По-моему, ты нарисовал неполную картину. Разве это все, что есть между ними? спросил Шон.
Когда-нибудь сам увидишь. Природа со своей озабоченностью проблемой воспроизводства вложила в разум мужчины заглушку, она сделала его глухим к советам более опытных товарищей, сделала ему прививку от них. Придет твое время, пойдешь на виселицу с песней на устах.
Ты меня пугаешь.
Больше всего меня здесь угнетает однообразие, скука, чертова рутина.
Дафф беспокойно поерзал, потом снова откинулся спиной на котел.
По мне, интересные взаимоотношения между людьми те, где сторонникам равенства полов делать нечего: между братьями, между врагами, между хозяином и слугой, между отцом и сыном, между мужчинами.
То есть гомосексуальные?
Нет, это просто шаг в сторону, там все то же самое, все те же проблемы. Когда человек обретает друга, он делает это не по стихийному, слепому влечению, это его свободный выбор. Всякая дружба имеет свои особенности, заканчивается по-разному или же длится вечно. Здесь ты не связан никакими цепями, никакими ритуалами или контрактами. Ради друга не надо бросать всех остальных, ты не обязан постоянно говорить о своей дружбе, торжественно изрекать о ней какие-то слова, другом не надо непрерывно восхищаться.
Дафф встал, чтобы размять затекшие ноги.
Вот за это я и люблю жизнь, подытожил он. Кстати, который час?
Шон достал часы, наклонил циферблат к лунному свету:
Уже за полночь похоже, никто не придет.
Придут, куда денутся. У нас золото, а тут тоже срабатывает стихийное влечение. Обязательно явятся. Вопрос только когда.
Огни в долине бледнели и гасли один за другим. Густые, звучные голоса поющих зулусов, прячущихся в траншее, умолкли. Поднялся прохладный ветерок и зашевелил травой. Шон с Даффом продолжали сидеть, то погружаясь в дремоту, то затевая тихий разговор, и ждали, когда кончится ночь.
Небо посветлело, потом окрасилось розовым цветом. Где-то у Госпитального холма залаяла собака, ее поддержала другая.
Шон встал, желая размяться. Потянувшись, он бросил взгляд в сторону лагеря Ферриерас и увидел их. Черное движущееся пятно всадников, заполонивших дорогу. Они ехали, не поднимая пыли на прибитой росой земле. Вот они растянулись, пересекая Наталь-Спрейт, потом сбились в кучу на другом берегу и двинулись дальше.
Мистер Чарливуд, к нам гости пожаловали.
Дафф мгновенно вскочил на ноги:
Возможно, сначала они поедут не к нам, а на «Бур[28] и гудок».
Увидим, когда подъедут к развилке. А пока подготовимся. Мбежане! крикнул Шон, и из траншеи высунулась черная голова.
Нкози?
Проснулся? Они на подходе.
В черноте прорезалась белоснежная улыбка.
Все проснулись.
Тогда спускайтесь и ждите там, пока я не подам голос.
Пятеро наемников лежали животом на траве, у каждого под рукой только что распечатанная коробка с патронами. Шон поспешил обратно к Даффу, и они затаились за паровым котлом.
Консервную банку отсюда хорошо видно. Можешь в нее попасть?
С закрытыми глазами, ответил Шон.
Передние всадники подъехали к развилке и не задумываясь повернули в сторону «Глубинного горизонта», а добравшись до подъема, пришпорили лошадей. Шон положил ствол винтовки на котел и взял на мушку серебристое пятнышко.
Какова ситуация с точки зрения закона, а, Дафф? полушепотом спросил он.
Они только что пересекли границу нашей земли, официально теперь они правонарушители, строго проговорил Дафф.
Одна из лошадей во главе группы переступила через жестянку, и Шон выстрелил. В полнейшей утренней тишине выстрел прозвучал до неприличия громко, и всадники тревожно задрали голову. Внезапно земля под ними вздыбилась, и бурое облако взметнулось к небу. Когда пыль рассеялась, на дороге предстала куча-мала поверженных наземь лошадей и людей. Крики достигли самого гребня хребта.
Черт меня побери! выдохнул Шон, потрясенный масштабом нанесенного урона.
Может, добавить еще, хозяин? спросил один из наемников.
Нет, быстро ответил Дафф. Хватит с них и так.
Началось беспорядочное бегство: всадники, лошади без всадников, пешие все бросились по долине прочь. Увидев, что лежать на дороге осталось всего с полдюжины людей и несколько лошадей, Шон облегченно вздохнул.
Ну что, легче небось пятерку фунтов ты еще в жизни не зарабатывал, сказал Дафф одному из наемников. Думаю, сейчас можете сходить домой и позавтракать.
Погоди-ка, Дафф, сказал Шон.
Он протянул руку вслед убегающим. Оставшиеся в живых уже достигли развилки, но там их остановили двое верховых.
Смотри, эти двое пытаются развернуть их обратно.
А давайте заставим их принять правильное решение, из винтовки их еще можно достать.
Сейчас они не на нашей территории, не согласился Шон. Кто хочет на шею веревочный галстук?
Они смотрели, как те из синдиката, кому на сегодня хватило, скрылись из виду в сторону палаточных городков, а остальные скучились на перекрестке в плотную толпу.
Надо было всыпать им как следует, когда была возможность, беспокойно проворчал один из наемников. А теперь они вернутся посмотрите на этого урода: вещает им что-то, словно он им папашка.
