Но у леди Грин хотя бы не было практических занятий по магии. Так что с ее урока я хоть и вышла, ощущая себя выжатой тряпочкой, но зато с довольно высокой оценкой. А вот следующий урок оказался у лорда Рэнделла. А он преподавал именно отработку магической защиты. Мои оценки у него и у лорда Лоу стремились к такой печальной величине, что, по словам второго, хотелось рыдать.
Килей, я думаю, даже зайца можно научить магии со временем. Но не вас.
Я посмотрела на лорда Рэнделла и еще раз повторила заклинание. Хольдо я за прошедшие месяцы основательно подтянула, и слова лились без ошибок. Тем не менее ничего не помогало. Более-менее у меня получалось, если мы работали с подземными водами или чем-то подобным. А вот та же попытка сконцентрировать воду из стакана в паровое облако раз за разом терпела неудачу.
К счастью, уроки наконец закончились. К тому времени я уже чувствовала себя так, точно по мне потопталась сотня волшанов. Но прохладный душ и осознание, что сегодня мне исполняется пятнадцать лет, придали сил. А там и родители приехали.
Я встретилась с ними в специальной гостиной, устроенной как раз для подобных приемов. Изящная дорогая мебель, стены с бежевым оттенком, тонкий фарфор и горячий чай, которые нам подали слуги из столовой.
Дорогая, с днем рождения!
Мама первой подбежала ко мне, стоило войти в гостиную. Обняла, обдав запахом духов и шелестом платья. Я прижалась к ней. Пусть мы ругаемся, но помню, как она молча поддержала меня в тот вечер бала. Когда мне просто хотелось побыть одной.
Отец тоже обнял, поцеловал и пробормотал слова поздравления.
Спасибо! Я повисла у него на шее.
Ну пусть он со мной иногда слишком строг, все равно любит. Отцы они не всегда показывают свою привязанность к детям. Точно стесняются.
Отец тоже обнял, поцеловал и пробормотал слова поздравления.
Спасибо! Я повисла у него на шее.
Ну пусть он со мной иногда слишком строг, все равно любит. Отцы они не всегда показывают свою привязанность к детям. Точно стесняются.
Дорогая, мы договорились, что ты сегодня можешь остаться на ночь дома, продолжала мама.
Она ни минуты не могла усидеть спокойно, то поправляла мне волосы, то воротничок формы, а то подливала чай. Мне кажется, такая перемена в ее настроении еще объяснялась и тем, что мои отношения с Гловером стали гораздо теплее. Он пару раз притаскивал мне наборы пирожных, один раз принес ужасную просто игрушку в виде фьюрри. Причем, судя по огромным глазам и длинным лапам, тот, кто это шил, фьюрри видел один раз и то издалека. Но мне страшилище пришлось по вкусу, я усадила его на кровати. Хелен каждый раз притворно вздрагивала и ругалась.
Мам, пап, перебила я их, мне сегодня пятнадцать исполнилось.
Еще нет, проворковала мама. Ты родилась ближе к полуночи, Бет. А сейчас еще и трех нет.
Неважно. В общем, я хочу отметить день рождения с друзьями, в кафе.
Мама резко замолчала на полуслове, а папа начал хмуриться. Торопливо, понимая, что я трусиха, пробормотала:
Леонар тоже там будет. Он мне сегодня во-о-от такой букет принес!
Нахмурившиеся было брови отца чуть разгладились, а лицо мамы приобрело задумчивое выражение. Она явно сейчас разрывалась между желанием побыть с дочерью и пропихнуть ее поближе к предполагаемому жениху.
Второе победило.
Ну хорошо. Милый, ты что скажешь?
Пятнадцать лет, махнул отец рукой. Хорошо. Но смотри, Бет, если ты наврала про Гловера
Не наврала, буркнула я возмущенно. Можете зайти и проверить. Только представляю, как надо мной потешаться будут.
Никто никуда не зайдет, перебила меня мама. Все, успокойтесь. Милая, тогда после кафе приезжай домой, мы посидим по-семейному. А с утра папа перед работой отвезет тебя обратно в школу.
План мне понравился. По дому я успела соскучиться, как и по вкуснейшим булочкам с изюмом от нашей Алесы. Какао и булочки у камина, да с интересной книгой. М-м-м! Таких мелочей мне тут не хватало. Да и можно надеть любимую старую пижаму, которую мама не дала взять в школу. А если Йор придет, то можно будет привалиться к ее мягкому боку и немного так подремать. В детстве я порой засыпала в подобном положении, пока мама или папа не переносили меня в спальню.
Тогда сначала кафе, а потом дом и подарки, подвела я итог.
Родители еще немного поболтали со мной, но спустя полчаса уехали, сославшись на дела. Угу, а то я не понимаю, что они отправились готовить мне различные сюрпризы. Отец к подаркам подходил со всей ответственностью. Он год слушал мои разговоры, запоминал, чем я восхищаюсь, а затем все это искал. И ведь находил!
За ворота школы я с друзьями и Леонаром вышла около пяти часов вечера. Погода выдалась что надо. По-весеннему яркое солнце уже протопило в снегу пятна до земли и пожухлой травы. А тротуары и вовсе блестели камнями, кое-где скапливались мелкие лужицы. В самом воздухе ощущалось нечто свежее, бодрящее. Высоко в небе гортанно орали журайи перелетные крупные птицы.
До «Хибары» мы добрались в экипаже, который Леонар вызвал заранее. Я посмотрела на дорогую обивку салона, на кожаные кресла и ливрею возницы, после чего негромко спросила у Гловера:
У папочки выпросил?
