Йен чувствует себя виноватым из-за нее? спросила Дженни, внимательно следя за выражением моего лица, и я кивнула в ответ. Она поджала губы, но все же вернула письмо Марсали.
Что ж, мы не знаем, связана ли как-то его жена с этим Бран-том и его делишками, и ее не убивали. Пусть Фергус печатает, только начало, Дженни бросила на меня взгляд, покажи это Джейми и попроси его поговорить с Йеном. Он послушает. На ее лице наконец появилась едва заметная улыбка. Теперь у него хорошая жена. Рэйчел его удержит.
Почту приносили в типографию самые разные курьеры в любое время дня, а зачастую и ночи. Среди колоний Филадельфия славилась лучшей почтовой системой, которая была учреждена Бенджамином Франклином всего три года назад. Верховые развозчики регулярно курсировали между Нью-Йорком и Филадельфией, охватывая еще тридцать маршрутов, соединяющих колонии.
Правда, из-за характера деятельности Фергуса и особенностей эпохи немалая доля почты доставлялась дедовским методом: через путников, торговцев, индейцев и солдат; бывало, письма подсовывали под дверь в ночные часы. Или передавали кому-то из членов семьи на улице. Все это и вынудило меня выйти замуж за Джона Грея, дабы избежать ареста за слежку и призыв к мятежу во время британской оккупации города.
Правда, из-за характера деятельности Фергуса и особенностей эпохи немалая доля почты доставлялась дедовским методом: через путников, торговцев, индейцев и солдат; бывало, письма подсовывали под дверь в ночные часы. Или передавали кому-то из членов семьи на улице. Все это и вынудило меня выйти замуж за Джона Грея, дабы избежать ареста за слежку и призыв к мятежу во время британской оккупации города.
Письмо от Джона, кстати, спокойно прибыло в сумке верхового развозчика; оно было должным образом проштамповано и скреплено печатью из желтого воска с оттиском улыбающегося полумесяца.
Кому: миссис Джеймс Фрэзер, типография Фрэзеров, Филадельфия
От: Лорда Джона Грея, Уилбери-хаус, Нью-Йорк
Дорогая, я в Нью-Йорке с братом и его полком и, скорее всего, пробуду здесь некоторое время. По этой причине напоминаю, что мой дом на Честнат-стрит арендован до конца года, и так как меня пугает мысль о том, что он пустует и может быть разрушен, я решил снова предложить его тебе.
Спешу добавить (на тот случай, если письмо прочитает твой упрямый супруг): не для проживания, а с целью устроить там твой кабинет. Мне известно, как ты способна привлекать к себе людей, страдающих от болезней, дефектов и страшных ранений, и, учитывая количество людей, ныне обитающих в типографии младшего мистера Фрэзера, я полагаю, что тебе будет удобнее продолжить свои врачебные приключения в доме на Честнат-стрит, чем ютиться между печатным станком и кипой дешевых Библий в твердом переплете.
Осмелюсь предположить, что ты не станешь тратить драгоценное время на домашние труды, поэтому я договорился с миссис Фигг: она останется в моем услужении и будет получать жалованье из моего счета, а также найдет подходящую помощницу. Ты весьма обяжешь меня, дорогая, если примешь это предложение, ведь я перестану волноваться о пустующем доме. А воображая, как ты ставишь клизму генералу Арнольду, я избавлюсь от скуки, сопутствующей моему положению.
Твой самый верный слуга,ДжонЧему вы там улыбаетесь, мама Клэр? поддразнивая, спросила Марсали, увидев меня с письмом в руке. Любовное послание, да?
Что-то вроде того, ответила я, сворачивая листок. Ты не в курсе, где сейчас Джейми?
Она задумалась, прикрыв один глаз, вторым при этом поглядывала на Анри-Кристиана, который усердно натирал ваксой выходные ботинки отца и себя заодно.
Говорил, что пойдет с юным Йеном узнать насчет лошади. А потом на пристань.
На пристань? удивилась я. Он не сказал зачем?
Марсали покачала головой.
Могу только предположить. Довольно, Анри! A Dhia, ты только посмотри на себя! Найди кого-нибудь из сестер и попроси отмыть тебе руки.
Анри изумленно глянул на свои ладони, будто не ожидал, что они так запачкаются.
Oui, Maman, послушно ответил он и, радостно вытерев руки о штаны, побежал на кухню, крича во все горло: Фелисити! Помой мне руки!
Так зачем? повторила я свой вопрос приглушенным тоном Марсали явно прогнала Анри-Кристиана, чтобы тот не подслушивал.
Он говорил с Фергусом о том, чтобы поехать с вами, когда вы вернетесь в Северную Каролину, сказала она. Видимо, решил узнать, во сколько обойдется перевезти все это, Марсали обвела рукой пространство от печатного станка до чердака, на корабле.
Я неопределенно хмыкнула в ответ, хотя мое сердце бешено застучало от радости поскорей бы отправиться в Ридж. Может, и Фергус с Марсали присоединятся?
А ты хотела бы? осторожно поинтересовалась я, заметив, как она нахмурилась.
Марсали все еще была привлекательной женщиной, красивой и изящной, но слишком уж худой, поэтому от напряжения ее черты становились резкими.
Она покачала головой не отказываясь, а, скорее, выражая нерешительность.
Даже не знаю. Жить стало легче, когда британцы ушли, только ушли они недалеко, так ведь? А если вернутся, что тогда? Марсали с тревогой оглянулась на типографию, но там никого не было. В последние месяцы оккупации Фергусу пришлось покинуть дом и скрываться на окраинах города.
