Дорогой Стивен, то, о чем вы мне тут сообщаете, очень серьезно. Значит, в высшем эшелоне власти Орфеа коррупция?
Да, господин мэр.
Чертовская буча поднимется. У вас, конечно, имеются доказательства, копии договоров и счетов?
Да, господин мэр, подтвердил Бергдорф.
Как вы добросовестно работаете! восхитился Гордон. Знаете, дорогой Стивен, прямо обалденное совпадение, что вы ко мне зашли: я как раз хотел с вами поговорить об одном большом проекте. Вам, конечно, известно, что через несколько месяцев мы будем праздновать открытие нашего первого театрального фестиваля?
Разумеется, ответил Бергдорф, не совсем понимая, куда мэр клонит.
Так вот, мне бы хотелось, чтобы вы написали книгу об этом фестивале, брошюру. Вы бы в ней рассказали о том, как готовился фестиваль, о его закулисной стороне. Добавили бы несколько фото. Она бы вышла как раз к открытию. Приятный сувенир для зрителей, они его сразу раскупят. Сколько вы хотите за такую заказную работу, Стивен?
Не не знаю, господин мэр. Я никогда такого не делал.
По-моему, это стоит в районе ста тысяч долларов, изрек мэр.
Вы вы собираетесь мне заплатить за эту книжку сто тысяч долларов? еле выговорил Стивен.
Да, по-моему, для такого пера, как ваше, это вполне нормальная цена. Но статья про муниципальные счета в Орфеа кроникл в таком случае, естественно, невозможна. Ведь счета будут рассматривать под лупой, люди не поймут, если я вам отвалю подобную сумму. В общем, вы меня поняли
И вы эту книгу написали! воскликнул я, сразу вспомнив про книжку, которую мы с Анной откопали у Коди. Он вам дал взятку, и вы поддались
Ну уж нет, капитан! оскорбился Стивен. Не бросайтесь громкими словами, ради бога! Не отказываться же мне от такого предложения, сами посудите. У меня бы завелись деньжата, я бы мог себе дом купить. К несчастью, денег я так и не увидел, потому что этого дебила Гордона убили раньше. Он сказал, что заплатит после выхода книги, чтобы я, получив сто тысяч, опять что-нибудь против него не написал. Через день после смерти Гордона я ходил к Алану Брауну, который стал и. о. мэра. Никаких договоров мы с Гордоном не подписывали, и мне не хотелось, чтобы наше соглашение оказалось похоронено. Я думал, что у Брауна у самого рыльце в пушку, но оказалось, что он вообще ничего не знал. И так перепугался, что потребовал от меня немедленно уйти из газеты, иначе он сообщит в полицию. Сказал, что не потерпит продажного журналиста в Орфеа кроникл. Пришлось уходить. Так этот зануда Майкл Берд и стал главным редактором, даром что писать не умеет!
В Орфеа Шарлотте Браун, жене мэра, наконец удалось вытащить супруга из кабинета и сводить пообедать на террасе кафе Афина. Ей казалось, что он стал страшно нервным и дерганым. Почти не спал, ел кое-как, с исхудавшего лица не сходило озабоченное выражение. Она решила, что обед на солнышке ему очень не повредит.
Мысль оказалась весьма удачной. Алан сначала упирался и говорил, что у него нет времени на обеды, но в конце концов поддался на уговоры, и передышка явно пошла ему на пользу. Но пауза оказалась короткой: лежавший на столе телефон Алана завибрировал, а увидев высветившееся на экране имя, он встревожился и отошел в сторонку поговорить.
О чем шел разговор, Шарлотте не было слышно, но до нее долетело несколько слов на повышенных тонах, а в жестах мужа читалось сильное раздражение. Вдруг она услышала, как он произносит почти умоляющим голосом: Не надо так, я что-нибудь придумаю; потом нажал на отбой и в бешенстве вернулся к столу. Официант как раз принес десерты.
