Эллиот Ричардсон, сменивший Эдварда Брука на посту Генерального прокурора штата Массачусетс, являлся, по-видимому, антагонистом последнего. Прямо он об этом заявить не мог, поскольку политическая целесообразность подталкивала к демонстрации корректности и преемственности политики в области правоохранительной деятельности и правоприменения, но по многим признакам можно заключить, что действия предшественника возбуждали крайнее раздражение Ричардсона. Выразилось это и в оценке им результатов расследования убийств, приписанных «Бостонскому Душителю». Ричардсон не вернул в штат Генпрокуратуры Джона Боттомли и ни разу не заявил, будто дело «Фантома» действительно раскрыто. Напротив, из Генпрокуратуры устраивались «утечки информации», из которых можно было понять, что новый глава ведомства крайне недоволен работой Брука и Боттомли и рассматривает вопрос о начале нового крупного расследования. Называлась даже фамилия работника, которому надлежало это расследование возглавить.
Вступив в должность Генерального прокурора штата на последнем этапе подготовки судебного процесса, Ричардсон заявил, что его не интересуют договоренности Джона Боттомли с Ли Бэйли. По его мнению, ДеСальво надлежало судить как крайне опасного преступника, а посему обвинение должно настаивать на максимально жестком наказании, независимо от того, какие именно преступления ему вменяются фактически. Называя вещи своими именами, следует признать, что Ричардсон отказался от соблюдения договоренностей Боттомли с ДеСальво и этот поступок выглядит как минимум понятным и нравственно оправданным. Удивительно даже, неужели ДеСальво всерьёз рассчитывал на то, что его признания не поменяют отношение к нему?
Мы можем только догадываться, о чём думал Алберт осенью и в начале зимы 1966 г. В те месяцы к нему в Бриджуотер началось настоящее паломничество журналистов, готовых слушать его рассуждения на любые темы. ДеСальво болтал, журналисты записывали и фотографировали его во всех мыслимых ипостасях: вот «Бостонский Душитель» задумчив вот «Бостонский Душитель» улыбается вот «Бостонский Душитель» напряжён а вот он расслаблен вот в его руке сигарета а теперь он уже без сигареты. Джеролд Франк в те дни пробился-таки к ДеСальво и записал с ним интервью продолжительностью более 6 часов. Писатель заключил с Ли Бэйли договор, предполагавший выплату ДеСальво значительного гонорара после того, как Франк закончит и издаст книгу о «Бостонском Душителе».
Франк не обманул ожиданий и закончил книгу в считанные месяцы её 1-е издание увидело свет ещё до суда над ДеСальво! Он писал почти также быстро, как Ракитин, но в отличие от автора этих строк Джеролд Франк располагал не только большим блокнотом, но и обширными связями в Голливуде. Хотя написанная Франком книга являлась документальной, автор договорился адаптировать её для съёмок художественного фильма. За это ДеСальво также причитались немаленькие денежки! В своём месте мы подробнее поговорим о финансовой «движухе» вокруг ДеСальво и увидим, что на истории Алберта поживились все, кроме самого Алберта. Но то, что ДеСальво денег не увидит, стало ясно чуть позже, а в конце 1966 г картинка выглядела совсем иначе.
В Бриджуотер тянулись репортёры, которые платили Ли Бэйли за возможность пообщаться с ДеСальво по 500 $ и всем казалось, что этот денежный поток не иссякнет никогда. Сам ДеСальво был лучезарен как никогда. Он стал местной знаменитостью и достопримечательностью. Помимо журналистов к ДеСальво тянулись и разного рода любопытные, желавшие понаблюдать знаменитость вблизи. Разумеется, в число этих зевак входили не обычные люди с улицы, а разного рода значительные персоны политики местного уровня, бизнесмены, преподаватели ВУЗов, члены их семей. С них, кстати, Ли Бэйли денег не брал это были ценные знакомства, польза от которых не имела денежного эквивалента. У Алберта был такой плотный график, что его даже перестали привлекать к общественной работе9.
Увидев, что все или почти все, приходящие к нему, пишут статьи и книги, Алберт задумался над тем, чтобы и самому написать что-нибудь нетленное. В самом деле, Джеролд Франк напишет книгу и получит мешок денег, так почему бы ДеСальво самому не написать книгу и не получить точно такой же мешок? А то и поболее
Увидев, что все или почти все, приходящие к нему, пишут статьи и книги, Алберт задумался над тем, чтобы и самому написать что-нибудь нетленное. В самом деле, Джеролд Франк напишет книгу и получит мешок денег, так почему бы ДеСальво самому не написать книгу и не получить точно такой же мешок? А то и поболее
Мысль эта показалась Алберту очень перспективной он потребовал организовать ему доступ к печатной машинке. В камеру поставить её было нельзя, пришлось организовать рабочее место возле прачечной. У Алберта появился собственный кабинет с тремя небольшими окнами, двумя столами, фикусом в горшке. В нём ДеСальво принимал посетителей, позировал в интерьере и с многозначительным видом рассказывал о том, как продвигается работа над задуманной им автобиографической «нетленкой».
ДеСальво в своём рабочем кабинете в Бриджуотере.
