Когда я попал в больницу сразу после аварии, Стив дал мне специальное масло для заживления ран и уменьшения зуда. Да вот беда: стоит мне начать им мазаться, как я обязательно зацикливаюсь. Намажу и тут же сотру, потом опять намажу и опять сотру, и так до бесконечности Вреда от этой процедуры куда больше, чем если бы я вообще ничем не мазал шрам и оставил лицо в покое.
Но сегодня я не попал в западню. Я втираю масло и оставляю. Прислушиваюсь к себе. Нет, я не в западне. То есть я вижу западню, при желании я могу в нее попасть, вижу витки бесконечной спирали. Но теперь у меня есть выбор. Я могу просто помыть руки, вытереть их полотенцем и выйти из ванной комнаты коттеджа.
Видимо, таблетки работают, потому что именно так я и поступаю.
Прости, говорит Мэл.
Даже обсуждать не хочу.
Я просила его все тебе рассказать. И он мне обещал
Забей. Не о чем тут говорить.
Я иду на пирс, скидываю трусы и снова прыгаю в воду. Солнце уже встало. Утро. Вода по-прежнему фантастически холодная. Я погружаюсь на глубину и просто там зависаю. Солнечные лучи насквозь пробивают толщу озера, да только теплей от них не становится.
Хенна посвятила меня в курс дела. Нейтан торчал возле «Гриллерз», чтобы встречаться там с Джаредом, когда тот выходит на перекуры. И на Поле в ту ночь он приехал повидаться с Джаредом, после ссоры с матерью. Хенна не ходила с ними в кино во время концерта «Сердец», она сидела дома, потому что они захотели пойти вдвоем. А загадочные исчезновения Джареда по воскресеньям? Что ж, даже если раньше, до Нейтана, он действительно пропадал неизвестно где, то теперь его отлучки объяснялись очень просто.
Все это понимали. Кроме меня. Потому что я слишком загнался по Хенне.
Разве я в этом виноват? Только не думайте, я сейчас всерьез спрашиваю. Если бы я больше думал о своем лучшем друге, а не о себе или о девчонке, которую якобы безумно люблю, то, конечно, я бы давно все понял. Потому что это очевидно.
Но они-то чего ждали? И зачем вообще было ждать?
Мы же друзья Или друзья только они?
«Ты всегда считаешь себя самым ненужным человеком. Третьим лишним».
До чего обидно, что я был прав.
Легкие вот-вот взорвутся: пора на воздух. Там, на краю пирса, меня уже поджидает Хенна.
Хочешь подбросить меня до дома?
Смотрю на нее и говорю:
Нет.
Она молчит.
Да, добавляю я.
Я думала, ты сам догадаешься, по дороге домой говорит Хенна. Я и сама удивилась, когда узнала В конце концов до меня дошло, что Нейтана совсем ко мне не тянет, ни капельки при том, что меня тянуло еще как. А потом я заметила, как он разглядывает Джареда.
Я не Видишь ли Джаред такой закрытый, замкнутый.
Я попрощался со всеми, даже с Нейтаном, который морщился от головной боли с похмелья, и с Джаредом тот держался на расстоянии и ждал, что я сам подойду. Но я просто уехал.
Нет, какой бред!
Мне спирает грудь, как будто я вот-вот заплачу. Ночью, когда мы с Хенной лежали на диване, я плакал. Она не пыталась меня успокоить, дала выплакаться. И хотя она тоже держала отношения Джареда и Нейтана в секрете, я почему-то на нее не злюсь.
Просто чувствую себя идиотом.
Я вообще-то не сахарный, не растаю. Перестаньте так обо мне думать, говорю я. Вы все так думаете! У Майки ОКР Майки сидит на таблетках
Нет, Майк, мы никогда
Мэл вообще умерла. У нее до сих пор странные отношения с едой, но никто с ней не нянчится. И правильно делают. Я тоже не нянчусь между прочим, мне это стоит больших усилий.
