Я в уборную. Хочу помыть руки после кладбища. Я сделала лишь шаг, когда, вскинув шест, Лефевр перегородил мне путь.
Сердце подскочило, а я застыла в ожидании, умоляя и прося: «Сделай что-нибудь, скажи, пойди навстречу. Не позволяй мне сомневаться в тебе».
Будь осторожнее. Перед началом мы затворили дверь в этот дом, чтобы все думали, что он не участвует. Но кто-то мог свериться с картой и забраться внутрь, сказал Даниэль, отводя шест в сторону.
Разочарование. Не это я ожидала услышать, не об этом просила, и уж точно я не должна была принимать слова Лефевра близко к сердцу. Но, вопреки здравому смыслу, они ранили меня я желала как можно скорее оказаться наедине с собой.
Ясно. Позову, если на кого-то наткнусь, процедила в ответ и, обогнув диван, поставленный в центр комнаты, вышла.
Скрывшись с глаз некроманта, остановилась. Из-за темноты я видела лишь очертания предметов, и то благодаря часам на стене, циферблат которых едва заметно мерцал.
Надо на время забыть о случившемся, иначе я еще больше накручу себя и расстроюсь.
Следуя собственному решению, пустилась на поиски уборной. Дом, в который мы забрались, обладал более скромной планировкой и обстановкой, чем мой, узкие коридоры, скромная прихожая, плетеные коврики без ворса под ногами, никаких картин на стенах, хотя, по моему скромному мнению, это скорее плюс, чем минус, на потолке нет роскошных тяжелых люстр, лишь непримечательные светильники из мутно-белого стекла со сверкающей вероятнее всего, металлической каемкой по краям.
За первой попавшейся дверью обнаружилась кладовая с полками во всю стену и всяким хламом пыльной посудой, вещами, сложенными в стопки, и несколькими стульями. За второй находилась чья-то спальня, крохотная, с кроватью, аккуратно застеленной покрывалом с подвернутыми краями, и широким комодом. Третья попытка отыскать уборную оказалась победной.
Вот это больше похоже на правду на жизнь обычных людей, прошептала я, найдя удивительное сходство уборной с обычным квартирным санузлом.
Комнатка в доме Клайма напоминала уборную дорогого ресторана, в зеркале которого считает нужным сфотографироваться каждая посетительница.
Потом заполняют свои страницы в социальных сетях туалетными фоточками
Единственным отступлением от привычного был цветочный горшок, поставленный в углу, с почти зачахшим растением видимо, из-за отсутствия солнечного света.
Помыв руки, я не могла оторвать взгляд от цветка еще живого, но на грани, буквально несколько дней, и из земли будет торчать сухая ветка, которую без сожаления выдернут из горшка и выкинут.
Мы с Даниэлем не торопились, если, конечно, территорию дома не решат исключить из игры.
Я присела на корточки с видом ботаника, заполучившего редкое растение для изучения. Без посторонней мысли протянула руку и коснулась засохшего и шершавого, как наждачная бумага, листочка.
Я присела на корточки с видом ботаника, заполучившего редкое растение для изучения. Без посторонней мысли протянула руку и коснулась засохшего и шершавого, как наждачная бумага, листочка.
Черт! выругалась, когда часть листка отломилась, оставшись в моей ладони. Наваждение это или помутнение рассудка, но я была уверена, что причинила растению боль. Извини. Я не хотела. Пожалуйста, прости
От руки отделился клочок тумана, мерцавшего искрами, зеленый свет озарил мое озадаченное лицо и прильнул к растению, заботливо укутал, как мать родное дитя, и возродил
Цветок вытянулся, распустил новые листья, что нежно коснулись моей щеки, и я почувствовала благодарность, тепло, безумную радость, взорвавшуюся, как взрывчатка в тесном пространстве звучно, броско, разрушительно.
Растение перестало расти. Туман исчез. Я сглотнула, чувствуя сухость в горле. До меня медленно, но верно доходила вся глупость и опасность поступка, который я только что свершила. Пусть это вышло случайно, но последствий никто не отменял.
Я попала
Вскочив на ноги, схватилась за голову.
Это же надо было так вляпаться! Если кто-то узнает Если на нас решат напасть всерьез Подождите-ка
Я остановилась. Посмотрела на цветок. Опустила руки и прислушалась к тишине.
А если никто не узнает? Я ведь не напала на участника игры, это всего лишь безобидная магия в уборной. В уборной без окон Хм, может, и выйдет.
Поправив белую повязку на плече и одарив подозрительным взглядом пышущее здоровьем растение, словно его уже давно подкармливали удобрениями, я вышла в коридор.
Надеюсь, хозяева дома не заметят изменений, а то не буду же я гробить цветок, только приведя его в порядок, лишь бы избавиться от доказательств. Жалко.
Пару раз завернув не туда, я все же попала в знакомый коридор, ведущий в комнату с окном, через которое мы с Даниэлем пробрались внутрь.
Остановилась, решая: рассказывать ли некроманту о том, что натворила? Может, лучше промолчать? Если сама забуду об этом, то и другие не узнают.
Внезапно я расслышала приглушенный грохот. Растеряв все мысли, рванула вперед и ворвалась в комнату, застав неприглядную картину Даниэля, сидящего на диване, будто он расслабленно упал на него, решив глянуть телевизор, и девушку, склонившуюся над ним. Всего пара сантиметров разделяла их лица.
Чтобы кто-то застал некроманта врасплох? Почти невозможно. Только если он сам этого не позволил
Что здесь происходит? нахмурившись, решительно поинтересовалась я.
