Тьфу ты окаянная! Как блоха неотвязчивая! плюет он по направлению к чиновничьей дочке. Как пройдет мимо, словно колода! Ну, чего ты мотаешься, барышня? Точно смерти ждет! Брысь!
Девушка так и шарахнулась в сторону. На глазах слезы.
Удивительно, какие учтивые кавалеры! Так тулупом и пахнет! говорит она.
А ты уж и обнюхала! Ну, пошла прочь! Через тебя проиграл.
Мужик!
От принцесы слышу. Вишь, какая арабская королева выискалась!
Купца начинают успокоивать жена и приказчики. Девушка, заплакав, уходит. С балкона ругается вдова-чиновница.
Плюнь на него, Машенька. Вишь, он до радужной кобылы допился! Леший!
Во двор врывается Иван Мироныч и рыцарски заступается за девушку. Купец подбоченился.
Ты чего прилез? За оскорбление получить хочешь? На рубль целковый! кричит он. Не дождешься! И рук о тебя марать не стану. Эй, дворник! Калистрат! Поласкай его поленом.
Послушай, борода! горячится чиновник. Я надворный
Знаю, что надворный, не комнатным-же тебе быть. Рылом не вышел! Гоните его.
Не смеешь гнать, это наш гость, вопит с балкона чиновница.
А коли твой гость, то и привяжи его на цепь, чтобы он на людей не бросался!
Мало по-малу всё успокоивается. С соседнего балкона слышны ругательства шёпотом. Снова пьют кофей. Игра в преферанс продолжается.
«Пики, трефы, бубны, семь первых». Купец отбил у приказчиков игру, купив до восьми червей, и объявляет «просто трефы».
Вы до восьми червей изволили покупать, осмеливается заметить прикащик.
Трефы! возвышает голос хозяин. Ты торпеду-то не подводи.
Может, девять треф, и вы, как монитор, супротив нас?
Просто трефы!
Приказчик ходит. Купец кладет туза масти, другой прикащик бьёт козырем.
Извините, Кузьма Данилыч, но дезентерия маленькая вышла с вашей стороны, и мы у вас лафет подбили.
Как лафет? Мой ход. Как ты смеешь? Давай назад, я козыряю.
Вовсе не ваш ход! Извольте поглядеть, вот и сдавальщик сидит. Окромя того, вы до семи червей.
Как ты смеешь меня учить? Урод! Я игру лучше тебя знаю. Пошел вон! Обыграть хотели!
Нам ваших денег не надо, а только
Оставь, Трифон! Действительно, их ход. Ходите, Кузьма Данилыч.
Купец взбешен и бросает карты.
Не желаю я ваших снисхождениев! Довольно! Убирайтесь домой! горячится он: Верно сговорились мне полушубок вычистить? Не удастся!
Вступается и жена.
Туда-же всякое лыко в строку! обращается она к приказчикам. Ведь он хозяин. Да хоть-бы и проиграли ему, так ведь, чай, не своё, а у нас же наворованное.
Приказчики берутся за шапки и прощаются.
Дай им поужинать-то, шепчет она мужу.
Не надо! Коли мобилизацию на себя эту напустили, так пусть налегке домой бегут! отчеканивает он, потягивается, грозит сидящей на балконе чиновнице кулаком и говорит: Похлебать-бы, да и ко сну
IX. Павловск
Когда-то Павловск был аристократическим дачным местом. В нем прозябали в летнее время исключительно родовитые люди или чиновные. Какой-нибудь Триждыотреченский, ясно доказывающий своёе происхождение, не иначе решался переселиться на лето в Павловск, как по достижении им чина действительного статского советника. Надворный советник, ежели он не мог доказать документами, что его предков «били в орде батогами нещадно», сажали на кол или, уже в крайнем случае, отрезали нос и уши, был здесь немыслим как дачник. Даже денежная аристократия не решалась сюда переезжать на дачу. Теперь уже не то. Население явилось смешанное. Павловск сделался притоном всех чинов, всех сословий, всех наречий. Недостаточный человек сюда не поедет: и дачи не по карману, и проезд дорог. Разве сунется он в деревни между Царским Селом и Павловском. Таких, впрочем, очень немного.