Надо было всыпать им как следует, когда была возможность, беспокойно проворчал один из наемников. А теперь они вернутся посмотрите на этого урода: вещает им что-то, словно он им папашка.
А те спешились, рассыпались по полю и осторожно двинулись вверх по склону. Помедлив немного перед пограничными столбиками, рванули наверх, на бегу выдергивая столбики из земли.
Все вместе, по команде, джентльмены, будьте добры.
Шон скомандовал «пли!» и семь винтовок дали залп. Подъем был длинный, и нападающие их было человек тридцать пригнулись и завиляли из стороны в сторону. Сперва результата от стрельбы не было заметно, но по мере сокращения расстояния атакующие начали падать.
Склон по диагонали пересекала неглубокая трещина, и как только тот или другой из синдиката добегал до нее, тут же прыгал вниз, а оказавшись в безопасности, тут же принимался оживленно палить в ответ. Пули рикошетом отскакивали от деталей агрегата, оставляя на них яркие отметины.
А тут еще зулусы во главе с Мбежане своими криками добавляли в ход боя бестолковщины.
Нкози, давай мы уже пойдем на них!
Они же совсем близко, давай!
Успокойтесь, придурки, под этим огнем вы все поляжете!
Ну-ка, прикрой меня, Шон, прошептал Дафф. Я зайду к ним сбоку и угощу динамитными шашками.
Шон схватил его за руку, впившись пальцами так, что Дафф поморщился:
Сделаешь хоть один шаг разобью об твою башку приклад. Такой же придурок, как эти черные. Давай стреляй, а я в это время подумаю.
Шон высунулся из-за котла и тут же отпрянул в котел громко ударила пуля, оставив след на металле всего в нескольких дюймах от его уха. Он уставился на свежую краску перед собственным носом, затем уперся в котел плечом, и махина слегка покачнулась. Дафф внимательно наблюдал за ним.
Давай-ка угостим их вместе, сказал ему Шон. Мбежане со своими кровожадными нехристями покатят перед нами котел. Джентльмены нас прикроют, и все пройдет как по маслу.
Шон вызвал зулусов и объяснил им задачу. Им замысел очень понравился, о чем возвестил дружный хор одобрительных возгласов. Толкаясь, они занимали места, чтобы двигать котел. Шон с Даффом напихали за пазуху побольше самодельных гранат и подожгли два коротеньких куска просмоленной веревки.
Шон кивнул Мбежане.
Где же дети зулусов? пронзительным голосом затянул Мбежане старинную песню, зачином которой служил этот риторический вопрос.
Здесь, отвечали его верные воины и, упершись в котел, приготовились толкать.
Где же копья зулусов?
Здесь.
Ярко ль блестят копья зулусов?
Ярче солнца.
Голодны ли копья зулусов?
Голодней саранчи.
Так возьмем и накормим их сытно!
Йех-бо! взрывом прозвучал этот ответ, и под напором черных плеч котел медленно покатился.
Йех-бо! Еще один медленный, словно неохотный, оборот.
Йех-бо! Котел двинулся более охотно.
Йех-бо! Его подхватила сила тяжести, он тяжело запрыгал по склону вниз, зулусы бежали следом.
Огонь из трещины усилился чуть ли не вдвое и градом забарабанил по огромному металлическому цилиндру. Пение зулусов тоже изменилось, темп ускорился, прежде низкие голоса стремительно взлетели вверх, так что кровь леденела в жилах. От этого безумного, страшного взвизгивания у Шона самого мурашки побежали по спине, волной нахлынули воспоминания, но они только воспламенили его. Он не смог удержаться, подхватил этот визг и подбросил первую гранату с горящей веревкой она взлетела по высокой дуге, разбрасывая искры, и взорвалась прямо над вражеским укрытием. Он бросил вторую. Бабах, бабах! Дафф не отставал от него. Котел перевалился через край расселины и в облаке пыли остановился. Зулусы попрыгали за ним, с визгом рассыпались в разные стороны, и тут уж их ассегаям нашлась работенка. Синдикатские дрогнули, как безумные повыскакивали из ложбины и бежали, а зулусы разили их копьями на бегу.
Когда подоспел Франсуа с пятьюдесятью вооруженными землекопами, битва была закончена.
Возьми своих ребят, и двигайтесь к палаткам. Прочешите их вдоль и поперек. Нам нужны все, кто сумел удрать, сказал Дафф. Пора установить на этом прииске закон и порядок.
Да как мы их узнаем, тех, кто здесь был? спросил Франсуа.
Очень просто. Белые лица и потные рубахи, вот и все, ответил Дафф.
Франсуа и его люди ушли, а Шон с Даффом занялись уборкой поля боя. Лошадей, которые пострадали от взрыва, пришлось пристрелить. Подобрали более дюжины тел в ложбине и по склону ниже. Двое из них были зулусами. Раненых, а их оказалось много, посадили в фургон и отвезли в гостиницу к Кэнди.
Когда они туда прибыли, уже перевалило за полдень. Фургон с трудом проехал сквозь толпу и остановился перед гостиницей. Казалось, здесь собралось все население прииска. Толпа окружала крохотную открытую площадку, где Франсуа охранял своих арестованных.
Франсуа был так возбужден, что казалось, сейчас с ним будет истерика. Отгоняя толпу, он кричал и угрожающе размахивал ружьем. Потом отскочил назад и ткнул двустволкой одного из арестованных.
Сволочи! орал он. Хотели отнять наши участки!
Тут он увидел сидящих на козлах Даффа и Шона:
Дафф, слышь, Дафф, мы их поймали! Всю эту банду взяли!