Джаред на четверть Бог, Майк. А у меня безумные предки, которые тащат меня на войну, чтобы вести там беседы об Иисусе и болезнях стоп. У всех свои тараканы. Не только у нас вообще у всех, кого мы знаем. Она задумчиво умолкает. А у хипстеров, кажется, нет никаких тараканов. Они самые нормальные люди на свете!
Интересно, что там стряслось вчера. Ну, эти огни над городом
Она пожимает плечами.
Очередной апокалипсис.
Я чувствую себя идиотом. Полным идиотом! Ведь они же прямо у меня перед носом И хоть бы один человек
Если тебе станет от этого легче: выходит, мы с тобой действительно были парой на выпускном.
Я просто еду дальше и не говорю, полегчало мне или нет.
Мама прямо с порога вручает мне конверт.
Я уже посмотрела. Ты суперкрут!
Пришли результаты наших итоговых экзаменов. Я открываю конверт. Действительно высший балл по всем предметам, даже по матанализу. Теперь я точно поступлю в универ. Конечно, я и так это понимал, но приятно сознавать, что все складывается самым наилучшим образом. Новая жизнь, жди меня, я иду!
Пришли результаты наших итоговых экзаменов. Я открываю конверт. Действительно высший балл по всем предметам, даже по матанализу. Теперь я точно поступлю в универ. Конечно, я и так это понимал, но приятно сознавать, что все складывается самым наилучшим образом. Новая жизнь, жди меня, я иду!
Что-то ты рано, замечает мама, уходя на кухню.
Плетусь за ней следом.
Ты тоже.
Мередит меня заставила. Мама улыбается, но я-то понимаю, что так оно и было. Из-за грозы этой безумной.
В ее голосе явственно слышится вопрос.
Да я тоже ничего не знаю, говорю. Я вообще мало что знаю.
Твоих знаний вполне хватит, чтобы поступить в хороший университет. Она достает из холодильника напитки. Причем даже не спрашивает, чего мне хочется, просто уверенно берет бутылку крем-соды (ее-то я и хотел). И чтобы с уверенностью смотреть в будущее.
Да ладно?
Я очень тобой горжусь. И твоей сестрой тоже.
А она как сдала, кстати?
Мама усмехается, наливая мне крем-соду.
Порой мне кажется, что вы близнецы.
Супер, говорю. Супер.
Она вручает мне стакан. Минуту-другую мы просто стоим и попиваем газировку, как самые нормальные люди на свете.
Я правда очень вами горжусь, говорит она. И делает суровое лицо. Я хочу такой мир, в котором вы сможете жить спокойно и счастливо.
Да уж, было бы неплохо, говорю я, но мама уже меня не слушает.
Раньше я все делала неправильно. Даже мои собственные дети не разделяют моих политических взглядов.
Я хочу возразить и уже открываю рот, однако она не дает мне сказать.
Не отрицай. По большому счету мне все равно, за кого вы будете голосовать. Главное для меня это не останавливаться, пытаться делать мир безопаснее для тебя и твоих сестер. Любыми доступными способами. Мама делает глоток содовой. Я видела такое, что тебе и не снилось, Майк.
Да, ты уже говорила. Что именно?
Когда становишься свидетелем таких событий, потом долго не можешь спать по ночам. И отчаянно, во что бы то ни стало пытаешься защитить своих детей.
Входит Мередит. Вид у нее взволнованный.
Что случилось? спрашивает мама.
Сестрица показывает нам планшет.
Я не знал! говорит Джаред. Клянусь, понятия не имел!
Зато твой папа точно знал!
И я зол на него так же, как и ты!
Да уж, конечно! Она тебе не сестра!
Избирательный штаб мистера Шурина вышел на связь с блогершей Синтией. Ту историю никто уже и не вспоминал, народ решил, что Мэл героиня, а кандидат в конгрессмены Элис Митчелл мать очень храброй девочки. И на этом все успокоились. Но не так давно Синтия восстановила данные с разбитого планшета (за восстановление заплатила партия мистера Шурина, разумеется). Репортеры новостных агентств в тот вечер не успели заснять на камеру все происходящее, зато на восстановленном видео хорошо видно: у Мэл было достаточно времени, чтобы узнать Синтию, после чего она скорчила злобную гримасу А дальше прекрасный кадр: нога моей сестры летит прямо в камеру планшета.