В Павловске прозябают ныне все те, которые имеют возможность заплатить в лето за дачу не менее трехсот рублей. Рядом с генералом живёт какой-нибудь купец из Перинной линии и ежедневно дразнит генеральшу, выезжающую на музыку на клячах, своими тысячными рысаками. Тут же приютился модный адвокат, поселилась содержанка, банковский кассир и жид, жид, жид, начиная с биржевика и подрядчика, до концессионера включительно, жид полированный, всячески старающийся задушить свой чесночный запах одеколоном. Жидов и содержанок здесь особенно много. Некоторыя улицы вплотную населены содержанками, и есть дачевладельцы, которые исключительно отдают свои дачи внаём содержанкам, находя это более выгодным, ибо содержанка не скупится на чужие деньги.
Днем, Павловск сонлив и скучен, также как и Лесной. На улицах и в парке вы исключительно встретите только нянек с ребятами, да разносчиков. Он оживляется только по вечерам, и то около вокзала, где играет музыка.
Попробуем, однако, проследить будничный день, начиная с утра.
Девятый час. По улицам бегут с портфелями под мышкой чиновники, чином до статского советника, спеша поспеть к отходу поезда, купцы, торопившиеся в лавку. Люди чином выше, а также биржевые жиды и адвокаты едут позднее. В парке малолюдно. По одной из аллей прогуливается старик, отставной генерал, в белом кителе, и, маршируя, напевает военные сигналы. Он с палкой в руках; из заднего кармана у него выглядывает кувшин с минеральной водой. Генерал пьёт во́ды и делает движение. Скучно генералу. Он останавливает разносчика с ягодами, приценяется почем фунт, спрашивает разносчика, какой он губернии и уезда, женат он или холост, есть ли у него дети, сколько барыша он имеет в день от своего товара. Разносчик добросовестно отвечает на все его распросы, и пытливо взглядывая на широкие красные лампасы генеральских штанов, спрашивает:
Так не купите, ваше превосходительство, земляники-то?
Нет, любезный, иди с Богом! Я так только Мне ягоды запрещены, я во́ды пью.
Разносчик отходит в полнейшем недоумении, а генерал останавливается перед отдавшим ему честь сторожем, из отставных «ундеров».
Кавалерист? в кавалерии служил? спрашивает он его, и, осматривая с головы до ног, внушительно, как труба, сморкается в красный фуляровый платок.
Никак нет-с, ваше превосходительство, в пехоте. В Балабаевском пехотном полку, рапортует сторож, вытянувшись в струнку и опустя руки по швам.
А отчего же у тебя лицо кавалерийское?
Не могу знать ваше превосходительство. Видно так Богу угодно. С семидесятого года в отставке.
В Балабаевском пехотном знаю, знаю. Полковой командир был Красносизов?
Никак нет-с, ваше превосходительство, полковник Уваров.
Ах, да, Уваров, помню. Женатый человек и куча детей у него?
Никак нет-с, ваше превосходительство, холост-с.
Ну, все равно. Полька у него была мать-командирша, с полькой он жил?
Никак нет-с, ваше превосходительство, с поручиком Ивановым. Родной племянник им.
Георгия за Карс имеешь?
Никак нет-с, ваше превосходительство, за взятие Силистрии.
А ну-ко, пропой на губах сигнал к отступлению.
Отставной воин поет.
Врешь, врешь! кричит генерал.
Вру ваше превосходительство, отчеканил ундер.
А еще артиллерист! ученое войско!
Никак нет-с, ваше превосходительство, пехота.
Пехота, а лицо артиллерийское. Ну, ступай с Богом своей дорогой!
Ундер трогается с места.
Не с той ноги! не с той ноги! Разве забыл маршировку? кричит ему вслед генерал.
Виноват, ваше превосходительство, отвык. С семидесятого года в отставке.
С Богом!