Девушка вскинула голову, распрямилась, стягивая капюшон.
Я неловко переступила с ноги на ногу, даже в темноте отмечая поразительное сходство те же черные волосы, очерченные скулы, но больше всего меня удивили глаза, тот же разрез и взгляд, будто их просто перенесли на другое лицо.
Подумала невесть что Еще и повела себя, будто застала благоверного за изменой. Стыдоба.
Райалин, бесцветно констатировала она и беззвучно зашагала ко мне. Полы ее плаща едва достигали бедер, обнажая стройные ноги.
Тильда, недовольно позвал Даниэль, откидываясь от спинки дивана и замирая в полуобороте к нам. Не надо.
Что? Я всего лишь хочу познакомиться, холодно бросила девушка, останавливаясь прямо напротив меня, вплотную лицом к лицу. Судя по тому, какую картину я застала минуту назад, нарушать личное пространство других людей ее любимое занятие.
Когда кто-либо становится к тебе настолько близко, что стоит лишь качнуться навстречу и ваши носы соприкоснутся это дезориентирует, заставляет нервничать. Каждый вдох и выдох, как драгоценности редкие, маленькие, почти тайные. Ощущение неловкости нарастает стократ, если некто не сводит с тебя взгляд, будто пялясь в никуда, но ты-то знаешь, что тебя изучают. В подобные моменты легко поверить, что глаза зеркала души, хотя при надобности они выдадут с потрохами даже мысли и чувства, главное уметь их прочесть.
Игра в игре, опущу голову, отойду и тогда сорвусь
Вдох, более откровенный, чем раньше, забрал часть дыхания некромантки. В этот момент я поняла черта пройдена, я совладала с собой.
Пожалуйста, отойдите, невозмутимо попросила, не переставая медленно шевелить пальцами рук, вытянутых вдоль туловища безобидный и пока единственный способ хоть как-то сбросить напряжение. Мне некомфортно.
Тильда сощурилась, улыбнулась, но когда она заговорила, я почувствовала себя уткой на вертеле, которую вот-вот зажарят на открытом огне.
Тильда сощурилась, улыбнулась, но когда она заговорила, я почувствовала себя уткой на вертеле, которую вот-вот зажарят на открытом огне.
Ваш род самый отвратный из всех. Грызетесь между собой, не зная пощады, и совесть вам чужда она резко замолчала, прищурилась и отступила, но что-то в тебе есть.
Сестра Даниэля протянула руку, а я не сразу поняла, что от меня хочет эта странная девица.
Я Тильда, твердо сказала она, насмешливо добавив: Сестра этого
Я догадалась, перебила ее и вцепилась в ладонь девушки прохладную с сухой шероховатой кожей на пальцах.
Какая умница, умилилась некромантка.
В ее взгляде было что-то необычное, заставляющее сомневаться, будто положила голову в пасть льва и только потом догадалась о грозящей опасности.
Я с недоумением нахмурилась. Тильда крепче вцепилась в мою ладонь.
Пальцы заледенели, и вверх по руке пополз магический туман, не такой насыщенно красный, как у Даниэля, но облако двигалось столь быстро, что через мгновение поглотило мою руку целиком.
В первую мою попытку вырвать руку Тильда не шелохнулась, во вторую сделала шаг навстречу и недовольно поджала губы. Туман подобрался к горлу и холодил его, словно сотней мелких щупалец изучал каждый сантиметр моей кожи.
Я же сказал не надо. Некромант возник рядом, как призрак из воздуха. Магия некромантки замерла, трепеща, словно колебалась: двигаться дальше или отступить но потом с неохотой поползла назад.
Туман всосался в тело Тильды, и девушка побледнела, словно намазала на лицо не один слой светлой пудры, закашляла и, уперев ладони в колени, склонилась.
Мерзавец, ты ведь знаешь, как плохо мне теперь? беззлобно прошептала сестра Даниэля.
Извини, сухо проговорил он, протягивая руку сестре. Та подняла голову, мельком взглянув на предлагаемую помощь, потом опустила, но через секунду крепко, по-мужски, вцепилась в ладонь брата. Я ведь говорил: не надо.
От кожи некромантки вновь отделилось красное облачко и ушло к Даниэлю, выбрав новое пристанище. К лицу Тильды стремительно возвращался здоровый цвет и дыхание становилось ровнее.
Тильда сморщилась.
Но кто знал, что ты серьезен?
Я всегда серьезен, откликнулся некромант, а я мысленно с ним согласилась.
Я отошла в сторону что бы ни происходило секунду назад, оно закончилось. Было неприятно, но я оставалась на удивление спокойной, ничего, кроме холода, магия некромантов не принесла.
Если бы выхода не оставалось, я бы дала отпор. Хотя каким именно образом, представление имела весьма смутное, но магический дар интуитивен и отзовется, если к нему обратиться. Правда, как мне сказали, моя магия еще слаба
С ней ведь правда что-то не так! неожиданно прямо заявила Тильда, оборачиваясь ко мне. Она попыталась избавиться от хватки Даниэля, но не смогла, и с удивлением посмотрела на брата.
Больше никаких попыток прощупать, дорогая. В следующий раз не помогу.
Тильда несколько долгих секунд смотрела на некроманта, а после, сдавшись, кивнула.
Должно быть, она зла
Чувствовалось, что отношения между братом и сестрой теплые, но своеобразные без пустых обид, порою грубые, но равноправные.