Все это теперь висит на сайте мистера Шурина вместе с фотографиями Синтии, на которых у нее такое лицо, будто она на нем съехала по скалистому склону. Громкие заголовки, придуманные специальными пиарщиками, гласят: «Всплыли новые подробности жестокого нападения дочери Элис Митчелл на известного блогера!», «Политический блогер готовится подать в суд за нарушение первой поправки к Конституции США!».
Ага, она уже подала на нас в суд.
Я тут же рванул к Джареду и всю дорогу ему названивал, но он не брал трубку. Дома никого не оказалось. Я стоял на крыльце и ждал, когда Джаред с Нейтаном вернутся с озера, а когда они наконец приехали, сразу набросился на друга с обвинениями.
Не сестра, зато подруга, отвечает Джаред.
Ну-ну! Еще скажи, что я твой друг!
Слушай Черт, Майк
А я-то думал, папа у тебя нормальный!..
Он и есть нормальный. Уверен, есть какое-то объяснение
Не хочу я никаких объяснений! Пусть проиграет выборы, как и положено неудачнику!
Джаред мрачнеет.
Слушай, полегче.
Не то что? Что ты мне сделаешь?!
Нейтан стоит в сторонке и все еще морщится от головной боли.
Ребят, давайте спокойно все обсудим
Заткни пасть! ору на него я. Все было хорошо, пока ты не приперся!
Господи, Майк, говорит Джаред. Ты из-за него так злишься? Я ведь знал, что тебе нельзя ничего рассказывать! Знал, что ты будешь ревновать!
Ревновать? переспрашивает Нейтан.
Джаред его даже не слышит.
Присосался ко мне, как долбаный клещ! Лезешь во все мои дела! Мне и вздохнуть нельзя без твоего ведома!
Потому что ты мне ничего не рассказываешь! Никогда! Как будто тебе нравится держать меня в неизвестности, как будто ты от этого кайфуешь!
И тут он говорит
В общем, такое говорит:
Может, если бы ты был мне настоящим другом, а не бездонным колодцем потребностей, ты бы первым узнал про Нейтана. Не задумывался об этом?
Мне даже нечего ему ответить. Я просто стою.
И стою.
Джаред спохватывается:
Майк, я
Просто скажи отцу, чтобы убрал с сайта эту дрянь, выдавливаю я, глядя в землю.
Майк, я не то хотел
Скажи отцу.
Скажу.
Я забираюсь в свою машину. Они смотрят, как я уезжаю.
Да мне по барабану, честное слово! говорит Мэл.
Мы сидим на ее кровати.
Точно?
Это же политика. Сестра откидывается на подушку и хмурит брови. А политика это грязь. Невозможно пройти мимо и не замараться. Она пожимает плечами. Забей, через неделю все уляжется.
Мама чуть с ума не сошла, говорю я. Уже натравила на эту тетку своих адвокатов. Говорит, на тех снимках она загримирована.
Им нужна мама, а не я. Так что это ее проблема. Она и сама так думает. Сказала, что все уже под контролем. Мэл обхватывает руками колени. Единственное, я очень расстроилась из-за мистера Шурина.
Вот-вот!
Может, даже хорошим людям иногда надоедает проигрывать.
От этих слов у меня сердце сжимается. «Пусть проиграет, как и положено неудачнику» так я сказал Джареду. Про его родного отца.
Ну и что? Он первым напал на мою сестру.
Джаред прямо как почувствовал, что мы о нем думаем: наши телефоны одновременно вибрируют. От Джареда пришло такое сообщение: «Он все уберет. Сегодня же. Говорит, советники плешь ему проели с этой историей, вот он и согласился. Но ему очень стыдно. Он снимает свою кандидатуру. Простите. Я ничего не знал».