Мне пора в мэрию, с досадой заявил Алан.
Уже? огорчилась Шарлотта. Съешь хотя бы десерт, Алан. Неужто это не подождет пятнадцать минут?
У меня все хреново, Шарлотта. Звонил импресарио труппы, которая должна играть на открытии фестиваля. Говорит, узнал про забастовку. Актеры боятся за свою безопасность и отказываются играть. Спектакля нет. Это катастрофа.
Мэр немедленно ушел. Он не заметил женщину, сидевшую к нему спиной с самого начала обеда и не упускавшую ни слова из их разговора. Та дождалась, пока Шарлотта Браун тоже уйдет, и взяла свой телефон.
Майкл Берд? Это Сильвия Тенненбаум. У меня имеются некоторые сведения о мэре, они могут быть вам интересны. Можете зайти в кафе Афина?
В ответ на мой вопрос, где он находился в тот вечер, когда пропала Стефани Мейлер, Стивен Бергдорф оскорбленно бросил: На вернисаже, капитан, можете проверить. Этим мы и занялись в кабинете Анны, вернувшись в Орфеа.
Галерея, организовавшая мероприятие, подтвердила, что Бергдорф у них был, но уточнила, что вернисаж закончился в 19.00.
Если он в семь выехал из Манхэттена, то к десяти вполне мог быть уже в Орфеа, заметила Анна.
Думаешь, он мог напасть на Стефани? спросил я.
Бергдорф знал все закоулки в здании редакции Орфеа кроникл. Знал, как туда проникнуть и украсть компьютер. Знал, что главный редактор Майкл Берд, и послал ему эс эмэску с телефона Стефани. И потом, судя по всему, он боялся, что в Орфеа его не все еще забыли, потому и передумал встречаться со Стефани в Кодиаке и назначил ей встречу на пляже. Хотела бы я знать, почему мы его сейчас не повязали.
Потому что это все догадки, Анна, вмешался Дерек. Никакой конкретики. Любой адвокат тебя уделает за пять минут. У нас против него никаких фактов. Пусть бы он даже сидел дома в одиночестве, мы ничего доказать не можем. К тому же, судя по его дерьмовому алиби, он даже не знает, в котором часу была убита Стефани.
Тут Дерек был прав. Тем не менее я прилепил фото Бергдорфа на магнитную доску.
А по-моему, Джесси, Бергдорф скорее заказчик книги Стефани, предположила Анна.
Она сняла с доски странички с текстом, найденным в компьютере:
Когда Стефани спрашивает заказчика, почему бы ему самому не написать эту книгу, тот отвечает: Мне? Невозможно! Что скажут люди? То есть этот человек был заведомо не способен писать, настолько, что доверил эту задачу другому.
Она сняла с доски странички с текстом, найденным в компьютере:
Когда Стефани спрашивает заказчика, почему бы ему самому не написать эту книгу, тот отвечает: Мне? Невозможно! Что скажут люди? То есть этот человек был заведомо не способен писать, настолько, что доверил эту задачу другому.
Тогда я прочитал другой отрывок:
Я без чего-то семь вышел на улицу размять ноги и видел, как мимо проехал фургон. Позже я понял из газет, что это машина Теда Тенненбаума. Проблема в том, что за рулем был не он. А Бергдорф как раз сказал, что сомневается в вине Тенненбаума. И в Большом театре он в тот вечер был.
Дорого бы я дала, чтобы выяснить, кто был за рулем фургона, сказала Анна.
А мне вот интересно, отозвался Дерек, почему Браун ни слова не сказал про продажность Гордона? Знай мы об этом в свое время, вели бы расследование иначе. А главное: если деньги, которые Гордон перевел в Монтану, были откатами предпринимателей, то куда делись те, что снял со счета Тенненбаум? Он так и не смог ничего объяснить.
Повисла долгая пауза. Мы с Дереком сидели в задумчивости, и Анна спросила:
Как умер Тед Тенненбаум?