Сложно сказать, как относился ко всей этой комедии Эймс Роби. Психиатр прекрасно понимал, что в силу психологических особенностей своей личности и специфики мышления ДеСальво не напишет ничего. Хорошо если сумеет выжать из себя 10 строк! Написать книгу совсем не так просто, как может показаться со стороны, для этого человек должен обладать набором довольно специфических качеств структурированным мышлением, способностью планировать на длительную перспективу и следовать однажды выработанному плану, большой работоспособностью, терпением (про литературный талант сейчас даже и не говорим, речь идёт об обычном навыке сочинять большие объёмы текста). Этих качеств ДеСальво и подобные ему социопаты не имеют, либо имеют в крайне ограниченном формате. Именно этим объясняется любопытный феномен: подавляющее число серийных убийц довольно болтливы и язык их хорошо подвешен, но они совершенно неспособны записать и литературно обработать то, что говорят. Казалось бы, садись и записывай собственные монологи вот и книга готовая! Ан нет, ничего у этой публики не выходит10
Психиатр явился, пожалуй, единственным человеком, кто искренне желал Алберту добра, поскольку понимал, что тот совершенно неправильно оценивает всё, происходившее с ним и вокруг него. Но в то время ДеСальво не слушал Роби, о чём, кстати, очень сильно сожалел в последующем. Нам об этом известно из рассказов Ричарда ДеСальво, младшего брата Алберта, с которым последний был наиболее близок.
Вся эта эйфория продолжалась сравнительно недолго с июля 1966 г по середину января 1967 г.
10 января 1967 г в суде округа Миддлсекс начался процесс по обвинению ДеСальво в 4 случаях проникновения в жилища и сексуальных нападениях на находившихся внутри женщин. Помимо этих довольно очевидных статей обвинения имелись и другие завладение чужим имуществом и незаконное лишение свободы. Под последним понималось связывание одной из жертв. Признания ДеСальво в совершении убийств 13 женщин никак в документах обвинения не фигурировали и никоим образом не затрагивались в ходе процесса, для окружной прокуратуры их как бы не существовало. Хотя, разумеется, все, присутствовавшие в зале суда, в т.ч. и члены жюри присяжных, были прекрасно осведомлены о том, что на месте обвиняемого находится именно «Бостонский Душитель».
Председательствовал на процессе судья Корнелис Мойнихэн (Cornelius Moynihan), обвинение и защиту представляли те же лица, что и летом предыдущего года т.е. помощник окружного прокурора Дональд Конн и Ли Бэйли и Айсгерссон соответственно.
С точки зрения сюжета данного повествования этот суд не представляет ни малейшего интереса. Понятно почему никакой интриги этот процесс не содержал. Ещё в октябре 1964 г ДеСальво признался в том, за что его теперь судили, и с той поры от своих слов не отказывался. Потерпевшие его опознали, причём как на этапе досудебного расследования, так и в зале суда, так что обоснованных сомнений в том, что именно ДеСальво являлся «Мужчиной в зелёных штанах», не существовало. Процесс носил во многом формальный характер, присяжным следовало просто внимательно выслушать обе стороны, согласно кивнуть и признать: «Да, разумеется, ДеСальво виновен».
Несмотря на внешнюю суровость выдвинутых против Алберта обвинений, ситуация не выглядела на первый взгляд совсем уж страшной. Подсудимый не применял к потерпевшим грубого насилия он никого ни разу не ударил, не душил и даже не повышал голоса. Он никого не изнасиловал. Да, он покушался на половую неприкосновенность, но изнасилований не совершал! Фактически никаких телесных повреждений потерпевшим не причинялось, можно было говорить об эмоциональных травмах жертв и пережитом ими шоке, но физически все они в результате нападений не пострадали. Если бы на месте ДеСальво сидел бы какой-нибудь никому неизвестный «Джон Смит» или «Смит Джонс», то приговор мог бы быть довольно мягким 810 лет лишения свободы, может быть, 15. Последнее число дано с запасом.
Несмотря на внешнюю суровость выдвинутых против Алберта обвинений, ситуация не выглядела на первый взгляд совсем уж страшной. Подсудимый не применял к потерпевшим грубого насилия он никого ни разу не ударил, не душил и даже не повышал голоса. Он никого не изнасиловал. Да, он покушался на половую неприкосновенность, но изнасилований не совершал! Фактически никаких телесных повреждений потерпевшим не причинялось, можно было говорить об эмоциональных травмах жертв и пережитом ими шоке, но физически все они в результате нападений не пострадали. Если бы на месте ДеСальво сидел бы какой-нибудь никому неизвестный «Джон Смит» или «Смит Джонс», то приговор мог бы быть довольно мягким 810 лет лишения свободы, может быть, 15. Последнее число дано с запасом.
ДеСальво, по-видимому, рассчитывал, примерно на такой приговор лет 1015 лишения свободы, ну, быть может, 20 лет. Хотя последнее казалось явным перебором для обычного подсудимого. Много, конечно, но не смертельно! После отбывания 2/3 срока он мог бы попросить об условно-досрочном освобождении. На момент суда Алберту шёл 36-й год, даже в случае осуждения на 20 лет, он мог выйти на свободу по УДО в возрасте 50 лет или чуть старше. Ничего особо страшного в этом не было, в 50 лет жизнь только начинается, особенно тогда, когда решён материальный вопрос!