Домициан же приговорил апостола к изгнанию в оковах на пустынный остров Патмос, куда ссылались самые опасные преступники. По пути на Патмос Иоанн сотворил много чудес, и многие уверовали во Христа. На острове он своими чудесами обратил ко Христу почти всех жителей. Здесь апостол Иоанн написал книгу, называемую по-гречески «Апокалипсис», т. е. «откровение», в которой таинственно изображается будущая судьба Церкви Христовой и всего мира.
После смерти Домициана Иоанн был возвращен в Эфес. Тут епископы и правители показали ему три Евангелия, написанные апостолами Матфеем, Марком и Лукой, и Иоанн утвердил их, как несомненную истину. Тогда начали просить его самого написать то, что он рассказывал им, и дополнить Евангелия. Иоанн после поста и молитвы приступил к написанию своего Евангелия. В нем он изложил умение о Божестве Спасителя и те Его слова, которые не были записаны в прочих Евангелиях, например, беседы с Никодимом, с Самарянкой, о таинстве причащения и прощальную беседу с учениками.
Евангелисты начинают свои повествования с первых дней земной жизни Иисуса Христа, но Иоанн начал с учения о Божественном происхождении Его, как Сына Божия, от Бога Отца. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог», почему и назван он Богословом.
Кроме Евангелия и Апокалипсиса он написал три послания, главная мысль которых учение о христианской любви. В последние годы своей жизни, будучи стар, святой апостол давал только одно наставление: «Дети, любите друг друга!» Ученики спросили его: «Почему ты повторяешь одно и то же?» Апостол отвечал: «Это самая необходимая заповедь. Если исполните ее, то исполните весь Христов закон».
Святой Евангелист Иоанн Богослов единственный из апостолов, кто умер естественной смертью, на 105 году жизни. Почувствовав приближение смерти, он велел приготовить для себя могилу, лег в нее и мирно скончался.
Протоиерей Иоанн Бухарев
Софья Снессорева. «Жено! Се сын Твой»
Спаситель видел с Креста, какая скорбь пронзала сердце Его Матери. Одна в мире Она оставалась, но Матерью уже не того Иисуса, Который составлял предмет надежд всего Израиля, а Иисуса, отверженного и причтенного к злодеям. Он совершил искупление рода человеческого и, вися на Кресте, готов был запечатлеть искупительный подвиг смертию Своею, чем же мог утешить Матерь Свою Он, Сын, висевший на Кресте, терзаемый невыразимыми мучениями? Внезапно раздается голос с Креста, и Сын обращается к предстоящей Ему Богоматери, к участнице Его искупительных страданий. Он говорит Ей, указывая на Своего любимого ученика: «Жено! Се сын Твой». Он умирает и хочет оставить Матери Своей залог Божественной любви. У Него не было на земле сокровищ, не было места, где бы Он мог преклонить главу Свою, и даже гроб доставлен ему милосердием ученика; не мог Он завещать Матери Своей земных благ; но какие неизреченные сокровища вручает Он Ей в этих немногих словах! Он утверждает Ее матерью ученика Своего и указывает Ей обязанность любить его как сына, и в лице ученика поручает Ее любви все искупленное Его кровию человечество, Его жертвою усыновленное Богу!
«Се Мати твоя!» продолжает Христос, обращаясь к ученику Своему и указывая на Пречистую Марию взглядом, последним, прощальным приветом Сына Матери. «Вот Матерь твоя! как бы так говорил ученику Своему. Я ухожу из этого мира и оставляю тебе Матерь Свою: воздавай Ей благоговейное почитание, исполняй Ее волю, прибегай к Ней в скорбях, нуждах и печалях, призывай Ее на помощь во всех твоих немощах и тревогах; Она принесет тебе утешение, защиту и будет твоею заступницею».
Ученик уразумел волю умирающего Спасителя. Он принял Богоматерь в дом свой, заботился о ней как сын и до самой Ее кончины не покидал Ее. В Иоанне Богослове подан человечеству образец, с каким благоговейным почитанием мы, люди, должны обращаться к Божией Матери, Которой в лице его Сам Спаситель как бы усыновил нас; как мы должны во всю жизнь не расставаться с Нею и во всех обстоятельствах жизни прибегать к Ней и к Ее заступничеству.
Из книги «Земная жизнь Пресвятой Богородицы»
Глава 6. Покров Пресвятой Богородицы
Покров
Под чтение пономарей,
Под звонкие напевы клироса
Юродивый узрел Андрей,
Как небо пламенем раскрылося.
А в пламени, как царский хор,
Блистает воинство небесное,
И распростертый омофор
В руках Невесты Неневестныя.
Ударил колокольный звон
И клиры праздничными гласами,
Выходит дьякон на амвон
Пред царскими иконостасами.
А дьякон тот святой Роман,
Что «сладкопевцем» называется,
Он видит чудо, не обман,
Что златом в небе расстилается.
Андрей бросается вперед
Навстречу воинству победному
И омофору, что дает
Покров богатому и бедному.
И чудом вещим поражен
Народ и причт, и царь с царицею,
И сонм благочестивых жен
Склонился долу вереницею.
«Даю вам, дети, свой покров:
Без пастыря глухое стадо вы,
Но пастырь здесь и нет оков,
Как дым, исчезнут козни адовы».
Горит звезда святых небес,
Мечи дрожат лучом пылающим,
И лик божественный исчез,
Растаяв в куполе сияющем.
Край неба утром засерел,
Андрей поведал нищей братии,
Что в ночь протекшую он зрел
В святом соборе Халкопратии.
