Но, услышав их разговор, вдруг влез с предложением Глеб:
Арина Аркадьевна, у меня товарищ есть, бывший одногруппник, он нормальный пацан. Так вот, он просил меня еще до нашего с Аленой отпуска поговорить с вами, хочет к нам на постоянку устроиться, к тому же он в инете бог, говорит, надо нам концепт менять и в сайте, и в блоге, активней работать с Сетью и все такое. Так я позову?
Давай, под твою ответственность, Глеб. Но тоже на испытательный срок, а там посмотрим. Тогда вы втроем посовещайтесь, поспрашивайте своих бывших коллег и подберите нам еще одного человека.
На том и порешили. Арина навела полный порядок в документации, просидев с бухгалтером несколько часов, потом пришел черед домашних забот. Вот было у Арины такое странное ощущение, что не скоро она вернется к работе в коллективе. Какое-то смутное предчувствие.
Посудили-порядили с бабушкой и пришли к выводу, что Анне Григорьевне не придется уходить с новой работы, только-только приступив к ней, что справятся они как-нибудь. И их решение нанять помощницу по хозяйству оказалось как нельзя кстати.
И все это время Арина думала странные мысли: а узнает ли она отца, когда увидит? Она его почти не помнит его лицо, образ, голос стерлись из памяти. Зато она помнила его запах, его сильные руки и как он подбрасывал ее к потолку и ловил, а она хохотала от восторга и счастья. Помнила, как ждала его каждый вечер и бежала сломя голову навстречу, стоило услышать, как он открывает ключом дверь, потому что он открывал замок как-то по-особенному, только как он умел. Она очень его любила, больше, чем маму. Почему так?
В самолете, в шикарном бизнес-классе, после взлета, она откинула спинку кресла, воткнула беруши в уши, натянула маску для сна на глаза, укрылась пледом и почти моментально отрубилась. И проспала практически весь полет, пропустив все ритуалы питания пассажиров.
Отца Арина узнала сразу, выхватив взглядом в толпе встречающих.
Он был выше всех ростом и все так же красив, статен и по-мужски привлекателен, очень импозантный, подтянутый, дорого и со вкусом одет. Он увидел ее раньше, чем она его, и смотрел на Арину такими же, как у нее, темно-синими глазами, странным, остановившимся взглядом, в котором смешалась радость, тревога и какая-то глубокая, очевидная боль.
Он не сильно изменился, сохранив свою немного поредевшую и поседевшую, но все еще роскошную шевелюру, уложенную дорогим мастером, и не состарился так уж явно и очевидно, не покрылся морщинами и возрастными признаками увядания, хотя какое увядание молодой мужчина в расцвете лет, еще и шестидесяти нет.
Но какая-то невидимая печать болезненности витала вокруг него: излишняя худоба, умело скрытая грамотно и со вкусом подобранной одеждой, бледность кожи не то от пережитой глубокой душевной драмы, не то от физического недуга.
Арина остановилась, замерев, как только увидела отца, и все смотрела, смотрела, узнавая и поражаясь цепкости своей детской памяти. А люди шли мимо, задевая ее, локтями и чемоданами, а она не замечала, стояла и разглядывала его, чувствуя, как подбираются к горлу слезы.
И тут он двинулся вперед и пошел ей навстречу, игнорируя любые запреты и ограничители и, никем не останавливаемый, подошел к Арине совсем близко и сказал очень просто:
Здравствуй, доченька.
Здравствуй, пап, задушенно пискнула она в ответ, справляясь с предательской слезливостью.
А он взял и обнял ее. И Арина, прижимаясь к груди отца, зажмурилась, и две крупные слезы скатились с ее глаз, и она торопливо смахнула их ладонью. Постояли, каждый справляясь с нахлынувшими эмоциями.
Ну что, пошли? спросил Аркадий Викторович, отпуская дочь из объятий и перехватывая у нее ручку чемодана. Как долетела?
Спала весь перелет, скованно улыбнулась Арина, смутившись вдруг своей чрезмерной чувствительности.
Тогда ты наверняка проголодалась?
Ужасно.
Ты предпочтешь ресторан или у меня дома поедим? Мы готовились к твоему приезду и организовали праздничный обед.
Мне, наверное, сначала надо в гостиницу заселиться, протянула с сомнением Арина.
Я забронировал тебе номер, уведомил ее отец и попросил: Но я надеялся, что ты остановишься у меня в доме. Не дворец, конечно, все довольно скромно и далеко не помпезно, но места достаточно, чтобы не мешать друг другу. Предлагаю поехать домой, пообедать и поговорить, а потом ты решишь, как и где тебе будет удобней.
Хорошо, согласилась Арина.
Не дворец, и в самом деле, убедилась Арина, когда машина, в которой они ехали, повернула в распахнутые ворота.
Даже не «Дворянское гнездо», а вполне себе замечательный компактный кирпичный домик в два этажа с высокой мансардой, ненамного больше, чем дом Красногорских, а вот участок приличный, с грамотно разбитым мини-парком с цветниками, деревьями и декоративными кустарниками. Это только то, что она увидела вокруг центрального входа в дом, а что там еще сзади
Дом с участком находился в поселке, расположенном, в общем-то, в черте города, и стоял на небольшой возвышенности. Как позже узнала Арина, из окон второго этажа открывался прекрасный вид на Тихий океан.
Красота, конечно, но не до нее было. Совсем не до нее.