Сам предложил, когда узнал, что мы собираемся отмечать твой день рождения, спокойно ответил Леонар. А ты предпочла бы ехать в наемном? Где воняет чем угодно, но только не приятными ароматами? Брось, Килей! Расслабься и наслаждайся своим праздником!
И то верно, подала голос Ленора. Рассказать, как я отмечала пятнадцать лет?
У тебя день рождения был летом? уточнила я.
Ага, я тут самая старшая.
Ленора ткнула пальцем в хмыкнувшего Гловера и пропела:
Среди тех, кто не получил волшана, так что не хмурься. А как зовут твоего эйро?
Рене.
Его эйро открыл желтые глаза и мило курлыкнул. Я вдруг поняла, что Леонара и Рене воспринимаю как одно целое. Их связь была настолько крепкой, что даже для окружающих они сливались воедино. Красивый темноволосый парень и волшан с рыжевато-коричневыми перьями и строением крупного ястреба.
Он правда красивый. После того как выяснилось, что характер у Гловера не такой уж и поганый, я начала смотреть на него немного по-другому. Отмечала густоту волос, правильные черты лица, ширину плеч. Только не могла найти в нем какую-то изюминку, нечто, что было в Адриане.
Несмотря на то что каждый раз при мысли о друге детства становилось больно, все равно невольно вспоминала. Как он щурится, когда о чем-то задумывается, как начинает щелкать пальцами, если нервничает. Или, например, его привычка прикладывать палец к носу, перед тем как сказать что-то особенно умное
Когда он уйдет из моих мыслей?
Лиз, все в порядке?
Я огляделась и поняла, что под вопросом Хелен готовы расписаться все остальные.
Я задумалась?
Еще как! Точно придумываешь заклинание на хольдо.
Прикидываю, сколько смогу съесть пирожных и не лопнуть, попыталась я отшутиться.
Друзья вроде поверили, а вот Леонар разглядывал как-то непривычно серьезно. Догадался? Но при нем я ни словом не упоминала об Адриане.
Но Гловер не стал приставать с вопросами, а вскоре мы и вовсе остановились. Экипаж привез нас к «Хибаре Фэй». Ну-у-у назвать ее так можно было только в шутку. Потому что выглядела «Хибара» великолепно. Украшенная многочисленными разноцветными фонариками, двухэтажная, под красной крышей с загнутыми краями она напоминала драгоценный камень. Или домик из сказок. Многочисленные окна, через которые можно было видеть посетителей, прозрачная дверь с волшебными узорами, менявшимися каждую минуту. И около двери огромный массивный волшан земли, зан. Похожий на северного барса, но коричнево-золотистой окраски. Он сидел, обвив длинным хвостом лапы, и следил за прохожими. Я загляделась на миндалевидные зеленые глаза, уши с кисточками и чуть крупноватый влажный нос. Но вот зан вдруг смешно сморщился и чихнул. Да так, что стоявший к нему ближе всех Эдуард подпрыгнул. Сам же зан явно смутился и сделал вид, что чихал не он.
Хочу своего волшана, проговорила я, заходя в кафе первой.
Леонар и тут отличился воспитанием: галантно придержал передо мной и подругами дверь. А вот Эдуарду пришлось ее перехватывать.
Подержать не мог? попытался вызвериться он на Леонара.
Ты леди, что ли? не остался тот в долгу.
И пришлось Эдуарду отступить, ворча что-то под нос.
Столик был заказан, на нем уже горели в подсвечниках свечи, а на столе стояли живые цветы. Белые аквалеи наполняли воздух тонким ароматом, создавая атмосферу праздника.
Как только наша шумная компания уселась, к нам подошла подавальщица, принеся на подносе ягодный пунш с кусочками ананаса в прозрачных высоких стаканах и большое блюдо с половинкой кожуры ананаса, в которую были уложены шарики мороженого, политые шоколадом, украшенные свежими ягодами клубники и фруктами.
Комплимент от нашего заведения для именинницы, сообщила девушка.
Это ей, указали все на меня.
По такому поводу в пунш добавили немного вина, подмигнула нам подавальщица.
Какая красота! воскликнули подруги, рассматривая десерт.
Давайте тарелки, поделюсь. Все равно мне одной много, весело произнесла я.
А нам? воскликнули парни.
Я тебе дам ложечку, расщедрилась Ленора.
А ты? тут же произнес Гловер, наклоняясь ко мне.
Посмотрю по твоему поведению.
Я только успела разложить на тарелки девочкам по шарику мороженого с фруктами, как Эдуард воскликнул, поднимая бокал с пуншем:
Чего мы ждем? За Элизабет!
За тебя, Лиз! присоединились остальные.
Пунш здесь оказался необыкновенным. Не знаю, дело ли в вине, которое совсем не чувствовалось, но на душе воцарилось легкое, праздничное настроение. Мы весело болтали, поедая десерт, а в это время нам быстро накрывали на стол, и скоро он стал ломиться от разнообразных яств.
У меня глаза округлялись от каждого нового блюда, и друзья пораженно ахали. Да мы это неделю есть будем! Лишь Леонар загадочно улыбался, давая понять, кто организатор банкета.
Это слишком, Гловер! Зачем? не выдержала я. Сама планировала угостить друзей чем-то вкусненьким, но не с таким размахом.
Мелочи. Мне хотелось устроить для тебя праздник, чтобы ты его запомнила.
Я точно запомню! ухмыльнулся Эдуард, нацеливаясь ножом и вилкой в молочного поросенка.
Мы лопнем! обреченно произнесла Хелен, оглядывая стол.
За Элизабет! торжественно провозгласила Ленора, накладывая себе в тарелку паштет, кусочек индейки и тарталетку с грибами и сыром в сливочном соусе. Ставя этим паузу в своей диете и сбалансированном питании.