Много раз являлась Пресвятая Богородица отдельным великим святым, обычно в сопровождении одного или двух апостолов Христовых, а преподобному Серафиму Саровскому являлась и одна. Но никогда и никому не являлась Она в такой славе, как в константинопольском Влахернском храме, в этот великий праздник, именуемый Ее Покровом.
В храме было множество народа, и в его числе стояли блаженный Андрей, Христа ради юродивый, с учеником своим Епифанием.
Совершалось всенощное бдение. Народ горячо молился об избавлении от нашествия варваров, которые уже подошли к самому Константинополю.
Около четырех часов утра блаженный Андрей внезапно увидел под сводами храма стоящую на облаках Пресвятую Богородицу, окруженную сонмом Ангелов, апостолов, пророков, святителей и множеством великих святых.
Блаженный Андрей спросил Епифания: «Видишь ли ты Госпожу и Царицу Мира?» «Вижу, отец мой духовный, и ужасаюсь», ответил Епифаний.
На глазах их обоих Пресвятая Богородица сошла вниз, вошла в алтарь и долго молилась Богу, стоя на коленях пред престолом. Потом встала, вышла на амвон и, сняв с себя сиявшее небесным светом и блиставшее молниями большое покрывало, распростерла его над всем молящимся народом.
На этом внезапно окончилось чудесное видение Андрея и Епифания.
Утром всем стало известно, что на рассвете варвары сняли осаду Константинополя и ушли.
Святитель Лука (Войно-Ясенецкий)
Иван Шмелёв. Покров
Отец ходит с Горкиным по садику и разговаривает про яблоньки. Редко, когда он говорит не про «дела», а про другое, веселое: а то все рощи да подряды, да сколько еще принанять народу, да «надо вот поехать», да «не мешайся ты тут со своими пустяками». И редко увидишь его дома. А тут, будто на гуляньи или когда ездил на богомолье с нами, веселый, шутит, хлопает Горкина по спинке и радуется, какая антоновка-то нонче богатая. Горкин тоже рад, что отец душеньку отводит, яблочками занялся, и тоже хвалит антоновку: и червь не тронул, и цвет морозом не побило, а вон белый налив засох, от старости, пожалуй.
Иван Шмелёв. Покров
Отец ходит с Горкиным по садику и разговаривает про яблоньки. Редко, когда он говорит не про «дела», а про другое, веселое: а то все рощи да подряды, да сколько еще принанять народу, да «надо вот поехать», да «не мешайся ты тут со своими пустяками». И редко увидишь его дома. А тут, будто на гуляньи или когда ездил на богомолье с нами, веселый, шутит, хлопает Горкина по спинке и радуется, какая антоновка-то нонче богатая. Горкин тоже рад, что отец душеньку отводит, яблочками занялся, и тоже хвалит антоновку: и червь не тронул, и цвет морозом не побило, а вон белый налив засох, от старости, пожалуй.
Коль подсаживать, так уж онтоновку, Сергей Иваныч поокивает он ласково, пяток бы еще корней, и яблока покупать не будем для моченья.
Я вспоминаю, что скоро радостное придет, «покров» какой-то, и будем мочить антоновку. «Покров» важный какой-то день, когда кончатся все «дела», землю снежком покроет, и «крышка тогда, шабаш отмаялся, в деревню гулять поеду», говорил недавно Василь-Василия.
И все только и говорят: «Вот подойдет покров всему развяза». Я спрашивал Горкина, почему «развяза». Говорит: «А вот, все дела развяжутся, вот и покров». И скорняк говорил намедни: «После покрова работу посвалю, всех на зиму покрою, тогда стану к вам приходить посидеть вечерок, почитать с Панкратычем про священное». А еще отец говорил недавно:
Хочу вот в Зоологическом саду публику удивить, чего никогда не видано «Ледяной дом» запустим с бенгальскими огнями вот, после «покрова», уж на досуге обдумаем.
Что за «Ледяной дом»? И Горкин про дом не знает руками так, удивляется: «Чудит папашенька чего уж надумает не знаю». И я жду с нетерпением, когда же придет «покров». Сколько же дней осталось?..
А ты вот так считай и ждать тебе будет веселей, а по дням скушно будет отсчитывать объясняет Горкин. Так вот прикидывай На той неделе, значит, огурчики посолим, на Иван-Постного, в самый канун посолим а там и Воздвиженье, Крест Животворящий выносят капустку будем рубить, либо чуток попозже а за ней, тут же наскорях, и онтоновку мочить, под самый под «покров». До «покрова» три радости те будет. А там и зубы на полку, зима будем с тобой снег сгребать, лопаточку тебе вытешу, мой Михайлов день подойдет, уж у нас с тобой свои посиделки будут. Будем про святых мучеников вычитывать, запалим в мастерской чугунку сосновыми чурбаками. И всего у нас запасено будет, ухитимся потепле, а над нами Владычица, Покровом своим укроет под Ее Покровом и живем. И скажет Господу: «Господи, вот и зима пришла, все нароботались, напаслись благослови их. Господи, отдохнуть, лютую зиму перебыть, Покров Мой над ними будет». Вот тебе и Покров.
Так вот что это Покров! Это там, высоко, за звездами: там Покров, всю землю покрывает, ограждает. Горкин и молитвы Покрову знает, говорит: «Сама Пречистая на большой высоте стоит, с Крестителем Господним и твоим Ангелом Иван-Богословом, и со ангельскими воинствами, и держит над всей землей великий Покров-омофор, и освящается небо и земля, и все церкви засветятся, и люди возвеселятся».