Это твой Иващенко задурил тебе голову своими фрейдистскими теориями.
Мажаров Я приподнялась на локте и заглянула в лицо мужа. И тебе не стыдно? Ты, похоже, действительно ревнуешь?
Матвей зашелся в приступе хохота, но выглядел при этом очень довольным, словно только и ждал, что я это скажу. Иногда, похоже, мужчине надо говорить то, что он хочет услышать.
После ужина мы занялись статьей, написание которой откладывали уже больше двух недель все никак не хватало времени. Я лежала на диване в кабинете и диктовала по памяти результаты последнего исследования, а Матвей вносил их в таблицы и на ходу придумывал сопроводительный текст. Это ему всегда давалось легче и лучше, чем мне.
Тебе бы книги писать, потянувшись, сказала я.
Не получилось бы.
Почему? Ты вон как лихо слова в предложения складываешь.
Я делаю то, что мне интересно, то, к чему лежит душа. А писать что-то другое мне скучно. Да и вообще столько писанины на работе, чтобы еще и в свободное время этим заниматься? Ну нет.
Я смотрела на занятого работой мужа с дивана и чувствовала, что мама все-таки ошибалась. Нет, семья не мешает карьере, если вы оба увлечены одним делом. Наоборот мы поддерживаем друг друга, помогаем, подсказываем, вдохновляем на что-то. Это ведь очень важно иметь поддержку любимого человека, иметь плечо, на которое можно опереться или в которое можно поплакать в случае неудачи. Если близкий человек не строит тебе препятствий, а, наоборот, помогает разбирать те, что нагородили другие, это так окрыляет и позволяет взлететь еще выше Наверное, мама просто по характеру была одиночкой, ей всегда комфортнее было надеяться и рассчитывать только на себя.
Август
Я никогда не верила в потустороннее, но пропажа папиной записной книжки показалась мне чем-то мистическим. Такое впечатление, что это был знак звонить никому не нужно. А как иначе объяснить тот факт, что в момент, когда я решилась и даже вспомнила имя человека, пропала вещь, которая никому и никогда не была нужна после папиной гибели?
Я точно помнила, что она лежала в дальнем углу верхнего ящика письменного стола, заваленная старыми бумагами, фотографиями с турниров, дипломами папиными и его воспитанников. Но даже когда я, разозлившись, вывернула содержимое ящика на пол, книжки среди этого хлама не было.
Я перерыла всё в оставшихся трех ящиках ничего. Разворошила все места, где хранились хоть какие-то бумаги нет, снова ничего. Испробовав даже детское «Чертик, чертик, поиграй и отдай», разумеется, не принесшее никакого результата, я села на пол прямо в кучу разбросанных бумаг и разревелась. Мне никогда не выбраться из этого кошмара, который с каждым днем только набирает обороты. Я не зря вспомнила о маминых партнерах по покеру вполне можно ожидать в скором времени появления кого-то из них с финансовыми претензиями, а что? Не думаю, что моя мама была хорошим и успешным игроком если посмотреть на количество займов и кредитов
Я в отчаянии схватила ворох бумаг и подбросила его вверх, они спланировали мне на голову, на плечи, на колени. Машинально взяв упавшую прямо на руку фотографию, я увидела на ней папу в окружении трех мальчишек лет шестнадцати, и лицо одного из них показалось мне почему-то знакомым.
Я поднесла снимок к глазам и тут же отбросила его в парнишке в белом кимоно я узнала Максима. Значит, он не соврал, рассказывая о знакомстве с моим отцом, а я-то подумала, что приукрасил, мог просто слышать фамилию и воспользоваться случаем.
Он позвонил мне только один раз, и мы довольно долго разговаривали о каких-то пустяках, и мне было впервые за долгое время спокойно и даже весело. Максим оказался очень легким человеком, и в разговоре с ним я ловила себя на мысли о том, что совершенно не нужно притворяться, что-то из себя строить, интересничать можно говорить, что хочешь, как думаешь, и не бояться быть непонятой.
Может, мне ему позвонить? проговорила я вслух, рассматривая фотографию. Хотя едва знакомы, и сразу вывалить на его голову такую кучу проблем зачем они ему? Нет, Максим мне не помощник Но где, где, где эта чертова книжка?!
Вскочив на ноги, я распинала бумаги по всей комнате и выбежала в коридор. Может, еще здесь поискать? Вряд ли, правда, записная книжка окажется в занимавшем ровно половину коридора шкафу, но кто знает
Оценив масштаб работы, я вздохнула. Шкаф делился на две части в закрытой, той, что ближе к входной двери, хранились одежда и обувь, головные уборы, сумки, перчатки все то, что в конкретный сезон не использовалось. А вторая часть была книжными полками под стеклом от пола до потолка. Библиотека у нас приличная, книг много мама раньше очень увлекалась. Я представила, как сейчас начну перебирать их том за томом, и застонала на это уйдет весь день, нужно же их еще и на место поставить потом
Прикинув, откуда лучше начать, снизу или сверху, я сходила на балкон за стремянкой почему-то казалось, что шансов оказаться на верхних полках у записной книжки было больше. Вещи, которыми не пользуются, обычно убирают повыше ну, во всяком случае, я всегда так поступаю. Первые три полки не дали никакого результата, кроме того, что книжной пылью мне забило нос никакие стекла, никакие уборки не помогали, пыль все равно скапливалась. Пришлось спуститься и промыть нос, а заодно и глаза. Ну, ничего не найду книжку, так хоть уберусь немного. Хотя смысл теперь в этой уборке, когда меня вот-вот из квартиры попросят?
