Ну что? спросил он у своего отражения. Допрыгался? Трепло И, помолчав, уточнил: Поганое трепло
Он снова лег на кровать, вытянул руку и потрогал ладонью пустую соседнюю подушку.
Quid pro quo[3]
Трудно сконструировать Машину времени, если вы не определились с пунктом назначения. Куда вы хотите попасть? В Каир нашей эры, после Рождества Христова? В Македонию времен до Мафусаила? Или в Хиросиму, еще до того? Нужны конкретные пункты назначения, города, события
А вот мне удалось построить Машину времени просто по наитию, без всяких маршрутов, направлений и дат, не думая, куда я прибываю, когда отбываю
Я сконструировал свой «Аппарат для дальних путешествий» из фрагментов паутины нервного узла, отвечающего за восприятие и интуитивное мышление. Пристроил его к внутренней поверхности medulla oblongata[4] и выступам позади зрительного нерва. А потом между участком мозга, отвечающим за скрытые намерения, и невидимым радаром ганглия внедрил перцептор, распознающий прошлое и будущее и, что характерно, без всякой привязки к названиям мест или эпохальным событиям. А также применил еще одно мое изобретение, правда, столетней давности. Часы с микроволновыми антеннами, которые безошибочно делают нравственный выбор в ситуациях, когда человеческий разум бессилен.
В итоге у меня получилась машина, которая просчитывала и подводила к некоему общему знаменателю всю цепь взлетов и падений человечества, а потом сама выбирала, куда ей отправиться. При этом я выступал у нее чем-то вроде багажа.
Знал ли я, что получится, в тот момент, когда склеивал, свинчивал и спаивал сие весьма странное на вид механическое детище? Отвечаю: нет, не знал. Я просто тасовал, как карты, понятия, потребности, суждения, предсказания, успехи и неудачи И в конце концов обнаружил себя с удивлением взирающим на плоды своего творчества.
Теперь у меня на чердаке стоял странный объект, сверкающий всеми своими углами и гранями, который урчал в предвкушении путешествий. Достаточно было снять его со «стопа» и нажать на «старт». Всего одну кнопку никаких маршрутов и направлений. Главное вовремя передать сенсорам свое настроение, то есть «излучение души».
И вот тогда он взмоет ввысь и помчится бог знает куда. В прямом смысле этого слова. Потому что о том, куда он прибудет, действительно знает только Бог.
А нам будет даровано узнать лишь по прибытии.
Собственно, отсюда и начинается мой рассказ.
Вот оно, притаилось в сумраке чердака затаив дыхание, трепеща всеми своими паутинками неведомое чудище с двумя сиденьями для Туристов
Почему на чердаке?
Ну, так ведь это не летательный аппарат для затяжных прыжков, а устройство для погружений в глубины Времени.
Просто Машина времени. На чердаке. Стоит и ждет. Остается только выяснить чего?
Дело было в крохотном книжном магазинчике в Санта-Барбаре. Я подписывал книжки жалкой кучке поклонников ну, собственно, каков роман, столько и почитателей И вдруг взрыв. Нет, даже не взрыв этого мало, чтобы описать, с какой силой я отшатнулся.
Меня прямо впечатало в стену ровно в ту секунду, как я поднял взгляд и увидел в дверях древнего, немощного старика, который стоял, покачиваясь и не решаясь войти. Он был прямо как ходячая смерть: все лицо в морщинах, мутные, абсолютно остекленевшие глаза, губы трясутся, из угла рта стекает слюна При виде меня он тоже вздрогнул, как будто его поразила молния, и стал хватать воздух ртом.
Я вернулся было к своим автографам, как вдруг в голове у меня что-то щелкнуло. Я снова взглянул на старика.
Тот все так же стоял в дверном проеме шатаясь, как пугало на ветру, вытянув шею вперед и мучительно напрягая взгляд.
Я так и похолодел. Прямо сидел и чувствовал, как в жилах стынет кровь. А потом у меня из пальцев вообще выскользнула ручка, потому что патлатая ходячая смерть вдруг покачнулась, загоготала и с вытянутыми руками двинулась ко мне.
Вы вы помните меня? неистово хохоча, выкрикнула она.
Я последовательно оглядел его с головы до ног седые волосы, паклей висевшие вдоль лица, серую щетину на щеках, выгоревшую добела рубашку, грязные джинсы, из которых торчали костлявые ноги в сандалиях, а затем снова перехватил полубезумный взгляд.
Ну же? Он расплылся в улыбке.
Не думаю
Это же я Саймон, Кросс! выпалил он.
Кто?
Ну, Кросс! с мольбой в голосе повторил он. Саймон Кросс!
Саймон Кросс?! Я подскочил так, что у меня упал стул.
Да что стул мои поклонники с книгами тоже чуть не попадали в обморок. А старик прикрыл глаза и беззвучно затрясся.
Ах ты, подонок! Слезы в одну секунду подступили у меня к глазам. Это ты Саймон Кросс? Господи, что же ты с собой сделал?
Крепко зажмурив глаза, он поднял руки, как будто пытался защититься от моих воплей. Жалкие, дрожащие, узловатые руки.
Боже праведный, как это возможно? воскликнул я. Как ты смог сотворить такое со своей жизнью?
Одним ударом небо разверзлось у меня над головой и я переместился на сорок лет назад, в свои тридцать три, в самое начало своей карьеры.
Передо мной стоял Саймон Кросс, девятнадцати лет от роду ослепительно красивый, с невинным взором ясных глаз, он весь словно светился изнутри, как будто у него в тело была встроена стоваттная лампочка. В руках он держал толстую пачку рукописей.
Сестра сказала, что радостно начал он.
Знаю, знаю перебил его я. Я прочел вчера ваши рассказы те, что она мне давала. Вы гений.