В ходе задержания, мрачно ответил я.
А Дерек просто сменил тему, намекая Анне, что нам не хочется об этом говорить:
Надо пойти перекусить, мы же не обедали. Я приглашаю.
Браун вернулся домой необычно рано. Ему нужно было спокойно обдумать, как себя вести, если придется отменять театральный фестиваль. Он сосредоточенно ходил взад-вперед по гостиной, а Шарлотта, его жена, наблюдала за ним со стороны. Его нервозность чувствовалась даже на расстоянии. Наконец она подошла к нему и попыталась урезонить:
Алан, дорогой, сказала она, нежно погладив его по голове, а вдруг это знак, что пора отказаться от этого фестиваля? Ты в таком состоянии
Как ты можешь так говорить? Ты же сама была актрисой Ты знаешь, что это такое! Мне нужна твоя поддержка.
Но я не могу отделаться от мысли, что, быть может, это судьба. Да и вообще от этого фестиваля уже давно одни убытки.
Фестиваль должен состояться, Шарлотта! От него зависит жизнь города.
Но чем ты заменишь основную пьесу?
Понятия не имею, вздохнул он. Меня все засмеют.
Все образуется, Алан, вот увидишь.
Каким образом? спросил он.
Она не знала, каким образом. Она произнесла эту фразу, только чтобы его подбодрить.
Я попробую использовать старые связи в театральном мире! попыталась она найти решение.
Связи? Дорогая, ты прекрасна, но ты двадцать лет не выходила на сцену. Какие уж тут связи
Он обнял жену за талию и положил голову ей на плечо.
Это катастрофа. На фестиваль никто не хочет ехать. Ни актеры, ни пресса, ни критики. Мы разослали десятки приглашений, никто не ответил. Я написал даже Мите Островски.
Мите Островски? Из Нью-Йорк таймс?
Уже не из Нью-Йорк таймс. Он теперь работает в Нью-Йорк литерари ревью. Все лучше, чем ничего. Но он тоже не ответил. До открытия меньше трех недель, а фестиваль на грани краха. Прямо хоть театр поджигай, чтобы
Не говори глупости, Алан, оборвала его жена.
В этот момент раздался звонок в дверь.
Гляди-ка, вот и он, пошутила Шарлотта.
Ты кого-нибудь ждешь? Алану было не до смеха.
Нет.
Он встал и пошел открывать. За дверью стоял Майкл Берд.
Добрый день, Майкл.
Здравствуйте, господин мэр. Простите за вторжение, я тщетно пытался вам дозвониться, у вас выключен телефон.
Мне надо было спокойно подумать. Что случилось?
Мне бы хотелось получить от вас комментарий относительно слухов, господин мэр.
Каких слухов?
Таких, что у вас нет главной пьесы для театрального фестиваля.
Кто вам сказал?
Я журналист.
Значит, вы должны знать цену слухам, Майкл, рассердился Браун.
Согласен, господин мэр. Именно по этой причине я взял на себя труд позвонить агенту труппы, и он мне подтвердил, что спектакль отменен. Сказал, что актеры больше не чувствуют себя в безопасности в Орфеа.
Смешно, ответил Алан совершенно спокойно. На вашем месте я бы это не печатал
Да? Это почему?
Потому что вас засмеют!
Меня? Засмеют?
Вот именно. Вы что себе думаете, Майкл? Я сразу же нашел замену труппе, которая предполагалась изначально, раз она нас подвела.
Правда? А почему вы об этом до сих пор не объявили?
Правда? А почему вы об этом до сих пор не объявили?
Потому что Потому что это великий спектакль, не задумываясь, ответил мэр. Совершенно уникальный! Он наделает такого шума, что зрители сбегутся отовсюду. Я хочу объявить о нем по-настоящему, во весь голос, а не в каком-нибудь скороспелом коммюнике, которого никто и не заметит.