Генерал допил воду в кувшине и отправился домой. По дороге он остановил мальчишку спичечника и подробно расспросил его, какой он губернии, есть ли у него отец и мать, от хозяина торгует или сам по себе, дерёт ли его хозяин розгами, и по скольку раз в неделю, и не сообразя, что мальчишке едва двенадцать лет, задал вопрос: «женат, вдов или холост?», но тут же спохватился и крикнул:
Пошел прочь!
А спичек, ваше сиятельство, купите? Духовые, безопасные есть, говорит мальчишка.
Не надо!
Генерала у калитки его дачи ждал уже хозяин-извозчик, пришедший получать деньги за лошадей. Извозчик снял картуз.
А, Панкратьев, здорово! приветствовал его генерал.
Бандурин, ваше превосходительство, поправляет извозсик.
Да, Бандурин. Ты, ведь, кажется, Тверской?
Рязанский-с. Прикажите, ваше превосходительство, деньги получить за лошадей для генеральши
Рязанский, рязанский!.. А какого уезда?
Прикажите, ваше превосходительство, деньги за генеральшу получить.
Михайловского уезда, ну, и чудесно. Что-же жену, поди, из деревни выписал, в шляпках щеголяет, на рысаках катается?
Прикажите на счет денег-то
Генерал громко сморкается в фуляр и издает нечто вроде трубного гласа.
Насчет денег за лошадей? протягивает он. Я, любезный, на лошадях не езжу, мне запрещено, я во́ды пью. На лошадях ездит генеральша, ты с неё и получай. Ты купец? Дети у тебя есть?
Дозвольте получить, ваше превосходительство. Генеральша к вам прислали.
Ко мне! А какой веры: церковной или к старикам ходишь?
Извозчик в отчаянии. Жирное брюхо его колышется, пот с него льёт градом.
Ах ты, Господи! восклицает он. Коли так, прощенья просим, ваше превосходительство, говорит он и трогается с места.
Не с той ноги, не с той ноги! кричит ему вслед генерал, но, не получив ответа, машет рукой и идёт на балкон.
На балконе нестарая ещё генеральша пьёт кофе. На руках у неё собака; две другие собаки находятся на коленях у жёлтой, как лимон, компаньонки, сидящей тут же.
Зачем вы ягоды ели? обращается генеральша к мужу. Знаете, что вам сырые фрукты запрещены! Не отпирайтесь! не отпирайтесь! Иван ходил в булочную и видел, как вы разнощика останавливали с ягодами.
Ей Богу, не ел, матушка, я так, только понюхал; остановил разнощика и понюхал, оправдывается генерал.
Так вам и даст разнощик обнюхивать ягоды! Наконец, зачем вы останавливаетесь? Доктор предписал вам во время питья вод ходить и ходить. Боже в каком вы виде! всплескивает она руками. Boutonez-vous.
Генерал оправляет костюм и застёгивается.
Ей Богу, не ел, матушка, я так, только понюхал; остановил разнощика и понюхал, оправдывается генерал.
Так вам и даст разнощик обнюхивать ягоды! Наконец, зачем вы останавливаетесь? Доктор предписал вам во время питья вод ходить и ходить. Боже в каком вы виде! всплескивает она руками. Boutonez-vous.
Генерал оправляет костюм и застёгивается.
Здравствуй, матушка, прежде, говорит он и хочет поцеловать жену.
Прежде всего, выздоровейте от вашей толщины и потом целуйтесь, отстраняет она его рукой. Видели вы извощика Бандурина? Il demande de l'argent.
Видел, матушка, но ты знаешь, что у меня теперь нет денег. Да и зачем тебе здесь лошади? На музыку можно и пешком
Что такое? Вы меня, кажется, хотите лишить всех прав состояния! Какая-нибудь дрянь, жидовка, разъезжает в шорах Вам мало того, что я заказываю платья вместо мадам Изомбард безместной портнихе и нашиваю на них старые ленточки с фирмой и адресом Изомбард? Ведь вы познакомились с этим биржевым жидом? как его? Шельменмейер?