Забожись!
Ты что, Горыныч? Может тебе еще и молебн заказать в дворцовой церкви?
Ох Это я от голода, Федь Уже мозги ослабели и крылышки махать отказываются
Ладно, прилетишь откормишься. А пока может быть, расскажешь всё-таки как у вас там дела?
Может быть и расскажу задумчиво прогудела правая голова. А мне на пир кроме баранины и говядины, хорошо бы и осетринки маленько
Горыныч!
А? Что? Ты что-то спросил, Федь?
Ага, спросил. Могилку тебе по правую сторону Лысой горы вырыть или по левую? Горыныч, твою дивизию! Как дела у Калымдая ты мне скажешь когда-нибудь?!
Ну что ты орёшь, Федь? Я и с первого раза услышал. Скажу, конечно, почему бы это мы тебе не сказал? Ты меня совсем уже за какого-то вредителя держишь? Али за тупых? Вот честно скажи, Федь, за тупых, да? Эх Знаешь, как обидно? А еще друг называется
Горыныч
Да здеся твой майор, здеся. Вона под носом у нас скачет, сабелькой вострой машет, требует тебе передать Вот что это за жизнь, а Федь? Ты на нас орёшь, Калымдай твой мне голову рубить собрался. Так некультурно Ай! Ой! Да всё, всё! Хватит, майор, я всё понял! Господин батюшка император докладываю обстановку! Народец этот горный вредный до неприличия, носом во все стороны крутит, а на нас даже чихать зазорным считает, но Калымдай, вона на ухо мне орёт, что уже почти разобрался с чудью этой и скоро уже результат будет Всё ухо нам заплевал Ой!
Уф Ладно я понял. Калымдаю привет передавай и завязывай резвиться, слышишь, Горыныч?
Про пир только, что обещал, не забу завыл Горыныч, но я уже треснул ложкой по столу, обрывая связь.
Ну чего ты хихикаешь, дед? повернулся я к Михалычу. Сам с ним в следующий раз разговаривать будешь. Дай мне лучше пирожок на дорожку.
Уф Ладно я понял. Калымдаю привет передавай и завязывай резвиться, слышишь, Горыныч?
Про пир только, что обещал, не забу завыл Горыныч, но я уже треснул ложкой по столу, обрывая связь.
Ну чего ты хихикаешь, дед? повернулся я к Михалычу. Сам с ним в следующий раз разговаривать будешь. Дай мне лучше пирожок на дорожку.
В Лукошкино мы прибыли часов в девять утра. Было еще довольно свежо, да прямо скажем холодно, но солнышко начинало потихоньку пригревать, и день обещал быть вполне сносным.
Перед визитом к Варе, я заехал к Кнуту Гамсуновичу и вручил ему тяжеленую сумку доверху забитую золотыми монетами. На школу. Я рассудил, что посол со всей своей педантичностью и немецкой обстоятельностью, лучше всех распорядится деньгами и проконтролирует расходы. Кнут Гамсунович согласился стать финансовым представителем моего гуманитарного фонда и от него я уже с чистой совестью поехал на Колокольную площадь.
На территории бывшего дома кожевенника, а теперь дома Вари, уже вовсю кипела работа, стучали топоры, визжали пилы и опилки летели, будто при постройке летучего корабля. Вот же времечко было. Я ностальгически вздохнул и застучал в ворота. Забор уже починили, но в калитку я-то пролезу, а вот Максимилиан точно нет, поэтому вход мне теперь парадный, торжественный, только через ворота.
Открывать мне вначале не хотели. Скрипучий старческий голос долго выспрашивал кто я такой, да к кому, да по какому делу, пока я не озверел и не наорал на бдительного сторожа, пообещав уйти, но вернуться с самим Горохом, возглавляющим роту бояр.
Вредный старикан, ворча открыл ворота и впустив нас с Максимилианом, еще долго бурчал, конечно же про распущенную молодежь, что мы, мол, такими не были и травка была зеленее и самогон сладким, а девки те вообще тут старикан призадумался, видимо вспоминая, чего именно там эти девки, но сраженный склерозом, раздосадовано махнул рукой и наконец-то умолк.
Варя, выскочив на шум, заулыбалась и побежала ко мне совсем не солидно для директрисы, но жутко соблазнительно для меня. Спрятавшись за Максимилианом от вредного дедка, она влепила мне поцелуй и тут же потащила смотреть сначала строительство школы, а потом и первые преобразования в её тереме. Преобразования мне понравились больше. Мы с Варей наконец-то остались одни и вдохновенно занялись горячими поцелуями и не менее жаркими объятиями. Ну а детали сами додумайте, здесь вам не женский роман, а реальное описание суровой правды жизни.
От Вари я с большим сожалением, но всё-таки ушел уже после обеда. Надо было все же повидаться с Никитой. Максимилиана оставил у Вари, а сам вышел на площадь и только теперь задумался, а как же мне Никиту-то искать? Не в отделение же к нему идти? Но дед зря меня ругал сегодня утром за тупость всего через пять минут раздумий я догадался вызвать по булавке Олёну, уж она-то точно должна знать, где сейчас участковый.
Судя по взволнованному голосу Олёны, они с Никитой наверняка вместе книги читали, а я оторвал их от этого интеллектуального занятия. Ничего, я хихикнул про себя, переживут и еще наверстают. Олёна тут в Лукошкино днюет и ночует, не то, что я, лишь изредка могу к Варе выбраться.
Встречу Никита мне назначил совсем рядом в небольшом переулочке сразу за школой и явился довольно быстро, правда, без Олёны.
Здорово, Фёдор! он протянул мне руку.
Здорово, Никита! я ответил на рукопожатие. Что у тебя еще стряслось?
