Любви вопреки - Салли Маккензи 29 стр.


И в этот момент Маркус почувствовал такое острое, такое нестерпимое желание, что едва не лишился рассудка. Ему было больно до слез: и болело не одно лишь причинное место, болело сердце, противоречивые мысли разрывали мозг. Не надо было этого делать. Маркус знал, что не должен этого делать. Но хотел. Всего лишь попробовать. Почувствовать вкус. И все.

Если бы только он был обычным мужчиной, таким как Тео Данли. Мужчиной, который может ухаживать за хорошенькой девушкой, украдкой целоваться с ней и думать о женитьбе. Мечтать о будущем, в котором есть место и жене, и детям, и даже, наверное, внукам.

 Разве вы не видели, как мы живем? Как у нас тесно и шумно? Как трудно, не просто трудно, а невозможно побыть в одиночестве. У меня ни минуты нет для себя.  Кэт льнула к герцогу, вся во власти одного желания: убедить его в своей правоте.

Только убедила она его не в том, в чем хотела.

 А я вынужден посвящать себе больше минут, чем хотел бы,  произнес Маркус.

 Но, согласитесь, у вас совсем другая ситуация, ваша светлость.

 Маркус. Пожалуйста, Кэтрин! Маркус.

Кэт высунула розовый кончик языка и быстро облизнула губы. И это его добило.

 М Маркус,  сказала она, и герцог поцеловал ее.

Глава 11

25 мая 1617 года. Маркус поцеловал меня! Он уже собирался уходить и, как раз перед тем как открыть дверь, чуть ли не против воли наклонился и приник губами к моим губам. Мой первый поцелуй! Теперь я точно знаю, что люблю его!

Из дневника Изабеллы Дорринг


Кэт перевернулась на спину и уставилась в потолок. Впрочем, потолок тонул во тьме: свечи давно погасли, а угли в камине успели остыть. В доме было так тихо, как бывает только глубокой ночью. Завтра у нее ответственный день, и надо бы выспаться, но только как тут уснешь?

Кэт закрыла глаза. Герцог Харт поцеловал ее. Она совсем иначе представляла этот процесс и зря переживала за свой нос и губы. Они даже не соприкоснулись носами, и губы ее остались целы и невредимы. По сути, герцог лишь слегка коснулся их своими губами, но отчего-то это прикосновение она ощутила всем своим существом, словно он не в губы ее поцеловал, а в сердце.

И сердце откликнулось на его поцелуй, и не только сердце. Кэт широко распахнула глаза. Кровь прихлынула к щекам. И если бы только к щекам! Все тело охватил жар. И истома в самых потаенных местах.

Она и представить не могла, что герцог станет целовать ее. Она вовсе не думала о поцелуях, когда тащила его в кусты. Она думала только о доме старой девы.

Герцог был такой высокий, широкоплечий. От него пахло вином, шерстью и еще чем-то мускусным, волнующим. И когда он прошептал ее имя, голос его звучал так чувственно. Хорошо, что никто, кроме герцога, не зовет ее полным именем.

 Ты перестанешь вертеться?

Вот досада! Мэри проснулась.

Сестра перевернулась на бок и приподнялась на локте:

 Что с тобой, Кэт?

 Ничего. Извини. Постараюсь лежать тихо.

 Почему бы тебе не попытаться уснуть?  не без раздражения произнесла Мэри и, присмотревшись к сестре, села в кровати, подоткнув под спину подушку, будто готовилась к долгой беседе.  Это все из-за герцога, да?

Возможно, если она не станет отвечать, Мэри снова ляжет и уснет. Кэт закрыла глаза.

 Все дело в герцоге, я знаю. Раньше у тебя никогда не возникало проблем со сном. Обычно ты отключаешься, не успев голову до подушки донести, а потом храпишь так, что мертвец проснется!  брезгливо поджав губы, сообщила Мэри.

Кэт вновь открыла глаза:

 Неправда!  Неужели она действительно храпит? А если герцог

Господи, она точно с ума сходит. Герцог никогда не окажется там, где сможет услышать ее храп. Или не услышать, если Мэри на нее наговаривает.

