Разочарование гигантское, непомерное грозило в любой момент накрыть ее с головой. Вот тебе и мечта. Вот тебе и полет
Нике казалось, что хуже уже и быть не может, но, когда авион отказался снижаться по необходимой наклонной, Ника поняла, что они вообще могут просто разбиться! Какая нелепость погибнуть на учебном авиодроме в старой грузовой развалюхе!
Что мне делать? в панике спросила она, безуспешно пытаясь тянуть штурвал на себя и понимая, что скорость слишком высока, а угол снижения слишком опасен. Они, того и гляди, просто воткнутся в землю носом!
Для снижения на заданной скорости необходимо плавно потянуть штурвал от себя, чтобы авион пошел вниз. Ориентируясь на показания авиагоризонта, необходимо создать особый угол снижения не более пяти градусов, горячо забормотала мадам эр Винна отрывок из инструкции по посадке авиона. Она уже открыла футляр со своим аэролитом, но, похоже, сомневалась, что в такой критической ситуации успеет поставить его взамен Никиного и перехватить управление авионом. Далее следует выпустить закрылки и шасси в посадочное положение
Бросив на нее короткий взгляд, Ника увидела, что на лице горе-инструктора нет ни кровинки. А это ее страстное повторение выдержек из инструкции походило на отчаянную молитву; мадам эр Винна держалась за нее словно за запасной парашют. Снова в мыслях отчаянно воззвав к своему аэролиту, девушка едва не повисла на штурвале, старясь не смотреть на стремительно приближающуюся посадочную полосу
Авион тяжело ударил передними шасси о жесткое покрытие, на короткий миг, показавшийся вечностью, почти встал на дыбы, словно размышляя, не перевернуться ли ему через нос, но затем задние шасси все-таки опустились на землю.
Ника выдохнула, но тут же поняла, что рано расслабилась: тормозил авион так же неохотно. Точнее почти вообще не тормозил. Отчаянно давя на педали, девушка вжалась в спинку кресла, когда поняла, что летная машина не остановится вовремя.
Нос авиона пробил ограждение авиодрома, еще немного проехал по заросшему травой полю и наконец замер.
Это потому, что авион такой старый, или это потому, что я так плоха? глотая слезы, спросила Ника.
Инструктор не ответила, и девушка прекрасно поняла, что это означает. Разумеется, дело в ней. Не могли остальные авионеры изо дня в день так мучиться и бороться со своими летными машинами, не могли каждую минуту переживать за любой даже самый простой маневр Значит, все дело в ней. Значит, одного летного камня недостаточно для того, чтобы стать авионерой. Значит, ей не хватает чего-то еще чего-то очень важного
Выбравшись наружу, Ника молча сунула в руки мадам эр Винне, которую до сих пор потряхивало, футляр с аэролитом ученицы не имели права его хранить и, ни на кого ни глядя, решительно прошла мимо собравшихся однокашниц и механикер к летному центру. Она не хотела видеть ехидные ухмылки и слышать противные смешки. Она не хотела, чтобы видели ее слезы. Ей отчаянно нужно было несколько минут, чтобы прийти в себя, собраться и приготовиться к граду насмешек.
А для того, чтобы справиться с главным разочарованием своей жизни, ей не хватит и вечности
Ника мало что запомнила из проводившегося после обеда занятия по разбору первого полета. К тому же именно ее полета преподавательницы вообще не касались, будто Ника и не летала вовсе.
«Лучше бы и не летала», думала девушка, слыша насмешливые фразы у себя за спиной, которые произносились якобы приглушенными голосами, пропитанными ехидством или фальшивым сочувствием.
А сколько шума-то было Самый большой аэролит в истории! И что с него толку?
Бедняжка, натерпелась сегодня, наверное, страху. Но ничего, всегда можно летать на сельскохозяйственных авионах, рассыпать над полями удобрения
Вы только подумайте, от нее отказался даже авионер-мужчина!
«Уйду из школы, мрачно думала Ника, следя за секундной стрелкой, отмеряющей оставшееся до конца урока время. Уйду и вернусь в Кибирь. Начну там нормальную жизнь. Папа будет только рад Лучше вовсе не летать, чем летать так!»
Мысль о возвращении домой была горькой сама по себе и утешала слабо, но еще хуже была мысль о том, что ближайший рейсовый паробус до Кибири будет только через два дня.
«Не приду завтра на занятия», решила Ника.
Завтра в расписании снова стоял учебный полет. Точнее, даже два: один утром и один вечером.
Однако откуда-то из самой глубины души подала голос удивительно живучая надежда. «Попробуй еще разок, нашептывала она. Вдруг во второй раз станет легче?»
Ника усмехалась. То же самое она слышала от одноклассниц в гимназии о курении. Так вот, со второго раза сигарный дым ничуть не стал менее противным.
И все же
«Ладно, завтра утром решу», пообещала себе девушка.
Старая мудрость «вечер утра темнее» не сработала утро не принесло Нике долгожданного облегчения. Во-первых, Агаты не было весь вечер, так что ей даже не с кем было поделиться своим горем, а во-вторых, когда рушится мечта всей жизни, рана слишком глубока, и одна жалкая ночь не может ее затянуть.
На авиодром Ника не шла, а скорее волочила ноги.
Знакомые ряды авионов, знакомая грузовая развалюха среди них
Ника скользнула обреченным взглядом по инструкторам. Кто ей достанется сегодня? Такая же заикающаяся от неуверенности в себе авионера, что и вчера?
Внимательный, полный беспокойства и сочувствия взгляд Анселя девушка не замечала.
Язвительный шепоток и гадкие ухмылки своих сокурсниц тоже.
Все остальные ученицы уже рассаживались по авионам, и Ника недоуменно оглянулась. Так с кем же она сегодня летит? Или вообще не летит?
«Ну и ладно», подумала Ника, испытав мрачное удовлетворение. Еще раз повторять вчерашнее ей не хотелось полученного разочарования ей и так хватит с лихвой до конца жизни.
И тут позади раздался низкий, немного растягивающий гласные голос:
Николь. Ты готова к занятию?
Ника круто развернулась, мгновенно исполняясь облегчения наконец-то ее инструктор появился! и возмущения: вы только подумайте, он соизволил наконец появиться!
Перед ней стоял Тристан, по-прежнему небритый и такой же непочтительный.
Надо же, а я думала, она настолько безнадежна, что инструктор сбежал от нее еще даже до первого занятия, послышался откуда-то сбоку ядовитый голос Ванессы.