Эта мысль придала мне сил, и я с удвоенной энергией взялась за полки пониже. Постепенно продвигаясь вниз, я теряла энтузиазм, а вместе с ним и надежду. Такая вот безнадежная Надежда Каламбур, пришедший в голову, слегка развеселил, но то, что записная книжка так и не находилась, заставляло нервничать. Похоже, это мой единственный шанс а на что, кстати? На то, что человек, которого я даже не знаю, окажется альтруистом и добрым самаритянином и с барского плеча выкупит мою квартиру у банка? Или пришлет отряд добрых молодцев, которые стеной встанут, защищая меня от кредиторов? Да и с чего бы ему захотеть что-то для меня делать? Я ведь не знаю, как именно он помог папе тогда. И на что способен теперь столько лет прошло. Да и не это даже главное, а то, как вообще начать разговор. Мне всегда было сложно устанавливать контакты с незнакомыми людьми, мне казалось, что я выгляжу то неуклюжей, то глупой, то наивной, то смешной или вообще неуместной. Даже отношения серьезные у меня были лишь однажды зато целых пять лет. И в них я была совсем другой наверное, настоящей, кто знает. Я разорвала их сама, почувствовав, что мы зашли в тупик вперед некуда, а назад уже бессмысленно. И теперь часто об этом жалела. Можно было, конечно, просто позвонить телефон я так и не удалила, не смогла но всякий раз страшно было услышать «я женат» или «у меня другая». Так что я не делала попыток.
Черт возьми, ну зачем я об этом-то сейчас вспомнила? Слезы полились из глаз сами по себе, я начала вытирать их грязными руками, наверное, на щеках появились потеки. Почему жизнь такая несправедливая? Почему у кого-то есть все, а у меня мало того что отбирают последнее, так еще и возможности защититься не дают все против, даже пока еще собственная квартира, в которой совершенно ничего невозможно найти. Я в бессильной ярости смахнула с полки оставшиеся книги, и из одной из них вдруг веером вылетели долларовые бумажки. Не веря своим глазам, я спустилась со стремянки и собрала рассыпавшиеся деньги. Их оказалось не так много полторы тысячи, но это были деньги, в которых я отчаянно нуждалась. Самое странное, что в книге, из которой они выпали, вместо страниц оказалась шкатулка, а в ней та самая потрепанная зеленая книжка, которую я искала. Но откуда деньги? Неужели мама о них не знала? А если знала, почему не тронула? Я машинально взяла в руки книгу-шкатулку и обнаружила, что там есть еще одно отделение, запертое на ключ, которого в шкатулке, конечно, не было. На этот раз я не стала мучить себя поисками кто запретит мне сломать замок, ведь это все теперь принадлежит мне. Сходив в кухню за ножом, я без тени сожаления выломала довольно хлипкий замок и вынула из обитого бархатом отделения бордовый мешочек, в котором лежало что-то довольно тяжелое. Развязав шнурок, я вытрясла содержимое на ладонь и обомлела. Среди грязных разводов на моей ладони переливалась брошь в виде жука с отломанной лапкой. Большой зеленоватый камень вместо брюшка и маленькие прозрачные в глазках и на кончиках оставшихся лапок не оставляли сомнений изумруд и бриллианты, и цена этого жучка намного превышает ту сумму денег, что я могу себе представить.
Вы пропустили сеанс, доктор Авдеев, сухо и официально сообщил психолог, едва Игорь утром вошел в ординаторскую.
У вас настроение плохое? весело поинтересовался Игорь, убирая сумку в шкаф. А я считал, что психологи умеют себя контролировать.
Мое настроение в полном порядке. А о причинах, заставивших вас пропустить сеанс и не предупредить меня, что не придете, мне бы все-таки хотелось узнать. Я ждал вас, между прочим.
Честно? Я забыл, признался Авдеев. Извините, Иван Владимирович, закрутился и забыл, каюсь. Готов прийти в любое свободное время.
Мое или ваше? иронично проговорил психолог, глядя на Игоря с легкой усмешкой.
Послушайте, Иван Владимирович, Авдеев двинулся к психологу, и тот инстинктивно сделал шаг назад, я понимаю, что не нравлюсь вам по какой-то причине. Но разговаривать со мной в подобном тоне не стоит. Я хороший хирург, и визиты к психологу мне не нужны. Но я подчиняюсь правилам, установленным в этой клинике, а потому приду, когда вы скажете вчера действительно закрутился. И вот еще что. Постарайтесь держать свое личное негативное отношение ко мне при себе, хорошо? Потому что вы мне тоже не очень нравитесь, если уж откровенно говорить.
Психолог смотрел по-прежнему насмешливо, успев, похоже, вполне овладеть собой. Габаритами Игорь намного превосходил худого, тщедушного Иващенко, и со стороны могло показаться, что Авдеев пытается воспользоваться своим преимуществом, чтобы запугать оппонента. Но морально психолог был намного сильнее, это Игорь прочитал в его глазах за чуть коричневатыми стеклами очков и отступил не хотелось выглядеть питекантропом и получить моральную оплеуху, а от острого на язык Ивана этого вполне можно было ожидать.
Извините, буркнул Авдеев, опомнившись и признавая неправоту.
Ничего. Впредь постараюсь себя контролировать. Чего и вам желаю.
Иващенко забрал с подоконника свою кружку и вышел из ординаторской, а Игорь обрадованно подумал, что этот разговор произошел в очень удачное время ординаторская была еще пуста, и никто из коллег этих разборок не видел. «Нашел же я, перед кем бицепсы демонстрировать». Злясь на свою несдержанность, Авдеев переоделся в хирургический костюм и накинул белый халат. Через сорок минут начнется обход, нужно было просмотреть истории тех больных, что он вел после операции.