В аэропорту Аркадий Викторович представил Арине своего шофера, солидного, спокойного, уверенного в себе мужчину лет пятидесяти, Константина Андреевича. Когда же они подъехали к дому, навстречу им вышла приятная, улыбчивая женщина, лет где-то за сорок, и отец представил ее:
Знакомься, Арина, это наша незаменимая и прекрасная помощница по хозяйству Марина Максимовна.
Очень приятно, первой протянула руку Арина.
Здравствуйте, улыбнулась приветливо женщина, пожимая предложенную руку. Очень рады, и вдруг добавила прямо со слезой: Мы вас очень ждали. Очень.
Арина даже немного напряглась от этого странного поведения.
Марина Максимовна, обратился к помощнице Аркадий Викторович, Ариша с дороги, ей надо умыться, перевести дух, привести себя в порядок, проводите ее в комнату и помогите сориентироваться в доме.
Внутри, слава богу, обстановка не слепила роскошью, а была достаточно лаконичной, но не строгой, приятной, уютной и очень комфортной, и становилось как-то сразу понятно, что этот дом любят, в нем именно что живут, а не красуются на фоне обстановки.
Внутри, слава богу, обстановка не слепила роскошью, а была достаточно лаконичной, но не строгой, приятной, уютной и очень комфортной, и становилось как-то сразу понятно, что этот дом любят, в нем именно что живут, а не красуются на фоне обстановки.
Арина даже дыхание перевела незаметно, потому что раньше внутренне напряглась от этого импозантного вида отца человека, давно привыкшего жить обеспеченно, от этого вальяжного Константина Андреевича за рулем дорогого, престижного автомобиля, а тут оказалось все не так печально и напряжно теплый, уютный, располагающий дом без всякой помпезности.
Она не могла бы ответить самой себе, чего ожидала от встречи с отцом, каким мысленно рисовала его себе. Всякое предполагала она от скромного работяги до наверное, вот такого, как есть, с домом, шофером и прислугой.
Да еще это его «мы ждали, мы готовились», и она подумала, что это «мы» предполагает наличие семьи жены, детей.
Хотя все еще возможно и до конца непонятно. Может, семья и наличествует на самом деле и прибудет позже, занятая до поры важными делами.
Охо-хошеньки!
Арина посмотрела на себя в зеркало над умывальником в великолепной ванной комнате, соседствующей с большой, шикарной спальней, в которую ее определили. Потом она еще посмотрит более придирчивым взглядом обстановку. На первый, беглый взгляд ей все очень нравилось, а там увидим. А сейчас очень хотелось есть, аж подташнивало от голода.
Умывшись по-быстрому и приведя себя в порядок на скорую руку, Арина спустилась на первый этаж в большую гостиную-столовую, расположенную в самом центре дома.
Стол был накрыт всего на две персоны, но богато. Отец встретил ее у лестницы и пригласил широким жестом руки:
Ну что, давай пообедаем? Марина Максимовна расстаралась, решив с ходу порадовать и угостить тебя дарами нашего края. А дары эти, как известно, в основном морские.
Он поухаживал за дочерью, галантно отодвинув перед ней стул, и занял место во главе стола.
Крабов любишь?
Наверное. Арина все никак не могла расслабиться, невольно смущаясь, тушуясь и чувствуя сковывающую неловкость. Я ела их несколько раз и только в салатах.
Вот сегодня и определишься. Свежего нет, не сезон, но Марина Максимовна сама делает засолки, когда идет вылов краба. И сегодня у нас краб представлен в нескольких блюдах.
Ух ты, без особого восторга произнесла Арина.
Ариш, внезапно попросил отец, расслабься, пожалуйста, и чувствуй себя как дома, а не в гостях. И постарайся не нервничать.
Я постараюсь, кивнула она, но это сложно. И пояснила несколько путано: Мы давно не виделись. Я тебя совсем не знаю, мне сложно.
Да, кивнул он, я понимаю. И все же постарайся расслабиться. Расскажи мне о своем бизнесе. В общих чертах я знаю, как все это вышло и получилось, мне Анна Григорьевна рассказывала, но хотелось бы услышать, что называется, из первых уст и подробности.
Тебе на самом деле интересно или это просто прием такой, чтобы сгладить нашу общую неловкость? несколько задиристо спросила Арина.
Мне интересно абсолютно все про тебя и твою жизнь, очень серьезно ответил Аркадий Викторович и посмотрел ей в глаза.
Ну хорошо, шумно вздохнув, согласилась Арина, значит, про бизнес.
И начала рассказывать про случай с днем рождения Никитки, в общем-то, изменивший ее жизнь, про то, как она начинала, как развивала свое дело. И постепенно, исподволь и очень умело направляемая вопросами отца, и не заметила, как увлеклась, рассказывая о своем коллективе, о достоинствах и недостатках каждого, о своих успехах на данный момент и какие мысли-идеи имеет по поводу дальнейшего развития.
И великолепный обед пролетел за их разговором совершенно незаметно.
Так, вдруг опомнилась Арина, сообразив, что проболтала достаточно продолжительное время, опомнившись, когда Марина Максимовна забрала стоявшую перед ней и давно опустевшую тарелку. Кажется, я несколько увлеклась. Думаю, я пролетела свыше шести тысяч километров не для того, чтобы болтать о себе и своей жизни.
Мне было бы очень приятно узнать о твоей жизни поподробней и как можно больше, улыбнулся ей отец.