 Еще как храпишь. Я всегда стараюсь уснуть первой, чтобы не ждать, когда ты утихнешь. Через какое-то время ты вроде как хрюкаешь, а потом все тишина.

 Еще как храпишь. Я всегда стараюсь уснуть первой, чтобы не ждать, когда ты утихнешь. Через какое-то время ты вроде как хрюкаешь, а потом все тишина.

 Ты врешь,  хмуро сказала Кэт.

 А тебе откуда знать? Ты же спишь и себя не слышишь.

Кэт вновь устремила взгляд в потолок. Может, скоро ей не придется выслушивать подобные замечания, поскольку спать она будет в доме старой девы, одна

«Или с Маркусом»

Господи, нет!

 Сейчас я не храплю. Лови удачу и засыпай!

Но Мэри спать не собиралась.

 А ведь Пру была права,  произнесла она.  Ты и вправду смотришь на него влюбленно. Весь ужин только на него и глядела.

«Не слушай ее. Не слушай Мэри».

 Он тебя поцеловал?

 Что?  Кэт рывком села. Мэри не могла их видеть. Она ведь находилась в доме с Тео. Или нет?  С чего ты взяла?

 Потому что герцог был похож на мужчину, который только что кого-то целовал.

 Неужели?  Кэт не закрыла лицо руками, как ей того хотелось,  у нее неплохо получается контролировать свои действия. Спокойно, веди себя как ни в чем не бывало. И ни в чем не признавайся. Мэри может подозревать все, что угодно, но наверняка ничего не знает.

Кэт считала вдохи и выдохи. Еще немного, и она окончательно успокоится.

 Откуда тебе известно, как выглядел герцог? Разве ты не была в гостиной вместе с папой и Тео?

 Мы с Тео сразу сказали папе, что хотим прогуляться, и мы действительно отправились на прогулку до ближайших зарослей. Ну, тех нестриженых кустов недалеко от тропинки. Ты ведь знаешь, что это любимое место для свиданий у нашего брата? Тори и Рут проводили там немало приятных минут со своими мужьями. Разумеется, до того, как те стали их мужьями.

 Правда?  удивилась Кэт, которая знала лишь одно достойное применение этим зарослям во время игры в прятки.

 Так ты ни о чем не знала,  разочарованно протянула сестра.

Как ненавидела Кэт этот снисходительный тон! Как Мэри смеет смотреть на нее свысока лишь потому, что Кэт не считает возможным резвиться в кустах со всякими там мужчинами

 Герцог Харт ведь не принуждал тебя ни к чему?  озабоченно спросила Мэри.  Тео рассказывал мне о скандале, в котором был замешан герцог, незамужняя леди и какие-то там кусты возле лондонского особняка. Впрочем, когда Тео познакомился с герцогом лично, он решил, что на него наговаривают.

«Что-то такое Кэт уже слышала. От Гертруды Болтвуд. Точно! Там было и про кусты, и про герцога!»

Глупости. Ничего особенно скандального не произошло.

 Герцог ни к чему не принуждал меня. Насчет кустов это была моя идея.

Наверное, Кэт сказала что-то не то. У Мэри глаза стали как блюдца.

 Но только для того, чтобы я могла без помех втолковать ему, как мне важно получить ренту в доме старой девы.

Сестра беззвучно вскрикнула и, зажав рот рукой, в ужасе уставилась на Кэт.

 Ты хочешь жить в доме?

Нет, не дано ей держать язык за зубами.

 Да, только маме с папой не говори.

 Ладно. Но, если ты хочешь остаться старой девой, зачем целовалась с герцогом?

 Я его не целовала.  Это он ее целовал. А она вошла в ступор от потрясения, потому и не смогла ответить на его поцелуй.