Я хотела сказать, что сомневаюсь во всем вышесказанном. Под действием марихуаны Хэл Грей поведал мне о новой стратегии британских войск: разъединить южные и северные колонии, подавив восстание, после чего взять север измором. Однако я промолчала. Сначала надо разузнать, сообщил ли Джейми Фергусу.
«Почему я, черт возьми, не знала, что произойдет?» с досадой спросила я саму себя и не в первый раз. Зря не читала историю Америки, пока была такая возможность.
Будет замечательно, если вы тоже поедете, как можно спокойнее сказала я, ввернув словечко про детей, да и хорошо, когда ребята рядом.
Марсали фыркнула, наградив меня взглядом искоса.
Ну да, усмехнулась она. Вы не подумайте плохого, я очень ценю вашу помощь как бабушки. Еще и бабуля Джанет тоже уедет с вами.
Ты так считаешь? Я об этом не подумала. Дженни ведь очень любит тебя и детей, а Фергус ей как родной.
Пожалуй, вы правы, признала Марсали, и на мгновение на ее лице промелькнула улыбка счастливой пятнадцатилетней девчонки, которая двенадцать лет назад вышла замуж за Фергуса на Карибском пляже. Но она так мало времени проводила с юным Йеном, что теперь хочет наверстать упущенное. Она захочет быть рядом, помогать в будущем с детишками. Рэйчел куда угодно последует за Йеном, а Йен всюду пойдет за отцом.
«Очень проницательно», мысленно отметила я и с уважением одобрительно кивнула в ответ.
Марсали глубоко вздохнула и, опустившись в кресло-качалку, взяла из переполненной корзинки для штопки верхнюю вещь, в которую была воткнута иголка с ниткой. Я хотела продолжить беседу, поэтому достала табурет, села рядом с Марсали и достала чулок Жермена. В другой корзине с принадлежностями для шитья нашла игольницу, нитки, деревянное яйцо для штопки и ловко вдела нить в иголку, радуясь, что у меня все еще получается делать это без очков.
А что Фергус? напрямую спросила я. Вся загвоздка явно в нем, поэтому Марсали так беспокоится.
В этом все и дело, честно ответила она. Я бы с радостью поехала, но вы же знаете, каково ему в Ридже.
Я кивнула, натягивая пятку чулка на яйцо.
Последний год в городе неспокойно, сказала она, нервно сглотнув при воспоминании о событиях недавнего прошлого. Вы не представляете, сколько раз приходили за Фергусом, а не найдя его, переворачивали все вверх дном в типографии. Лоялисты даже писали краской лозунги на фасаде, но его это не беспокоило, пока опасность не грозила мне и детям.
Да и когда грозила тоже, пробормотала я. И я имею в виду не только Фергуса. Чертовы мужики.
Марсали рассмеялась.
Верно. Он мужчина, ему важно чувствовать, что он чего-то стоит. Что он может заботиться о нас, но ему это под силу только здесь. Не представляю, как он будет зарабатывать на жизнь в горах.
И то правда, нехотя согласилась я. День стоял жаркий, на кухне душно, а в очаге к тому же кипел котелок. Филадельфию заполонило невероятное количество мух, только меня это уже не волновало, и я открыла заднюю дверь. Снаружи не слишком-то прохладнее; хорошо, что еще не начали подогревать большую ванну девочки пока носили воду из колодца.
Анри-Кристиан пропал из виду, однако, судя по грязной тряпке на пороге, ему помогли оттереть руки. Я наклонилась подобрать ее и заметила свернутый листок бумаги без адреса, но оставленный здесь не просто так. Я забрала его с собой.
И все же, продолжила Марсали, едва дождавшись, пока я сяду обратно, я думаю, если мы не сможем поехать в Ридж, то наверняка переберемся куда-то еще. На юге тоже нужны печатные станки, пусть и объемы работы не такие, как в Филадельфии.
Например, в Чарлстоне, нерешительно предложила я, или Саванне. Лето там не менее жаркое, зато зимы, я думаю, более умеренные.
Марсали бросила на меня быстрый взгляд и отложила сорочку, которую она штопала, словно пришла наконец к решению.
Погода меня не волнует, тихо сказала она. Из-под кипы рубашек и чулок она вытащила стопку грязных бумажек и потрепанных писем. Осторожно, будто они были заразными, Марсали положила их мне на колени. Любому печатнику сейчас подсовывают такое под дверь, продолжила она, наблюдая за моим лицом, пока я читала первую записку. Особенно когда ты отстаиваешь свою точку зрения. Мы долгое время оставались в стороне, но в итоге пришлось занять определенную позицию.
Ее слова звучали так просто и смиренно, что я едва не расплакалась. Слезы наворачивались и от содержания записок на большинстве из них не значилось имен, а некоторые явно писал один и тот же человек, из которых становилось понятно, каково это поддерживать мятежных южан.
Пожалуй, с британцами было хуже. Марсали забрала письма и аккуратно сложила в стопку. Я думала, после их ухода все наладится, но ничего подобного.
Пожалуй, с британцами было хуже. Марсали забрала письма и аккуратно сложила в стопку. Я думала, после их ухода все наладится, но ничего подобного.
Вряд ли все лоялисты покинули город вместе с ними, сказала я, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться. Чувство было такое, будто меня ударили в живот.
Только богачи, цинично заметила Марсали. Которые боялись, что их побьют, ограбят и выгонят из своих домов, когда уже не будет армии, чтобы их защитить. Однако это не значит, что у бедняков другое мнение.