Ну, я так не считаю сказал Саймон Кросс.
А я считаю. Приносите еще рассказов, да побольше. Я готов продать их все до одного прямо не глядя. Это я вам, как друг гения, говорю, а не как литературный агент.
Ну, зачем вы так смутился Саймон Кросс.
А что тут еще скажешь? Такие, как вы, встречаются раз в жизни.
Я бегло просмотрел его новые рассказы.
Черт меня возьми Да. Да! Это великолепно. Я продам это все до строчки, и без всякой комиссии.
Будь я проклят!
Не проклят, а благословлен свыше. Да ты уже благословлен генетически.
Я не хожу в церковь.
А тебе и не надо, сказал я. Ну, все, можешь быть свободен. Мне нужно немного прийти в себя. Нельзя быть таким гениальным это богохульство. Рядом с тобой я чувствую себя каким-то дворовым псом. И восхищаюсь, и завидую. И почти ненавижу. В общем, катись к чертовой матери!
Саймон Кросс ошалело улыбнулся и вышел, а я остался сидеть и пачка обычной белой бумаги буквально жгла мне пальцы. Не прошло и двух недель, как я продал эти сказки все до одной. Сказки, написанные девятнадцатилетним мужчиной-ребенком, который при помощи обычных слов мог и ходить по воде, и свободно парить в воздухе.
Сказать, что они потрясли всю страну это не сказать ничего.
Где ты откопал этого писателя? спрашивали меня.
Да это же просто внебрачный сын Эмили Дикинсон от Скотта Фицджеральда[5]. Ты его агент?
Нет. Ему не нужен агент.
После этого Саймон Кросс написал еще с десяток рассказов, которые сразу с конвейера ушли в печать и тоже получили признание критики.
Саймон Кросс. Саймон Кросс. Саймон Кросс
Я был его отцом-прародителем, его живым первооткрывателем. Я был его завистником и другом, который прощал ему все.
Саймон Кросс.
А потом случилась Корея.
Я помню, как он стоял на крыльце моего дома в белой морской униформе, загорелый, пока еще не бритый под ноль, и, казалось, глазами готов был выпить весь этот мир до дна. В руках он сжимал свой последний рассказ.
Возвращайся скорей, милое дитя, сказал я.
Какое я вам дитя?
Вечное дитя Господа, вечный его свет. Ты должен жить. Не поддавайся славе.
Ладно, не буду. Он обнял меня и убежал.
Саймон Кросс. Саймон Кросс.
Война закончилась, время ушло и он пропал. Неподражаемый гений, чудо-ребенок Пропал на десять лет, потом еще на двадцать. И все это время только слухи. Говорили разное. Что он осел где-то в Испании. Женился на хозяйке замка. Стал чемпионом в стрельбе по голубям. Кто-то клялся, что видел его в Марокко или в Марракеше И вот пролетает еще десяток лет и после сорокалетнего молчания он вдруг вырастает на пороге 1998 года, пугая моих охотников за автографами и словно издеваясь над самим фактом существования моей Машины времени. Пусть даже она бесцельно простаивает на чердаке, питая меня иллюзиями о том, что Время у меня в руках.
Саймон Кросс, мать его. Саймон Кросс
А ну, пошел отсюда, урод! проорал я на весь магазин.
Ходячая смерть испуганно отпрянула и инстинктивно закрыла руками лицо.
Какого черта где ты пропадал все это время?! продолжал вопить я. Как ты вообще до такого докатился? Господи, ты только посмотри, что с тобой стало Ну-ка, выпрямись! Это вообще ты?
Да я, я только
Заткнись, ничтожество! Лучше скажи, что ты сделал с тем прекрасным юношей? Мерзкая ты харя
Каким еще юношей? прошамкала ходячая смерть.
С собой с каким же еще! Ты же был гений. Весь мир валялся у твоих ног. Ты мог писать вверх ногами и задом наперед из-под твоего пера выходили только перлы! Жемчуга самой высокой пробы! Ты хоть сам понимаешь, что ты наделал?
Ничего не наделал
Ничего Вот именно, что ничего! Да тебе достаточно было только свистнуть, только мигнуть и у тебя бы было все!
Не бейте меня!
Не бить? Да тебя убить мало! Не бейте! Врезать бы тебе как следует!
Я огляделся в поисках тупого тяжелого предмета. Но обнаружил только собственные кулаки. Бросив на них отчаянный взгляд, я уронил руки.
Да ты ты вообще знаешь, что такое жизнь, ты, безмозглый придурок? выпалил я.
Жизнь? выдохнул старец.
Да, да жизнь. Это сделка. Сделка, которую ты заключаешь с Богом. Он дает тебе жизнь, а ты должен что-то отдать взамен. Это не подарок, нет. Это кредит. Ты не можешь только брать, ты должен и отдавать. Quid pro quo!
Кви про что?
Pro quo! Рука руку моет. Берешь в долг и платишь по счетам. Что взял, то и отдал. А ты, сволочь! Пустил все с молотка! Боже мой, тысячи людей отдали бы все, чтобы им достался такой талант Умерли бы за то, чтобы на минуту стать такими, как ты! Каким ты был раньше, не сейчас! Господи! Да лучше бы ты мне отдал свое тело, свой мозг: тебе они все равно не пригодились Но нет! Нет, ты предпочел превратить их в хлам. Потерять все и навсегда Ну, как ты мог? Что это вообще? Убийство самоубийство? Или и то, и другое вместе? Тьфу Будь ты проклят! Ненавижу тебя!
Меня? едва не задохнулся старец.
Посмотри сюда! выкрикнул я и повернул его лицом к зеркалу. Смотри! Что это такое?
Это я проблеял он.
Нет, это не ты. Это юноша, которого ты, скотина, загубил.