Мэри нахмурилась:

 Мы с Тео находились в шагах десяти от зарослей, когда оттуда вышел герцог. И вид у него был еще тот. Можешь представить наше изумление!  со смешком добавила она.  И радость. А если бы мы с Тео застали вас с герцогом в страстных объятиях? Я бы это как-нибудь пережила, а вот Тео

 Никаких страстных объятий не было!  И это правда. Объятий не было в принципе. Герцог лишь прикоснулся губами к ее губам.

И это все изменило. Кэт ощущала этот сдвиг совершенно отчетливо. Так, как если бы земля ушла из-под ног.

 Мы обсуждали условия ренты.

Мэри презрительно шмыгнула носом:

 По герцогу было видно, чем вы занимались. Ренту или старых дев вы точно не обсуждали. Он выглядел,  она театрально вздохнула,  словно его околдовали. Или заговорили. Ничего вокруг себя не замечал. Даже нас с Тео. И ты тоже была не лучше. Правда, к тому времени, как ты вышла из кустов, мы с Тео успели спрятаться за стволом дуба.

Кэт это совсем не нравилось.

 Так ты признаешь, что шпионила за мной?

 Нет. Увидев выходящего из кустов герцога, я решила посмотреть, с кем он там развлекался. И я рада, что этой девушкой оказалась ты.  Мэри прикоснулась к плечу сестры.  По Лондону гуляют неприятные слухи, и для всех очевидно, что он тебе не безразличен. Я не хочу, чтобы тебе было больно.

Ах! Кэт чуть не распустила нюни так подействовало на нее сочувствие Мэри. Пришлось даже прикусить губу и часто заморгать. Вообще-то излишняя эмоциональность никогда Кэт не отличала. Во всем виноват герцог. Если бы только он был таким же негодяем, как его злосчастный предок, ее, Кэт, жизнь продолжала бы катиться своим чередом, без ненужных потрясений. Она могла бы строить планы на будущее и мыслить рационально. И конечно, не находилась бы сейчас в таком смятении чувств.

 Между мной и герцогом ничего нет, Мэри.

 А я думаю, есть.  Сестра уже радостно подпрыгивала, сидя на кровати. Матрас уподобился бурному морю, и Кэт слегка подташнивало, как при качке.  Уверена, он сделает тебе предложение. И Тео тоже так считает.  Тео был влюблен в Мэри по уши и готов был согласиться с чем угодно, только бы угодить своей избраннице.

 Герцог никогда не женится на дочери викария!

 Но папа сын графа. У тебя безупречная родословная, Кэт.

«Если бы только она могла выйти за него Нет!»

 Я убежденная мужененавистница.

 За ужином ты не выглядела мужененавистницей, а уж когда вышла из кустов

Смысла спорить с сестрой не было. Мэри на попятную не пойдет, тем более, что Кэт действительно чувствовала себя несколько странно, когда возвращалась домой после дискуссии в кустах.

Но ведь это вполне объяснимо. Прежде ее никто никогда не целовал.

 Герцог не станет делать мне предложение. Он слишком молод.

 Ему тридцать. Не так уж герцог юный.

 Тридцать лет очень мало, если верить, что умрешь вскоре после вступления в брак.

Она, Кэт, не должна об этом забывать. Даже если она влюбится в него без памяти, следует помнить о том, что герцог рассматривает вступление в брак как смертный приговор. И у него есть еще много лет в запасе. Жениться и зачать наследника он успеет и лет через пятнадцать-двадцать.

Как же это несправедливо! Не для нее, а для него. Герцог должен был иметь возможность почувствовать себя отцом, побыть им. Он был так добр и терпелив с близнецами за обедом. Не знал, куда девать глаза, когда Микки попросил его жениться на ней. Кэт готова была сквозь землю провалиться от стыда, но еще больше она боялась, что герцог скажет Микки что-нибудь резкое, даже жестокое а ведь он имел для этого основания. Но нет, герцог проявил такт и понимание. И потом, когда Микки обнял его

Кэт почувствовала, как сжалось сердце от сочувствия к Маркусу. Да, взгляд у него был удивленный, но в глазах его была такая смертная тоска

Назад Дальше