Что, отрываю я тебя от противоправных дел? хмыкнул участковый. Ну, уж извини.
Да какие у меня дела? отмахнулся я. Бытовуха и административные заботы. И рад бы с топором на большую дорогу выйти купцов пощипать, да не поверишь, некогда.
Ну, да, ну, да, Никита вытащил из толстой планшетки свернутый лист плотной бумаги. Посмотри, ничего знакомым не кажется?
Я развернул лист.
Страховой договор
Твою ж дивизию. Аристофан. Я пробежал глазами по строчкам:
Товарищество «Аристо и братва» беря за свои услуги ежемесячное вознаграждение в размере 1 (одного) рубля, обязуется расследовать и принять все меры по устранению стихийно (и не только) возникших
Дальше можно было не читать. Я протянул лист обратно и кивнул:
Знакомо. Даже очень.
Милицию со вчерашнего дня засыпают заявлениями и несут эти договора, пожаловался Никита. Уже штук пятьдесят таких бумажек принял от граждан. Ты рэкет организовал?
Знакомо. Даже очень.
Милицию со вчерашнего дня засыпают заявлениями и несут эти договора, пожаловался Никита. Уже штук пятьдесят таких бумажек принял от граждан. Ты рэкет организовал?
Не я, я сделал честные глаза. Но знаю кто это. Ну из моих это, из моих Но я даже и не подозревал, что эти паршивцы с таким размахом действовать будут.
Надо прекратить, строго сказал Никита. Хорошо еще, что ко мне пошли с жалобами, а если бы к царю?
Сегодня же дам команду свернуть эту операцию со страховкой, побожился я.
И другие хм-м-м операции тоже.
Какие другие?
А то можно подумать, что твои бандиты тут только со страховками трюки проворачивают?
Ничего не знаю, открестился я. Есть другие жалобы от граждан?
Жалобы-то есть протянул Никита.
Да не про нашу честь, хихикнул я. Эдак ты сейчас всех собак на меня повесишь. Нет уж, получил я сигнал о страховках разберусь, а в остальных делах мои архаровцы ни при чем.
Ага, ангелочки, кивнул участковый. Ладно, разберемся. Но со страховкой
Век оладиков не видать! побожился я.
Оладики да Оладики у Михалыча классные, согласился Никита. Как он там? Как у тебя дела вообще? Тяжело Кощеем работать?
Да, не сладко, пожаловался я. Без приключений никак, а тут еще я замялся, задумавшись, стоит ли рассказывать о змеелюдах, а потом решился: Тут еще атака началась на Лысую гору. А в перспективе на весь мир.
Ну, ты спокойно жить не можешь! восхитился Никита. А кто такие? И до нас могут дойти?
Да гады одни древние из-под земли лезут. Меры принимаем и есть приличный шанс врезать им хорошенько, но пока они ведут счет. А что до вас Если нас завалят, то на этом не остановятся, сам понимаешь.
Может помощь какая нужна?
Спасибо конечно, только какая уж тут помощь? Не Гороха же с армией подымать? Да еще толком неизвестно с кем бороться скрытно действуют, на глаза не показываются, но чую я, Никит, вот-вот в открытую попрут.
Дела
Угу. Ничего, прорвёмся.
Слушай, Федь Никита замялся. А помнишь, мы с тобой про книгу разговаривали? Ну, про записки мои?
Помню, конечно. А что, написал?
Угу. Описал дело о перстне с хризопразом, ну ты помнишь.
О! Здорово! Дашь почитать?
Без проблем. Только Помнишь ты говорил, что на компьютере своём набрать сможешь, а потом и распечатать?
Давай, я протянул руку. Много экземпляров не обещаю, сам понимаешь, бумаги тут подходящей для принтера не найти, да и тонер экономить надо. Но если объём не большой, то что-нибудь придумаем.
Ух, здорово! Никита вытащил из планшетки стопку исписанных листов и планшетка сразу похудела.
А я еще гадал, бутерброды он в ней таскает, что ли?
Там может подчерк непонятный будет, заторопился он. Так ты спрашивай не стесняйся, ну и вообще
Я прикинул размер мемуаров, да нормально вроде, не «Война и мир»:
Сделаем, Никит. Только совсем быстро не получится, уж, пардон. Дел много, но постепенно наберу, сверстаю и распечатаю, уж будь уверен.
Спасибо, Федь. Прямо порадовал ты меня.
Магарыч. Да шучу я, шучу! Мне и самому интересно Никит, а у меня к тебе тоже просьба есть. Проследи тут за школой, а? Дело новое, да и Варя всю жизнь в деревне прожила, города не знает
Даже и не переживай. Дело нужное, я и сам заинтересован, чтобы детишки по улицам не слонялись без дела.
Распрощались мы почти по-дружески. Я хотел было еще спросить, как у них дела с Олёной продвигаются, но постеснялся. Да и не моё это дело.
Вернувшись в терем к Варе я, спеша увидеть её, впечатался в горнице в могучую фигуру. Тётка Пелагея! Вот же
Ты опять тут?! она взмахнула руками так, что аж ветер по комнате пронёсся.
Нянька уймись! окрикнула Варюша, загораживаемая от меня монументальной тёткой. И разговаривай впредь с Федором Васильевичем уважительно, поняла ли? Господин Захаров половину расходов школы покрывают и если мне выбирать придётся между В общем отправишься ты, нянька обратно в деревню коров доить. Я понятно говорю, а?
Пелагея проскрипела что-то недовольно, но отодвинулась и даже натужно поклонилась.
Иди, нянька, распорядись, чтобы нам с Федором Васильевичем чаю подали, да непременно с ватрушками.
Пелагея вышла, а мы хихикнули и бросились в объятия друг другу.
Пелагея вышла, а мы хихикнули и бросились в объятия друг другу.